– Я не претендую. Если вы считаете, что Преподобным может стать кто-то лучше, пусть он и станет, – попытался переубедить настоятельницу Патрик. – Я не справлюсь и не заслуживаю такой должности…
Ирма удивленно уставилась на молодого человека. По ее лицу Патрик понял, что таких слов от него она точно не ожидала.
Женщина растерянно округлила глаза и громко сглотнула ком, предательски вставший в горле.
– Ты не хочешь быть Преподобным? – еле слышно проговорила она, не сводя ошарашенного взгляда с юноши.
– Я боюсь, что не справлюсь, – соврал Патрик, отведя глаза в сторону
– Ты молод, я бы тебя точно не назначила на эту должность, но… это воля Преподобного Мориса, – развела руками женщина. – Если буду видеть, что ты не тянешь, сменю тебя без разговоров, а пока, – снова строго добавила она, – это твоя должность. Через месяц ты станешь Преподобным, но для этого тебе еще нужно много узнать. Занятия с завтрашнего дня у меня в кабинете после утренней молитвы. Не опаздывай!
– Я могу идти? – выпалил Патрик, больше всего сейчас хотевший исчезнуть из этой темной комнаты.
Настоятельница утвердительно кивнула головой, и юноша быстрыми шагами направился к двери.
– Патрик, – уже у выхода окликнула его Ирма, холодный пот пробежал по телу молодого человека. Он испуганно обернулся. – Ты справишься, я не сомневаюсь. Если Морис в тебя верил, то и я тоже!
Юноша сконфуженно кивнул и поспешил скрыться за дверью. Патрик не шел, он бежал в свою комнату, не замечая людей, с удивлением уставившихся на обезумевшего парня.
Голову будущего Преподобного сковали гнетущие мысли о безысходности своего существования.
Что скрывать, он совсем не был рад новой должности. Все его планы о лучшей жизни по ту сторону стен монастыря рушились на глазах.
Патрик вбежал в свою комнату и со всей силы хлопнул дверью. «Я ведь никому ничего не должен, почему я обязан жертвовать своим будущим ради этого монастыря? Я не просил меня спасать! Лучше бы я умер вместе с матерью!», злобно воскликнул юноша и, вконец обезумев, стал разбрасывать вещи по комнате.
В этот момент мимо его комнаты проходили две послушницы. Они приостановились, многозначительно переглянулись и поспешили удалиться.
С Патриком в монастыре не особо хотели дружить, девушки считали его нудным и забитым, да и он не стремился общаться с ними. Единственная, кто проявлял хоть какой-то интерес к нему, была Даяна.
Девушка появилась в стенах монастыря Святого Патрика пять лет назад. Ее родители погибли в автокатастрофе.
Она была старше Патрика на два года. Маленькая, темноволосая, смуглая, в больших круглых очках, как у стрекозы, в стенах монастыря замкнутая Даяна не нашла себе подруг, поэтому единственным человеком, с кем она общалась, был Патрик.
Нет, они вовсе не были друзьями. Просто обыкновенные знакомые поневоле, которым кроме друг друга больше не с кем было общаться.
Это как, если бы вы попали в клинику, а там, помимо вас другие пациенты, и хочешь-не хочешь, а общаться с кем-то нужно, чтобы не сойти с ума. Так было и в этом случае.
– Даяна, твой дружок бушует, – хихикнула, входя в общую комнату для девочек, толстушка Филли. – Прямо-таки рвет и мечет. А еще…
– Пошла бы успокоила его, – прервала свою подругу зеленоглазая Карли, стоявшая в окружении пяти девушек.
Она больше всех не любила Даяну. – И кто еще придумал сделать его Преподобным?! – негодующе добавила девушка, аккуратно поправляя на голове связку.
Даяна безразлично оглядела подруг и торопливо скрылась за дверью. Ей были неприятны уколы со стороны послушниц.
– И что делают в таком месте эти безбожницы, – обреченно произнесла девушка.
В этом Даяна была права. Девушки здесь были разносортные. По некоторым сразу было видно, что жизнь послушниц не для них, а упекли их в монастырь родители, желавшие, чтобы их дочь выросла примерной леди.
Многие из них, получив здесь образование, в будущем покидали стены монастыря навсегда, а спустя время оказывались в сводках светских хроник за неподобающее поведение.
