Так же как и я, они не могут взлететь с этой коварной планеты. Я думаю, это не случайно. На грани своего диапазона восприятия временами чувствую нечто огромное и всесильное, и именно оно пока не хочет отпускать нас.
Из дневника Александры
Прошёл год. Пётр так и не сумел починить реактор, несмотря на помощь робота. Машутка начала ходить и говорить первые слова. Природа вокруг удивляла своей щедростью. На поляне расцвели неведомые цветы, вокруг леса появился невысокий кустарник с ягодами, напоминающими клубнику. Трава, покрывшая всё свободное пространство, тоже оказалась съедобной, похожей по вкусу на салат. А её вздутые корни вполне заменяли в супах картошку. Пётр вернул деревце из оранжереи на его прежнее место, и деревце благодарно зеленело и шептало что-то неведомое своими листочками. Дожди на этой планете шли только по ночам, и так приятно было засыпать под мерный шум дождя и просыпаться от рассеянного света невидимого солнца. Лёгкие облака планеты не пропускали прямые лучи, что, впрочем, было и к лучшему.
Однажды я читала Машутке стихотворение:
Серый зайка скок да скок,
Сел бесхвостый под кусток.
И тут, может, мне показалось, но из кустов выглянул настоящий заяц. Я, конечно, закричала:
– Петя! Петя! Заяц!
Петя прибежал, но мои крики зайца спугнули. Петя мне так и не поверил, а обидно!
Прошёл ещё год. Зима здесь мягкая, листья на деревьях так и остаются зелёными. По-видимому, иногда бывают и суровые зимы, ведь тогда, когда мы прилетели, весь лес был жёлтый, но пока погода нас только радует. Мы с Машуткой бегаем и смеёмся по нашей поляне и по краю леса. Далеко заходить боимся, так как в лесу явно живут неведомые звери. Несколько раз мы видели зайцев, белок или кого-то очень на них похожего. А вот Петя просто бесится ― ему никак не удаётся никого увидеть! Вчера опять заперся с роботом в мастерской ― решил изготовить ружьё по примеру тех старинных ружей, что были у древних людей. Он собирается пойти на охоту, как это делали наши предки на Земле.
Вчера ночью я горько плакала из-за Пети! Последние дни он всё ходил на охоту со своим новым ружьём, но так и не встретил никаких зверей. А вчера позвал меня в лес, подвёл к одному из кустов и говорит: «Смотри, смотри, заяц!»
Я посмотрела ― и правда заяц, сидит, шевелит ушами и не убегает.
А Петя: «Подойди поближе, не бойся».
Я подошла, и что же я вижу? Это не заяц, а узор из белых листьев кустарника. Листья у кустарника с одной стороны зелёные, а с другой ― белые. Вот и создают они узоры самые неожиданные. Выходит, все зайцы и белочки, которых мы видели с Машуткой, всего-навсего узоры листвы. Обидно было до ужаса! Всю ночь плакала. А потом решила ― дочке ничего не скажу! Пусть играет!
Сидим с Машуткой на травке, я читаю стихотворение:
Белка песенки поёт и орешки всё грызёт,
А орешки не простые, в них скорлупки золотые,
Ядра ― чистый изумруд…
Машутка послушала и побежала в лес. Прибегает через пять минут и протягивает мне жёлтый орех.
– Откуда? ― спрашиваю.
– Мне белочка дала. А что делают с орехами?
Пошли домой, там я показала ей, как расколоть орех. Внутри ядрышко ― изумрудно-зелёное. Попробовала ― вкусное. Остальное Машутка съела ― понравилось! Пошла в лес, туда, где гуляла моя девочка. Обнаружила куст с такими же орехами. Естественно, никаких белочек. Набрала орехов. Это очень важное подспорье нашему скудному безбелковому питанию. Про наше «одичание» из-за питания дикими продуктами Петруша давно уже не вспоминает и с удовольствием вместе с нами питается всем тем, что даёт нам планета.
Прошло четыре года. Я, кажется, начала привыкать к мысли, что останусь здесь на всю жизнь. Учу Машу читать и писать. Капризничает, не хочет. Начинаю уговаривать: «Если не будешь учиться, не буду рассказывать тебе сказки». А сказки она очень любит. Особенно ей нравится сказка о том, как девочка Маша заблудилась в лесу и попала в избушку медведя. Медведь не отпускал её домой, и Маша хитростью заставила его отнести корзинку с пирожками своим родителям, а на дне корзинки спряталась сама.
