Гриша сидит на табуретки небольшой комнаты. Его окружает толпа парней и девушек от 17 до 30 лет. Они смеются над тем, как два парня машинкой выбривают дорожку от затылка до лба Гриши, а затем выбритое место небрежно обрабатывают зелёнкой…
Гриша сам до конца не был уверен, что поступает правильно, но в душе чувствовал, что «так надо». За окном мелькали населенные пункты, о которых он раньше только слышал: Тарасовский, Миллерово, Кашарский, Яблоновский и другие. Наконец автобус сделал конечную остановку. Гриша вышел из автобуса и пошел к багажнику за своим чемоданом. Получая багаж, он осматривался, пытаясь узнать тех, кто должен был его встретить. Среди встречающих Гриша увидел двух мужчин, стоящих немного в стороне. Один из них был молод, коротко стрижен, крепкого телосложения, под два метра ростом. На нем была спортивная черная куртка с капюшоном, синяя футболка и джинсы. Кроссовки салатного цвета бросались в глаза. Другой выглядит лет на сорок, наполовину седой, среднего роста. Одет был в красную футболку, чёрную куртку, брюки и темные кроссовки. Однако то, что выделяло их из толпы людей, и было общим – это лица. Они светились каким-то особенным светом. Гриша подумал: «Это, точно, они!»
Как бы идя в сторону от автобуса, он остановился около этих мужчин и вполголоса спросил:
– Это вы?
– Ты из Ростова? – наклоняя голову в сторону Гришки, также вполголоса спросил высокий.
– Да, я Гриша.
– Ярослав, – представился высокий и протянул руку Грише.
В одной руке у Гриши был чемодан, а в другой рюкзак. Он взял рюкзак и чемодан в левую руку, а правую протянул Ярославу.
Второй представился:
– Юра, – и протянул Грише руку. Ярослав взял Гришин чемодан и спросил:
– Как доехал?
– Хорошо.
Они пошли к машине. В «семёрке» белого цвета, на которой приехали встречать Гришу, сзади сидел высокий смуглый парень в спортивном костюме с чёрными кудрявыми волосами. Вещи погрузили в багажник. Юра сел за руль, Ярослав рядом с Юрием, а Гришу посадили на заднее сиденье.
– Сев в машину, Гриша представился третьему парню.
– Данил, – ответил он и протянул Грише руку.
– Что употреблял? – спросил сходу Данил у Гриши.
– В смысле?
– Ну… таблетки? Или пил?
– Ничего. Я не пью и не курю. У меня просто была депрессия. Объяснять всем причину своего появления Гриша не хотел, да и не мог толком объяснить, но был уверен, что всё станет на свои места.
На Церковном дворе было тихо. Величие хвойного леса завораживало своей красотой. Свежий воздух бодрил, а солнце, катившееся к закату, освещало новую Церковь.
Апостолы встретили Григория приветливо. У него на сердце стало очень тепло и радостно. Всё показалось таким родным, знакомым. Это был уголок рая на Земле. За последние две недели он, наконец, почувствовал на душе легкость и покой.
Ярослав проводил Григория в подвальное помещение новой Церкви. Они спустились по ступенькам вниз, прошли через ещё не отштукатуренную комнату, которая сейчас использовалось под склад инструмента и дров, и зашли в братскую, где находилась спальня десяти апостолов. Один апостол ночевал в здании рядом.
Спальное помещение начинается с прихожей, справа – стол для глажки одежды и зеркало, слева – тумбочка для обуви и небольшая комната, в которой стоит стиральная машина, раковина и буржуйка для обогрева. Восемь кроватей расположены в большой комнате по всему периметру, рядом с каждой – стул или тумбочка. Слева направо, от окна до окна, расположены: 1-я кровать – Гаврила, 2-я – Егора, 3-я – для Гриши, 4-я – Ивана, 5-я – свободная, 6-я – Тараса, 7-я – Ярослава, 8-я – Юры. Девятая кровать Романа стоит слева от прихожей у стены. Десятая – слева от Романа, в комнате, где стоят шкафы для вещей и спальное белье – Данилы. Одиннадцатая кровать, Павла – в комнате справа от Юрия. В старой Церкви спит Антон.
В братской есть телевизор, по которому они смотрят христианские фильмы, проповеди и слушают христианскую музыку.