Девушка тяжело вздохнула и пошла в сторону комнаты Патрика. К этому времени молодой человек уже успел успокоиться.
Он зажег свечу на столе, достал из потайного места бутылку Мартини и сделал пару глотков. Алкоголь приятно обжег все нутро. Юноша сделал сладкий вдох и снова припал к спиртному.
– Я вырвусь отсюда во что бы то ни стало! – проговорил он радостно и, схватив с кровати подушку, зашвырнул ею в икону, висевшую напротив.
Образ пошатнулся и с грохотом упал на пол. Юноша с презрением взглянул на него, будто бы это он был виноват во всех его бедах.
Вдруг в дверь постучали. Патрик испуганно оглянулся и в замешательстве забегал по комнате.
Нельзя, чтобы кто-нибудь увидел в его руках бутылку с Мартини и весь хаос, царивший в комнате.
– Минутку, – проговорил он, суетливо пряча под кровать спиртное. – Иду!
Молодой человек неуверенно приблизился к двери и тихо произнес:
– Настоятельница, я чувствую себя очень плохо…
– Патрик, это Даяна. У тебя что-то случилось? – заботливо поинтересовалась девушка.
– Даяна? – дверь резко распахнулась. На пороге стоял юноша. Его лицо выглядело бледным и злым.
– Пошла ты к черту! Кто тебя звал сюда, дура?! Отвалите от меня все! – прокричал он и со всей силы толкнул растерянную девушку в грудь.
От неожиданности Даяна потеряла равновесие и упала на пол. Патрик лишь злобно окинул ее взглядом и торопливо скрылся за дверью.
– Ненавижу! – закричал он что есть мочи и бросился к иконе, все еще лежавшей на полу.
Юноша несколько раз пнул ее ногами, от чего сухое дерево в нескольких местах тут же лопнуло, образовав по бокам прорехи. – Нет никакого Бога! Нет его! Лучше Дьяволу служить!
Потом он бросился к столу, выхватил из шкафа большие ножницы и, ослепленный собственным безумием, стал безудержно кромсать полотно, превращая его в обезличенную тряпку.
Когда ярость, наконец, утихла, Патрик безразлично бросил икону в угол и полез под кровать за начатой бутылкой Мартини.
Когда со спиртным было покончено, молодой человек, что-то невнятно бурча себе под нос, завалился на кровать.
***
Вечер за окном привел за собой непогоду. Вдали можно было различить слабые отсветы молнии и косые линии дождя.
Гром, как и сама непогода, двигался в сторону Гольдена и обещал сильную бурю.
Оплавленная свеча постепенно догорела, комната погрузилась в полумрак. Юноша, отрекшийся от Бога, мирно спал на своей кровати.
– Патрик, – прозвучал в тишине чей-то голос, и холодная рука коснулась лица юноши.
Молодой человек слегка пошевелился, что-то недовольно буркнул и продолжил спать.
– Патрик, я здесь! – уже настойчивее проговорил тот же голос и сильно схватил его за руку.
Патрик резко открыл глаза и обомлел. Рядом с ним стоял высокий человек в длинной черной мантии, его глаза горели в темноте красной искоркой, он говорил строгим приглушенным голосом.
– Кто здесь? – испуганно произнес юноша, резко вскочил с кровати и прижался к стене.
– Тот, кому ты готов служить! – человек в мантии возник прямо перед лицом Патрика.
– Дьявол, – с ужасом прошептал молодой человек и похолодел. – Отче наш, – дрожа от страха начал он читать молитву и закрыл глаза, чтобы не видеть силуэт, леденящий душу.
– Ах ты, гаденыш! – раздался злобный голос где-то над его ухом. – Призвал меня сначала, а теперь отрекаешься! – лицо Дьявола искривилось в презрительной усмешке, он протянул руки и схватил Патрика за горло.
Молодой человек совершенно отчетливо почувствовал его ледяные пальцы на своей шее, сжимаемой все сильнее с каждой секундой.
– Господи, помоги, – прошептал он, теряя сознание.
– Поможет он, – язвительно засмеялся Дьявол и оскалил острые зубы. – Ты от него уже отказался. А за предательство ты еще заплатишь! – это было последним, что услышал юноша, погружаясь в беспамятство.