Медведь понёс Машу домой, а по пути останавливался и говорил: «Сяду на пенёк ― съем пирожок». А Маша из корзинки: «Не садись на пенёк, не ешь пирожок. Высоко сижу, далеко гляжу». Так медведь и донёс Машу до самого дома.
Вот и сейчас, пока я пишу, она бегает по краю леса и громко кричит:
– Не садись на пенёк, не ешь пирожок. Высоко сижу, далеко гляжу.
У Петра моего новое увлечение ― он хочет найти хоть одно семечко инопланетных растений для своей оранжереи. Сегодня у него удача: зацвело дерево, что стоит посреди поляны. Огромный чёрный цветок возник высоко, на самой верхушке. Удивительной красоты ажурная кружевная конструкция диаметром более метра. В центре ― красная завязь. Наутро цветок пропал, а под деревом мы обнаружили небольшое чёрное семя. Пётр сразу утащил семя к себе в оранжерею и там посадил.
Ну вот, уже пятый день рождения дочери. Машенька здоровая, весёлая, но вызывает у меня всё большую озабоченность. Она не интересуется ничем, кроме сказок. Каждую услышанную от меня сказку она начинает проигрывать в своём любимом лесу, затем начинает её менять… Играет так несколько дней, затем переходит к другой сказке. Через несколько дней может вернуться к предыдущей или начать объединять разные сказки. Всё, что придумала за день, с увлечением рассказывает мне по вечерам. Надо сказать, выношу я это с большим трудом. Петя давно уже не выдерживает и убегает к себе в мастерскую. Оказывается, это очень трудно ― слушать в тысячный раз, каким тоном сказал медведь: «Сяду на пенёк, съем пирожок». Кстати, пирожков-то у нас как раз и нет, не на чём готовить. В корабле нашем печки нет, а автоматическая кухня готовит только питательную пасту и напитки, в ячейке для кипячения воды можно приготовить суп, но не пироги. Развести костёр на поляне не удаётся ― здешние деревья не горят.
Да, у Пети радость ― его семечко проклюнулось в оранжерее маленьким зелёным ростком. Он так и прыгает вокруг него, каждый день измеряет скорость роста, притащил какой-то прибор для исследования цвета листьев. Говорит, что спектр цвета листьев деревца в оранжерее весьма отличен от аналогичного у деревьев снаружи. К сожалению, у дерева на поляне листьев давно нет, после цветения оно засохло.
Кум
На третий год я заметил, что Маша, так зовут самое маленькое семечко, способна к мысленному контакту. Несколько раз она останавливалась рядом со мной и слушала мои мысли. Сейчас я вполне мог бы с ней говорить мысленно, но опасение, что меня тогда не возьмут с собой на корабль, так называется их большое дерево, останавливает меня.
Впрочем, Маша нашла себе собеседников интереснее. Она убегает в лес и говорит там с кем-то очень большим, только я не могу понять с кем.
Время идёт незаметно, я жду и ничего больше не делаю. Главное ― не привлекать к себе внимания того огромного, с кем каждый день беседует Маша. Родители её так ничего и не понимают. Не понимают, что это огромное мыслящее никогда не отпустит от себя Машу, если Маша ему понравится. Вот поэтому сам я молчу и притворяюсь простым, немыслящим деревом.
На днях уловил мысль семечка Петра о том, что он ждёт моего цветения, чтобы собрать семена. Что за странное желание собирать чужие семена?! Но мне это на руку, как они выражаются. Сделал им цветок из своего парашютика, используемого обычно при полётах в космосе. Поверили и целый день плясали вокруг меня. Наутро закрыл парашют и свернулся в виде семечка…
Ура! Цель достигнута! Меня перенесли внутрь их основного дерева! Ждут появления первых листочков. Не возражаю! На радость Пете, выпустил несколько зелёных листиков. Один он от радости сорвал. Ничего, пусть рвёт, лишь бы не выбросил из корабля.
