Арсена невозможно было не заметить. Это реально был самец. Высокий и поджарый, темный и с вьющимися волосами на голове. Короче, девчонки, я его так сильно захотела, прямо в уютном ресторане, на мягких креслах. Только виду не подавала. Однако он парень, битый в этих вопросах, все понял и без лишних движений. В начале вечера шла непринужденная беседа. После пошли шуточки и намеки. Мы с Вероникой вышли попудрить носик. Так делали постоянно, когда необходимо было определиться, кто чей мужчина. Я обычно уступала подруге (тогда я искренне ее такой считала), и она к этому привыкла. Но в этот раз я встала в позу: Арсен мой и только мой. Вот тут ей это и не понравилось. Однако я не уступила. Вероника, надо отдать ей должное, не кадрила Арсена дальше. Да и он не питал к ней особой симпатии. Просто холодная вежливость. Конечно же, Веронике это не понравилось, но плохого слова в адрес моего избранника сказано с ее стороны не было.
В тот вечер я уже поняла, он будет мой. Не хочу сказать, что питала к Арсену особые чувства. Скорее всего, это был простой природный инстинкт. Но он тогда перевешивал все. Любовниками в тот вечер мы не стали. Мы стали ими через два дня. Как все получилось просто. Он позвонил и напросился в гости. Я не возражала. Так появился очередной мужчина в моей жизни. Ухаживал Арсен красиво. Ни одна наша встреча не проходила без цветов. Пусть даже одну розу, но всегда дарил мне. Это было приятно.
К тому времени я твердо стояла на финансовых ногах, но не отказывалась от подарков моего мужчины. Тут во мне проснулся материалист. Я поняла, что от мужчины можно не только получать удовольствие в постели и удовлетворять свои физиологические потребности, но и повышать свое материальное благополучие. В то время у меня запросы становились все выше. Мне уже недостаточно было Турции, которую рассматривала как провинцию. Арабские Эмираты в то время становились новым популярным направлением. И мы путешествовали с моим «итальяшкой». Он со своей внешностью привлекал многих женщин, но я относилась к этому как-то нейтрально. Наверное, это его и держало возле меня. Если бы я дала слабину, и он понял, что я попала в его сети, то потерял бы ко мне всякий интерес. А так я использовала его во всех отношениях. Любовник он был великолепный. Страстный и внимательный. После его ласк я ловила звезды за звездами, но это были не те мои первые звезды, которые были с Вадимом. Меня Арсен иногда спрашивал: «Ты меня любишь?» Ну, как я ему могла еще в тот момент ответить? Я отвечала «да». И действительно, я его в тот момент любила. Но это была не любовь, а сметающая все на своем пути страсть. И, как это бывает, страсть начала угасать.
Мы по-прежнему встречались, занимались любовью. Хотя в этом случае все-таки надо сказать занимались сексом, а не любовью. Нельзя называть соитие во всех местах, где только можно, любовью. Я тогда чувствовала себя доисторической самкой. К тому же мой самец не жалел на меня денег. Авто у меня стало еще круче. В моей шкатулке с драгоценностями уже не хватало места. Арабские Эмираты перестали меня привлекать. Хотелось на Гавайи. Откуда Арсен брал деньги, меня не особо заботило. А деньги он реально брал. Его денежный поток был неиссякаем. Мы наслаждались жизнью, нет, ну, и работали, конечно. Дела в моем с Вероникой предприятии шли хорошо. Вероника нашла себе такого же, как у меня, Арсена. И все было мирно и тихо. До определенного дня.
Как-то мы с моим самцом возвращались с загородной прогулки. Я дремала в кресле пассажира, Арсен спокойно вел авто. При въезде в город был пост ГАИ. Нас попросили остановиться. Не знаю, с чего это вдруг, но Арсен не остановился, а нажал педаль газа до упора. Ого, вот это была гонка! Мы оторвались от преследователей. Машина иностранного производства и мое хорошее знание города сделали свое дело. После этого ралли Арсен пропал. Ни звонка, ни весточки. Я поначалу подумала, что перестала его интересовать как женщина. Все чаще в эти дни посматривала в зеркало на свое тело и лицо. Дело было, как оказалось, в криминальной составляющей заработка Арсена.
