Через час с корабля доставили багаж: два пакета с одеждой. Что-что, а здешний сервис Женьке понравился. Она расхаживала в новом халате, который нашла в шкафу и раздумывала: пойти ли куда-нибудь или воспользоваться пищеблоком. В итоге решила прогуляться, но только с Грегори. Одна побаивалась.
Англичанин не отвечал. Наверное, принимал душ. Евгения прилегла отдохнуть на пять минут и проснулась через два часа от сигнала домашнего коммуникатора. Её вызывал Грегори.
Глава 5
День восьмой… Продолжение
– Ну что? Идём? – весело спросил англичанин.
– Даже не знаю…
Куда-то идти расхотелось. Женя подумывала скоротать вечерок за компьютером с кружкой чая и ужином из пищеблока.
– Ты чего? Пошли, отпразднуем прибытие.
– Ну, я, э…
– Нечего киснуть! Ещё и семи нет.
– В «Лунную сонату»?
Тут Женька вспомнила, что она без денег. Аванс выдадут только завтра. Но пищеблоком можно было пользоваться в кредит или бесплатно поужинать в столовой для офицеров и персонала.
– Не, Рал с Гранталом пригласили нас в «Синегарскую звезду».
– А что это?
– Бар-ресторан инопланетян.
– Звучит, как звездолёт.
– Не, синегарцы называют корабли покороче, как «Шторм» у Грантала.
Женя колебалась.
– Пошли, угощаю. Не пожалеешь.
Иногда он удивлял её, превращаясь из «прижимистого зануды» в «рубаху-парня».
– Это же недалеко. Заодно присмотришься к возможным пациентам.
Заманчивое предложение… Она собралась за десять минут. Из корабельной одежды и выбрать было особенно нечего, но Евгения умудрилась принарядиться. Нельзя же появиться замарашкой перед населением будущего. Всё-таки это был её первый выход в свет.
По дороге Грегори рассказал, что владелец «Синегарской звезды» – маркафи, лучший друг Рала и Грантала.
– Раньше они у него останавливались, пока он не женился.
– Жена запрещает ему водить друзей?
– Нет, по чисто биологическим причинам. Брачные споры.
– Как? – не поняла Женька, подумав, что ослышалась.
– Ты же листала справочник.
«Вот именно что «листала»».
– Что-то не припомню. Разногласия супругов влияют на визиты друзей? Или наоборот?
Грегори хмыкнул.
– Споры – не в смысле дебаты. Брачные споры – микроорганизмы, которые испускает женщина маркафи после замужества. Это реакция на приближение мужа, чтобы поддерживать супругов, хм, в тонусе. К сожалению, споры действуют и на других мужчин. Представь себе: орава посторонних мужиков в доме, все… в тонусе, разгорячённая женщина и её муж.
– С трудом, – хмуро ответила Женька.
Грегори покосился на неё.
– Бедняжка.
– Мечта идиота, – парировала Женя. – Главное не количество, а качество.
– Учту, – пообещал Грегори.
Женька пропустила это мимо ушей.
– Бедные маркафские жёны. Не выйти никуда с мужьями.
– Они и не ходят. Джамрану предлагали устранить неудобство генетическим путём, но маркафи отказались. Заявили, что это нарушение природы и традиций. Зависимость от спор длилась веками. Возможно, в этом есть смысл. Ведь до замужества, на чужих мужей и во время беременности – споры не выделяются.
– Понятно. Спасибо за предупреждение. Теперь я точно не выйду замуж за маркафи.
– Да? Жаль, а то Рал уже собирался делать тебе предложение, – усмехнулся Грегори.
– Дурак ты, Грегори, и шутки у тебя дурацкие.
– Учи ксенопсихологию межвидовых браков. Пригодится. И верни мои очки. Они завтра понадобятся. Себе другие купишь.
Женька ничего не ответила, потому что они пришли. Средняя палуба вывела их на освещённую площадь, где толкался народ. Земляне, инопланетяне, – гуманоиды и полугуманоиды, – толпились возле красочных витрин и пёстрых киосков. Вывеска «Синегарской звезды» мигала так, что наверное в космосе было видно. Созвездие маркафской пиктограммы воспроизводилось бегущей электронной строкой на джамранском, окезском, шакренском и трёх земных языках: английском, русском и… китайском. Женька призадумалась…
– Стандартная РНК сыворотки не распознаёт семантические коды, – пояснил Грегори, неправильно истолковав её замешательство. – Для этого нужна дополнительная генетическая прививка.
