Армен Гаспарян
Россия в огне Гражданской войны
Посвящается А. О.
Часть средств от продажи книги будет перечислена в библиотечные фонды территорий, пострадавших от военных действий.
© ООО Издательство «Питер», 2022
© Серия «ПИТЕР ПОКЕТ», 2022
© Армен Гаспарян, 2022
© Фото на обложке РИА Новости, автор Владимир Минкевич, 2022
* * *
«Убедительность, логичность, грамотное оперирование фактами, неподвластность медийной сиюминутной конъюнктуре – так можно охарактеризовать стиль Армена Гаспаряна – известного историка, журналиста и общественного деятеля, члена Центрального совета Российского военно-исторического общества. И дело не только в тайных смыслах того, что происходило тогда, в 1917 году. Дело и в очевидном и открытом смысле наших выводов и преподнесенных историей уроков. Главный из которых видится в давно назревшей актуальности всеобщего примирения»
Владислав Кононов,исполнительный директор Российского военно-исторического общества«Армен Гаспарян – человек, обладающий уникальным даром. Чувствовать события минувших дней так остро и ярко, как будто они разворачиваются здесь и сейчас. В основе этого дара лежит тщательная, скрупулезная работа с архивными материалами, где он последовательно разбирает ключевые моменты истории. Причем делает это живым, разговорным языком, приводя много фактов и интересных сравнений, давая порой жестокие оценки историческим деятелям»
Владимир Соловьев,теле- и радиоведущий, известный журналистПредисловие
Не так давно мы отметили скорбную дату – сто лет с начала Гражданской войны в России. Это хороший повод для того, чтобы наконец-то сделать правильные выводы из рокового урока истории. Нам стоит использовать этот юбилей с максимальной пользой. Главное – продолжить обсуждение в обществе тех драматических событий, и, конечно, не через привычную многим призму классовой борьбы. К событиям второй русской смуты нам пора подходить так же тщательно, как и к событиям Великой Отечественной войны. Нам с вами могут не нравиться какие-то ее эпизоды, но мы ведь не уклоняемся от их изучения и анализа. Доблесть должна называться доблестью, а преступление – преступлением. В случае же с Гражданской войной эта практика, к сожалению, не работает.
Большинство из нас никак не могут начать взвешенно относиться к тем событиям. Речь идет даже не о каких-то частностях, на которые можно было бы закрыть глаза. Проблема глубже – речь идет об оценке эпохи. Взгляды многих людей остаются столь же радикальными, как и сто лет назад. Одни категорически не приемлют большевизм, другие люто ненавидят контрреволюцию. Беда в том, что обе эти гражданские позиции основываются не на знании той эпохи, а на эмоциональном восприятии многочисленных мифов, будь то советских или эмигрантских. И, разумеется, каждая из сторон активно занимается переписыванием истории.
Можно ли считать подобный подход к собственному прошлому здравым или хотя бы несущим в себе элементы конструктивности? Конечно же, нет. История нам может не нравиться, так бывает. Но ее невозможно переиграть. Трагедия Гражданской войны давно уже стала частью нашего очень сложного прошлого. Герои тех дней, если, конечно, к событиям братоубийственной войны допустимо такое определение, давно уже предстали перед судом Божьим. При жизни они были смертельными врагами. Должны ли их потомки поступать так же? Убежден, что это недопустимо.
Для меня важны все события тех трех страшных лет – от зарождения Добровольческой армии и строительства Рабоче-крестьянской Красной армии до времени, когда части Русской армии барона Врангеля были разбросаны по Европе. Это была жуткая, но судьбоносная эпоха для нашей страны. Место разрушенной Российской империи заняла молодая Советская республика. Романтизм и героизм приходили на смену разочарованию и апатии. Но все очевидцы событий были убеждены в том, что это великая эпоха. Страшная, кровавая, судьбоносная. Этим переполнены все их воспоминания о тех днях. Так не пора ли нам, потомкам, начать так же относиться к тем событиям? Без переписывания неугодных фактов, без фанатизма в утверждениях, но со знанием реалий того периода.
Это было невероятно сложное время. Тот период вместил в себя больше, чем десятилетия истории любой другой страны. Харизматичные лидеры, масштабные социальные потрясения, бесчисленное множество жертв. Чрезвычайные комиссии, белые контрразведки, регулярные части обеих противоборствующих армий, откровенные бандформирования. Террор в тылу и геройство на поле боя. Я вовсе не нахожу в этом повода для гордости, как кто-то поспешил бы подумать, но уважение, безусловно, испытываю. Уважение к важной части нашей сложной истории. К этому я призываю и вас, мои читатели.
В гражданской войне не бывает победителей. Это только кажется, что одна сторона доказала свое превосходство. В русской смуте проиграли все, потому что страна оказалась залита кровью. Наши прадеды, пылая невероятной ненавистью друг к другу, оказались по разные стороны баррикад. Прежде всего нам нужно честно ответить самим себе на целый ряд вопросов. Понимаем ли мы, что такое Гражданская война и почему ее история до сих пор вызывает столь ожесточенные споры? Нам важно разобраться, кем на самом деле были первые белогвардейцы, кто и как создавал Красную армию, почему войскам Деникина не удалось взять Москву, каков процент правды в многочисленных утверждениях о красном терроре, почему Врангель считал уход из Крыма передышкой перед возобновлением борьбы с большевиками. Без осознания всех этих процессов мы никогда не поймем сути русской смуты, унесшей жизни миллионов жителей России.
