От нового сезона нас отделяли десять дней. Наш лучший игрок, которого уже отстранили от игры на следующие шесть матчей и которому клуб запретил тренировки, решительно настроился покинуть нас.
«Не могу есть, – думал я. – Мой мозг вскипает».
Я отодвинул тарелку с едой. Я больше не мог этого выносить – я достал телефон: мне нужно позвонить или написать Луису. Я решил отправить ему простое сообщение: «Луис, что происходит? Нам нужно с этим разобраться».
Он тут же написал ответ: «Слушай, приятель, тренер мне лжет, и в клубе мне врут».
Я послал ему еще одно сообщение: «Я хочу помочь с этим разобраться ради тебя и ради клуба».
От Луиса пришло несколько сообщений. Он был расстроен и, пытаясь выразить свое недовольство, стал изъясняться по-английски, даже в письменной форме, более коряво. Я отправил ему еще одно СМС: «Можем завтра поговорить? Встретимся завтра в Мелвуде пораньше?»
Увидев его ответ, я едва сдержал улыбку:
– ОК, Стиви.
Тем ранним утром в пятницу ливерпульский изгой и капитан команды вовсе не должны были оказаться вместе в Мелвуде. Луису не было велено появляться на тренировочной площадке раньше второй половины дня, когда вся остальная команда закончит тренировку. Но мы чувствовали: очень важно пренебречь этим запретом и откровенно поговорить друг с другом. Я сообщил о своем плане тренеру.
Первым заговорил я.
– Слушай, – сказал я Луису, – я не буду помогать тебе уходить из клуба, потому что, по-моему, это неверное решение.
Луис молчал.
– Я буду честен с тобой, – продолжал я. – Тебе стоит остаться еще на год. Если ты будешь играть так же, как в прошлом сезоне, клубы, в которые ты действительно хочешь попасть, те, что смогут предложить тебе то, что ты по-настоящему заслуживаешь, придут за тобой.
– А что, если нет? – простодушно спросил Луис.
– А сейчас они заинтересованы в тебе?
– Ну, – отозвался Луис, – они разнюхивают. «Мадрид» переключился на Бейла, а «Барселона», думаю, еще не готова. Но они во мне заинтересованы.
Я сказал Луису, что, исходя из моего опыта, когда в «Мадриде» чего-то хотят, они всегда возвращаются за этим. С «Барселоной» то же самое. Если они сейчас в нем заинтересованы, то не утратят интереса и в следующем сезоне. Он должен мне довериться. Я бывал в его шкуре – с «Челси» и «Мадридом».
Я заговорил более откровенно:
– Я заинтересован только в том, чтобы ты не уходил в «Арсенал». Я не хочу играть против тебя. И я знаю, что у «Арсенала» будет преимущество перед нами, если ты уйдешь к ним. Это – чистая правда. Поэтому мне бы хотелось, чтобы и ты был честен со мной, Луис. Ты действительно хочешь уйти из футбольного клуба «Ливерпуль» и перейти в «Арсенал»? Или ты хочешь уйти из «Ливерпуля» и перейти в крупный футбольный клуб?
Луис колебался:
– Что ты имеешь в виду под крупным клубом?
– Ну, – сказал я, – когда пообщаешься с такими фанатами, как наши, это очевидно. Что до меня, то я бы на твоем месте ушел бы только в двух направлениях: «Реал Мадрид» или «Барселона». Я знаю, этого-то тебе и надо.
По молчанию Луиса я понял, что не ошибся. Я попал в точку. Он внимательно слушал.
– У меня была возможность уйти в «Мадрид», и я ее отверг, – объяснил я. – Но у меня другая ситуация. Для меня важнее играть именно для этих болельщиков в Ливерпуле, потому что это мои земляки…
Мой товарищ кивнул. Он понял, а я продолжал уговаривать. Я сказал, что, если бы я ушел в «Мадрид» или «Барселону», для меня это было бы более рискованно, потому что у меня молодая семья. Но я знал, что ему, как выходцу из Южной Америки, покажется, что он возвращается домой, особенно если он уйдет в «Барселону». Его жена много лет жила в Барселоне, и их дети говорят на испанском.
Я все время пытался преодолеть расхождение во взглядах. Я гнул свое.
– А если ты останешься с нами еще на один сезон, – продолжал я, – я уверен, наша команда станет сильнее «Арсенала».