– Ясно, – ответила Женька, проталкиваясь сквозь толпу.
Огни и весёлая музыка привлекали посетителей. У бара собралось столько инопланетян, что Ева запуталась в видах и подвидах. Разноголосый говор невозможно было разобрать…
– Сюда!
От разношёрстной массы отделился Рал, зазывая их внутрь. Они скользнули в боковую дверь, прошли через служебный ход и оказались в треугольном зале. Гигантские растения по углам излучали зелёный свет пополам с нежным ароматом. Женька была в восторге. Ей всегда хотелось узнать, как пахнет цвет.
На сцене под музыку извивались танцовщицы-линдри в соблазнительных трансформациях. За треугольными столиками пили и веселились инопланетяне.
Рал провёл их поближе к бару, туда, где уже сидели за коктейлем Грантал и другой маркафи.
– Знакомьтесь – Ева, Грегори.
– Хал-хвал-балх.
– Мой друг и хозяин ресторана, – подхватил Рал.
– С прибытием, – улыбнулся Хал. – Друзья Рала – мои друзья. Сегодня, за счёт заведения.
Он поклонился и ушёл распорядиться.
– Не минуты покоя, – сокрушался Рал. – Его компаньон – линдри. Каждый раз, когда окукливается, у Хала прибавляется хлопот. «Синегарская звезда», знаете ли, популярна.
– Как тебе станция? – поинтересовался Грантал.
– Здорово, – ответила Женька. – А как вы устроились?
– Хуже, чем у Хала, но не жалуемся, – усмехнулся Рал. – Ничего. Завтра его жена отбывает на Синегар, проведать родню. Переселимся к нему. Дней через пять загрузимся и полетим в колонию Домбо.
– Нашли выгодное дельце? – поинтересовался Грегори, пробуя коктейль.
– Да, надо доставить груз и пассажиров. Обещали хорошо заплатить, – сказал Грантал. – Вернёмся через два обмера.
– Это по-ихнему лунный месяц, – пояснил Грегори. – Период обращения Тумесса вокруг Синегара-6.
Угощение оказалось превосходным. Никакого сравнения с корабельной пищей. Особенно Евгении понравились хрустящие шарики с бульоном внутри, фаршированный овощ, напоминающий красный баклажан, и синегарские крабы. Из напитков она предпочла синий ликёр и коктейль с лепестками из тумесского сахара.
Женька успевала разглядывать инопланетян, танцующих в зелёном свете. Окезов и маркафи она знала. И даже могла поклясться, что те двое – линдри-поф в аморфной стадии, а тот полугуманоид с пастью…
Вдруг оживление стихло, будто по команде. Танцующих след простыл, а сидящие за столиками замерли, уткнувшись в бокалы и тарелки. В бар вошли новые посетители, и Женька в изумлении уставилась на них. Грегори заметил это и прошипел:
– Отвернись.
Вошедшие негуманоиды напоминали ходячие кораллы с подобием человеческих лиц. Таких в гала-справочнике точно не было.
– Ева, не пялься.
– Вот принесло, – шепнул Рал. – На наши головы.
– Чего они тут делают? – удивился Грантал. – Выпить пришли?
– Полипам нравится музыка и свет, – шепнул Хал, незаметно подсаживаясь к друзьям.
Женька и не заметила, когда он подошёл. Так была увлечена необычными существами.
– Они изумительно поют, – добавил Хал.
– Скорее воют, – хмыкнул Грантал.
– Смотри на меня, – потребовал Грегори, пытаясь отвлечь Женьку от пришельцев.
– Почему?
– Это филиноиды. Просто отвернись и не делай резких движений… И молчи, ради бога.
Филиноиды остановились через столик от них, отодвинули стулья, встали в круг и сцепились щупальцами. Евгения, презрев запреты Грегори, продолжала украдкой их разглядывать… Внезапно, один обернулся, словно почувствовал её взгляд.
Ротовые щупальца зашевелились. Глазные впадины нацелились на Женю. Она смутилась, неловко улыбнулась и помахала рукой, демонстрируя миролюбие. Инопланетянин ответил на приветствие высоким пронзительным криком. Присутствующие заткнули уши и вжались в стулья.
Филиноид смотрел на Женьку в упор, пока его глаза не покраснели.