Ярослав показал Гришке его кровать и дал чистое постельное бельё. Когда он зашёл в братскую, то на кровати сидел Егор (мужчина среднего роста, лет 38) и подклеивал подошву на ботинках.
– Здравствуйте, я Гриша, – улыбаясь, он протянул руку Егору.
– Здоров, Гриша. А я Егор, – пожал тот руку Гриши. – Как там, в Ростове?
– Я рад, что сейчас не там, – пробормотал Гриша.
– Тебе здесь понравиться…
– В душ пойдешь? – обращаясь к Грише, спросил Ярослав.
– Да, было бы хорошо.
Гриша взял свои полотенце, мыло, чистые вещи и последовал за Ярославом.
– Ты давно здесь? – спросил Гриша.
– Почти год.
– Надолго?
– Пока новая Церковь не достроиться, а после первого служения я уеду. Но я хочу поселиться где-то поблизости. Мы с мамой хотим продать нашу квартиру в Новочеркасске и купить здесь дом. Я не хочу жить там, где остались плохие воспоминания и живут мои старые «друзья»…
Они пошли в старую Церковь. Раньше это был просто сарай, но после того, как братья перестроили его, он стал основным местом на Церковном дворе. Подвалы из-за песка – редкость в этом крае, но братья сделали также и подвал. Для этого они вручную ведрами выгребали песок и выкладывали стенки из камней. Там был устроен гараж с ямой.
Когда братья зашли в здание, из кухни запахло свежим хлебом. Там хозяйничал Тарас, крупный и высокий мужчина (118 кг) лет пятидесяти. Именно он был ответственным за кухню в то время. Он выпекал хлеб и пироги, готовил обед и ужин.
– Здравствуйте, я Гриша.
Тарас в это время вынимал хлеб из печи.
– Гриша из Ростова? Привет! Давай, садись кушать – проголодался, наверное, с дороги, – с улыбкой протянул Тарас.
– Я сначала в душ схожу.
– А… Ну, давай. Я тогда посуду пока мыть не буду, а то будешь в холодной купаться…
«Боже, какие же здесь все хорошие», – размышлял Гриша, который раньше только в семье мог чувствовать заботу и тепло.
Приняв душ, он прошел на кухню, где Тарас уже накрыл для него стол.
– Садись, Гриша.
Гриша был удивлен таким обилием еды. Мясо в супе, да ещё в таком обилии, и размеры порции поражали. Он думал, что здесь питаются куда скромнее, перебиваются с хлеба на воду. А тут – такое! Перебиваются… «с кур на уток».
«Куда я попал? – думал Гриша. – Может быть, я уже в раю?»
В тот момент Григорий даже не подозревал, каким трудом этот «рай» даётся. Но он был счастлив…
После еды он попытался найти работу в Церкви. Выйдя во двор, он подошел к Ярославу, беседующему у машины с Романом.
– Что я могу сделать?
– Отдыхай, ещё наработаешься, – с улыбкой ответил Роман.
– Завтра у нас служение, так что отдыхай, – поддержал Ярослав. Гриша подошёл к Егору, который в это время возился с решеткой для окна.
– Куда решетка? – спросил Гриша.
– На окно в пасторскую. Давно говорю, что нужно сделать. Вот сварил её, покрасил, но пришлось раму переделать, не подходила на окно.
– Сам сварил? – удивился Гриша, видя качество работы.
– Да, сам. А что тут варить?
– Здорово! Красиво…
– Вот, покрасить осталось.
– Какой краской?
– Белой.
– Давайте, я покрашу.
– Отдыхай, потом покрасим. И чего ты меня на «вы» называешь? Тебе сколько лет?
– Тридцать.
– А я всего на семь лет старше. Я что, так старо выгляжу, чтобы меня на «вы» называть?
– Да нет… Просто привычка. Так давай я всё же сейчас покрашу, – настаивал Гриша.
– Ну, если хочешь, покрась…
Они спустились в помещение новой Церкви, где хранились инструмент и краска.
Обеспечив Гришу всем необходимым, Егор отправился в душ, а тот тем временем с радостью приступил к работе.
На улице начало смеркаться. Во двор Церкви зашла молодая, маленького роста женщина. Это была Наталья. Чёрные пряди волос спускались ей на плечи, а голубые глаза изредка прикрывал чёрный локон, который Наталья периодически поправляла своей маленькой бледной рукой.
– Гриша стоял у входа в старую Церковь, когда во двор зашла Наталья.
