– Боже, что же делать, я не могу тут так долго. Ну год, ну два, а потом? Я же свихнусь, как Зойка. – Она посмотрела на меня. – Про вас говорили, что вы писатель. Это правда? – совершенно неожиданно она перешла к другой теме.
– Теперь уже нет, я покончил с этим бесплодным занятием.
– Не важно, – нетерпеливо воскликнула она, – главное, что вы были им. Вы должны знать, как отсюда выбраться. Но не сейчас, а попозже. Когда надоест.
Я покачал головой.
– Увы, мне это неизвестно. Я приехал сюда на совсем.
– Но вы можете что-то придумать, как мне отсюда выбраться?
– Я так понимаю, что мы на острове. Если сюда зайдет какой-то корабль.
– Сюда никто не заходит. За все время, что я тут, на горизонте не появилось ни одного суденышка. Никто не знает, где находится этот проклятый остров. Что же делать? – простонала она.
– Подождите отчаиваться… – Я хотел назвать женщину по имени, но только сейчас вспомнил, что не знаю его. – Как вас зовут?
– Но какое это имеет значение, – раздраженно произнесла она. – Зовите, как хотите. Я всегда предлагала так делать клиентам.
– Но я не ваш клиент.
Она как-то странно посмотрела на меня.
– Мое имя – Катя. А фамилия Глинкина. Теперь вы довольны?
Я не видел особых причин для довольства от того, что мне стало известно ее имя. Но я решил быть вежливым.
– Рад с вами познакомиться. Меня зовут Леонард Алексеевич Кортнев.
– Да, какая мне разница! Скажите, вы сможете придумать, как отсюда улизнуть. А за это я готова обслуживать вас бесплатно. Хотите прямо сейчас? На песке очень удобно, он очень мягкий.
– Сейчас не хочу. А разве тут ходят деньги?
– Да, какие тут деньги, все и так есть. Это я по привычке. Так вы что-нибудь придумаете?
– Не знаю, не уверен. А может быть, вам тут так понравится, что и уезжать не захочется.
– В течение пятидесяти пяти лет. Да ты спятил, старичок.
Я решил не обижаться на «старичок».
– Вы даже не представляете, как может еще все измениться. Это вам сейчас кажется, что провести тут столько лет невыносимо. А через полгода или через год настроение может кардинально поменяться.
По лицу Кати можно было заметить, что я ее разочаровал, и она потеряла значительную часть ко мне интереса.
– Ладно, чего говорить, раз сказать нечего. Пойду в поселок, полежу. Все-таки тут жарко, а я больше прохладу люблю. Включу кондиционер, музыкальный центр и стану балдеть. А если вдруг захочешь поразвлечься другим способом, приходи. Ты мужчина видный, мне такие завсегда нравились.
– Спасибо за приглашение. – Ко мне пришла мысль, что совсем не исключено, что как-нибудь воспользуюсь им. Ведь впереди столько времени…
Я наблюдал за тем, как Катя, отчаянно виляя своим мощным задом, шла в поселок. С двумя его обитателями я уже познакомился, и оба, хотя и совершенно по разному, преподнесли мне немало сюрпризов. Интересно другие тоже такие же любопытные экземпляры?
Я решил вернуться в поселок. Может быть, встречу еще кого-нибудь. Хотя я покончил со своим писательским прошлым, но у меня пробудилось профессиональное любопытство, какие еще экземпляры мне тут попадутся. Этот Мачин отбирал людей, чтобы тут их поселить, совсем не случайно, он придерживался каких-то определенных принципов. Хотя что это за принципы, я не знал, а теперь уже и не спросишь; маловероятно, чтобы я когда-нибудь с ним снова увижусь.
