ВИТАЛИЙ И что же особенного в том, что человек болен? Всякий может заболеть.
ПЛАТОША Всякий, да не всякой болезнью. Виссарион Владимирович страдает… страдал особенной болезнью.
ВИТАЛИЙ Какой это «особенной болезнью»?
ПЛАТОША Болезнью… не знаю, как и назвать точнее… болезнью… одним словом, болезнью, которой нет.
ВИТАЛИЙ Как это может быть? Объясните.
ПЛАТОША Вы же видели фотографию?
ВИТАЛИЙ Да.
ПЛАТОША Вы сами сказали, что он опирается на фотографии на карниз второго этажа.
ВИТАЛИЙ Да.
ПЛАТОША Но вы же понимаете, что этого не может быть? (Громко.) Ау-у-у!.. (Шепотом.) Вот, видите? Точно таким же образом и эта болезнь – она, как бы есть, и в то же время ее нет. Высокая болезнь.
ВИТАЛИЙ На самом деле вы спокойны, слишком спокойны для того, чтобы испытывать страх.
ПЛАТОША (Громко.) Это я-то спокоен?! (Шепотом.) Что вы несете?
ВИТАЛИЙ Да, вы спокойны.
ПЛАТОША (Громко.) Это я-то спокоен?! (Шепотом.) Прекратите шантаж.
ВИТАЛИЙ Да, да, вы, именно вы. Что с ним?
ПЛАТОША (Громко.) Отправился. Он не мог не отправиться. Он вас предупреждал. Разве он не предупреждал вас, что если не сделает глотка шампанского, может умереть?
Пауза.
ВИТАЛИЙ Так он умер?
ПЛАТОША Хотелось бы, чтобы было не так… Каждый раз, когда он не добивается того, что действительно хочет, он умирает. В этом весь Агров. В этом, если хотите, его величие… и, наверное, бессмертие.
Пауза.
ВИТАЛИЙ (Протягивает Платоше бутылку.) Держите.
ПЛАТОША Решились, таки?
ВИТАЛИЙ (Берет за руку Ингу.) Пойдем отсюда.
Инга сопротивляется.
ВИТАЛИЙ Пойдем.
Инга сопротивляется. Вновь на ее глазах появляются слезы.
ВИТАЛИЙ Пойдем, оставим этих шутов. (Направляются к выходу.)
Инга издает протяжный стон.
ВИТАЛИЙ Ну, что?! А если он действительно умер?
ПЛАТОША (Громко.) Умер! Умер! Приходите завтра. На похороны. Будет великолепие. Весь город соберется, я имею в виду высший свет. Павлинов увидите.
Инга издает протяжный стон.
АГРОВ (Не меняя положения и не открывая глаз.) Фотография у вас, Инга Мстиславовна?
Мухи останавливаются.
ВИТАЛИЙ Он что-то сказал?
АГРОВ Фотография, спрашиваю, у вашей жены?
ВИТАЛИЙ Нет, к сожалению.
АГРОВ (Встает.) Может быть, ее и не было никогда?
ВИТАЛИЙ Была. Она держала ее в руках.
АГРОВ Она держала? А вы не держали?
ВИТАЛИЙ Нет.
АГРОВ А зачем же вы все время употребляете местоимение «мы»?
ВИТАЛИЙ Мы – одно целое.
АГРОВ Вам нравится так думать? (Всматривается в глаза Виталию.) Я так и знал. Вам не нравится так думать. Вам нравится так говорить. Точнее, вам надобно сейчас так говорить. Именно сейчас и именно так… Скажите, Виталий Михайлович, только честно, если это, конечно, возможно, вы верите?
ВИТАЛИЙ Во что?
АГРОВ В то, что я на самом деле существую? В то, что визит ваш имеет хоть какой-нибудь смысл? В то, что происходящее с вами – реальность, а не выдумка, не бред, не сновидение.