– Что ты натворила? – ужаснулся Грегори.
– Улыбнулась, – растерянно ответила Женя, – и сделала вот так.
Она повторила жест.
– Проклятье! – выругался Грегори.
– Что? Что я такого сделала?! – испугалась Женька.
Грегори вскочил.
– Ты нарушила табу. И подтвердила намерения.
– Я не…
– Молчи!
Но было уже поздно. Филиноид сердито затрясся и направился к ним, болтая отростками. Женька приготовилась к самому худшему.
– Он хочет…
– Твоей смерти, идиотка!
Эта фраза резко изменила её представления о худшем, особенно когда филиноид отделил от туловища что-то вроде короткого гарпуна.
Грегори схватил со стола нож и шагнул вперёд, загородив Женю. Филиноид забулькал в ответ. Вероятно, он говорил на своём языке, но джамранская сыворотка не действовала, будто свернулась от страха.
– Извинение кровью, – подсказал Рал.
Народ поспешно сматывался. Музыка оборвалась, танцовщицы разбежались. Остались самые храбрецы, в основном маркафи и окезы.
Всё происходило как в кошмарном сне. Когда другие филиноиды приблизились к ним, Грегори резанул себе ладонь и поднёс к носу полипа.
Тот изучил кровь Грегори, стекающую по запястью, и носовые щупальца задёргались от недовольства. Тишина стала плотной и вязкой как патока. И снаружи не доносилось ни звука…
Полип медленно растянул ротовую щель и неуловимым броском отшвырнул Грегори. Англичанин ударился о стойку, сполз на пол и больше не шевелился. Следующее, что помнила Женя – грохот переворачиваемых столов и звон посуды. Окезы, маркафи и остальные ринулись в драку. Кто-то схватил Женьку за руку. Рал, кажется. Затолкал под стол и велел не высовываться.
Она дрожала от пережитого шока, вцепившись в ножку стола. Посреди зала образовалась настоящая свалка. Филиноидов колотили чем попало: стульями, бутылками, вырванными с корнем растениями. Полипы отбивались щупальцами, а стоило кому-то вытащить гарпун, как на нём с воплями повисала дюжина маркафи. Оружие отбирали, и кидали за стойку. Тогда противники бросались друг на друга с кулаками, щупальцами и тяжёлыми предметами.
– Вот тебе!
– Уу!
– Получай!
– Сволочь!
Полипы бились молча и лишь меняли цвет… Ближайший к Женьке окез молотил филиноида подносом, а тот душил его отростками. Дерущиеся катались по полу, сбивая по пути всех, кто держался на ногах, и ранились осколками посуды. Бедный Грегори так и лежал, пока Грантал не оттащил его в угол…
Женька сжалась в комок от страха. А перед ней с треском рухнули стул и филиноид. Она отпрянула, визжа отползла под соседний столик… И на что-то наткнулась. Это был камень, тёмный, как осколок чёрной дыры. Не в состоянии думать, Женька сунула его в карман. Она даже не заметила, когда появились люди в форме с шокерами и парализаторами. Охрана из службы безопасности мигом наводнила бар… Кто-то перевернул над ней стол, и Женя оказалась нос к носу с разъярённым филиноидом.
Шевеля отростками, он направил гарпун прямо ей в сердце. Женька похолодела и приготовилась к смерти… Полип дёрнулся и захрипел, захваченный тонким хлыстом. Тело филиноида пронзил электрический разряд. Он упал, забившись в судорогах, а кто-то прижал его к полу узорчатым сапогом. В баре вдруг стало тихо-тихо. Но это была мирная тишина.
Женька перевела дыхание и взглянула на спасителя. На неё смотрели янтарные глаза с невозможными зрачками в виде звёздочек… Бледное мужское лицо. Чёрные, как смоль волосы, уложенные в замысловатую причёску. Гуманоид!
Хлыст спрятался в изящной ладони. Без тени улыбки мужчина протянул Женьке руку и помог подняться.
– Талех, – сообщил он, – командор станции.
Вот так встретились…
Глава 6
Вечер восьмого дня… Окончание
Грегори сидел на кушетке в медотсеке командного состава, и медсестра обрабатывала ему ссадину на голове. Англичанину вкололи обезболивающее и продизенфицировали рану, но он время от времени морщился и пытался дотронуться до ссадины. Хорошенькая медсестричка шлёпала его по здоровой руке.
