– За время вхождения в высшее руководство страны у вас был, по-видимому, самый высокий уровень допуска к секретным материалам. Если это возможно, в общих чертах расскажите, пожалуйста, что это были за секреты.
– Многие секреты содержались в той самой «Особой папке», которую вовсю использует в своих телепрограммах наверняка известный вам Л. Млечин. Не стану акцентировать внимание на «творчестве» этого журналиста, однако отмечу один любопытный факт. После Августа-91, когда ельцинские «демократы» упивались победой над союзным государством, многие секретные архивы, относящиеся к советской эпохе, были ими опрометчиво приоткрыты. Причем для исследователей самой разной политической и морально-нравственной ориентации. Тогда же уважаемый мной историк Юрий Жуков почерпнул немало сведений для своих, основанных на подлинных документах, книг. «Поработали» с этими архивами, само собой, и всякие-разные волкогоновы. Когда же ельцинисты осознали, насколько опасна для них правда о прошлом нашей страны, они, как ни в чем не бывало, опять засекретили мегатонны официальных бумаг.
– Вы никогда не задумывались над таким довольно «странным» в нашей новейшей истории феноменом, как вице-президентство? «Странность» его в следующем. Два вице-президента, вы и Руцкой, брали на себя в августе 91-го и в сентябре – октябре 93-го временные президентские полномочия, и оба раза это заканчивалось историческими «белодомовскими» событиями. Правда, вопреки известному афоризму, в первый раз инцидент больше походил на фарс (хотя и с привнесенными элементами трагедии), во второй же завершился самой настоящей трагедией – чудовищным расстрелом защитников «Белого дома». После той кровавой расправы вице-президентство приказало у нас долго жить…
– Я, конечно же, думал над этим любопытным совпадением. Действительно, в истории страны только мы с Руцким были вице-президентами. Причем в августе 91 находились, как говорится, по разные стороны баррикад. Ну что тут можно сказать… Такие совпадения, как правило, бывают обусловлены какими-то объективными или субъективными причинами. Я понимал, что Горбачев толкал страну к пропасти. Руцкой, по-видимому, в 1993-м осознал, что Ельцин в этом плане ничем не лучше Горбачева. Примешивались ли тут какие-то личностные факторы – тщеславие, властолюбие и т. п.? В случае со мной – однозначно нет. За Руцкого говорить не стану, пусть он сам за себя отвечает.
В связи с этими событиями весьма примечательны и другие обстоятельства. Например такое. Многие из тех, кто в августе 1991 года были, по сути, «защитниками Белого дома» в кавычках, в начале октября 93-го от этих кавычек (к сожалению или даже прискорбию) «избавились». Кто-то – ценой собственной жизни, тяжелого ранения или глубочайшей морально-психологической травмы. И как бы наши сограждане ни относились и к тому и к другому противостояниям, в обоих принимали участие прекрасные романтики, героические идеалисты, настоящие патриоты, истинно неравнодушные люди. Хотя и мерзавцев-провокаторов там тоже наверняка было немало…
– Геннадий Иванович, известна ли вам подлинная причина убийства С. М. Кирова? Или хотя бы версия, которой придерживались верхи СССР? Имел ли место пресловутый «треугольник»: Николаев – Драуле (жена Николаева) – Киров?
– По-видимому, Николаев просто-напросто был психически ненормальным, к тому же считал себя незаслуженно обиженным партией и ленинградским руководством. Был ли там любовный треугольник? Не знаю. Знаю только, что «убирали» многих свидетелей убийства Кирова, и едва ли в этом можно хоть в какой-то мере винить Сталина. Скорее всего троцкисты заметали следы, ведь их влияние в ленинградском политическом руководстве и органах НКВД было в то время очень велико. Именно в результате их попустительства (или даже пособничества) был совершен этот теракт. А вообще, гибель Кирова – чрезвычайно примечательный трагический феномен. В мировой истории и позже встречались довольно сходные во многих чертах политические убийства. Убийство президента США Кеннеди, например.
– Вы много читаете. Читали, судя по всему, и книги Ю. И. Мухина, регулярно выпускаемые издательством «Алгоритм». Насколько правдоподобным находите предположение Мухина о том, что Сталину в марте 1953-го старательно помогли умереть?
– Нахожу более чем правдоподобным. У меня нет оснований в этом сомневаться. Изучение обстоятельств смерти Сталина, который отнюдь не был безнадежно больным, позволяет сделать вывод: главе Советского Союза как минимум «не помешали» умереть. Стоял ли за этим невмешательством Хрущев? Вполне вероятно. Руководствовался ли он личными обидами? Вполне допускаю, учитывая то, что сына Хрущева расстреляли за тягчайшие военные преступления с молчаливого согласия Сталина. Но с полной достоверностью всей картины его смерти нам никакие документы, по-видимому, уже не прояснят. Хрущев их уничтожал после смерти генералиссимуса целенаправленно.