ВИТАЛИЙ Честно?
АГРОВ Если это возможно.
Пауза.
ВИТАЛИЙ Верю.
Агров, прищурившись, улыбается.
ВИТАЛИЙ Мне ничего больше не остается. У меня нет другого выхода.
АГРОВ Это все Инга? Выдумщица Инга? Измучились вы с ней, наверное? (Пауза.) А верить надобно, Виталий Михайлович, надобно. Иначе ничего не будет. Хорошего ничего. Во что-нибудь непременно нужно верить. Как промежуточный этап предлагаю поверить вам в то, что я существую. Хотите, я помогу вам? Подойдите поближе. Ну, подойдите, подойдите, не стесняйтесь.
Виталий Михайлович подходит к Агрову.
АГРОВ Наклонитесь.
Виталий Михайлович нехотя наклоняется.
АГРОВ Ближе.
Виталий Михайлович наклоняется ближе.
АГРОВ Еще ближе. Не бойтесь.
Виталий Михайлович наклоняется еще ближе.
Агров кусает его за ухо.
Виталий Михайлович вскрикивает от боли, хватается рукой за место укуса. Сквозь пальцы сочится кровь. Виталий Михайлович достает из кармана платок, прикладывает его к уху.
АГРОВ Теперь поверили?
ВИТАЛИЙ Вы… вы…
АГРОВ Что вы как маленький, честное слово. Не откусил же. Значит, не судьба. А знаете, почему не судьба, почему не дано вам лишиться уха, даже при моей помощи? Потому, милейший Виталий Михайлович, и только лишь потому, что вы – не Ван Гог. Увы. И не быть вам Ван Гогом никогда. (Пауза.) Платоша, спроси у девушки, что случилось?
ПЛАТОША А у девушки что-то случилось?
АГРОВ Случилось. Иначе она не пришла бы сюда… Извинись, за то, что я не могу говорить с нею… (Приподнимает голову.) Какая боль! (Маска страдания.) Все болит! Простите, что сам не могу говорить с вами, дал обет молчания, но искренне сочувствую, сопереживаю, сокрушаюсь, соболезную и все такое прочее… Ну, что же ты молчишь, Платоша?
ПЛАТОША (Наигранно.) Никак не могу придти в себя, не верится, что вы живы!
АГРОВ Вот и ты не можешь поверить. Как трудно, оказывается верить?
ВИТАЛИЙ (Инге.) Пойдем. (Агрову.) Мы уходим, прощайте. Теперь уже ничто не сможет остановить нас. (Платоше.) До скорого свидания, Платоша!
АГРОВ (Вскакивает проворно.) А как же глоток шампанского?
ВИТАЛИЙ Прощайте.
АГРОВ (Загораживает им дорогу.) Позвольте угостить вас шампанским! И слышать не желаю отказа! Ваше право после не задерживаться. Вы не можете нарушить закон, который я однажды установил! Не можете. Точнее, не сможете, я не позволю! Видите ли, я всех своих гостей непременно угощаю шампанским! Гости у меня большая редкость, а потому я не могу поступать иначе. Выпейте по глоточку, и можете идти. Платон! Живо шампанского!
ВИТАЛИЙ Вообще-то это шампанское принесли мы.
АГРОВ Не важно, каким образом я добыл его. Скажу честно, притом, как живут теперь литераторы, а я, как и упомянутый вами Агров, тоже литератор, откуда и личное знакомство с покойным, то есть с как бы покойным, одним словом, с Агровым, так вот, при том, как живут теперь создатели синих птиц и предводители павлинов, добывать его становится все тяжелее. Однако традиция есть традиция! Между прочим есть такие люди, что при грубом попрании какой-нибудь, даже незначительной, даже вовсе бесполезной в масштабах человечества, традиции, действительно, способны умереть. Думаю, что я – один из них. Вот почему мне было так необходимо шампанское, жизненно необходимо! Теперь вы поняли?! Платон! Шампанского!
