АННУШКА О чем?
КОВРОГОВ Думал о наводнении. И так неспокойно на душе, а здесь еще эти твои хождения взад-вперед… Прости. Вырвалось. И в мыслях не было тебя обижать.
АННУШКА Успокойся уже.
Пауза.
КОВРОГОВ Думал о наводнении… Мечтал, размышлял… Вот они пишут – После того как вода отступила, возникли большие проблемы с опознанием тел… А почему эти проблемы возникли? Ты не знаешь?
АННУШКА Нет.
КОВРОГОВ (Загадочно.) И не догадываешься?
АННУШКА Нет.
Пауза.
КОВРОГОВ А что, если они превратились в вещи?
АННУШКА Какие вещи?
КОВРОГОВ Самые обыкновенные вещи – чемоданы там, мебель, утварь всевозможную… Стыдно, конечно, так думать, но почему бы и нет?.. Понимаешь, о чем я?.. Ну, как же? Личины спали, и вместо ожидаемых пузырей, наполненных духом… душами… это потому что вода была естественной преградой и они, то есть души, не могли вознестись… вот, вместо этих ожидаемых пузырей с осмысленными еще взорами, со зрачками, наполненными ужасом или, напротив, облегчением, явились вещи… Предположим, ожидали Червяковского, а вместо Червяковского полон шмоток чемодан. Понимаешь, о чем я?.. Не понимаешь?.. Не понимаешь… Да, разумеется… Я, наверное, сказал глупость… Это оттого, что я промерз… Хотя, на мой вкус, именно это теперь надобно преподавать в школах.
АННУШКА Что преподавать?
КОВРОГОВ Вот это всё.
АННУШКА Это?
КОВРОГОВ Да, да, это, это, да, именно, да!
Пауза.
АННУШКА Кушать подано… Можно приступать… Может быть, тебя покормить с ложечки?.. Знаешь, ты – как мумия…
КОВРОГОВ И вновь ты упрекаешь меня!
АННУШКА Как мумия!
КОВРОГОВ Что?
АННУШКА Как кокон!
КОВРОГОВ Что?
АННУШКА Неподвижен как кокон!
Пауза.
КОВРОГОВ Я в отпуске.
АННУШКА В отпуске, не в отпуске – в последнее время ты неподвижен как кокон.
КОВРОГОВ (В некоторой растерянности.) Правда?
АННУШКА Правда.
Пауза.
КОВРОГОВ Странно.
АННУШКА Что странно?
КОВРОГОВ Мне еще совсем недавно… буквально утром говорили кардинально противоположные вещи.
АННУШКА Кто?
КОВРОГОВ Прямо противоположное.
АННУШКА Кто?
КОВРОГОВ Какое это имеет значение?!
АННУШКА Леснин?
КОВРОГОВ (Взрывается.) А у тебя нет никаких, слышишь, никаких оснований ненавидеть его!
АННУШКА (Взрывается.) А у тебя нет никаких оснований кричать на меня! (Пауза.) Твой Леснин мне безразличен.
КОВРОГОВ Не безразличен!
АННУШКА Безразличен.
КОВРОГОВ Не безразличен!
АННУШКА Безразличен! Плевать я хотела на твоего Леснина!
КОВРОГОВ Что?!
АННУШКА Повторить?!
Пауза.
КОВРОГОВ И вовсе не Леснин, а совсем даже другой, незнакомый тебе человек говорил это.
АННУШКА А я и Леснина не видела ни разу в жизни… Вообще, если хочешь, я сомневаюсь в существовании твоего Леснина…
Пауза.
КОВРОГОВ В чьем, если хочу, существовании сомневаешься ты… если хочу?!.. Кого подозреваешь ты в не существовании в действительности? Леснина?!.. Уж не Леснина ли?!…
Пауза.
АННУШКА Иногда мне кажется, что под предлогом встреч со своим другом, ты просто бежишь из дому и напиваешься в одиночку.