За годы работы на радио я рассказал о Гражданской войне, казалось бы, все. Не обходил острые углы, не уклонялся от обсуждения самых сложных моментов. Говорил обо всем подробно. Но вопросов ко мне не становилось меньше. Напротив, они росли как снежный ком. Пользуясь прошедшим юбилеем тех событий, я попытаюсь ответить на большую часть из них в этой книге.
Вы держите в руках не очередную тяжело читаемую монографию, снабженную подробнейшим научно-справочным аппаратом и дополненную многочисленными приложениями в виде архивных документов. Подобных изданий уже довольно много. Если будет на то интерес – без труда сумеете ознакомиться. Перед вами и не учебник истории. Считайте, что вы включили радио. Устраивайтесь поудобнее и слушайте. Я продолжу вам рассказывать точно так же, как вы привыкли за эти годы. Все останется, как и прежде: неожиданные сравнения, ирония, сарказм, уважение, негодование и беспристрастные оценки.
Я выражаю огромную признательность Владимиру Соловьеву, в чьих эфирах на радио «Вести FM» окончательно сформировался стиль этой книги. Отдельное спасибо – читателям моего Twitter, которые помогали определить основные мифы эпохи и понять, на что обязательно нужно обратить внимание.
Армен Гаспарян«Молодость – доблесть – Вандея – Дон»
Только военная диктатура могла с надеждой на успех бороться против диктатуры коммунистической партии.
Генерал А. И. Деникин
Уже, наверное, не осталось людей, которые хотя бы раз в жизни не слышали знаменитых строк Марины Цветаевой из стихотворения «Дон». Какую книгу о Гражданской войне ни откроешь – обязательно наткнешься на них. Кто-то ограничивается этой строчкой (см. заголовок. – Прим. ред.), кто-то цитирует стихотворение полностью. Дошло уже до того, что авторы не расшифровывают смысл. Дескать, и так всем все понятно, чего время-то терять? Я же, в свойственной мне отвратительной манере, вопрос задам. Как всегда, простой. Что, собственно, понятно из этих известных строк прекрасной русской поэтессы?
Не торопитесь сразу отвечать. Подумайте. Все повторяют вслед за Цветаевой про Вандею, но даже не подозревают, насколько же несопоставимо это сравнение с событиями зимы 1918 года. Я напоминаю, что те далекие события во Франции современники характеризовали как объединение религиозных и преданных знати крестьян, которые под руководством мелкого дворянства пытались восстановить монархию и спасти католицизм. Как мы понимаем, с генералом Корниловым и его армией здесь нет ничего общего. Религиозный фактор не был ключевым у первых белогвардейцев, хотя определенное значение, безусловно, имел. Говорить о том, что основой добровольцев были преданные знати крестьяне, конечно же, можно, но только если принципиально не изучать не то что архивные документы, но даже опубликованные хорошими по нынешним меркам тиражами работы современных историков. Наконец, восстанавливать монархию Корнилов на том этапе точно не собирался. И при всем этом – все равно Вандея.
Генерал Л. Г. Корнилов
Согласимся, образ сильный и запоминающийся. И понятно, почему он активно использовался участниками событий. Им нужен был свой символ в противовес символизму Французской революции у большевиков. Только и всего. Но как большевики с большим отрывом превзошли своих идейных предшественников, так и донская Вандея не идет ни в какое сравнение с французским аналогом. Не потому, что «дым Отечества нам сладок и приятен», а в силу своего влияния на последующие процессы.
С тех пор прошло чуть более века, но в обществе до сих пор нет не то что примирения, а хотя бы элементарного понимания того, почему русская смута шла с таким ожесточением. Почему те русские, которые вынуждены были по итогам Гражданской войны покинуть Россию, долгие годы жили с одной мыслью: «Война еще не закончилась»? Почему тысячи эмигрантов оказались на стороне фашистской Германии, сделав роковой для себя выбор? Что должно было произойти с человеком, чтобы он присоединился к тем, кто идет уничтожать его же народ?
Генерал С. Л. Марков. Командир 1-го Офицерского генерала Маркова полка
Начиная работать над этой книгой, я специально поинтересовался у своих читателей в Twitter: «Закончилась ли Гражданская война?» Сотни ответов… Градус радикализма суждений меня неприятно поразил. Такое впечатление, что одна половина до сих пор примеряет вечерами «пыльные шлемы комиссаров», а вторая – спит и видит себя в ладной офицерской гимнастерке Марковского полка. Истоки этого – в холодной зиме 1918 года. В Ростове. Если угодно – в той самой донской Вандее.