ВИТАЛИЙ Нет, простите, мы как-нибудь в другой раз.
АГРОВ (Страшным голосом.) Не сметь! Не сметь перечить мне!
Шампанское взрывается в руках у Платоши.
Мухи буквально падают на диван.
Платоша мгновенно извлекает из чемодана фужеры, как будто, все, что происходит, было многократно прорепетировано, разливает шампанское в бокалы.
Агров, загадочно улыбаясь, выходит в соседнюю комнату.
ВИТАЛИЙ Куда он?
АГРОВ Переодеваться. (Пауза.) Уходите. Есть возможность убежать. Хотя, что это я говорю, уже поздно, он не простит мне. (Пауза.) Да что же я о себе? вы можете погибнуть! Господи, что делать, что делать? Бегите, бегите, пока не поздно… Он скоро вернется. У вас еще есть шанс… Боже мой, Боже мой, бежать. И мне бежать. Куда? В Париж! В Париж!
Свет гаснет.
Отчетливо слышны хлопушки или выстрелы.
Картина четвертая
Те же действующие лица. Яркое освещение.
Мухи на диване.
Посреди комнаты, в видавшем виды тесном смокинге с белым цветком в петлице, в огненной феске стоит Агров. У него в руках выцветшее чучело павлина.
Он кладет его к ногам Инги. Та взвизгивает и поджимает ноги.
ВИТАЛИЙ Что это значит?
АГРОВ Я имел подлость убить сегодня этого павлина. Кладу у ваших ног.
ВИТАЛИЙ Мертвая птица! Какая гадость. Уберите сейчас же. Вы напугали ее.
АГРОВ Если бы я знал вашу супругу прежде, я бы заметил, что она переменились. А вы на самом деле не переменились, Инга Мстиславовна?
ВИТАЛИЙ Она очень похудела.
АГРОВ Вам идет, Инга Мстиславовна. Можно я буду звать вас просто Ингой? Ваш супруг не ревнив?
ВИТАЛИЙ Нет. И потом, это не имеет никакого значения.
АГРОВ Вот как? У вас эмансипация? А вы не боитесь, Инга, что как-нибудь однажды он разденет вас догола и отправит на улицу?
ВИТАЛИЙ Нет, не боится.
Пауза.
АГРОВ Да, она переменилась. Все переменилось. Платоша, отнеси синюю птицу на место, она уже не будоражит воображение современников, Кузькин, как всегда прав. Отнеси. Позже продадим ее, если удастся, но прежде подай мне шампанского.
Платоша выполняет приказ Агрова.
АГРОВ (С бокалом в руке.) Платоша, ступай, погости в соседней комнате. Мне нужно побыть с молодыми людьми наедине.
Платоша уходит.
АГРОВ И все же, и все же, дорогие мои, не правда ли я был ослепителен с этой дивной птицей в руках? Предлагаю выпить за меня. Ну, пожалуйста, за меня так давно никто не пил шампанского. На этом острове мы вдвоем со своим Пятницей, а он страдает ужасающим зудом, у него зудится все, даже язык, даже мозг, ему все время хочется каким-то образом извернуться, проникнуть вовнутрь головы и там почесать, уж простите меня за столь прозаические медицинского характера подробности. Вообще он – круглый дурак, но славный малый. Без него мне будет очень и очень скучно. Вижу, он и вам очень понравился, или я не прав? (Пауза.) Вот вы, дорогие мои, увидев меня, с синей птицей в руках, подумали, что я гаер! Не спорьте, подумали. Все думают так. О том, что я безумен, вы не можете подумать. Удивительно крепкое свое психическое здоровье я доказал вам только что, не так ли? Согласитесь, когда бы я был безумцем, птица должна была бы быть представлена мною как живая, но я с самого начала заявил, что она мертва, так что остается одно – гаер. Шут. Клоун… Да. Но лучший клоун из всех! Самый лучший!.. Конечно, вы можете предложить свой тост, вы можете предложить выпить за Даргомыжского. За него не пили еще дольше, чем не пили за меня. Но, во-первых, вы, если и знали, то уже наверняка позабыли кто это, а во-вторых, вы в гостях у меня, а не у Даргомыжского, и дельце-то у вас ко мне, а не к нему… Итак, мое здоровье! (Выпивает шампанское и разбивает бокал.) На счастье! Ведь, если я не ошибаюсь, именно этого вам не хватает, дорогие мои?.. Угадал? Угадал… Что же вы, в таком случае были столь невнимательны к моему павлину? Ну, да Бог с ним, с павлином.