Я шел неторопливо, даже посвистывая. Если память меня не подводит, я себя не вел подобным образом с десятилетнего возраста. Давно я не чувствовал себя столь беззаботным, прошлая жизнь отвалилась от меня, как высохшая корка от болячки. Я даже не вспоминал о ней, так мне было хорошо. Я только что искупался в теплом, приветливом океане, а я сейчас иду по проложенной в тропическом лесу тропинке. Мои ноздри подрагивают от непривычных, но очень ароматных запахов, глаза наслаждаются видами незнакомых мне деревьев и растений.
– Леонард Алексеевич! – вдруг услышал я за спиной чей-то зов.
Я обернулся и увидел, как ко мне спешит мужчина средних лет.
– Леонард Алексеевич, как я рад, что наконец вас нашел. Вы как-то сразу исчезли.
– Я ходил купаться. А могу узнать, кто вы будете?
– Ну, конечно, же, вы должны были это сделать в первую очередь. Позвольте представиться, меня зовут Юрий Васильевич Брусникин. Вам обо мне не говорили?
– Мне ни ком ничего не говорили.
– Понимаю. Тогда я введу вас в курс дела. Я комендант рая.
– Комендант рая! – изумился я. – По-моему такой должности в мире еще не было.
– Но ведь и рая не было, – резонно указал мне комендант рая. – Тот не в счет, с ним ничего не ясно. Был он или не был, кто может дать руку на отсечение. Вот вы как лично думаете?
Я пожал плечами.
– Вот видите, вы тоже придерживаетесь такого же мнения. Пойдемте в поселок и заодно поговорим.
Мы направились по тропинке.
– А межу прочим, вы напрасно удивляетесь, – говорил Брусникин, – если бы в том библейском раю народу бы прибавилось, было бы к примеру столько, сколько здесь, Господь непременно ввел бы такую должность. Без нее даже Он бы не справился с таким хозяйством. Это двое могут кормиться с деревьев, а если больше, то как бы они поступили?
– Создали бы фермерское хозяйство, – рассмеялся я.
– Зря смеетесь, я уверен, так бы все и произошло, если бы не змий. И рай в конечном итоге превратился бы в производство. Впрочем, мы отклонились от темы.
– А разве у нас была заявлена какая-то тема?
– Да, я вам должен рассказать по наши тут порядки. Это входит в мои обязанности.
Меня вдруг осенило.
– Так вы не такой, как мы все. Вы поди и зарплату получаете и уехать можете, когда пожелаете.
– Зарплату получаю, что касается отъезда, то срок моего тут пребывания строго оговорен в контракте. Раньше никак нельзя. Иначе все мои сбережения, что мне перечисляются, будут аннулированы.
– И долго вы тут пробудете?
– А вот это коммерческая тайна. Я дал подписку, что никому не скажу об этом. Если есть еще вопросы о моем статусе, то задавайте.
– Вы приехали сюда добровольно.
– Разумеется, да. Мне предложили эту работу, и я согласился. И ничуть не жалею, тут не только замечательная природа, но очень интересное общество. Обещаю, вам скучно не будет.
– Надеюсь, – пробормотал я и вспомнил о Катерине.
– А вот и наш замечательный поселок! – воскликнул единственный в мире комендант рая. – Я сейчас вам тут все покажу и расскажу.
Он меня подвел к одному из домов, в котором я узнал тот дом, из которого вышел более часа назад.
– Это дом, в котором вы будете жить до конца вашего тут пребывания тут, – сказал Брусникин.
– То есть до конца жизни, – уточнил я.
– Именно, до конца жизни, так как никто из вас здесь находящихся не имеет право покидать остров. Давайте войдем в дом. А теперь внимательно все посмотрите, если вам не нравится обстановка или вы хотите что-то еще иметь у себя, сделайте заявку. И вас быстро все доставят. Видите компьютер, чаще всего мы будем с вами общаться с помощью него. Вы будете заказывать пищу, которую хотите, любые предметы обихода, вплоть до машин. Вы все получите.
– А если я захочу самолет или яхту?