КОВРОГОВ Я?! В одиночку?!.. Я никогда не бываю один! Даже если я один… Видишь ли, память еще не оставила меня!.. Может быть, тебе это трудно представить, но голоса, глаза, дыхание друзей живут во мне… Отпечатались дивным узором… Навсегда… И узор этот, заметь, не тускнеет… Что же касаемо Леснина, мне очень и очень жаль, что ты так относишься к нему.
АННУШКА Я никак не отношусь к нему. Он для меня – ничто.
КОВРОГОВ Как?!
АННУШКА Никак не отношусь к нему. И оставь, наконец, меня в покое со своим Лесниным!
Пауза.
КОВРОГОВ Что же касаемо Леснина, ты – причина того, что он не бывает в нашем доме… Вот и нынче я приглашал его к обеду, но он отказался, предчувствуя твое отношение к нему… Он бесконечно раним.
АННУШКА Давай переменим тему?
КОВРОГОВ Давай переменим. (Пауза.) А ты на полном серьезе думаешь, что его нет?
АННУШКА Оставь! Я пошутила.
КОВРОГОВ Ничего себе шуточки!
АННУШКА Прошу, давай переменим тему!
КОВРОГОВ Давай переменим. (Пауза.) Что же касаемо Леснина, то, если хочешь знать, он очень болен. Очень…. И тебе должно быть стыдно… Он горбится… Он отказался ото всего… Добровольно! А это – знаешь, это!.. Это – еще то!.. И он заслуживает исключительного уважения! (Пауза.) Безнадежно болен… И, представляешь, знает об этом… Полон достоинства. Леснин. Страдалец… За всех, за всех нас, за всех карабкающихся… А, между тем, просит называть его Митей.
АННУШКА (Смеется.) Как?
КОВРОГОВ Митей… или Димой.
АННУШКА Горький пьяница и бродяга.
КОВРОГОВ Кто?!
АННУШКА Леснин твой – пьяница.
Пауза.
КОВРОГОВ Почему?
АННУШКА «Митя»… Точно пьяница.
КОВРОГОВ Такой же, что и я. Не более.
АННУШКА Согласна. (Пауза.) Всё?.. Кончено с Лесниным?.. Прошу, давай оставим его в покое.
КОВРОГОВ Давай оставим, давай… Тем более, что ты даже, подумать только, не веришь в его существование!
АННУШКА Верю. Всё. Оставим эту тему, заклинаю тебя!
Пауза.
КОВРОГОВ Уж если он и пьяница, то скорее всего сладкий. Сладкий пьяница. У него такие глаза… Мне думается, он счастлив, хотя и скрывает это тщательно. (Задумчиво.) Да. Он понимает их… Осмысливает их.
АННУШКА Кого?
КОВРОГОВ Не важно.
Пауза.
АННУШКА Вася, я не хочу, чтобы вы виделись с ним. Вот не хочу. Не лежит душа…
КОВРОГОВ Да как же нам не видеться, как же, Аннушка?.. Да Леснин – это последнее, что осталось у меня от великого прошлого!.. И он, имей в виду, он – не лишний человек, если ты подразумевала это… оскорбляя нас, пытаясь низложить нас…
АННУШКА Вас?
КОВРОГОВ Нас… Его и меня. (Пауза.) Мы неразлучны. Я – его прошлое, он – мое будущее.
АННУШКА Поздравляю.
КОВРОГОВ С чем?
АННУШКА Блестящие перспективы!
КОВРОГОВ Спасибо… Кроме того, он – единственный мой друг!
АННУШКА Тем не менее, я не хочу, чтобы вы виделись с ним.
Долгая пауза.
КОВРОГОВ А знаешь, как не странно, ты, пожалуй, права. Я мизинца его не стою. Все что-то размахиваю руками. По инерции. Ненавижу себя за это.
АННУШКА Ну, слава Богу!
КОВРОГОВ Ненавижу себя!
АННУШКА Если уж ты себя возненавидел, представляю себе какое отвращение ты испытываешь ко мне.
КОВРОГОВ При чем здесь ты? Ну, при чем здесь?.. Вот, ты опять начинаешь! Боже праведный, как все это надоело!
АННУШКА Не упоминай всуе, кокон.
КОВРОГОВ Как ты назвала меня?!
АННУШКА Кокон.