Мухи сидят не шелохнувшись.
АГРОВ Почему вы не пьете? Вам не хочется пить за меня или вы не любите шампанское? Вы не любите шампанское. Вам вспомнилась «Мойра», тот фрагмент, где речь как раз идет о шампанском – «нет ничего более зловещего, чем ванна, наполненная еще пузырящимся шампанским. Заявляю это не как человек, коему метафора сия набила оскомину, но как человек, который видел это, видел и даже вынужден был погружаться в ту ванну. Мороз по коже. Ко всему телу липнут крохотные такие пузырьки как волдыри»… Отвратительный в своем реализме фрагмент… Наверное, вам неудобно держать эти бокалы в руках?
Агров подходит к Виталию, берет его бокал, выпивает шампанское и разбивает бокал. Затем подходит к Инге, выпивает ее шампанское, разбивает ее бокал и целует в губы. Инга плачет. Долгая пауза.
АГРОВ (Виталию.) Почему вы не набросились на меня? (Пауза.) Разве вы не видите, что она плачет? (Пауза.) Разве вы не понимаете, что я причинил ей боль? (Пауза.) Она не нужна вам. Она вам уже не интересна… Уступите ее мне. Я одинок. Я так одинок!.. Вы видели павлина? Не то чучело, что я приносил вам, а другого, живого, в зоопарке. В клетке. Грустного. Чужого!.. Это – я! Я! Синяя птица!.. Я не хочу больше так! Я больше не могу вести жалкое существование с Платошей! На определенном этапе дети и родители должны жить отдельно… Я хочу быть как все! Я хочу жить как живут другие люди! Я хочу, но у меня ничего не выходит. Помогите мне, отдайте мне свою жену. С вами ей плохо, а я сделаю ее счастливой! (Вне себя.) Платон! Платон! Платон, где ты?!
В комнату влетает запыхавшийся Платон.
АГРОВ Платон, ударь меня! Слышишь, ты должен меня ударить! Я поторопился! Я все испортил! Я стал старым, Платон, я разучился веселить людей! Если ты не ударишь меня, я умру! Ну что же ты?
Потерянный Платон стоит не шелохнувшись.
Агров снимает с себя тесный смокинг, обнажив мятую сорочку, усаживается на пол, среди осколков стекла.
АГРОВ (Очень грустно.) Вот все это вместе взятое и называю я беспамятством. Это, а не хлопушки, которых боится мой сынишка. Зачем вы приперлись сюда? Здесь плохо. Мы сами плохи. Мы с сыной относимся к тем, кого вы презираете. Еще год назад, увидев нас, вы перешли бы на другую сторону улицы. Разве подошли бы вы ко мне, когда бы я пьяный лежал с разбитой головой, подчеркиваю, с разбитой головой, на улице? Разве было бы вам тогда интересно, жив я или нет, Агров я или Ван Гог, или Гамлет, или улан, или павлин? Что вы видели, что вы слышали? Где вы путешествовали? Разве там надобно путешествовать? Что вы (показывает на сердце) испытывали там?..
Пауза.
ВИТАЛИЙ Вы бедствуете?
