«Шквал» ушёл от лобового столкновения и расположился коллинеарно.
– Саймон Флеш?! – прогремело из космоса с немалым изумлением. – Это ты???? Каким образом, чёрт побери, почему?
– Ну так посмотри да убедись, бедняжечка, – продолжал невозмутимо язвить Темпл. – А то, видать, правду говорят, что у расстриг с мозгом проблемы, соображают хуже. Я тут пространство инспектирую, полковничьи погоны Лиги примерить решил, а ты всё ещё лейтенантом прибедняешься, да? Или платят плохо уже за маневры с иголочками, раз опаздываешь на пирушку?
Вспыхнул экран связи. Появилось бледное лицо зеленоглазого атлета огромного роста, светлые, как звёзды класса G, ровно подстриженные волосы, дабы скрыть то, что они склонны виться, лихо спадали на лоб. Он выглядел бы вполне солидно в сером с малиновым мундире лейтенанта Лиги, кабы не выражение сильной озлобленности на и без того крепких чертах лица.
– Что это ты себе позволяешь, а? Откуда ты тут вообще взялся, да ещё в таком виде?
Темпл, похоже, забавлялся над ним вполне искренне и без всяких эмоций.
– Да просто решил заглянуть в ту камеру, в которую меня упекли по твоей милости, малость соскучился, – говорил он с холодной усмешкой, но не без едва уловимого оттенка высокомерия, – а там кхарги шляются, как у себя дома, по всей тюрьме. Эдвард, они что, по всей столице теперь также разгуливают, что ли?
Пилот «Шквала» чуть не поперхнулся от возмущения.
– Ты вообще кто такой, чтоб меня допрашивать? – сурово прогремел он. – Судя по твоему виду, ты пока вовсе не полковник!
Скайстон вздохнул, якобы горько сокрушаясь, и ядовито усмехнулся.
– Ах, ты стал ещё глупее с нашей последней встречи – может, в твоих мозгах они тоже успели покопаться? Я-то, грешный, думал, что тебя хоть чему-то научили в подразделении «Штерн», а ты не то необучаемый, не то склерозом рано начал маяться. Ну, так ответ будет, или я могу действовать, как сочту нужным?
Собеседник только головой покачал, показывая, насколько он возмущён услышанным.
– Ты что ж это, всерьёз хочешь спросить и только за этим обратился? С чего ты взял, что тебе спущу?
– Это я тебе не спущу – если у тебя хватит духу драться сейчас, – холодно фыркнул Темпл. – И что за блажь была жалеть тогда эту столицу, пусть бы сгинула к чертям. Да, пожалуй, пусть сгинет, раз там столько кхаргов шатается.
– Ты мне вовсе не нужен, чёртово недоразумение! – почти истерично выкрикнул Рокк. – Я знать тебя не хочу, шёл бы ты подальше! – и экран связи погас.
Скайстон, похоже, нимало не смутился, только ледяно усмехнулся с некоторым разочарованием.
– Дурак – это фатально. Может, он всё же пойдёт в атаку, а?
Дракулеску решил ответить – хотя он наблюдал за командиром с явным восторгом, это не мешало ему работать.
– Нет, капитан, он не поменял курса и прибавил скорость. Можно выходить на авторежим.
– Можно вообще отсюда сваливать, – холодно ответил Скайстон. – Выводи на установленные координаты, патрули нас уже не достанут.
Григораш быстро выполнил указание, но тут увидел, что на Бладене вдруг расцвели вспышки, а цифры ослабления сигнала говорили сами за себя… Кроме того, координаты места назначения выглядели совсем незнакомыми… «Демон» осторожно вздрогнул, уходя бесследно из системы Центрум насовсем в неведомые глубины космоса. Конечно, то, что они покинули систему, уже радовало, но сейчас стажёр ощущал себя некомфортно – произошло что-то вовсе нехорошее, и будущее радужным уже не казалось.
За бортом полыхало лиловое пламя, на мостике повисло молчание. Скайстон, проверив напоследок все данные, устало откинулся в кресле, прикрыв глаза, выудил откуда-то фляжку и сделал из неё крупный глоток.
– Всё, отстрелялись. Пауза на трое эталонных суток, будем восстанавливаться. У кого какие будут вопросы?
Помолчав с четверть минуты, Дракулеску решился:
– Капитан, куда мы летим? Я не знаю эту систему.
