Следователь был на месте, и мы дали ему копию. Он ушел, и вернулся немного взволнованный.
– Предварительно совпадает. Но окончательный результат будет только через сутки. В каком отделении вы взяли эту копию? Надо будет совместить все дела. Спасибо.
Мы вышли, и поехали по адресу, где жила найденная расчлененная девушка. Ее дом был в том же районе, недалеко от дома директора. Нам открыла молодая девушка.
– Вы насчет Вики, моей подруги? – спросила она. – Проходите, только у меня уже была полиция, и не раз. Но я еще до сих пор не могу прийти в себя.
– Вы помните тот день, когда она пропала?
– Как сейчас, – вздохнула она. – Мы шли вместе. Вообще то, мы учимся в одной группе, но приходится подрабатывать. А Вику недавно уволили. Это было в воскресенье. Проходя мимо одного дома, Вика увидела объявление на столбе и остановилась. Потом она догнала меня и сказала, что требуется уборщица квартиры на два часа в день. Попросила подождать ее на углу в кафе, а сама зашла в дом.
– А вы его можете вспомнить? – спросила Кэт.
– Наверное, – сказала девушка. – Дом семиэтажный, и улицу я помню.
– А она не сказала, какая квартира?
– Нет. Она сразу побежала ко входу. Я ждала ее в том кафе два часа, а потом вернулась. Портье не было, и спросить было не у кого. И объявление было уже сорвано, видимо кто-то забрал его с собой, сейчас все работу ищут.
Мы попросили ее, и она проехала с нами, указав на дом, где жил директор.
– Джон, а ведь ты прав. – Сказал Кэт. – Все сужается к этому дому.
Мы вернулись в отель, и как бы невзначай спросили, работает ли директор по воскресеньям. – Нет, – ответил портье, у них с женой выходной день. Но в субботу они работают.
– Джон, как ты думаешь, директор причастен к этому? – спросила меня Кэт.
– Тут пока одни загадки, – ухмыльнулся я. – Его и ее ДНК не совпали с убийцей. Что-то здесь очень хитрое, давай подождем, когда они поедут домой.
В шесть вечера выехала машина директора, он сам сидел за рулем, а его жена рядом. Мы ехали за ними и довели их до дома. Гаража в этом доме не было, и он, как и все, оставил машину на улице. Его жена открыла ключом входную дверь, и оба зашли. Портье мы так и не увидели через стекло, и я вышел навстречу мужчине, который тоже направлялся к входной двери.
– Извините, вы не знаете, может здесь требуется на работу портье? – вежливо обратился я к нему.
– Не требуется, – спокойно ответил он, – тут уже три года как таковую должность сократили.
Я поблагодарил его и вернулся в машину. Значит, у всех был ключ от входной двери, рядом с которой на стене висело переговорное устройство, с кнопками, разбитыми по этажам и номерам квартир.
– Вот классно, – сказал я, – и свидетелей нет. Мы же не будем опрашивать всех жителей?
– Джон, – вдруг сказал Кэт, – пропавшая девушка зашла туда в воскресенье. Это – единственный день, когда оба дома. Надо их посмотреть весь день. Можем стать на противоположной стороне, наискосок.
– То, что надо, Кэт, – одобрил я ее. – Это послезавтра. Но я все равно не улавливаю связь. Ведь они оба вне подозрений, ДНК не может ошибаться.
– Может к ним по воскресеньям приходит какой-то друг? Мужчина.
– И он же появляется в отеле, насилует и убивает? – ухмыльнулся я.
Мы оба замолчали.
– Кэт, – наконец сказал я, – я хочу еще раз убедиться. Надо достать волосы директора и его жены и отдать на экспертизу. Это ДНК не дает закрыть эту цепочку.
– Но ты же сам сказал, что ДНК не может ошибаться?
– Давай проверим, – настаивал я. – Поехали в гостиницу. Только как с них взять волосы? Вот вопрос.
