Естественная механика природы
Сергей Анатольевич Струговец
© Сергей Анатольевич Струговец, 2017
© Марина Сергеевна Струговец, дизайн обложки, 2017
© Лилия Гиндулловна Гатауллина, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4483-6566-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие автора ко второму изданию
Первое издание этой книги (Струговец С. А. Естественная механика природы. – Уфа, Издательство «ИНЕШ», 2015. – 299 с. – ISBN 978—5—903622—55—9) было напечатано в количестве всего ста экземпляров и в электронном виде не распространялось. Я не хотел этого делать, прежде чем с книгой не ознакомится ближайший круг моих друзей, коллег и знакомых, и я ещё несколько раз в ней всё не проверю. Теперь, когда после выхода первого издания прошло около двух лет, думаю, пора это сделать, а также объяснить, почему книга публикуется в Интернет-издании, не входящем в перечень научных.
Разумеется, мнение профессионального научного сообщества касательно написанного в книге не может меня не интересовать, и я старался его узнать. Так, следуя данному мне совету, я отправил три экземпляра книги в Комиссию РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований, как в комплексный орган экспертизы научных гипотез. Сделано это было вполне официально, через экспедицию президиума РАН, с сопроводительным письмом (Вх. № С—597 от 26.03.15). Не получив никакого ответа и размышляя над причинами этого, я ознакомился с книгой академика Э. П. Круглякова, бывшего председателем Комиссии по борьбе с лженаукой, начиная с момента её образования в 1998 году и до самой своей смерти в 2012 («Ученые» с большой дороги-3 / Э. П. Кругляков; Комис. по борьбе с лженаукой и фальсификацией науч. исслед. РАН. – М.: Наука, 2009. – 357 с. – ISBN 978—5—02—037043—2 (в пер.)). Вот две цитаты из неё:
«Наука сегодня стала намного сложнее, чем, скажем, в конце XIX века. Сегодня в ней нет уже ни одного любителя. Наука стала полностью профессиональной».
«Только надо иметь в виду: автор, выступающий, скажем, с „новой физикой“, рушащей всю предыдущую науку, никогда не будет опубликован. Сегодня не восемнадцатый век. Здание науки в основном построено, и никакие революции, разрушающие это здание до основания, невозможны. Ссылки на теорию относительности и квантовую механику, часто называемые революциями в физике, некорректны. Эти теории не отменили предыдущее знание. Они лишь распространили его на область очень больших скоростей и очень малых размеров, которыми наука ранее не занималась. Этого не хотят понять лжеученые. Они публикуют свои абсурдные „открытия“ в СМИ. Для науки обнародование новых результатов через СМИ до опубликования в научных изданиях совершенно неприемлемо. Это дурной стиль». Я выделил здесь те части текста, которые явно противоречат друг другу.
Эти две цитаты достаточно хорошо объясняют, почему для человека, позиционирующего себя в науке, как любителя, вряд ли сегодня есть резон высказывать свои мысли иначе, чем делая их общедоступными с помощью Интернета.
Читая книги и статьи академика Круглякова, можно также прийти к выводу, что, показывая в них очевидный рост мистики и суеверий в современном человеческом обществе, потерю им способности отличать науку от шарлатанства и необходимость с этим бороться, Эдуард Павлович боролся лишь со следствиями, а не с причиной. Нет, признание теории относительности и создание квантовой механики, безусловно, были самыми настоящими революциями, кардинально изменившими место и роль науки в обществе и само его мировоззрение. В результате их победы, от предыдущей физики остался и получил дальнейшее развитие только её математический аппарат, успешно применяющийся до сих пор в инженерной практике и в прикладных науках. Характерное же для фундаментального естествознания семнадцатого, восемнадцатого и девятнадцатого веков не только количественное (математическое), но и качественное (смысловое) объяснение физических явлений было заменено их описанием с помощью сверхсложных формул, фактически не имеющих единой, а нередко и вообще какой-либо смысловой (наглядно представимой) интерпретации. Таким образом, научные революции начала двадцатого века привели к тому, что отсутствие здравого смысла и сверхъестественная сложность стали постепенно восприниматься, как признаки соответствия современным критериям научности и профессионализма. «Наука сегодня стала намного сложнее, чем… в конце XIX века», став тем самым практически недоступной для понимания её подавляющим большинством человечества. Всё это, в свою очередь, создало благоприятную среду для развития мистики и шарлатанства.
