– Правда? – удивилась Валя, но не сразу поняла, что произнесла это слово вслух.
– Да, – ухмыльнулся парень, но на выходе подмигнул девчонке, а потом вышел. Валя осталась одна в кабинете, приходя в себя. Девочка задумалась: «Может быть это сон? Вроде нет! А если сон – то к лучшему!». Она глубоко вздохнула и так же глубоко выдохнула.
Надя стояла в том же месте в той же позе. Валя направилась к ней, проследив взглядом за Вовкой, чтобы тот не заметил Надю. Убедившись, что все в порядке и путь чист, Валя быстрым шагом пошла к Наде. У подруги было испуганное и по-детски наивное лицо:
– Ну, как? – поспешно спросила Надя.
– Знаешь, забудь. И не переживай! – ответила Валя, обняв подругу за плечи.
– Что? А что он тебе сказал?
– Что он тебя даже не знает, и, что у него есть девушка! – Валя заметила, как за секунду изменилось Надино лицо, ее глаза наполнились слезами. И по щеке скользнула длинная, похожая на хрусталь, слеза, сделав щечку мокрой. На секунду Вале вдруг стало жалко подругу, ведь на самом деле она не лгала, а сказала самую настоящую правду. А что если и Валя окажется на месте Нади? От этих мыслей Валентина уже не чувствовала ревность и злость, а наоборот, смягчилась и видела в Наде только самую верную и лучшую подругу. Эту тему больше не трогали.
– В самый раз! – опомнилась Валя, – но брать не буду! – И девушка аккуратно повесила платье на место.
– Почему? – поинтересовалась Ира, у которой тоже в руках было платье, наверное, тоже для выпускного бала.
– Я не брала денег с собой. – Виновато опустила голову девушка, будто оправдываясь, хотя оправдываться она не обязана перед ними.
– Как так?! – удивилась Настя, – ты же прекрасно знала, что по магазинам пойдем!
– Знала, но… черт возьми, я просто забыла кошелек! – на этот раз сказала девушка громко и отчетливо.
– Ну, как ты так умудрилась? – с жалостью взглянула на подругу Настя.
– Просто торопилась видимо! – ответила за Валю Ирка. Валя кивнула в ответ.
– Да уж! Придется тебе как-нибудь одной или с мамой ехать за платьем для выпускного. Только не забудь! – сочувственно сказала Настя, а потом спустя несколько секунд, начала объяснять смысл своей сказанной фразы, – просто это было удачно – Машка ушла от нас! Я, знаете, как-то не комфортно себя чувствую рядом с ней. И иногда даже лишней!
Остальные девчонки согласились с Анастасией.
– На ее фоне мы все выглядим блеклыми и пустыми! – добавила Надя, – мне интересно, тогда зачем она таскается с нами?
– Разве не понятно? Она просто хочет знать о нас все, а потом выставить на всеобщее обозрение и показать какие мы смешные и немодные. – Объяснила Настя. Повисло недолгое молчание, будто все погрузились в воспоминания. Первая, кто нарушил молчание, была Ира:
– Вот помню, что случилось в пятом кассе. Помните про ситуацию в раздевалке перед физкультурой? – конечно же, все помнили. Это было в декабре.
Ира, как всегда, выходила из раздевалки последняя, а именно ей всегда приходилось закрывать раздевалку на ключ, а ключ отдавать физруку. На этот раз она так долго возилась со шнурками на кедах, что опаздывала на урок. Наконец-то, распутав узел, и, завязав на бантик шнурки, Ирка выбежала из раздевалки, забыв запереть дверь. Но ключ все равно, по привычке, отдала физруку. Девочка по ходу присоединилась к, бежавшему по кругу, отряду одноклассников.
– Алексей Викторович, – обратилась Маша к физруку, выйдя из отряда, который продолжал бежать по спортзалу, – можно выйти?
– Конечно, Маша! – разрешил физрук выйти ученице в туалет, потом потеряв к ней всякий интерес, просвистел в свисток.
Маша шла по длинному и тихому коридору. Физкультуру она не очень-то и любила, а значит можно не спешить возвращаться в спортзал. Идя по, кажется, бесконечному коридору, она прошла мимо женской раздевалки. Ее будто стукнули по голове, мол, проверь, заперта дверь или нет! Раздевалка оказалась открыта, девочка без помех вошла туда, бесшумно закрыв за собой белую дверь.