Луис взглянул на меня.
– Слушай, дружище, – тут же заговорил я. – Ты просто не можешь уйти в «Арсенал». «Ливерпуль» да и наши фанаты этого не поймут. Тебе это тоже не нужно. Думаю, ты слушаешь неправильные советы, если кто-то продолжает говорить тебе, что в «Арсенале» тебе будет лучше.
Луис не возражал. Луис не говорил «я люблю «Арсенал» и хочу туда попасть» или «я думаю, это – выдающийся клуб». Он знал, что может мне доверять. Я изложил свой план: – Забудь про «Арсенал» и оставайся у нас еще на один сезон. Давай устроим в лиге настоящий прорыв. А затем, когда «Мадрид» или, скорее всего, «Барселона» вернутся за ним, нам всем – уже точно – станет ясно, что «Ливерпулю» пора отойти в сторону.
Последовал еще один слабый кивок, но никто из нас пока не улыбнулся. Я спросил, можно ли мне устроить ему встречу с Бренданом. Луис протянул мне руку для рукопожатия.
– Ладно, Стиви, – сказал он.
Я отправил сообщение Брендану: «Я поговорил с Луисом начистоту. У меня такое чувство, что у нас есть с чем поработать. Но нужно найти правильный подход, потому что он зол. Вы можете встретиться с ним?» Брендан согласился, и я назначил время их встречи, но в тот же вечер Луис прислал мне сообщение. Он придет на встречу с Бренданом, только если я буду присутствовать.
– Луис хочет, чтобы я пошел с ним, – доложил я Брендану.
– Я тоже, – ответил тот.
Когда мы втроем встретились, то уселись на низкие кожаные кушетки в кабинете тренера. Было неудобно. Мы все улыбались друг другу, но улыбка Луиса, адресованная Брендану, была больше похожа на угрозу. Могу сказать, что Брендан поначалу был не вполне уверен, куда мы клоним. Я был полностью готов играть роль миротворца. Это был грандиозный момент.
Луис вот-вот собирался сказать то, что могло не понравиться Брендану. Он довольно часто сообщал мне, что, по его мнению, Брендан солгал ему. Но я не терял и надежды. Брендан – понимающий и любящий своих игроков тренер. Он – полная противоположность Рафы Бенитеса, который был моим тренером, когда мы добирались до финала Лиги чемпионов в 2005 и 2007 годах. Рафа – блестящий тактик, когда речь идет о победе в футбольных матчах, но он может проявлять ледяное равнодушие как человек. Мне нравилось то, что Брендан может быть душевным. Кроме того, я замечал, что до того, как они разошлись во мнениях по поводу перехода, Брендан относился к Луису и ко мне очень хорошо и проявлял к нам глубокое уважение. Я был капитаном клуба, а Луис Суарес – нашим основным игроком.
Начали мы неплохо – Брендан попадал в нужный тон – и быстро делали успехи. Я все еще беспокоился, что возникнут какие-нибудь неприятности, потому что я не знал, о чем говорилось на встречах с владельцами. Мне были неизвестны детали контракта Луиса. Но беседа в кабинете Брендана прошла так гладко, как только можно было надеяться. Мы договорились обо всем том, что мы с Луисом уже обсуждали. Брендан сказал, что хочет, чтобы Луис вернулся в команду, а Луис ответил обещанием, что будет как следует тренироваться. Мы вновь пожали руки после того, как Брендан пообещал, что он и с владельцами поговорит, и разберется с этой ситуацией раз и навсегда. Выходя из кабинета, я чувствовал себя великолепно. Казалось, будто у нас появился шанс вернуть все на свои места.
Окончательная проверка состоялась во время первой тренировки, когда Луис вернулся к основному составу, после нашего возвращения с международных соревнований. Луис только что прилетел из Японии, где играл в товарищеском матче за сборную Уругвая. Я был капитаном сборной Англии, с которой мы на той же неделе со счетом 3:2 обыграли шотландцев на «Уэмбли».
Я вновь переживал. Пока Луис был в отъезде, в СМИ появлялись противоречивые сообщения. Сначала я вздохнул с облегчением, когда Луис заявил уругвайской прессе, что в его намерениях произошли изменения:
– И сейчас, благодаря тому, что все так привязаны ко мне, я остаюсь в «Ливерпуле».