Как-то однажды меня не оставляло чувство, что я весь день как будто не одна. Нет, в нашем офисе были встречи с деловыми партнерами, и я обедала со своими сотрудниками. Чувство было другое. За мной следил еще третий глаз. Я уже не первый год работала в коммерции и решила проверить свои подозрения. Попросила нашего охранника Толю привезти меня на его машине домой. Свою я оставила около офиса. Толя – бывший работник силовых структур. Он сразу срисовал хвост. К тому же вели несколько машин. Я не захотела впутывать Толю в свои дела. Он парень семейный, к тому же у него недавно родилась дочка. Поэтому я его поблагодарила и отпустила домой. Зашла в подъезд и постояла немного, как мне посоветовал Анатолий. Если пойдут за мной, то что-то реально нужно им от меня. Если нет, то просто собирают информацию. Они не пошли.
Пришлось позвонить одному из своих знакомых из криминальной среды – я все-таки беззащитная женщина. Ребята этого человека приехали быстро. Решив сегодня же закрыть вопрос, оделась и спустилась вниз. Картина, которую я увидела, меня поразила. Ребята, приехавшие ко мне на помощь, застыли в неудобных позах. Кто-то лежал на асфальте, кто-то – прицеплен наручниками к дереву. Около них важно курсировали ребята в масках и с автоматами. Такое я видела только в кино. Ко мне подошел важный господин в очках и представился сотрудником отдела по борьбе с организованной преступностью. Махнул перед глазами удостоверением, которое я не успела даже разглядеть, и вежливо попросил проехать с ним. От такого приглашения я, естественно, не могла отказаться. Тут все и началось. Допросы, показания, беседы… Следует отметить, что все представители органов вели себя корректно. Наверное, они знали, что ничего общего с Арсеном в делах у меня нет. Просто секс, и все. Но понервничать мне пришлось.
Не помню, сколько было подписано протоколов и сколько было разговоров. Но то, что мои нервные клетки были уничтожены в достаточном количестве, это я запомнила хорошо. Арсен как пропал, так его и не могли найти. Кстати, ищут до сегодняшнего дня. Может, он уже и не Арсен, а Микеле, и загорает где-то на Сицилии с Джулией. Но это все мои предположения. «Итальяшка» исчез из моей жизни, оставив шлейф воспоминаний. Все то, что было между нами хорошего, перечеркнул плохой конец. Я перевернула эту страницу моей жизни.
Так я разменяла четверть жизненного пути. Незаметно, но жизнь бежала. Я не обращала внимания на годы. Казалось, я еще молода и все успею. Мне бы взять в то время да оглянуться назад и сказать себе: «Одумайся, дорогая, что ты делаешь?!» Но эта жизнь меня затягивала больше и больше. То шальное время способствовало этому.
Страны, в которой я родилась, уже не было. Но жизненные принципы, которые десятками лет, можно сказать, вдалбливали людям, остались в головах большей части общества. Они все еще с презрением смотрели на предприимчивых людей, которые жили не так, как все. Это потом, спустя еще десяток лет, на смену людям с той, иной, страны придет другое поколение. Более молодое и прогрессивное. Но тогда для основной массы обывателей слово «предприниматель» было сродни слову «бандит» или «вор». Да, были разные люди и в этой среде, и капитал у них был разный. Нельзя было всех подряд называть ворами и бандитами. Часть из этих людей честно зарабатывала свои деньги. Они работали, нет, пахали – такое определение больше подходит – весь день. В то время, когда предприниматели пахали, парень по имени Василий с ближайшего завода имел пятидневную рабочую неделю. Отработал за станком – и с гордостью шел домой, по пути заворачивая в пивной ларек или винно-водочный отдел. Придя домой, принимал дозу жареной картошки с огурцами – и на диван к телевизору. Больше ничто его не интересовало: ни жена, которая каждый день думает, что приготовить этому Василию на завтрак, обед и ужин, ни то, что она не может купить себе даже колготки, а перешивает старые. Ему не интересно было, что его дочь или сын не может поехать летом отдохнуть на море. Папа и мама отправляют их в детский лагерь, потому что папе дают на работе скидку. Но в то же время, лежа на диване, Василий периодически ругал всех и вся за свою вот такую жизнь и не прилагал никаких усилий для ее изменения. Так жила основная масса граждан.