Скайстон повернулся к нему всем корпусом, однако успел бросить быстрый взгляд на Джину, которая так и лежала в кресле, как её и оставили перед полётом. Он выглядел очень усталым, но взгляд его был ровным и спокойным, и оттого возникало ощущение какого-то тепла, очень вовремя против ледяного безумия за бортом.
– Ну не могу же я просто взять и вернуться в гости к Ормандо, верно? Вас там просто посадят под замок для начала, а меня тупо грохнут так или иначе – я слишком неудобен для всех без исключения. Так что придётся сделать вид, что мы все погибли – а этот тупица будет сам же идиотом, если проболтается о встрече. Летим в систему Гардар, это очень тихое место. После того, как нас перестанут искать по всем портам даже за ту сумму, что пообещают за наши головы, можно будет думать о возвращении.
– А что случилось на Бладене? Это тот самый неприятный сюрприз для диктатора, обещанный Вами?
– Верно, – согласился Темпл, отхлёбывая из фляжки. – Если раньше я был к Генриху Фолькенау равнодушен, то сейчас он мне уже не нравится. Человек, обратившийся за помощью к изоморфной расе колдунов, умным быть не может. Особенно, если учесть, что для кхаргов люди – не более чем корм.
– Что ж, – задумчиво произнёс Григораш, – на меня эти странные комки тени произвели самое тягостное впечатление, скажу даже больше, после каждого выстрела по ним я ощущал, будто пространство становится чище. Странно, что я ничего не ощутил, когда убил солдат – это ж люди, всё-таки.
– Как знать, может, они уже обработаны кхаргами и перестали быть людьми, – в тон ему ответил Темпл. – Или вообще даже этого не понадобилось – таких персонажей везде хватает. Во всяком случае, ты избавил их от участи стать вскоре едой – пенсионеров среди войск Лиги не существует, скажу по секрету.
Дракулеску сокрушённо покачал головой.
– Вы отказались от полковничьих погон потому, что знали все эти вещи?
Скайстон пожал плечами с деланным безразличием. Слишком деланным, но это его право, всё же.
– Полагаю, этого вполне достаточно. У тебя всё?
– Почти. У меня мало опыта, и я совсем не знаю, что такое система Гардар…
Скайстон вдруг на секунду улыбнулся – зрелище оказалось столь же прекрасным, сколь и редким.
– Можешь не волноваться – её пока вообще никто не знает. Прилетим, увидишь сам.
Григораш радостно кивнул головой и развёл руками, давая понять, что разговор окончен. Сейчас, несмотря на молодость, он вдруг почувствовал сильную усталость и желание заснуть. Однако уходить с мостика совсем не хотелось и он лишь поудобнее устроился в кресле, вытянув ноги и откинув спинку подальше.
Темпл с некоторым сожалением спрятал фляжку – хотелось выпить всю, но это можно было себе позволить, продолжай он лететь на «Демоне» один с пилотом. Кроме того, ещё толком неизвестно, как сочетаются с коньяком в его теле стимуляторы, их ещё часа три нельзя будет игнорировать в крови. Самое противное, что сейчас начнётся то, что для краткости все военные называют «отходняк» – а выглядеть кисло перед гостьей совсем не хочется. С другой стороны, вряд ли он был лучше после стенда, конечно, и Джину это не смутило. Но сейчас по-юношески хотелось попижонить, распустив хвост – жаль, что придётся сразу отказаться от подобной блажи. Ах, если бы не этот распроклятый суд в молодости, где хватило гордости кричать: «не смейте прикрываться именем Империи, не пачкайте её!», даже с пола под сапогом охраны… Тогда ещё хватало сил и желания быть собой и огрызаться, даже и на краю пропасти в рудниках перед толпой озверевших смертников. Куда ж это всё пропало, и как давно? После разрыва с Зораной или после неудачной свадьбы с Элестой, когда он познакомился с Кейтаром? Ах, да, хорошо, что вспомнил Кейтара – вот кто искренне порадуется сегодняшнему налёту и похвалит, а это совсем не мелочи для Темпла. Седины у меня прибавилось? А не всё ли равно, дорогая принцесса, выручать тебя кроме меня оказалось некому, какая горькая ирония, лучше об этом вслух не говорить. Ну и ладно, пусть даже и всё закончится, не начавшись – как ни странно, в этой жизни ещё есть чем заниматься. Надо полагать, Кейтар-то сообразит точно, что я ещё вернусь, он умница.