Пауза.
КОВРОГОВ Имея в виду нечто неподвижное?
АННУШКА Неподвижное до неприличия.
Пауза.
КОВРОГОВ Странно.
АННУШКА Что странно?
КОВРОГОВ Еще недавно… буквально утром мне говорили совсем другие вещи.
Входят Марина и Даниил.
МАРИНА (На ходу.) Добрый вечер.
ДАНИИЛ (На ходу.) Добрый вечер.
Марина и Даниил стремительно проходят в соседнюю комнату. С оглушительным грохотом закрывают за собой дверь.
Вариация первая
Аннушка и Коврогов.
КОВРОГОВ Еще недавно… буквально утром мне говорили обратное.
АННУШКА Кто?.. Кто еще недавно говорил тебе это?
КОВРОГОВ Уж не Леснин во всяком случае. Он не стал бы этого делать из врожденного такта… коего в тебе – ни на грош.
АННУШКА Кто, в таком случае?
КОВРОГОВ Зачем тебе?.. Какое для тебя это имеет значение? Какая разница – кто?.. Говорили иное. В этом суть. Это важно. Над этим стоило бы поразмышлять.
Коврогов погружается в себя.
АННУШКА (Улыбается, на манер врача щелкает пальцами перед лицом Коврогова.) Эй, кокон!
КОВРОГОВ Что?
АННУШКА Так что тебе говорили?
КОВРОГОВ Кто?
АННУШКА Не знаю, ты же не хочешь рассказывать.
КОВРОГОВ Разумеется. Разве тебе можно что-нибудь рассказывать?.. И главное, какой смысл?..
АННУШКА Довольно!.. Кушать подано. (Встает из-за стола, намеревается уходить.)
КОВРОГОВ (Удерживает ее за руку.) Постой. Я расскажу… Мне говорили, совсем обратное, говорили, что я чрезвычайно подвижен.
АННУШКА (Усаживается на место, пытается сдержать смех.) Ты подвижен?
КОВРОГОВ Чрезвычайно подвижен… Как белка.
АННУШКА (Смеется.) Как кто?
КОВРОГОВ Как белка в колесе… Или в космосе.
Аннушка смеется.
КОВРОГОВ Как электричество.
Аннушка заходится от смеха.
КОВРОГОВ Не вижу ничего смешного.
Дверь в соседнюю комнату с чудовищным скрежетом разверзается.
Входят Марина и Даниил.
МАРИНА Всего доброго.
ДАНИИЛ Всего хорошего.
Марина и Даниил стремительно уходят.
АННУШКА Кушать подано.
КОВРОГОВ Что-то не хочется.
Во время последующего монолога Коврогова Аннушка в обратной последовательности носит предметы трапезы на кухню.
КОВРОГОВ Я растерялся, понимаешь? Растерялся. Не понимаю, что происходит… Прежде мне было как будто все понятно. Теперь – ничего не могу понять… Вот зачем они стоят там с удочками? О чем молчат?.. Леснин, разумеется, прав, они – одушевленные. И не просто так молчат. Многозначительно молчат… Но он слышит их молчание, а я – нет.
Входят Марина и Даниил.
МАРИНА (На ходу.) Добрый вечер.
ДАНИИЛ (На ходу.) Добрый вечер.
Марина и Даниил стремительно проходят в соседнюю комнату. С оглушительным грохотом закрывают за собой дверь.
КОВРОГОВ Он говорит – Удильщики Милостью Божьей… Наверное, наверняка, так оно и есть. Но я не могу понять… Почему они стоят там? О чем думают? Думают ли они вообще?.. Что вообще происходит, ты не знаешь? (Пауза.) Видишь ли, Анна, я чувствую, что должен действовать. Но я не знаю, в каком направлении. Понимаешь, о чем я говорю?.. Не знаю, в каком направлении. А если человек не знает, в каком направлении действовать, получается, что он машет руками и больше ничего… Но ведь я – не просто так, у меня своя миссия, должна быть своя миссия!.. А мне смертельно скучно… Вот как только я перестал понимать, что происходит, мне сделалось смертельно скучно… И страшно… Очень.