В начале русской смуты не было ничего романтичного. Оркестр не играл встречный марш, а гимназистки не махали вслед платочками, утирая слезы восторга. Скорее напротив: все было исключительно буднично.
Ночь на знакомую всем дату – то самое 23 февраля. Ростов погружен в кромешную темноту. Город спит и не подозревает, что в эти самые минуты Добровольческая армия уходит в свой первый поход. Это потом он станет легендарным Ледяным, а его участники будут заслуженно гордиться своим статусом первопоходников. Это потом его опишут в сотнях книг и тысячах статей, а знак участника Кубанского похода на ленте георгиевских цветов станет символом русской контрреволюции. Все это будет потом. В ту ночь об этом никто не думал – не до того было людям.
Добровольческая армия уходит в свой первый поход
Холодный ветер и одиночные ружейные выстрелы, сухо скрипит снег под сапогами. Немногочисленные участники похода не стремились укрыться от непогоды в теплых квартирах или шумных ростовских трактирах. Со стороны они казались обреченными. Редкие прохожие и не догадывались, что эти люди в военной форме готовы бросить вызов не только холоду и снегу, не признаваемому ими новому правительству России и инертности масс. Они бросали вызов сами себе. Делать это им было привычно.
Рядом стоят живые легенды русской императорской армии: генералы Алексеев, Корнилов, Деникин, Марков, Романовский. Овеянные славой первые корниловцы: полковник Неженцев и штабс-капитан Скоблин, командир георгиевского батальона полковник Тимановский и последний командир лейб-гвардии Преображенского полка полковник Кутепов. Неподалеку в шеренгах стоят будущие легенды Белого движения на Юге России: тогда еще прапорщик Ларионов и поручик Левитов, штабс-капитаны Марченко и Бузун. Перечислять можно долго.
В их облике не было напускного геройства. Никакой рисовки. Полная концентрация.
Только холодная решимость в глазах и в уголках рта замершая команда самим себе: «Господа офицеры, вперед!» Вера в собственную стойкость и стойкость тех, кто стоит в этой шеренге плечом к плечу. Каждый понимал: на них сейчас смотрят и равняются кадеты и юнкера, откликнувшиеся на призыв генерала Корнилова и вступившие в Добровольческую армию.
За всю многовековую историю нашей страны такой армии никогда не было. И я очень надеюсь, что и не будет. Большая часть выступивших в поход из Ростова – офицеры. Все они прошли через бои Первой мировой войны. Многие за военную доблесть были награждены орденами Св. Георгия и Георгиевским оружием. И вот теперь они, по сути, стали на положение рядовых. Никто не роптал. Свое нынешнее положение поручики, штабс-капитаны и полковники расценивали как проявление высшего долга перед Родиной в исключительно сложный для нее момент. Большинство вообще считали, что надо было еще на германском фронте формировать сугубо офицерские части, что могло бы изменить ситуацию. Но и сейчас еще не все потеряно.
У них единая цель, общность духа и чувство ответственности. У них крепкая дисциплина, сплоченность и боеспособность. Они на глазах становились армией, боевой и моральной силой. Безусые еще юнкера, подбадривая себя, залихватски пели: «Так за Корнилова, за Родину, за веру мы грянем дружное “Ура! Ура! Ура!”»
Первый день похода. Все командиры Добровольческой армии идут пешком. Корнилов – не исключение. Он категорически отказывается от лошади, предложенной кем-то из конного дивизиона. Этим он показал, что будет делить трудности наравне со всеми. Для него были абсолютно равны и георгиевские кавалеры с полковничьими погонами, и юнкера, и ударники. Глубокий снег и реющий над ним национальный трехцветный флаг объединяли молодую армию. В этом был глубокий символизм.
Представьте себе эту картину: впереди колонны в полушубке, в высокой папахе идет, опираясь на палку, бывший Верховный главнокомандующий Русской армией, генерал от инфантерии, его высокопревосходительство Лавр Георгиевич Корнилов. Сотни глаз внимательно всматриваются в него. Всех мучает один лишь вопрос: сумеет ли он вывести армию, а за ней и страну из того тупика, в который, по их мнению, загнал Россию злополучный 1917 год? Одним из смотревших на Корнилова был генерал Деникин. Позже в своих фундаментальных «Очерках русской смуты» он так опишет те мгновения: «Внутреннее бурное горение с печатью того присущего ему во всем – в фигуре, взгляде, речи – достоинства, которое не покидало его в самые тяжкие дни его жизни».
Генерал А. И. Деникин
Вслед за своим командующим, растянувшись на несколько километров, шли повозки с боеприпасами и лазаретом; между ними – колонны бойцов. Вид у них примечательный. Своей единообразной формой выделялся только Корниловский ударный полк. Ровные ряды красно-черных фуражек и таких же погон, скалящиеся черепа на нашивках. Дальше – кто во что горазд. Еще не все будущие марковцы одеты в черные гимнастерки, еще не скоро алексеевцы приобретут свои привычные бело-синие полковые цвета. Офицерские шинели и сапоги мерно чередовались со штатскими пальто, гимназическими фуражками, валенками.