– Увы, это контрактом не предусмотрено. Все транспортные средства, которые потенциально могут быть использованы для того, чтобы покинуть рай, тут запрещены.
– Вы не находите, что этот рай до какой-то степени напоминает тюрьму?
Брусникин внимательно посмотрел на меня.
– Сожалею, но этот вопрос выходит за рамки моей компетенции. Хотя, если вас интересует мое личное мнение, то мне всегда казалось, что тот рай чем-то действительно напоминал тюрьму, ведь добровольно они не могли его покинуть. Там все происходило по велению надзирателя. Хотите ли вы поменять мебель или сделать перестановку в доме?
– Да, нет, мне тут все нравится. Да и какая разница, я не за этим ехал сюда.
– Тут вы не правы, вам же предстоит тут жить долго. Поэтому лучше с самого начала расположиться с комфортом.
– Я подумаю над вашим предложением. Но пока ничего не хочу менять.
– Хорошо. Теперь об еде. Вы можете готовить сами, в доме есть кухня, а можете мне заказывать пищу по компьютеру.
– А готовить будете вы?
– Да, я повар высшей квалификации. Перед тем, как сюда отправиться, закончил курсы, могу показать диплом.
– Я верю.
– Теперь выйдем из дома, я должен вам показать все, что есть в поселке и чем вы можете пользоваться.
Брусникин привел меня к стадиону, возле которого я уже был.
– Здесь можно заниматься почти всеми летними видами спорта. Весь необходимый инвентарь имеется. А вон видите большое крытое помещение?
– Да, вижу.
– Это бассейн. Там так же есть сауна, русская баня, оборудованные в соответствие с самыми последними достижениями душевые. В общем настоящая водная феерия. Хотите зайти посмотреть?
– Еще успею, времени сколько угодно.
Брусникин кивнул головой, словно бы одобряя мое решение. Мы направились к следующему пункту нашей экскурсии.
На этот раз мы остановились возле кафе. Я увидел барную стойку с огромным набором напитков, в том числе алкогольных.
– Это кафе и бар, – пояснил Брусникин. – Обычно здесь собираются обитатели рая по вечерам. Но вы можете пользоваться содержимым бара в любое время суток. Здесь есть всегда напитки и легкие закуски.
– Я смотрю, что тут много алкоголя. Мне почему-то казалось, что в раю не бывает спиртного.
– Но почему же, – пожал плечами комендант рая. – Нигде не написано, что в раю не может быть вино. Такого запрета не существует.
– Но тогда тут могут быть и наркотики.
– Они тут есть, – невозмутимо подтвердил Брусникин. – Вы можете получить любой наркотик. Хотите попробовать?
– Нет, – поспешно произнес я. Мне вспомнился мой не долгий опыт знакомства с наркотиками. До сих пор во мне жил испуг перед той бездной, в которую я с их помощью заглянул.
Мы вышли из дома и направились к окраине поселка. Мы подошли к какому-то странному сооружению, которое одновременно напоминало церковь, пагоду и мечеть, но при этом не было ни тем, ни другим, ни третьем.
– Что вы думаете об этом сооружение? – поинтересовался мой спутник.
– Странная архитектура. Такое чувство, что архитектор хотел создать какое-то универсальное строение, которое содержит знакомые формы, но при этом оно их объединяет и тем самым преодолевает. А в итоге появляется нечто принципиально новое, не похожее не на один из прототипов.
– Вы верно проникли в самую сердцевину замысла. Это действительно попытка преодолеть ограниченность любых устоявшихся форм. И это совершенно логично, потому что это здание часовни. Или по-другому его еще называют ковчег Бога.
– И что это означает на практике?
– Если вы войдете во внутрь ковчега, то тем самым получите возможность напрямую беседовать с Богом.
– Вы шутите?
– Ничуть. Я понимаю ваше удивление, но клянусь, все так и есть.
– И если я сейчас войду сюда, то буду общаться с Богом?