Теперь я процитирую ещё одну книгу – эту (её первое издание): «Структурно-квантовое мировоззрение по отношению к радикальным изменениям в физике начала двадцатого века – это скорее контрреволюция, а не революция. В основе структурно-квантовой теории лежат философские взгляды и физические представления, известные человечеству уже к концу девятнадцатого века, а многие даже значительно раньше, начиная с античности». «И, конечно же, нельзя считать, что структурно-квантовое мировоззрение разрушает то здание теоретической физики, которое мы с таким трудом построили. СКМ просто начинает (именно только начинает) упрощать и облегчать его конструкцию… А вот если не начать этого делать, то перегруженное здание науки действительно может рухнуть». Соответственно, в «Естественной механике природы» нет ни мистики, ни пророчеств, ни сложной математики, ни обещаний каких-либо сверхъестественных чудес. Всё, что написано в этой книге, имеет целью аргументированно показать, что природа в своём фундаментальном устройстве проста, соответствует самым естественным наглядно-механистическим представлениям о ней, и поэтому понимание качественных основ мироздания может быть доступно практически каждому человеку уже с детства.
Второе издание книги почти не отличается от первого. Хотя, конечно, было бы неразумным не исправить в нём замеченные опечатки и грамматические ошибки, не учесть новую информацию, а также не постараться сделать книгу более понятной, приведя дополнительные аргументы и улучшив стилистику некоторых фраз. Кроме того, понимая, что довольно большой объём книги затрудняет восприятие её содержания, я написал её сокращённый вариант, то есть автореферат. Появление его в Интернете планируется обеспечить сразу же после опубликования второго издания «Естественной механики».
Что же касается серьёзных ошибок, допущенных мной в первом издании, то, несмотря на мои просьбы, пока ещё никто не оказал мне результативной помощи в их обнаружении, а сам я нашёл только одну. В третьей главе там есть текст: «Таким образом, Иоганн Кеплер ещё в 1601 году эмпирически открыл и математически сформулировал закон сохранения вращательного движения по инерции, а, по существу, орбитального движения по инерции (последнее название более корректно). Причём, именно реальной материи, движущейся орбитально относительно другой реальной материи, так как относительно нематериальных точек отсчёта, таких как, например, центр масс системы планета-спутник, второй закон Кеплера не выполняется». Выделенный здесь курсивом текст ошибочен. Второй закон Кеплера одновременно справедлив как относительно центров любого из объектов системы планета-спутник, так и относительно общего центра масс этой системы, который тоже можно считать точкой, жестко связанной с конкретной материей условиями геометрического подобия. Впрочем, хотя ошибка эта и серьёзная, она никак не отразилась на остальном содержании книги.
Следует также сказать, что основным способом проверки изложенной в книге теории, я, конечно же, считаю проведение критических экспериментов. Это могут быть и те эксперименты, о которых говорится в книге, и любые другие.
Предисловие автора
Факты являются той архимедовой точкой опоры, при помощи которой сдвигаются с места даже самые солидные теории.
М. Планк
В течение последних столетий человечество накопило намного больше эмпирических знаний о природе, чем за всю свою предыдущую историю. На базе этих знаний мы с помощью всё более и более усложняющейся математики создавали и создаём одну новую теоретическую надстройку над другой, с успехом применяя их в своей практической деятельности. Казалось бы, всё хорошо. Только вот странно, что при этом нам всё труднее становится понимать окружающую нас действительность.