– Запросто, – вдруг выдала Кэт. – Только надо ехать в офис, за твоими отмычками. А только потом в гостиницу.
Я с удивлением посмотрел на нее.
– Никаких тут фокусов нет, – сказала она. – Где всегда есть волосы? – вдруг спросила она.
Мне на ум пришла только парикмахерская.
– Под зеркалом. Люди расчесываются перед зеркалом. Или нет?
– Логично, – сказал я. – Я все понял, ты – гений. У них у обоих висят зеркала. Поехали в офис. Вернемся в гостиницу, когда их уже не будет.
Действительно, мы вернулись в половину седьмого и убедились, что их машины уже нет. Внутри нас уже все знали, и мы сразу зашли в лифт. На третьем этаже была тишина. Тут находились только две двери. Одна в приемную, а вторая в архив. Замок был простой, и через пару минут мы уже были внутри. Кэт сразу подбежала к зеркалу и стала на колени.
– Есть. По цвету и длине – это ее волосы. Пять штук. – Она аккуратно завернула их в бумагу. Я в это время возился с замком в кабинет директора. Наконец я его одолел.
Кэт уже ползала под зеркалом. – Джон, тут есть, но я нашла только два волоса. Они тоже подходят к нему.
– Хватит и двух, – сказал я. – Он же почти лысый. Пошли.
Я закрыл обе двери, и мы спустились на лифте вниз.
– Поехали в участок, если следователь еще не ушел, – сказал я.
Нам повезло, тот находился на месте.
– Мы только что из отеля, – сказал я. – Вы не находили волосы в комнатах убитых девушек?
– Конечно. Но ни один не совпал с ДНК спермы.
Я выложил и развернул две бумажки. – Мы нашли их в комнате последней убитой, – соврал я. Можно сделать ДНК?
– Можно, – нехотя ответил он, – но прошло много времени, мне кажется уже бесполезно.
В конце концов, мы уговорили его.
– Только анализ будет готов завтра к вечеру, – сказал он. – Заедете где-то в это же время.
– А вы не помните, кто собирал волосы у работников отеля?
Он открыл дело. – Сержант Кэмпел.
– А с ним можно поговорить?
– В восемь он меняется, значит, еще должен быть. Он поднял трубку и позвонил.
– Он спустится на выход. Извините, у меня еще много дел.
На выходе нас ждал парень около тридцати, он сразу представился. Мы вышли из отделения на улицу.
– У нас к вам большая просьба, – начала Кэт, – нам сказали, что вы собирали волосы в отеле *Манго* для экспертизы. Вы помните тот день?
– Так точно, – улыбнулся он. – Два дня ушло на это. Многие работают в разные смены.
– А как вы это делали?
– Как всегда. – Пожал он плечами. Мне дали коробку с пластиковыми расческами, каждая была в пакетике, и пачку почтовых конвертов. Я вскрывал пакетик, доставал расческу, и давал ее, например, портье. Он расчесывался, пока не собиралось несколько волосинок на расческе. Волосы то выпадают у всех. Я клал их в конверт, заклеивал его, и писал имя и должность хозяина волос. И так всех подряд, по списку.
– А у директора вы тоже брали? – спросил я.
– Да. У него и у женщины, его секретарши. Только они были последними. Как-то неудобно было начинать сразу с них.
– Вспомните, пожалуйста, по минутам, как вы брали волосы у них. – Мягко попросила Кэт.
Тот задумался.
Как и у всех, наверное. Разорвал пакетик, дал расческу секретарше, потом вошел к директору, и то же самое дал и ему. Затем вернулся, взял волосы с расчески секретарши, положил в конверт и заклеил, подписав. Также и у директора.
– То есть, вы не видели, как они расчесывались? – спросил я.
– Конечно, видел. Когда я дал расческу секретарше, она сразу начала расчесываться. То же самое сделал и директор. А что случилось?