Но на следующий день, когда сборная Уругвая выиграла 4:2, издание Kyodo News опубликовало цитату, в которой Суарес отказался от предыдущего заявления:
– Я не говорил этого… может, это был кто-то другой.
Мне была нестерпима мысль о том, что я вновь увижу Луиса в одиночестве, через два поля от остальной команды, с явной обидой на лице.
Все были рады его видеть, особенно южноамериканские и испанские игроки. Луис и Лукас Лейва, наш опорный полузащитник из Бразилии, были двумя звеньями, сплачивающими испанцев и выходцев из Южной Америки. Все они болели за Луиса и хотели, чтобы он вернулся в группу. У меня хватило ума понять, что все они ждут, когда я нарушу это противостояние. Но Лукас тоже сыграл огромную роль в том, что Луис остался. Лукас – выдающийся парень, и я обожаю его.
В ту пятницу, 16 августа 2013 года, тренировка началась рано утром. Я внимательно наблюдал за Луисом. После всех противоречивых сообщений у меня не было стопроцентной уверенности в том, что он свяжет себя с «Ливерпулем».
Но я ошибся: Луис бросился тренироваться как одержимый. Он бежал и на лету отбирал мяч, делал зигзаги и финты, опять бежал, словно хотел напомнить нам, как нам его не хватало. Такое желание и стремление, когда его талант проявляется еще больше, чем темп работы, – это невероятное зрелище. Мы с Бренданом все время многозначительно переглядывались, а иногда, наблюдая за ним, просто ухмылялись. Луис Суарес на месте. И «Ливерпуль», и я. Накануне нового сезона нас неожиданно вновь накрыло волной счастья и надежды.
Глава вторая. Череда сезонов
Двадцать пять лет назад, в августе 1988 года, расклад в английском футболе был совершенно иным. Когда я восьмилеткой пришел в Академию клуба, «Ливерпуль» был самым титулованным клубом Англии. В прошлом мае клуб в семнадцатый раз выиграл в первом дивизионе, обойдя «Манчестер Юнайтед», который оказался на втором месте, на девять очков. В сезоне также отличился «Челси», который закончил четвертым снизу и проиграл утешительный плей-офф с Миддлсборо. 28 мая 1988 года «Челси» вылетел из высшего дивизиона. Гораздо удивительнее было то, что ровно за две недели до того «Ливерпуль» проиграл финал Кубка Англии «Уимблдону». Это поражение со счетом 1:0 разрушило надежды «Ливерпуля» на вторую двойную победу в лиге и Кубке Англии за три сезона. Это кажется еще невероятнее, когда вспоминаешь, что с тех пор «Ливерпуль» завоевал только одно чемпионство, наше восемнадцатое, в 1990 году.
Премьер-лигу учредили в феврале 1992 года, и в то время в высшем дивизионе английского футбола не было иностранцев ни среди владельцев клубов, ни среди тренеров. Первым тренером-иностранцем в этой мятежной лиге летом 1993 года стал Осси Ардилес. Постепенно приток заграничных игроков и тренеров увеличивался. Через пять с половиной лет я дебютировал в основном составе за «Ливерпуль», когда вышел со скамейки запасных и заменил Вегарда Хеггема, игрока сборной Норвегии, на непривычной для меня позиции – правого защитника.
До начала этого сезона в «Ливерпуль» пришел Жерар Улье, бывший тренер национальной сборной Франции, чтобы работать вместе с Роем Эвансом, одним из старых членов неофициального клуба тренеров Boot Room. К середине ноября Жерар остался единственным тренером и дал мне шанс. 29 ноября 1998 года, когда я, дрожа, стоял у боковой линии на восемьдесят пятой минуте матча, Жерар, один из приятнейших людей, каких я встречал в футбольном мире, сказал мне несколько слов. «Ливерпуль» выигрывал у «Блэкберн Роверс» со счетом 2:0 после голов Пола Инса и Майкла Оуэна.
– Не дай нам упустить мяч, – спокойно наставлял меня Жерар. – Удерживай свою позицию, дождись завершения матча.
Мне удалось выполнить одно осторожное касание, простой пас товарищу по команде, а затем еще один. Потом, в единственном активном эпизоде с моим участием, я попытался осуществить прострельный пас в штрафную площадку после того, как Инси отдал мне мяч направо. Я отправил снаряд с такой силой, что он чуть не улетел на трибуну Сентенари. Казалось, Инси хотел прикончить меня.