– Добрый вечер, – с улыбкой сказал Гриша.
– Добрый… Как звать тебя? – спросила Наталья, протянув ему руку.
– Гриша. А тебя? – пожал он руку Натальи.
– Наталья. Давно приехал?
– В 15:30. Ярослав с Юрой встретили…
– Я здесь, напротив Церкви живу, у Антонины Ильиничны. Уже больше месяца. А до этого здесь жила, в Церкви.
В это время Егор вышел из душа и увидел Гришу, беседующего с Натальей:
– Привет, Наташа.
– Пойдем в братскую, посмотрим какой-нибудь фильм, – предложил Егор Гришке.
– Приятно было познакомиться, – закончил Гриша разговор с Натальей и пошёл в братскую с Егором.
Егор включил фильм «Остров» Павла Лунгина. Фильм шёл уже минут тридцать, когда в братскую зашел, вернее, залетел, Иван (среднего роста, 30 лет) и позвал:
–На ужин!
Первым, приговаривая «На ужин, на ужин!», подскочил Гаврила, высокий худощавый мужчина 42 лет. У него не было половины пальцев на руках и части ступней с пальцами. Он отморозил их до приезда сюда, заснув пьяным на лавочке.
С довольным лицом он стал искать обувь под кроватью. Путаясь в обуви, он метнулся в сторону выхода, на ходу обувая галоши.
Егор кинул ему вслед ботинок со словами:
– Куда побежал, кентавр?!
Все засмеялись и начали собираться на ужин.
После плотного ужина братья разбрелись: кто пошёл опять в братскую, кто на улицу – общаться с приходящими на карусели. Другие, в том числе и Гриша, остались в трапезной. Было уже семь часов, когда обычно началась спевка. На неё приезжают те, кто участвует в прославление по воскресеньям, во время служения. Как раз к этому времени вернулся с конференции и пастырь. Общение у Гриши в тот вечер завязалось с женой дьякона Виктора – Машей. У них, как оказалось, была одна общая проблема – мигрень.
– У меня с детства головные боли. Возможно, это началось после травмы головы. У меня до школы было две травмы. Но доктор сказал, что это может подтвердить только вскрытие, – смеясь, сказал Гриша.
– Прямо, земский врач, – с иронией заметила Маша.
– Участковый терапевт предложила мне, когда будет болеть голова, выпить цитрамон. Если через 30 минут не поможет, выпить ацетилсалициловую кислоту, а если и она не поможет, то ещё через 30 минут выпить но-шпу. Не помогло…
Маша недоверчиво покачала головой.
– В результате я перепробовал много разных обезболивающих, в том числе дорогостоящих препаратов, но помог – не дорогой, с кодеином. На него-то я и «подсел». Хотя пил не для «удовольствия», а для того, чтобы покончить с головной болью…
– А у меня головная боль бывает до рвоты, – просто сказала Маша.
Маша поделилась с Гришей таблетками, которые пьёт сейчас сама и которые не нужно покупать по рецепту. В составе препарата: метамизол натрия, кофеин и тиамин…
Спевка закончилась. Виктор, участвовавший в спевках (играет на гитаре и поёт), привез семечки. Вечерняя хмарь скрылась где-то за Доном, а небо усыпало звёздами. Все сидели за общим столом, лусгали семечки. И Гриша рассказал историю о том, как они с отцом спасли от смерти ребенка.
Луч последний за горами вспыхнул и погас…
О, Господь, останься с нами в этот поздний час!
Под покровом ночи темной зло и грех творят…
Лишь у ног Твоих спокойно души верных спят.
Пастухи овечек поят и ведут домой…
Пастырь наш, водой живою жажду успокой,
Исцели все наши раны, гордость изгони
И везде нам будь охраной во все наши дни!
Ширь земную покрывает неприятный мрак,
К злому делу приступает старый хитрый враг.
Но когда и к нам придет он сеять плевел свой,
Ты разрушь его работу правдою святой!
Пастухи овечек поят и ведут домой…
Пастырь наш, водой живою жажду успокой,
Исцели все наши раны, гордость изгони
И везде нам будь охраной во все наши дни!
Луч последний за горами вспыхнул и погас…
О Господь, останься с нами, не оставь Ты нас!
Когда смерти ночь настанет, нам во тьме свети,
От житейских испытаний в край родной веди!