– Нет, – улыбнулась Кэт, – все абсолютно нормально. Просто нам были нужны детали. Спасибо за помощь.
– Не за что, – улыбнулся тот ей в ответ, и зашел в отделение.
Мы сели в машину.
– Джон, я знаю, что ты скажешь, – сразу выпалила Кэт. – Она, как и он, могли начать расчесываться при нем. Но пройти от стола директора к столу секретарши займет секунд двадцать. За это время каждый бы успел убрать свои волосы, а в расческу вложить другие.
– Да, – кивнул я. – Хитрая операция, но реальная. Теперь все зависит от нашего следователя. Главное, что бы завтра вечером ДНК было готово. А в воскресение выедем на охоту.
– Все равно, Джон, у меня в голове не укладывается, что директор мог делать такое. Рубить репутацию своей же гостиницы. Ну, никак он не похож на убийцу, да еще с такой жестокостью.
– Меня все равно склоняет к тому, что тут замешана его жена. Но как ее приклеить к делу? Ума не приложу.
– Поехали домой, Джон, уже поздно. Посидим на диване, расслабимся, – ее голос был очень нежен.
Дома, сидя на диване, мы прижались друг к другу и нежно гладили волосы. Потом были жаркие поцелуи и обнимания.
– Кэт, ты меня доведешь до белого каления, – прошептал я.
– Я уже раскалена, – шепнула она в ответ.
– Давай дотянем до отпуска.
– Я согласна. Это – совсем другое дело. Надеюсь, что через несколько дней мы закончим это дело?
Я кивнул и встал. Мы разошлись по комнатам и легли спать.
Назавтра, в субботу делать было нечего, а в офис ехать не хотелось. Мы оба провалялись до полудня, потом пообедали.
– Джон, – сказала Кэт, я никогда не была в кино, даже девочкой. А сейчас уже показывают рекламу фильмов в 3-Д. Давай сходим, а?
– Давай, – согласился я, – на 3-Д я тоже никогда не ходил. Говорят, там выдают очки.
Мы сели на машину и объехали пару кинотеатров в том районе. Фильмы 3-Д были для детей, только в одном была какая-то фантастика. Действительно, нам выдали смешные очки, и весь фильм мы переживали, что бы кто-то с экрана в нас не врезался. Вышли мы довольные.
– Ну что, поехали? – спросил я.
– Приедем на полчаса раньше. Если что, подождем.
Но, как, оказалось, ждали нас. Следователь сразу спустился, и мы поднялись за ним.
– Одни волосы совпали, – заявил он с порога своей комнаты. – Где вы их взяли? Мы обыскали все четыре комнаты.
– Чьи совпали? – сразу спросил я.
– Коротенькие, мужские. – У меня замерло сердце.
– Я достала их из-за плинтуса, за кроватью, – сразу же соврала Кэт. – Несколько штук. В комнате девушки, которую убили последней. В остальных, наверное, уже сделали столько уборок.
– Я приложу их к следствию, – сказал тот, – вы мне очень помогли. Спасибо.
Мы вышли и сели в машину.
– Вот и весь фокус, – вздохнул я. – Надо брать, но с поличным.
– В гостинице он вряд ли повторит еще раз, – сказал Кэт. – Вся надежда на его квартиру.
– Но сначала должна уйти куда-то его жена? А потом, кто-то придет к нему. Но как это все будет, мы сможем увидеть только завтра.
Мы поехали домой, и раньше легли спать. Встали мы в четыре утра, нас разбудил будильник.
В сумку мы сложили как всегда наручники, маски, перчатки, клейкую ленту и фонарики. Ну, и, конечно же, фотокамеру и диктофон. Оба взяли оружие. Мы были готовы ко всему.
В пять утра мы были уже на месте. Мы нашли место на другой стороне дороги, и припарковались. Оставалось только ждать. Первые одинокие прохожие начали появляться с семи утра. А после восьми, открылась дверь дома, и из него вышла женщина, мы сразу узнали жену директора. Она подошла к столбу, и посмотрела во все стороны. Потом, достав какую-то бумажку, она приклеила ее к столбу, и сразу же побежала назад.