– Я и сам врач, – возмущался он.
– Сейчас вы пациент и ваше дело сидеть смирно до прихода доктора, – отбрила она.
«Внешность обманчива», – подумала Женька.
Евгения стояла рядом, виновато понурившись, и боялась поднять голову. Было очень стыдно. Так стыдно, что хотелось выпрыгнуть в космос без скафандра. Как жить дальше?! Какой из неё «ксено», а тем более «психолог»?! Психолух она.
«Почему Грегори знал? Люди на станции знали? Все понимали, как нужно себя вести с филиноидами, а Женька – нет. И ещё не слушала, идиотка!»
Грегори был не прав только в одном – Евгения сильно жалела, что вышла из квартиры сегодня вечером. Суток не прошло, как она на станции, а уже натворила дел. Не разгребёшь. Как после этого смотреть в глаза Халу? Чем она отплатила ему за гостеприимство и щедрость? Спровоцировала драку и разнесла половину ресторана. Если Рал и Грантал перестанут с ней разговаривать, она поймёт. Ещё не успела выйти на работу, а уже дала повод сомневаться в своей квалификации. Наверное, её уволят и правильно сделают. Не стоило похищать неудачницу!
Командор Талех не сводил с неё глаз. И взгляд его был холоден и непреклонен. «Звёздные» очи изучали Женьку, как редкое экзотическое животное. Теперь он вправе не только испытывать неприязнь к землянам, но и считать их дикарями. Она сама предоставила ему это право, развязав галактический конфликт на его станции.
– Не драматизируйте.
– Что?
Женя осмелилась взглянуть на командора и не поверила глазам. Он улыбался.
– Обычная драка. Какой тут галактический конфликт? Недоразумение.
Похоже, зрачки джамрану менялись от настроения. Чёрные звёзды с острыми, как шипы, лучами – вспыхнули и замерцали. Женя растерялась.
– Откуда…
– Я привил себе ген телепатии на пару часов.
Он произнёс это так, будто речь шла о прививке от гриппа… Женька поймала себя на том, что разглядывает причёску Талеха. На самом деле эта затейливая укладка не имела никакого отношения к искусству парикмахера. Волосы джамрану от природы росли в разных направлениях, ложась крупными причудливыми завитками. Был ли это результат длительных генетических экспериментов или проявление базового генома? Джамрану и сами не помнили. А вот цвет волос меняли сознательно, окрашивая их путём добавления признаков. Обычно причёски джамрану выглядели пёстрыми и узорчатыми, как расцветка у попугаев. Реже – двухцветными. У Талеха волосы были абсолютно чёрными, словно он не придавал значения моде.
– В той ситуации у вас не было шансов предотвратить нападение.
Тут Женьку пронзило чувство вины и её прорвало:
– Я – психолог! Ксено или без, но я – специалист и моя обязанность разрешить конфликт, а не прятаться под столом.
– Тогда вам следовало прислушаться к словам друзей.
Талех кивнул Грегори. Женька позорно разревелась. Медсестра отвлеклась от раненого и протянула ей салфетку.
– Спасибо.
Как паршиво. Одного диплома лишили, не хватало ещё, чтобы и второй отобрали. Пусть и липовый. Болезненные воспоминания полезли из небытия, мешая успокоиться.
– Когда перестанете лить слёзы, придётся вам кое-что разъяснить насчёт… – джамрану выразительно пошевелил длинными пальцами… – Филиноидов, – и ловко поймал кончик выскользнувшего хлыста.
«Последствие генетических опытов», – догадалась Женька.
– Ваши друзья живы, – продолжал Талех, – и скоро будут целы. Незачем себя корить. Всё уже случилось. Лучше усвойте урок и поблагодарите своих защитников.
– Это точно, – подхватил Грегори, ощупывая голову, пока медсестра отвернулась. – Окезы и маркафи дрались как львы, особенно Рал с Гранталом.
– Они мирные люди. Это моя ошибка вынудила их вступиться за меня.
– Снова ошибаетесь, – усмехнулся Талех. – Да, синегарцы и тумессцы миролюбивы. Но и подраться не дураки. Если что-то угрожает их семьям или друзьям – готовы дать отпор и сражаться насмерть. Как вы думаете, они противостояли гатракам? Даже пацифисты делаются свирепыми воинами, защищая родной очаг.