Под руководством Жерара я тринадцать раз выходил на поле за свой дебютный сезон в «Ливерпуле». Где-то там события развивались намного более бурно, и к концу сезона 1998–1999 года «Манчестер Юнайтед» сделал уникальный «требл»: выиграл Премьер-лигу, Кубок Англии и Лигу чемпионов. Чтобы стать королем Европы, «Юнайтед» восемьдесят пять минут гонялся за мюнхенской «Баварией», забив два мяча в добавленное время.
В течение двух последующих сезонов «Манчестер Юнайтед» собрали хет-трик титулов Премьер-лиги – на втором месте всякий раз оказывался «Арсенал». Борьба Алекса Фергюсона и Аресена Венгера была в самом разгаре, но все еще оставался жидкий лучик надежды, что гонка ливерпульцев за победой в лиге может вновь завершиться успехом. Под руководством Жерара мы и сами сделали требл в сезоне 2000–2001 года, выиграв Кубок Английской лиги, Кубок Англии и Кубок УЕФА, благодаря чему я завоевал первые трофеи как профессиональный футболист. Кроме того, в тот год мы еще завершили чемпионат третьими.
Год спустя на втором месте оказались мы, на семь очков отстав от «Арсенала». В следующем сезоне, в 2002–2003 годах, «Юнайтед» вновь стали чемпионом с «Арсеналом» на втором месте, а «Ливерпуль» скатился на пятое. «Челси» опередили нас, завладев местом, дающим дорогу в Лигу чемпионов.
Тогда-то, летом 2003 года, в Премьер-лиге все изменилось навсегда. «Челси» купил русский миллиардер Роман Абрамович. Потрясение было невероятным. Но это было лишь началом нашествия из-за границы толстосумов, захвативших контроль над Премьер-лигой. Вскоре все стало еще хуже, гораздо хуже. И для «Ливерпуля», и для меня.
Я сохраняю спокойствие, когда фанаты противников напоминают мне, что за семнадцать сезонов в «Ливерпуле» я ни разу не брал медали победителя лиги. Но теперь я могу сказать, что по крайней мере один титул для «Ливерпуля» я не выиграл главным образом по двум причинам: Роман Абрамович в «Челси» и шейх Мансур в «Манчестер Сити».
Признаюсь, стоит и на себя посмотреть и согласиться, что, если бы мы с командой играли лучше или если бы мы провели тот или иной момент иначе, а еще если бы нам чуть-чуть улыбнулась удача, у нас могло бы получиться. Но то, что иностранцы завладевали футбольными клубами, за последний десяток лет оказало большое влияние на ситуацию в Премьер-лиге.
Еще свежи воспоминания о том, как Абрамович появился в «Челси». Мне едва исполнилось двадцать три года, и я знал достаточно и о футболе, и о финансах, чтобы, едва эти новости просочились, я лишь выругался вслух. Сначала думаешь: «Сколько это будет продолжаться? Может, ему надоест, или это всерьез?»
Но пошел второй сезон. Абрамович все еще на месте. В мае 2004 года он назначает одного из лучших молодых тренеров в мире, Жозе Моуринью, который только-только выиграл Лигу чемпионов с «Порто». Жозе вплыл в Лондон, называя себя «Единственным». Сердце у меня слегка ушло в пятки.
Можно возразить, что у Моуринью аура победителя и его поддерживает владелец клуба с глубочайшими карманами в мире футбола. Тут есть от чего опустить руки. На моем месте вы бы тоже огорчились, если бы речь шла о победе в лиге, до которой вам так чертовски далеко. Кроме того, я знал, что нам почти наверняка придется биться с «Челси» и Романом Абрамовичем, чтобы добиться и любых других трофеев, вне Премьер-лиги.
Я не мог примириться с этим. Мы в «Ливерпуле» всегда изо всех сил боролись, чтобы прижать «Юнайтед». А еще нужно было разбираться с «Арсеналом». В 2001 году, когда их команда «Непобедимых» уже начала формироваться, мы увели у них из-под носа Кубок Англии. Мы одержали волевую победу, а Майкл Оуэн забил два мяча в последние семь минут. «Арсенал» – выдающаяся команда, но мы их обчистили и отправились домой с четвертым для меня серебряным сувениром. Тогда английский футбол все еще казался довольно доступным.