***
Рассвело. Слабый утренний свет проникал сквозь стекло. Патрик приоткрыл глаза и осмотрелся.
В комнате со вчерашнего вечера ничего не изменилось: по-прежнему царил бардак и хаос.
Юноша быстро вскочил с кровати и торопливо стал искать то, что осталось от иконы.
Покромсанное полотно мирно лежало под кроватью. Патрик осторожно достал его и осторожно положил на стол.
– Как все исправить? – с ужасом проговорил молодой человек и схватился за голову. – А может быть, это был сон? – с надеждой в голосе проговорил он и бросился к шкафу, где висело зеркало. Распахнув дверцу, Патрик осмотрел свою шею, на которой были видны бордовые отпечатки рук:
– Не сон… он действительно здесь был… что же теперь делать? Я должен искупить свою вину! Я стану Преподобным – это единственный выход! – твердо заявил он, с трудом веря в то, что это хоть как-то поможет.
Юноша торопливо убрал комнату после вечернего погрома и уверенным шагом направился к настоятельнице.
По пути он встретил Даяну, с ужасом отшатнувшуюся от него. Молодой человек попытался извиниться перед ней, но она только тихо проговорила:
– Не надо, – замахала руками и поспешила убежать.
Патрик прокричал ей в след слова извинения и в глубокой задумчивости направился в кабинет настоятельницы.
– Можно войти?! – негромко постучал он, слегка приоткрыв дверь.
– Да, да, Патрик, входи! – настоятельница гордо восседала за столом. – Ты как раз вовремя! Это Софи Смит! – проговорила она и кивнула в сторону девочки, сиротливо сидевшей у входа, которую юноша сначала не заметил.
Софи приподнялась и прилежно поклонилась молодому человеку. На вид ей было около восемнадцати лет, длинные темные волосы не по возрасту были заплетены в густые толстые косички.
На ней было надето белое платье в зеленый цветочек и потертые лакированные туфельки.
Патрик безразлично окинул ее взглядом и остановился. Бездонные карие глаза девушки, как ему показалось, изучали его.
– Софи – наша новая послушница. Поступила сегодня ночью, – произнесла настоятельница и снова кивнула в сторону девочки. – Сегодня вечером я с двумя послушницами уезжаю в город на две недели. Ты – за старшего.
– А как же моя учеба? – удивленно спросил юноша.
– Ты способный ученик, успеем еще! Софи, – обратилась она к девочке, все это время не сводившей глаз с Патрика, – если возникнут какие-нибудь вопросы в мое отсутствие, обратишься к мистеру Адвего, он здесь без пяти минут Преподобный!
Софи утвердительно кивнула и снова изучающим взглядом стала оглядывать юношу.
От ее взгляда ему стало как-то не по себе. Он поспешил извиниться перед настоятельницей и удалился в свою комнату.
Новая послушница совсем не понравилась Патрику. Ее невозмутимый взгляд, которым она смотрела на него, не столько смущал юношу, сколько пугал.
Было в нем что-то предостерегающее, дурное. Как перед надвигающейся бурей, когда не знаешь, чего точно ожидать от непогоды: пройдет ли она мимо, слегка поморосив дождем, или разразится прямо над головой громом и молнией.
«Что здесь делает эта Софи? Ей же лет почти как мне. Насколько я знаю, после восемнадцати сюда уже не берут».
Весь день Патрик провел в раздумьях у себя в комнате. Ему не хотелось выходить.
Во-первых, потому что с Даяной он так и не смог помириться. А во-вторых, новая послушница вселяла в него необъяснимый страх.
К вечеру Патрику все-таки пришлось покинуть свое убежище и выйти проводить Ирму, уезжавшую в Гольден. Предстоящие две недели пугали молодого человека.
Патрику было очень тяжело справляться с послушницами. Они никак не хотели воспринимать его всерьез, поэтому многие его просьбы и приказы оставались неуслышанными.
Юноша только и ждал наступления ночи, чтобы, наконец, остаться одному. Новенькая не докучала, но и с каким-то презрением подглядывала в его сторону.
Даяна делала вид, будто ничего не произошло, однако уже не стремилась поддерживать с ним былые дружеские отношения.
***
Три дня спустя.