АГРОВ Мы богаты. Мы сказочно богаты. Я, например, не могу отказать себе в удовольствии откушать шампанского, когда мне этого хочется. (Пауза). Не об этом я говорил. Речь не обо мне, а о вас.
Пауза.
ВИТАЛИЙ Простите нас.
АГРОВ За что?
ВИТАЛИЙ Не знаю, но наверное так нужно.
Пауза.
АГРОВ (Весело.) А знаете, я могу вам и Чацкого показать. Я люблю образы пламенных революционеров. Я их знал хорошо. От них всегда пахло чесноком и плохим одеколоном. Еще, пожалуй, кожей. Хотите Чацкого? (Пауза.) Улыбаться, улыбаться нужно, господа! (Пауза.) Все, выдохся. (Пауза.) Убери стекла, Платоша.
При полном молчании Платоша собирает стекла, выходит из комнаты.
АГРОВ (Очень тихо.) Я вам скучен. (Пауза) Мне нужен медведь. Медвежонок. Знаете, каких цыганы прежде водили на площади. У меня когда-то был такой медвежонок. Издох. С перепою. Медведи, как и люди, мгновенно спиваются… Если бы у меня был мишка, дело бы заладилось… Любите мишек? не боитесь? (Пауза.) О чем еще кроме «Мойры» и снимка поведал вам Иудушка, мой сын?
ВИТАЛИЙ Инга умрет скоро. (Пауза.) Не как вы, а по-настоящему. (Пауза.) Ей осталась неделя, от силы две.
Пауза.
АГРОВ (Серьезно.) Что с ней?
ВИТАЛИЙ Рак. Опухоль мозга… Она ничего не помнит… Она не знает наверное кто я.
Агров поднимается, выходит из комнаты. Мухи некоторое время сидят одни.
Входит Платоша.
ПЛАТОША Что вы ему сказали?
Пауза.
Платоша лезет в карман, достает деньги, протягивает их Виталию.
ПЛАТОША Вот ваш аванс, возьмите.
Виталий не обращает на него никакого внимания.
ПЛАТОША Виссарион Владимирович ничего не может. Он просто больной человек. Нет никакой «Мойры», нет никаких людей на свалке, ничего нет. Это фантазия. Плод воспаленного воображения. Он ничем не сможет вам помочь. Простите меня… Я решился на обман по глупости, по глупости и по бедности… Мы очень бедно живем. У нас нет даже на шампанское, а без шампанского Виссарион Владимирович не может… Возьмите деньги. Я вычел из суммы сто шестнадцать рублей за беспокойство… Я их уже потратил… Возьмите деньги… И простите.
Входит Агров без фески, с мокрой головой. Вода темными струйками стекает по рубашке.
ПЛАТОША (Виталию.) Не будьте жестокосердными по отношению ко мне. Я поступил с вами плохо, очень плохо, но это ни в какое сравнение не идет с тем, как поступите вы со мной, если откажитесь взять назад свой аванс… Если хотите, я возьму еще некоторую сумму… немного… если вам стало жаль нас.
Инга Мстиславовна открывает сумочку, извлекает из нее карточку, протягивает Платоше.
ПЛАТОША Что это?
Платоша берет карточку в руки, рассматривает, снимает очки, рассматривает, вновь надевает очки, рассматривает. Агров подходит к Платоше, забирает у него фотографию.
АГРОВ Это тот самый снимок. Нашелся. (Пауза.) Я чувствую, что приближаюсь к Мойре… по запаху, как и предполагал… Запах изменился. Он не похож ни на один из знакомых мне запахов. Не похож он и на те запахи, что запомнились мне из детства. Есть в этом запахе нечто щемящее, нечто, призывающее тоску и жалость, пополам с вдохновением… Ах, если бы вы только могли себе представить этот запах?.. Может быть, этот запах именно то, что мы забыли в первую очередь, погружаясь в эпоху безвременья… как в туман… как в Лету. (Виталию.) Бедная девочка.