Из дневника Александры
Прошло ещё два года. Машеньке семь лет, пора в школу. Мы с Петей готовы дать ей всё, что знаем сами, но сама Маша не признаёт никаких занятий. Я горько раскаиваюсь, что читала ей в детстве сказки. Ничего иного Маша и знать не хочет. С утра кричит: «Мама, я пошла к медведю!» ― и до вечера скрывается в лесу. Я в отчаянии. Петя пару раз пытался найти её и привести домой, но неудачно. Маша знает лес гораздо лучше нас и прячется там так, что найти её невозможно. На наши призывы ― не отвечает. С завтрашнего дня Пётр решил вообще не выпускать её из корабля, пока она не привыкнет к школьной дисциплине.
Пишу последнюю запись в своём дневнике, чтобы те, кто найдёт этот дневник, знали, что с нами случилось.
Как я уже писала, мы начали серьёзно заниматься с Машей. Пора ей осваивать школьную программу. Для этого мы решили несколько дней не пускать её в лес. Корабельный шлюз закрывался тяжёлым штурвалом и представлял для семилетнего ребёнка непреодолимую преграду. Тем не менее однажды утром мы не обнаружили Маши на корабле. Шлюз был открыт. Как уж она сумела его открыть ― не знаю. Мы выбежали наружу. Пётр взял с собой ружьё, не для защиты, а на всякий случай, чтобы выстрелом давать о себе знать, если разойдёмся в лесу. Целый день мы бродили по лесу и искали Машу, но так и не нашли.
Вечером сидели около корабля и думали, что же нам делать. Вдруг из леса выходит Маша и оглядывается назад, как мне показалось, с испугом. Тут затрещали кусты, и из леса выскакивает что-то огромное, чёрное и бросается к Маше. Пётр среагировал мгновенно и выстрелил из своего ружья. Но разве такую махину остановишь одной пулей? Этот инопланетный медведь бросается на Машу, хватает её и уносит в лес. Пётр ещё успел выстрелить медведю в спину… И тут началось… Мы, наверное, потревожили целую стаю медведей, потому что они полезли из всех кустов. Страшные, чёрные, с острых жёлтых зубов капает слюна. Мы поняли, что нам с ними не справиться. Еле успели прыгнуть в корабль и закрыть шлюз. Чувствую, обшивка корабля дрожит от их могучих ударов.
Петя говорит: «Ничего, сейчас я вас поджарю», ― и запускает реактор. Забыл, бедный, что он уже давным-давно не работает. Но тут реактор вдруг заработал. Корабль моментально взлетел вверх, прижав нас с Петей к полу. Очнулись мы в космосе, уже довольно далеко от пленившей нас планеты. Вот и всё.
Маша погибла, и жить мне теперь незачем. Надеваю скафандр и ухожу наружу, в открытый космос. Прости меня, Петя!
Кум
Я очень сомневаюсь в умственных способностях родителей Маши! Только на седьмой год обнаружили-таки, что Маша давно не их семечко! Что она уже много времени в контакте с тем большим мыслящим, что живёт на этой планете. Оно такое большое, что я не могу его измерить. Быть может, эта планета и является целиком этим мыслящим. Но мои умники решили сражаться с ЭТИМ за своего ребёнка. Почему бы сначала не поговорить, а тут шум, бах-трах, чуть своего ребёнка в сутолоке не прибили, но планета не дремала, Машу спасла, а их самих вместе с кораблём вышвырнула прочь.
Но глупости их на этом не кончились. Сначала та, что звалась Александрой, надела скафандр и выпрыгнула наружу. Затем Пётр также надел скафандр и последовал за ней. А мне что теперь делать? Сил на самостоятельное путешествие у меня нет, их кораблём я управлять не умею. Пришлось постараться. Вынул корни из земли, прихватил большой моток верёвок и тоже отправился наружу. Верёвку привязал к кораблю, другой конец зажал веткой и полетел на поиски моих самоубийц. По мысленному сигналу нашёл быстро. Летели обнявшись и ни на что не реагировали. Связал их верёвкой и втянул обратно на корабль. Хорошо хоть, в космосе предметы ничего не весят, а то бы не справился. Закрыл шлюз, отвинтил шлемы ― пусть дышат! То, что им обязательно надо дышать, я понял ещё ранее из их разговоров.
Пока они не очнулись, вернулся обратно на своё место и укоренился! Порядок! Мои страдальцы улеглись в узкие ящики и отключились ― говорили что-то про анабиоз. Но корабль, я чувствую, летит куда надо, и моя любимая всё ближе и ближе!
Наконец, прибыли, наш кораблик пристыковывают к большему. Щёлкнул запор люка.