АННУШКА Вот я и говорю, кокон.
К этому времени Аннушка убрала со стола и теперь усаживается напротив Коврогова.
АННУШКА Слушай, Коврогов, я так больше не могу.
КОВРОГОВ А я?! А я могу?! И я не могу!
Пауза.
АННУШКА (Загибает пальцы.) У нас хронически нет денег… У нас совсем не бывает гостей… Я неизвестно на кого похожа!.. На рыбу. Вот – точно. Только что пришло в голову. Я с тобой стала похожа на рыбу… Латимерию. Это – очень древняя рыба, Коврогов. У нее чудовищный вид… И, в довершение ко всему, ты спятил.
КОВРОГОВ Я не спятил.
АННУШКА Ты спятил, Коврогов… У нас хронически нет денег.
КОВРОГОВ Ты уже упоминала деньги.
АННУШКА Ты очень много кушаешь. У тебя яма желудка, Коврогов… Я иду устраиваться на работу.
КОВРОГОВ На работу?! Ты говоришь на работу?! На какую работу?! Какая у тебя может быть работа?! Ты помнишь, когда ты последний раз ходила на работу?!
АННУШКА (Со слезами на глазах.) Я – актриса!
КОВРОГОВ Бред!
АННУШКА Я была в театре. В новом сезоне мне обещают роль.
КОВРОГОВ Забудь.
АННУШКА Я хорошая актриса!
КОВРОГОВ Кому ты хочешь вправить?..
Дверь в соседнюю комнату с чудовищным скрежетом разверзается.
Входят Марина и Даниил.
МАРИНА Всего доброго.
ДАНИИЛ Всего хорошего.
Марина и Даниил стремительно уходят.
КОВРОГОВ Кому ты хочешь вправить мозги? Кому ты теперь нужна, актриса?! Тем более в театре. Тем более с Забултыкиными и Сабакиными в голове… Теперь актрисами стали все, понимаешь? Все! Во всяком случае, большинство! Хорошими актрисами, заметь… А все плохие актрисы остались в театрах… Сейчас трудно встретить не актрису!.. Все играют… Где придется… И, к слову, срывают овации! Такие овации с утра до ночи, что спрятаться негде!.. Тишины больше нет. Все аплодируют и смеются, аплодируют и смеются, смеются и аплодируют!.. У многих открылась икота. А многих уже не стало. Скончались от смеха.
Пауза.
АННУШКА Я пойду торговать. (В слезах выбегает на кухню.)
КОВРОГОВ (Вслед.) Чем? Собой?!.. Раньше нужно было!.. Теперь все торгуют! Все актрисы и все заняты торговлей! Вакансии заняты! Долго тележилась, Аннушка!.. И вас много! Вас большинство! Мужское население вымирает!.. Вымерло уже!.. Вы задавили нас числом!.. Все мужское население – на пустыре!.. Вы ждете нас на панели, а мы все на пустыре! Ловим, кстати рыбу! Отправляйся на пустырь!.. Ловим рыбу. А ее нет!.. Впрочем, как и нас самих… В точности так же. Остались только инсталляции. (Пауза) Я хочу есть.
АННУШКА (С кухни.) Ты поел.
КОВРОГОВ Я ничего не ел! С раннего утра!
Вариация вторая
Аннушка принимается накрывать на стол. Входит и выходит. Входит и выходит.
КОВРОГОВ (Ровным голосом.) Ненавижу вашего брата, актеров. Туда-сюда, туда-сюда. «Кушать подано». Больше ничего не знаете… (Паясничает, передразнивая невидимого рассказчика.) Я еще помню времена Петра Осича Забултыкина и Марьванны Сабакиной… Ах, какие это были люди!.. А Матвей Соломонович Тюкин? Вы помните, как кашлял Матвей Соломнович Тюкин?! Теперь так никто не кашляет!.. Как?! Вы не помните Матвея Соломоныча Тюкина? Да они же с Марьванной Сабакиной так гремели, так гремели в Тамбове!.. Вот и загремели!
АННУШКА (Спокойно.) Подонок.
Коврогов погружается в свои мысли.