«Ирка-растяпа! – подумала про себя Маша, – как можно забыть закрыть дверь на ключ?». Девочка подошла к своему рюкзаку и из кармашка вынула зеркальце, чтобы проверить свое лицо – испачкано или нет. Убедившись, что лицо в полном порядке, ее взгляд упал на рюкзак, который принадлежал Ире. Маша переминалась с ноги на ногу, а потом подошла к Иркиному портфелю. Девочка расстегнула его и достала оттуда розовую папку с тетрадями, а именно ей нужна была тетрадь по математике, чтобы списать домашнюю работу на завтрашний урок. (Ира любила делать домашнее задание на переменах, чтобы дома оставалось больше свободного времен). Но сама Ира редко кому давала списывать домашнее задание по какому-либо предмету.
– Вот это удача! – сказала Маша сама себе, мысленно поблагодарив Судьбу за такой подарок. Маша сфотографировала домашнее задание по математике на свой телефон, чтобы дома без проблем переписать. Плутовка убрала Иркину тетрадь обратно в розовую папку, а папку в рюкзак. Но прежде чем застегнуть сумку, Маша задумалась, а потом пришла к выводу, что нужно наказать Ирку за жадность.
– Вот тебе! И вот тебе еще! За то, что списывать даешь только Вальке и Надьке! А мне не даешь! Ну и получай! – злилась на Ирку Маша, подкидывая ей в рюкзак вещи одноклассниц: свое зеркальце, Валины телефон и брелок-сердечко, Надину тушь, Лерины серебряные сережки, которые она всегда снимает перед физкультурой. И напоследок Маша кинула свою ручку, которая нравилась всем одноклассницам, а Ира даже просила Машу подарить ей ее. Ехидно улыбнувшись будущим последствиям, Маша выбежала из раздевалки и направилась на урок.
Сразу после физкультуры, когда последний урок в пятом классе подошел к концу, все довольные ученики побежали переодеваться. Ира, как всегда задерживалась у физрука, помогая убрать на склад мячи, обручи, скакалки. Когда она пришла в раздевалку, уже никого не было: «О, как хорошо!» – подумала девочка. Но когда она поднималась на второй этаж, чтобы продежурить в кабинете, весь класс собрался вокруг учительского стола. Маленькая Надя громко всхлипывала, остальные, мальчики и девочки, утешали, как могли. Все внимание класса переключилось на удивленную физиономию Иры. И классная руководительница, Татьяна Алексеевна, обратилась к Ире, сидя на стуле за столом:
– Ирочка, – Ира нервно теребила меловую тряпку в руках, подошла к учителю, – нам нужно осмотреть твой портфель. У всех уже проверили, одна ты осталась! – сухо произнесла Татьяна Алексеевна. Ира вздрогнула и покраснела – что понадобилось Татьяне Алексеевне от Иры и, уж тем более, зачем показывать всем портфель? Девочка насторожилась, но разрешила взять учителю свой рюкзак. Татьяна Алексеевна немедленно расстегнула все карманы и принялась вытаскивать оттуда все вещи: книги, тетради и другие ее личные вещи. Ира непонимающе наблюдала за процессом, не понимала, что происходит. Над всеми нависла непонятная атмосфера, под которой находиться было тяжело. Это напоминало Ире наступление летней грозы: темно-синие тяжелые тучи, внезапно дует холодный ветерок и вот первая опасная линия на мгновение рассекла небо. Надя, как первый удар грома, воскликнула:
– Ой! Это же моя тушь!!! – А за Надиной тушью высыпались на учительский стол Валины вещи: брелок с телефоном. И Машино зеркальце с ручкой, и Лерины серьги. А вот и начался ливень, сначала капельки мелкие-мелкие, а потом постепенно эти мелкие капельки превратились в крупные и тяжелые капли воды, которые падали на землю, заливая все дороги. Из глаз Иры хлынули невинные слезы. Девочка вытирала струйки, бежавшие по ее щекам, ладонями. Татьяне Алексеевне стало жалко девочку, и поспешила ее успокоить, но получилось у нее это не сразу. Ира продолжала реветь, она не знала как доказать свою правоту:
– Я не брала их вещи! Правда не брала! – с трудом выговорила фразу Ира, заикаясь из-за слез. Все сохраняли молчание. Но учитель решила, что правильным будет распустить детей по домам и поговорить с Ирой на чистоту – возможно, ей трудно говорить, когда все укоризненные взоры одноклассников направлены только на нее, возможно, Ира сама во всем признается, ей просто тяжело.