– Мистер Адвего! – вбежала без стука в комнату одна из послушниц. – Беда!
Патрик, в это время читавший за столом Библию, вскочил, как ужаленный.
– Что случилось? – глаза юноши округлились, сердце бешено забилось.
– Карли!
– Что с Карли?
– Она, видимо, сломала ногу! – взахлеб произнесла послушница.
– Идем! – Патрик схватил со стола ключи и, затворив за собой дверь, торопливо последовал за девушкой.
Они вышли в монастырский сад и направились в сторону ежевичных кустов, где уже собрались все обитатели монастыря. Карли лежала на траве, держалась за лодыжку и истошно кричала.
– Что здесь произошло? – Патрик приблизился к толпе послушниц, которая тут же расступилась. – Карли, может, ты мне расскажешь?
– Это новенькая! – размазывая слезы по лицу, истерично ответила девушка. – Она схватила меня за ногу!
– Где Софи?! – негодующе произнес Патрик, ища глазами послушницу.
– Я здесь! – Софи гордо выступила из толпы и с вызовом взглянула на юношу. – Она поставила подножку Даяне, я ей ответила тем же. Думаю, мы квиты.
– Так нельзя! – Патрик строго посмотрел на девушку. – Они должны сами наладить свои отношения, третий здесь не должен вмешиваться.
– Ну да. Особенно такой третий, как ты, – глаза Софи сверкнули красной искоркой, лицо исказила яростная злоба. – Вспомни, как ты унизил и прогнал Даяну! – зазвучал в ушах Патрика ее голос.
Молодой человек с ужасом уставился на послушницу и окружающих, но они, казалось, будто не слышали ее слов.
Патрик недоуменно посмотрел на Карли, все еще рыдавшую от боли, и помог ей подняться.
Усилиями остальных послушниц девушку завели в монастырь, где прибывший врач констатировал у нее закрытый перелом.
– Странная какая-то травма, лодыжку девушки помещали в тиски? – удивленно спросил он у Патрика и кивнул на рентгеновский снимок в руке.
– Нет, что вы! – уверенно возразил юноша.
– А похоже на это, посмотрите, – доктор пальцем указал на переломанную кость. – Травма точно не от падения. Уж поверьте мне, я как-никак уже тридцать лет этим занимаюсь. Даже роды вашей покойной матушки принимал.
– Вам виднее, я не медик, – проговорил Патрик и поспешил уйти. – Ну и версии у доктора… тиски… мы что, в средние века живем…
Однако версия доктора никак не давала ему покоя, поэтому юноша, не задумываясь, отправился в комнату послушниц.
– Девушки, покиньте комнату! – строго проговорил он. – Даяна, останься!
Послушницы удивленно переглянулись и покорно вышли. Воцарилась тягучая тишина. Патрик не знал с чего начать разговор.
– Даяна, прежде все я хочу извиниться за тот инцидент… я был не в себе… стресс после смерти Преподобного…
– Не извиняйтесь, я уже забыла, – прервала его речь девушка, и ее глаза впились в лицо Патрика. Ему был знаком этот взгляд.
Так же на него смотрела и новая послушница. Юношу бросило в холодный пот.
– А ты, я смотрю, редкостный мудила, – вдруг выпалила Даяна и быстро приблизилась к Патрику. – Икону покромсал, – томно добавила она и нежно провела правой рукой по его щеке. – Еще и в Преподобные метишь.
Молодой человек округлил глаза и резко отшатнулся. Он не верил своим глазам и ушам.
«Откуда она знает про икону?», пронеслось в его голове. Взглядом, полным страха, Патрик взглянул на Даяну.
– Икона? Откуда ты знаешь? – голос юноши задрожал.
– Какая икона? – непонимающе спросила девушка. – Мистер Адвего, о чем вы хотели со мной поговорить? – серьезным тоном добавила она, будто бы ничего не произошло.
– Я, – замешкался Патрик, не зная, стоит ли продолжать разговор или все-таки уйти. – Что произошло в саду между тобой и Карли? – выпалил он, взяв себя в руки.
– Карли ненавидит меня давно. Сегодня она поставила мне подножку, я упала. Софи сделала ей замечание, Карли бросилась на нее и оступилась. Карли сама повредила ногу, – развела руками Даяна. – Ее никто не трогал. Софи не виновата!