– Боюсь, что у вас ничего не получится. Дело в том, что Бог выходит на связь только в том случае, если человек действительно испытывает настоятельную потребность общения с Ним. Обычное любопытство, вот как сейчас у вас, он не удовлетворяет.
– И вы верите, что тут действительно установлена связь с Богом? И все, кто тут находятся, тоже в это верят?
– Извините, верят или не верят, это не мое дело. Мое дело лишь довести до каждого из вас сведения о том, что тут находится. А дальше каждый уже решает сам, как ему относиться к этому факту. Так как я не член вашей общины, мне в ковчег вход воспрещен.
– А если однажды вы все же войдете?
– Для меня это означает смерть.
– Вы это серьезно?
– Вполне. С Богом шутки плохи. У вас есть еще ко мне вопросы?
– Я могу свободно передвигаться по острову?
– Да, конечно. Он вам принадлежит, как и в равной степени всем остальным, кто тут находится.
– А остров большой?
– Нет, совсем маленький, пятнадцать километров в длину и десять в ширину. Так что заблудиться здесь не просто. Хотя хищных зверей тут вроде бы нет, но ядовитые змеи водятся.
– Как же рай без змия.
– Я понимаю ваш юмор, но змей действительно надо остерегаться. Поэтому лучше не углубляйтесь в лес. Мало ли что.
– А что здесь еще делать? Волей неволей углубишься.
Брусникин пожал плечами.
– Мое дело предупредить. У нас тут считается, что каждый обитатель рая обладает свободой воли и сам принимает все решения.
– Свобода воли, – вздохнул я, – вечный вопрос, который мучает человека. Могу ли я его задать Богу?
– Бог на то и Бог, чтобы ему задавали любые вопросы, иначе, какой в нем смысл, – резонно произнес комендант рая.
Мне вдруг сильно захотелось войти в ковчег.
– А могу я просто зайти туда и посмотреть, что там.
– Можете, но не рекомендуется. Еще раз повторяю: это не место для удовлетворения любопытства, а место для проникновенной беседы со Всевышним.
– А что будет, если я все же проявлю любопытство?
Брусникин, как мне показалось, не слишком был доволен моим вопросом.
– Хочу вам напомнить в этой связи, – непривычно сухо вдруг произнес он, – Бог не только милосерден, возмездие и наказание провинившихся тоже дело Его рук. У нас был один, кто без конца заходил в ковчег, пытался установить связь с Господом, хотя никаких серьезных вопросов у него к Нему не было. Неделю назад он скончался. Он жил в вашем доме.
Меня вдруг пронзила догадка.
– Выходит, я оказался тут по причине его смерти.
– Именно так.
– А от чего он умер?
– Трудно сказать, он заболел внезапно и скончался всего за несколько дней. Если у вас нет ко мне больше вопросов, то позвольте откланяться. Мне пора заниматься обедом. Кстати, что вы хотите на обед?
– Честное слово, мне все равно. Сделайте что-нибудь по вашему усмотрению. У меня сейчас мысли заняты другим.
– Хорошо. До свидания. Рад, что вы присоединились к нам.
Брусникин кивнул мне головой и стал быстро удаляться.
– Подождите! – крикнул я ему вдогонку.
Комендант рая остановился и посмотрел на меня.
– Вы хотите еще о чем-то спросить?
– Да. – Почему-то только сейчас я обнаружил над входом в часовню рисунок. Даже странно, что я его не заметил раньше.
Рисунок состоял из несколько кругов. Пространство между ними было закрашено разными цветами. Внутри окружности вписан квадрат, но не сплошной. С каждой из четырех сторон он был разорван и на этом месте располагалось что-то напоминающее вход во внутрь. Он вел к фигуре, состоящей из нескольких кругов, они были соединены многочисленными линиями, представляющие из себя сложные переплетения.
– Могу я узнать, что это такое? – спросил я.