Скайстон обрадовался про себя, что силы обернуться для неизбежного разговора с Джиной ещё нашлись, и решил не медлить с этим движением. Может, он и впрямь тряпочный супермен и дешёвый герой-любовник, но он на своём корабле и кое-что ещё значит в данный момент. Поговорим, даже если и придётся поругаться.
Однако всё оказалось намного проще. Похоже, девушка уснула на своём месте, сам же постарался прикрепить её. Ну, ещё лучше тогда – Скайстон осторожно высвободил свою добычу из кресла, взял на руки и понёс прочь, в свою флэтку. Включать каблуком свет и откидывать диван нам не привыкать, это автоматические движения. Вот так, пусть спит, ещё закроем пледом и можно будет тогда ещё раз достать фляжку, просто замечательно. Ладно, тогда не будем шарахаться по помещению, скинем перчатки, отшнуруем плащ и вздремнём – уж неизвестно, что получится, но делать что-либо ещё вовсе неохота. Темпл осторожно освободился от сапог и тихо улёгся рядом с пленницей – проснётся если, разбудит и его своим движением. Прикрыв глаза, он даже осмелился поиронизировать над этим положением – а может, не было никакого чёртового стенда, никаких визитов в Лигаполис, который сейчас задыхается от последствий мощнейших взрывов в разных стратегически важных местах, может, и Эдварда Рокка и Арнея Ормандо не было? Лежим, будто полтора года назад, когда случайно познакомились. Тоже ведь странное было приключение…
Скайстон понимал, что тогда он вляпался вполне серьёзно – уж кому из конкурентов взбрела мысль нанять ликвидаторов, было, по большому счёту, неважно. Но члены этой банды были идейные киллеры, и перекупить их было в принципе невозможно – они выполняли то, что было оплачено, любой ценой и дьявольски пунктуально. Их было семеро – а значит, они считали добычу знатной и ни за что не отказались бы от удовольствия прикончить её. Они не особо скрывались – даже повязочки свои с уродливой эмблемой нацепили, что ж не нацепить, когда маска на голове красуется. Темпл был почти в отчаянии – жить хотелось, несмотря ни на какое уныние либо хандру. Но перемещаться, отстреливаясь от семерых, постоянно меняющих положение… Нужно было всего-то прыгнуть через проход, дальше был шанс уйти прыжками в стиле пьяницы хотя бы, но именно это сделать ему и не давали, а значит, оставалось лишь ждать, когда доберутся до узкой щели в стене, в которую он еле вжался, и расстреляют в упор – это в лучшем случае, неизвестно же, за какой сценарий платили этим отморозкам. Тем более, что боеприпасы у них не заканчиваются… Откуда-то совсем рядом возник тонкий, но высокий и фигуристый силуэт на шпильках, с довольно крупненькой сумочкой для него, с двумя длиннющими хвостами на голове… Бластерный огонь тут же смолк – случайных прохожих бандиты не трогали принципиально, это была часть их имиджа. Незнакомка серьёзно посмотрела на Темпла и сделала глазами знак двинуться вперёд – туда, куда выстрелы не давали только что возможности сунуться, при этом явно намереваясь шагнуть в ту же сторону. Терять было уже нечего, он ресницами показал, что согласен. Скайстон изумился окончательно, когда их парочка умудрилась сделать целых три шага через проход, и услышал тихое: «теперь беги». Он бы выполнил указание, кабы не выдержали нервы у одного из киллеров и тот не сделал бы предупредительный выстрел в темноту прохода, в покрытие мостовой. Он успел рассмотреть девушку и понять, что не был знаком с ней раньше, а ломать голову, чьё на сей раз столкновение интересов имело место тут быть, было уже бессмысленно. Успел увидеть, что выстрел был неожиданностью для незнакомки, и отпустил рефлекс на свободу. Выразилось это так – Темпл покачнулся по вертикали на долю секунды, схватил девушку за шею и превратил её в свой живой щит, быстро отступая по проходу и прекратив в полутьме огонь. Как ни странно, незнакомка не только не сопротивлялась, но даже помогала, стараясь поспеть за ним. Видимо, инцидент порушил все планы ликвидаторов – во всяком случае, погоня если и была отправлена, то успеха особого не имела – убежать у них получилось без особых сложностей. Да и бежали они вскоре вместе молча, взявшись за руки, маскируясь под ночных гуляк.
Когда же Темпл счёл нужным оставить свою спасительницу одну, она воспротивилась.