Пастухи овечек поят и ведут домой…
Пастырь наш, водой живою жажду успокой.
Исцели все наши раны, гордость изгони
И везде нам будь охраной во все наши дни!..
Ребёнок, которого спасли
Три года назад, в середине июля, в самый пик жары, происходила ломка прежней жизни Григория. В пике тяжелых событий он поехал из Ростова-на-Дону, где они с мамой жили в съемной 2-комнатной квартире, в Шахты. Была нужна моральная поддержка его отцу, который уже на протяжении четырех лет жил в Шахтах, в их небольшом старом флигели. В течение этого времени Гриша и мама по очереди ездили в Шахты, чтобы видеться с ним. Иногда отец приезжал в гости в Ростов. Такая жизнь была связана с тем, что только в Ростове можно было иметь достойную работу, а продать подворье в Шахтах за нужную сумму было делом не быстрым. В состоянии стресса очередного неприятно- го события в их жизни Гриша не мог оставить отца одного. Он приехал утешить его и забрать в Ростов – собирать вещи, чтобы снова переезжать в Шахты. Гриша совсем не планировал, что им придется вернуться назад. Он не хотел этого. Однако, потеряв работу и поругавшись с хозяйкой квартиры, которая решила поднять квартплату, другого выхода у Гришки на тот момент не было. День был жарким, когда Гриша вместе с отцом отправился в Ростов. Не доезжая пару десятков километров до города, Гриша увидел из окна маршрутки женщину, которая стояла на обочине и махала платком, прося помощи.
«Авария», – подумал он. Однако, увидев легковую машину сбоку от дороги, он понял, что ошибся. Когда маршрутка подъехала ближе, Гриша увидел мужчину, стоявшего на коленях, а потом рассмотрел, что тот нагнулся над телом ребенка. Гриша потянулся к окну:
– С ребенком что-то случилось! – выкрикнул он.
Водитель остановился, и Гриша выбежал из маршрутки. Подбежав к ребенку, он увидел, что тот не дышит. Глаза мальчика были наполовину закрыты, руки и ноги позеленели, а голова посинела. На вид ребенку было лет пять. Мужчина не знал, что делать. Мама ребенка стояла вся в слезах и умоляла:
– Помогите! Помогите…
– Всё будет хорошо! – уверенно сказал ей Гриша, не зная на тот момент, что делать.
В это время подбежал Гришин отец. Обратившись к мужчине, он спросил:
– Вы «скорую» вызвали?
Услышав отрицательный ответ, он скомандовал:
– Вызывайте скорую помощь!
Григорий осмотрел ребенка. Малыш лежал на щебенке, и зубы его были стиснуты.
«Нужно открыть ребенку рот, чтобы он мог дышать, – пришло в голову Гришке. – Ему ведь больно!» – думал он и подложил свою руку ему под голову. Взяв его за безжизненную маленькую ручку, Гриша стал про себя молиться.
Отец Гриши пытался осторожно, чтобы не навредить, открыть ребенку рот и молился про себя, чтобы Господь вернул его к жизни. Когда удалось приоткрыть ребёнку рот, он сделал первый вдох и еще через несколько секунд заплакал. Малыш начал розоветь, и Гриша почувствовал своей рукой, как пальчики его зашевелились, и к нему начала возвращаться жизнь. Еще пару минут пришлось подержать отцу Гришки свой палец между зубами ребенка, чтобы спазм ушел. От спазма ребенок прокусил ему палец.
В это время еще много машин остановилось у обочины дороги. Их окружали люди, и все хотели чем-то помочь. Когда Гриша попросил, чтобы подстелить что-нибудь под ребенка, так как он лежал на камнях, то подносили кто что мог, даже женские сумки предлагали под голову. Когда просил воды для ребенка, то подносили – кто в маленьких бутылках, кто пятилитровую бутылку.
После того, как Гриша с отцом уверились, что опасность миновала, они поехали дальше. Ни водитель маршрутки, ни пассажиры не возмущались за задержку. Это было большим проявлением милости Господа к ребенку и большой милостью для Гриши и его отца. В момент стресса, в котором они находились, Бог нашел способ снять эту напряженность. Он дал им возможность послужить тем, кому было ещё хуже. Он выбрал для этого Гришу и его отца. Именно им проще было подсказать, что делать в этой ситуации. Ведь в 4-летнем возрасте у Гришки был аналогичный приступ. И его тогда тоже спасли.