Например, опираясь на наши наблюдения и физические теории, мы считаем, что само пространство Вселенной (вместе со всей находящейся в нём материей) произошло из некой сингулярной точки и сейчас продолжает расширяться, причём ускоренно. На основании этого мнения сделано предположение (переходящее постепенно в уверенность) о присутствии в космосе расталкивающей тёмной энергии, которая, по сути, есть «неизвестно что». Таким образом, в современной науке сделана очевидная попытка необъяснимым объяснить необъяснимое. А ведь подобная попытка однажды уже ставила Землю на трёх китов. Сейчас над этим привыкли посмеиваться. Между тем, три точки опоры – это наиболее логичное отражение представлений о том, что Земля неподвижна и должна на что-то устойчиво опираться. Не две, не четыре, а именно три опоры являются здесь оптимальным решением. Так что нет ничего странного и смешного в том, что человеческий разум проанализировал и такой вариант объяснения мироздания, прежде чем исключить эту версию. Но вернёмся к изменению размеров Вселенной. По мере накопления знаний о природе, мы пришли к выводу, что всё знакомое нам вещество (в том числе и мы сами) состоит, в основном, из того же самого вакуума, из которого состоит космос, а материя, как таковая, если и занимает в этом вакууме какой-либо объём, то крайне незначительный. И если это так, то почему мы решили, что, будучи частью Вселенной, материя Солнечной системы и мы люди, расширившись почти до пустоты, вдруг выпали из процесса эволюции, застыли, что природа Вселенной на нас больше не действует? Нельзя же забывать, что мы живём во Вселенной и сами являемся её частью, что мы воспринимаем мир своими органами чувств и разумом, созданными эволюцией этой Вселенной, что это, как известно, не всегда объективное восприятие – иногда мы видим (чувствуем) и осознаём иллюзии, миражи. Считали же мы веками, что Земля неподвижно находится в центре Мира, а многие даже думали, что она плоская. Таким образом, логично предположить, что если размеры всей нашей Вселенной изменяются, то и наши собственные тела, и все окружающие нас предметы, включая микрочастицы, так или иначе, продолжают изменять свои размеры, соответственно, и расстояние между собой. Это приводит к мысли о масштабной относительности практически всех наших наблюдений за природой. Но тогда любые современные эталоны длины и времени не являются абсолютно постоянными величинами. Отсюда следует, что ни о какой абсолютной скорости света в пространстве, определённой с помощью этих эталонов и лежащей в фундаменте всех физических законов мироздания, не может идти и речи.
Итак, скорость света. Почему мы вдруг решили, что скорость света одновременно постоянна, как относительно пространства, так и относительно любого находящегося в нём материального тела? Почему, признав теорию относительности Эйнштейна, мы не обратили внимание на её незавершённость и не проверили до конца логическую цепочку, основанную на том, что относительно пространства (будь оно хоть абсолютной пустотой, хоть любым иным не имеющим конкретных ориентиров континуумом) вообще невозможно количественно определить или задать ни один физический параметр, а все они могут зависеть исключительно только от дискретных элементов материи, их взаимодействия, расположения и движения друг относительно друга? Почему мы не учли, что этой логической цепочке явно противоречит и лежащий в основе всей современной физики закон инерции? Почему мы продолжаем опираться в создании математического аппарата фундаментальной физики на инерциальные системы отсчёта, считая их количество бесконечным, в то время как уже ясно понимаем и признаём, что, если связывать их с реальной материей, таких систем отсчёта не может быть выделено ни одной?