– Ира, присядь, – ровным голосом попросила учитель сесть за первую парту, которая была расположена прямо перед учительским столом, указав на место своей правой рукой. Ира послушно села.
– А теперь расскажи мне все!
– Что рассказать? – не поняла девочка, не поднимая своих глаз на учителя.
– Я думала, если все уйдут, то ты мне признаешься, что украла вещи одноклассниц. Ира, скажи, зачем ты так поступила? – настаивала на своем Татьяна Алексеевна.
– Ну, я, честное слово, ничего не брала. Мне нечего рассказывать! – Ира чуть не сорвалась на крик, но во время сдержала свой пыл, но слезы остановить не смогла. Они внезапно полились из ее глаз, падая на парту.
– Как же? Разве не ты уходила из раздевалки последней? И ты, девочки говорят, опоздала на урок. А это доказывает, что ты задерживалась там не просто так, – хитрым голосом говорила учительница, давая Ире понять, что ей скрыть ото всех ничего не удастся. Но этим задела Ирины чувства, и та опять заплакала.
– Я… – заикалась Ира, но говорить продолжила, – всегда ухожу последняя, а на этот раз опоздала, потому что не могла завязать шнурки, а потом торопилась и забыла запереть дверь на ключ.
– А почему ты не вернулась и не закрыла?
– Я подумала, что ничего страшного не случится, поэтому просто отдала ключ Алексею Викторовичу. – Объясняла Ира.
– То есть ты хочешь сказать, что не брала вещи? – Татьяна Алексеевна не стала ждать ответа и продолжила, – а кто-нибудь выходил из спортзала?
И тут Ира вспомнила, что Маша просилась выйти в туалет, и ее долго не было. Единственным рациональным ответом являлось то, что Маша, возможно, подставила Иру, подкинув ей в рюкзак вещи подруг. А теперь пришлось все объяснять. Татьяна Алексеевна внимательно выслушала Иру:
– Так, Ира, ты иди домой, а завтра со всеми разберемся у директора. Ты поняла?
Ира кивнула. Девочка схватила рюкзак и направилась на первый этаж, в гардеробную, попрощавшись с учителем.
Наверное, Татьяна Алексеевна еще не рассказала родителям о вчерашнем инциденте, или просто родители молчат об этом, откладывая серьезный разговор на потом. Утром Ире было страшно думать о том, что ждет ее в школе, но сразу же отогнала эти мысли: «Зачем мне бояться? Не я же виновата. Татьяна Алексеевна разберется во всем, и Маша будет наказана!» – думала она.
Зайдя в класс, девочка уверенно и бесстрашно прошла на свое место. В классе, в котором до появления Иры царили шум и возглас, повисло мгновенное молчание. Все внимание класса было направлено на виновницу вчерашнего «торжества». Но Ира не волновалась по этому поводу, потому что сейчас придет Татьяна Алексеевна и все решит. (Ира, по крайней мере, на это надеялась).
– Ирка, я тут недавно деньги посеял. Ты не могла бы поискать их в своем портфеле? Может быть, и найдутся. – Нарушил молчание Егор, одноклассник Иры. И весь класс снова разразился неприятным для Иры смехом. Но пока нет учителя в классе, Ире самой пришлось дать отпор однокласснику:
– Спроси у Маши, она должна знать, в каком портфеле лежат твои деньги, – Ира доставала из рюкзака учебник и тетрадь по математике и клала их на край парты. В то время удивленный взгляд Егора почему-то упал на Машу. Он застал лицо Маши раскрасневшееся, как спелый помидор, не то от гнева, не то от того, что Ира ее поймала в неподходящий момент – при всем классе. И Маша молчать не смогла. Она встала со стула и подошла к Ире, пыхтя от злости:
– Не надо свою вину складывать на других людей! – закричала она. Не увидев той реакции, какую она хотела бы видеть на лице одноклассницы – боль, слезы, обиду, схватила девочку за ее светлые короткие косички и потащила на себя, при этом отходя от нее назад. Ира завизжала от испуга, она побоялась, что Маша может вырвать ей волосы с корнями, и тогда Ире придется ходить лысой. Но, к счастью, в тот момент на всех порах, услышав чей-то визг, влетела в кабинет Татьяна Алексеевна:
– Все! Все девочки, марш к директору! – крикнула она, указывая рукой на дверь. Девочки послушно одна за другой поплелись к кабинету директора.