– Так, что мы имеем? Двое спящих. Хорошо хоть, автоматика не подвела…
Один из спасателей поочерёдно воткнул иголку прибора в тела спящих.
– Просыпаемся… Просыпаемся!
– Я не хочу больше жить! Оставьте меня! ― это голос Александры.
Ей вкалывают ещё одну иголку, и она затихает.
– Доктор, что с ней? Она будет жить? ― это уже Пётр.
– Полное одичание! Жить будет, но детей ей иметь не позволят. Одичание зашло слишком далеко!
– Говорил я ей не есть тех диких грибов! ― это опять Пётр.
– Да, батенька, неизвестные грибы не следует кушать.
Глава 3. Терра и Весса
― Береги Терру!
– Не хочу уходить!
– Терра должна вырасти свободной! В лесу у моей мамы вы будете в безопасности, если не вздумаешь искать меня мысленно.
– Любимый, ну как же это случилось, почему ты открылся, ведь всё было замечательно.
– Вот, не выдержал своей радости, когда родилась дочка… Виноват! Теперь мне не миновать тарелочников. А ты иди! Они не должны найти тебя! Прощай, я чувствую, они близко! Береги Терру!
– Прощай, любимый!
Прошло три года
– Валентина Сергеевна, я больше не могу, ухожу искать Мишу. Оставляю Терру на вас!
– Девочка моя, да как же… И не боишься тарелочников?
– Ничего они нам не сделают! Зато мы будем вместе.
– А как же Терра?
– А она пусть вырастет свободной. Когда станет взрослой, пусть сама ищет свои пути. Может, ещё и встретимся. Я думаю, она нас простит!
Терра
Так в три года я попрощалась с мамой. Мы остались вдвоём с бабушкой в маленькой избушке среди дремучего леса, в который бабушка запрещала мне ходить. У нас есть огород, где мы с бабушкой сажаем разные овощи. К осени убираем урожай. А потом наступают длинные зимние дни. Бабушка у меня хорошая, по вечерам рассказывает сказки… Тихо урчит инопланетный генератор, отапливая нашу избушку, на нём расположилась кошка Мурка. И мы с бабушкой уплываем в далёкие миры, в сказочные королевства, какие были на Древней Земле. Сейчас всё не так. Земля принадлежит тарелочникам. Они летают на своих тарелках и забирают к себе любого, кто вздумает громко думать. Так они забрали папу и маму. И я, и бабушка тоже умеем громко думать, но никогда не делаем этого, чтобы и нас не забрали.
А потом опять наступила весна. Я уже большая, мне четыре года, и я могу ходить по краю леса. Как здесь хорошо! Лес свистит, поёт, шуршит. Я сажусь на брёвнышко и слушаю, слушаю, слушаю… Сижу тихо-тихо… Тут ёжик выскочил из-за куста и быстро-быстро побежал по своим делам. А на руку мне села бабочка и начала чистить лапкой свои усики…
Наступили жаркие дни, бабушка сняла с меня платьице и туфли и сказала, чтобы я бегала голенькой и загорала, что это полезно! С этого дня я так и бегала по краю леса, сначала трава очень колола ноги, но потом ― привыкла. А однажды в чаще леса я увидела девочку, совсем маленькую и тоже голенькую. Она стояла и внимательно меня рассматривала, а я смотрела на неё… Так долго мы смотрели друг на друга и не двигались, а потом я решилась и подошла к девочке.
– Ты кто? ― спросила я. Но девочка ничего не ответила. Я побежала в лес и обратно, и девочка побежала вместе со мной. Нам было очень весело.
– В лес! ― кричала я. ― А теперь домой!
И опять.
– Терра, ты где? ― позвала меня бабушка.
– Я здесь, играю с девочкой!
– С какой девочкой?
– Девочка, как тебя зовут?
– Весс, ― тихо ответила моя подруга.
– Её зовут Вессой, ― закричала я бабушке.
– Веди её сюда.
– Пойдём, ― позвала я подругу, и мы, взявшись за руки, пошли к бабушке.
Бабушка очень удивилась, увидев голенькую малышку, пришедшую к нам из леса.
– Бедненькая, ты, наверное, голодная? ― суетилась бабушка, предлагая девочке пирожок. Но девочка пирожок не взяла, а прежде всего бросилась к ведру с водой, сунула туда всю голову ― и пила, пила, пила… Бабушка даже забеспокоилась, не захлебнулась бы малышка.