Входят Марина и Даниил.
МАРИНА (На ходу.) Добрый вечер.
ДАНИИЛ (На ходу.) Добрый вечер.
Марина и Даниил стремительно проходят в соседнюю комнату. С оглушительным грохотом закрывают за собой дверь.
Стол накрыт. Аннушка усаживается напротив Коврогова.
АННУШКА Кушать подано.
КОВРОГОВ (Оживает.) Задумался.
АННУШКА Кушать подано.
Пауза.
КОВРОГОВ Ты так долго металась.
АННУШКА Металась?
КОВРОГОВ Да, именно, металась, из комнаты в кухню, из кухни в комнату, из комнаты в кухню, из кухни в комнату, из комнаты…
АННУШКА (С вызовом.) Прости.
КОВРОГОВ Что?
АННУШКА Ну, прости.
КОВРОГОВ Ах да, конечно. (Набрасывается на еду.)
Аннушка долго наблюдает за ним, неожиданно принимается смеяться.
КОВРОГОВ (Перестает жевать.) Что? Что? Что?
АННУШКА Ничего.
КОВРОГОВ Как это «ничего»? Над чем-то ты смеешься?
АННУШКА Над собой.
КОВРОГОВ Прекрати, «над собой», над собой ты никогда не засмеешься. Ты лишена этого дара. Это дар – смеяться над собой. У тебя этого дара нет!
Дверь в соседнюю комнату с чудовищным скрежетом разверзается.
Входят Марина и Даниил.
МАРИНА Всего доброго.
ДАНИИЛ Всего хорошего.
Марина и Даниил стремительно уходят.
КОВРОГОВ Так над чем ты смеялась, Анна?
АННУШКА Я вспомнила, как страшно кричал ты сегодня утром в ванной.
КОВРОГОВ Это смешно?
АННУШКА Но у тебя был такой вид.
КОВРОГОВ Какой вид?
АННУШКА Вид испуганного ребенка.
КОВРОГОВ Еще бы!
АННУШКА А что случилось?
КОВРОГОВ Меня парализовало.
АННУШКА Как это «парализовало»?
КОВРОГОВ Обыкновенно. Как парализует людей? Вот так и меня парализовало… Я лег в ванну, включил воду… Все как всегда… Расслабился. Ты же знаешь, я утром промерз на пустыре. Вот и нужно было согреться… Еще поднимаясь по лестнице, я мечтал – первое, что сделаю, по возвращении домой, приму горячую ванну… Даже есть не хотелось… Думал, лягу в ванну, расслаблюсь… Так и произошло. Лег. Расслабился… Добавил пенки. Тепло заструилось. Пар. Все как всегда… Заткнул пробку. И все.
АННУШКА Что «все»?
КОВРОГОВ Все. Вода набирается. Я наблюдаю. Согреваюсь. Все как всегда. Вот уже полная ванна. Здесь нужно либо закрыть кран, либо вынуть пробку. Что-то одно из двух. Иначе вода побежит на пол, потом к соседям, потоп одним словом. Наводнение… А я не хочу. Не хо – чу… Воля отказала… Физически могу. Умом все понимаю. И силы есть. Ну что там, одно движение. И никакого наводнения, и все спасены. А вот не хочу и все… И поделать с собой ничего не могу… Наблюдаю, как вода бежит на пол. А мне все равно. Чувствую, что мне все равно… И крик – это был не крик. Совсем другое… Этот крик начинался как смех, как… знаешь… как восторг… Знаешь, сладковатая такая волна подкатывает изнутри… А получилось, что закричал.
АННУШКА У тебя были испуганные глаза.
КОВРОГОВ Думаю, скорее восторженные. Пар помешал рассмотреть тебе мои глаза.
Пауза.
АННУШКА Но это – не паралич.
КОВРОГОВ Это самый настоящий паралич.
Пауза.
АННУШКА Почему мы не живем, Коврогов?
КОВРОГОВ В каком смысле?
АННУШКА Почему мы не живем как муж и жена? Почему ты не пристаешь ко мне как прежде? Почему не говоришь ласковых слов?
Входят Марина и Даниил.