– Мальчики, меня не будет на этом уроке. Я дам вам задание, – говорила Татьяна Алексеевна уже спокойным голосом, когда девочки удалились из кабинета. Учительница написала мелом на доске страницу учебника и номера упражнений. Мальчики покорно со звонком принялись выполнять задание, но при этом никто не мог просто так хранить молчание. Все оживленно разговаривали о вчерашнем происшествии и о другом, пользуясь тем, что в классе никого из взрослых нет.
Девочки гуськом вошли в кабинет директора и сели на стулья. За ними вошла учитель, ровным и звонким голосом заявила:
– Все девочки тут!
Директриса своим тяжелым и проницательным взглядом оглядела всех присутствующих. Тяжко вздохнула и покачала головой, мол, вы же девочки, а ведете себя хуже мальчиков.
– Ну? С кого начнем? – равнодушным голосом сказала Анфиса Степановна, которой явно было не интересно, что произошло между девочками вчера.
Маша уверенно подняла руку:
– С меня!
– Ну, говори. – Не изменив тон голоса, ответила Анфиса Степановна, глядя в какие-то бумаги с подписями, печатями и черным текстом.
– Понимаете, Ира вчера у нас осмелилась украсть вещи, – принялась рассказывать Маша, сделав свой голос жалким.
– Давайте спросим Иру, – равнодушно сказала директриса.
– Я не крала! – выпалила подсудимая, встав со стула, – меня подставили. И это была Маша! Сто процентов. Потому что все улики обращены против нее.
– Что-о-о?! – протянула Маша, близко подойдя к Ире. Директриса, почувствовав, что назревает ссора, своею пухлою ладонью ударила о стол, чтобы все затихли. Маша отскочила на свой стул, Ира послушно села.
– Ира, какие еще улики? – спросила директриса, не отрывая глаз от бумаг, – одна есть главная улика – вещи нашли у тебя. Какие еще могут быть улики? – сухо и равнодушно разговаривала женщина, что Ире стало неприятно, но терпела.
– А вот! Я сейчас расскажу, – Ира собралась с мыслями, – вчера я опаздывала на урок физкультуры, потому что не могла завязать себе шнурки. Я, как обычно, ухожу всегда последней из раздевалки и запираю дверь на ключ, а ключ отдаю Алексею Викторовичу. Но на этот раз я просто забыла закрыть на ключ дверь.
– Почему не вернулась? – перебила девочку Анфиса Степановна.
– Потому что я подумала, что ничего страшного не произойдет, и отдала ключ физруку. А потом Маша попросилась выйти в туалет на уроке…
– Это ничего не значит! – вскрикнула Маша. И директриса опять же шлепнула ладонью по столу. Ира продолжать не спешила, ожидая, что одноклассницы подтвердят хотя бы то, что только Маша покидала спортзал во время урока.
– Точно! – подхватила мысль Надя, – только Маша выходила. Больше никто.
Остальные девочки согласились с Ирой и поддержали Надю.
– Маша, приведи пару аргументов того, что ты невиновна. – Наконец-то отвела свои уставшие серые глаза директриса от бумаг, уставившись в красное лицо Маши. Проницательный взгляд директора просто пронзал Машу насквозь. Девочка не выдержала этого напора и, расплакавшись, выбежала из кабинета. Белая дверь громко хлопнула, а в кабинете повисло молчание. Заминку нарушила директриса, которая громко кашляла, рассматривая белоснежные бумаги.
– Ир, слушай, прости нас! – виноватым тоном голоса произнесла Надя.
– Да, всех нас прости, пожалуйста! – повторила за Надей Валя. Девочки обнялись.
– Помним, конечно же. Как же это забудешь? – сочувственно ответила Настя, положив свою руку Ире на плечо в знак утешения. Девушки прекрасно помнили все моменты и приятные, и не очень. Ведь не бывает радуги без дождя.