А разве наши наблюдения и эксперименты всегда могут быть истолкованы безальтернативно? Да, мы наблюдаем во Вселенной космологическое красное смещение – это факт. Но, исходя из сказанного выше, получается, что этот факт может подтверждать два различных физических процесса, объективно (вне зависимости от наших наблюдений) протекающих во Вселенной. Если постулировать, что размеры наших тел и окружающих нас вблизи предметов абсолютно неизменны, а скорость света в вакууме абсолютно постоянна как относительно пространства, так и относительно материи (точка зрения современной официальной науки), то Вселенная, разумеется, действительно расширяется. Если же предположить, что размеры всей без исключения материи нашей Вселенной изменяются, что взаимодействие всех тел обеспечивает находящаяся между ними (именно между ними, а не вокруг них) непрерывная одномерная не имеющая массы упругая материя, а скорость распространение света – это скорость движения волн этой материи, то можно прийти к выводу, что космологическое красное смещение будет наблюдаться лишь в том случае, если на самом деле вся материя нашей Вселенной сжимается (вне зависимости от ускорения). Только тогда длина волны, идущей с характерной для волновых процессов скоростью от источника к приёмнику, по мере её движения, реально уменьшаясь, будет увеличиваться относительно синхронно изменяющихся размеров последних. При расширении мы бы наблюдали противоположную картину – синее (фиолетовое) смещение. Это тоже факт, так как это можно объяснить и математически доказать. Причём, то, что наша Вселенная сжимается, может быть подтверждено не только космологическим красным смещением, но ещё и другими способами, опирающимися на совершенно иные (не связанные с космологическим красным смещением) хорошо известные нам наблюдения (факты). Наблюдения вспышек сверхновых, приведшие нас к мнению об ускоренном расширении Вселенной, этому тоже ничуть не противоречат, так как тоже могут быть объяснены двояко – либо Вселенная ускоренно расширяется, либо она замедленно сжимается. Очевидно, что в последнем случае, никакая «тёмная энергия» для объяснения законов природы нам уже не нужна, так как такое сжатие способна обеспечить и хорошо известная нам гравитация в сочетании с законами механики вращательного движения. Надо лишь объяснить, почему наша Вселенная замедленно сжимается практически равномерно по всему её объёму.
Таким образом, две различные точки зрения на сущность мироздания позволяют диаметрально противоположно истолковать одни и те же экспериментальные данные. Это касается не только изменения размеров Вселенной, но и большого количества других физических явлений, в первую очередь гравитации, той самой гравитации, зависимость которой от произведения масс нам ведь до сих пор, по существу, не понятна. Ньютон был вынужден ввести здесь эквивалентность тяжёлой и инертной массы, а далее сказать: «Гипотез не измышляю». Согласился с ним в этом и Эйнштейн, который, объединив массу с энергией, ввёл в науку представления о триединстве массы и «сильный принцип эквивалентности инертной и тяжёлой массы». Более того, связав затем гравитацию с частицами-гравитонами, мы, несмотря на все старания, так и не смогли экспериментально подтвердить реальность их существования. Но если представить себе, что наша Вселенная состоит из образующих все её тела одинаковых материальных точек с постоянной инертной массой, каждая из которых связана с каждой другой непрерывными отрезками одномерной упругой материи, то произведение масс двух тел, поделённое на квадрат массы одной материальной точки – это совершенно точное математическое отражение количества этих связей между любыми двумя материальными телами. Проверьте. Рис. 2 в третьей главе основной части этой книги поможет Вам сэкономить время. Получается, что «тяжёлая масса» для объяснения природы не нужна так же, как и «тёмная энергия». По иному можно взглянуть и на движение материальных тел по инерции, рассматривая его так же, как и взаимодействие этих тел, строго друг относительно друга, а не относительно абстрактных систем отсчета, то есть, по существу, относительно пустого пространства, где эти тела расположены. А ведь уже более ста лет тому назад Эрнст Мах предлагал задуматься над этим. Развитие таких альтернативных точек зрения до уровня основ нового мировоззрения, открывающего вполне доступную для разума любого достаточно образованного человека цельную картину на удивление простого и естественного Мира, скрытую от нас множеством иллюзий, возникающих при наших наблюдениях за природными явлениями, и привело меня к написанию этой книги.