– Можешь уходить. Дальше я справлюсь сам, – вежливо сказал он, почтительно пожимая ей руку.
– Не хочу. Да мне и некуда, – девушка смотрела на него с каким-то отчаянным порывом, но вовсе не была похожа при этом на наркоманку либо психопатку, которых полно в любом городе.
– Хочешь пойти со мной? – галантно полюбопытствовал Темпл, разглядывая её уже с неприкрытым мужским интересом. – Но мне придётся улететь с планеты после произошедшего, как можно скорее.
– Хочу, – спокойно сказала она. – Мне тоже придётся, ведь они не простят мне, что ты уцелел.
– Не возражаю, – согласился Темпл. – Но я бедовый.
– Уже не важно.
Познакомились они уже на «Демоне», и Темпл узнал, что Джина не смогла стать студенткой – протекции у неё не было, а бюджетные места чиновники загодя распределили среди детей своих знакомцев. Хотя, конечно, ей предлагали протекцию – но на условиях через интим… Он пообещал попробовать похлопотать, задействуя свои знакомства на других планетах, и даже пытался выполнить обещанное, но Джина всякий раз находила предлог остаться рядом, а случай с нападением кхарга и вовсе подружил их в итоге, но этот манерный Ормандо испортил всё… Скайстон пытался отговорить, убедить, объяснить, что нельзя соглашаться на это предложение, что работа шпионки – не то, чем стоит заниматься, особенно в этом случае, что это означает только скорый ужасный конец, что она даже не представляет себе, во что ввязывается – бесполезно, с тем же успехом можно было уговаривать скалу. Он пытался сыграть даже на том, что ему будет плохо без неё – не подействовало вовсе. Темпл тогда с досады почти крикнул: «Так что, ключевое слово – принцесса, оно сделало тебя бесчувственной куклой?» Интересно, успела ли Джина пожалеть о том, что так сильно ударила его в ответ? Даже сейчас обидно вспоминать, после всего случившегося. Ладно, глупо обижаться нынче, спасать его со стенда её никто не просил – кабы знал тогда, в чём дело, потребовал бы аудиенцию снова. Даже ценой новой пощёчины.
Но вот незадача – и верно, полутора лет и неизвестно ещё сколько сожженных из-за них будущих как ни бывало, а всё как будто тогда, и Темпл не чувствует себя вправе прикоснуться к Джине, как мужчина. Да, они целовались в камере Лигаполиса – что это меняет? Они могли погибнуть через пять минут – кто ж знал, что вместо патрулей придётся встретиться с кхаргами. Тогда это была бы всё же победа над всеми злыднями, что желали смерти ему и ей – а сейчас он может снова проиграть полностью, если Джина снова захочет уйти. Она ещё молода, он же никто, просто старый друг, ага. Как всё ужасно, всё-таки. Есть несколько недель – но что они значат, если был уже год, что пролетел без толку и как один день. Раньше Скайстон был просто контрабандистом – теперь он сделался врагом всей Лиги, а на Империю рассчитывать давно не приходится. Джина же свободна – и любой штабс-капитан с имперского крейсера, у которого глаза на месте… Стало холодно и нестерпимо захотелось застонать. Или это просто дрожь из-за отходняка от стимуляторов? Этой беды ещё не хватало, да и сердце, кажется, начинает опять пошаливать, в груди давит страшно и будто дыра с колючим осколком. Ах, как нехорошо и невовремя, но этого следовало ожидать…
Скайстон сжал ладонь в кулак так, что хрустнули пальцы, но ужасное ощущение продолжало нарастать, ещё и проблемы с дыханием начались. Пришлось заставить себя подскочить и рвануться к ящику с пластинами медкомпа, вытащить оттуда нужные капсулы и раскусить немедленно. Вроде помогло. Вроде всё совсем несмертельно, но до чего же муторно. Темпл вернулся на диван, но смог только сесть, подперев локтями колени и уложив лицо на ладони. Он надеялся, что переждёт, но зря – начались какие-то блуждающие боли в коленях и запястьях, кажется, даже воротник куртки начал его душить. Хорошо, куртку долой – последний глоток из фляжки, и нужно всё же лечь, даже ценой сна с кошмарами в итоге. Иначе эта беготня загонит его окончательно – сколько же лет он только и бегает всюду? Неужели десять? А если ещё и учёбу посчитать сюда же? Неудивительно, что забегался, этак можно и упасть – и тогда только плащом и накроют. В лучшем случае.