– Кэт, подождем немного, потом выйди и пройдись. Не забудь, что их окна выходят на дорогу. Что там написано?
Минут через десять Кэт вышла, дошла до угла квартала, перешла на другую сторону дороги, и возвращалась обратно. Молодец, она накинула капюшон куртки, и опустила голову. Поравнявшись со столбом, она на секунду приблизилась, а потом пошла дальше. Я следил за окном на втором этаже. Шторы не колыхались. Проделав такой же трюк, она быстро села в машину.
– То же самое, – сказала она, – уборщица на два часа. Приходить сегодня. Второй этаж, квартира 4.
– Все ясно, наживка готова, надо ждать клев. Адрес директора. Но причем здесь она?
После девяти, прохожих стало больше. Некоторые останавливались, читали и шли дальше. Только около одиннадцати остановилась девушка, наверное, студентка. Она несколько раз прочитала и оглянулась на дом. Потом она неуверенно подошла к двери и искала нужную кнопку.
– Кэт, приготовься, – сказал я.
Девушка вошла и дверь закрылась. Мы выскочили из машины и перебежали дорогу. Потом подошли к двери.
– Джон, ты же взял отмычки? – спросила Кэт.
– Черт! – выругался я. – Они дома. Какой я дурак!
– Надо ждать, чтобы кто-то вошел или вышел, – нервничала Кэт. – Мы можем просто не успеть.
Прошло минут десять, пока спустился пожилой мужчина, и мы юркнули в дверь. Залетев на второй этаж, мы надели маски, и я с разбегу ударил ногой в дверь. Та открылась, и мы с пистолетами наготове проскочили коридор, и заглянули в первую попавшуюся комнату. Картина, которую мы увидели, подвергла нас в ужас. На кровати лежала оголенная девушка, а с ней рядом пристраивался директор, полностью раздетый. Рядом стояло кресло, там сидела его жена, раздвинув ноги. Ее правая рука была под юбкой. Кэт успела достать фотокамеру и сделала один снимок.
– Полиция, – закричала она. – Всем на пол.
Женщина опомнилась первая и вскочила. Я достал ее и заломил руку.
– Ничего не говори! – вдруг истошно закричала она.
Я зажал ей рот и потянул в другую комнату. Там я пристегнул ее наручниками к ножке огромного шкафа, и, достав ленту, замотал ей рот. Они билась ногами и пыталась сломать ножку. Но шкаф был из старых, тяжелый и надежный. Я быстро вернулся к Кэт.
Мужчина уже сидел в кресле в наручниках, и плакал. Кэт приводила в чувство девушку. Ее ударили чем-то по голове, но только оглушили.
– Она скоро придет в себя, – заверила Кэт, – даже крови нет.
Я взял директора за руку и повел на кухню. Слезы катились у него ручьем. На всякий случай, я пристегнул его к газовой трубе.
– Очухалась, – появилась Кэт, подошла и села на другой стул. – Я сказала ей, чтобы не вставала. И что мы из полиции.
Мы оба сняли маски.
– Рассказывайте, – наконец сказал я. – Хватит ныть, вы же мужчина.
– Я не убивал, – вдруг ожил директор. – Это все она.
– Тогда, рассказывайте все, – равнодушно сказала Кэт и включила диктофон. – Суд учтет ваше чистосердечное признание. Только все подробно.
Мужчина вытер глаза и задумался.
– Все это началось год назад. – Угрюмо начал он. – Эльза, моя жена, всегда была очень ревнивой. Она часто забегала в приемную, в любое время дня, ревновала меня к секретарше. Не скрою, иногда я с ней спал, но редко. Я знал, что Эльза всегда носила с собой в сумочке маленькую фотокамеру, в надежде когда-нибудь меня застукать. Она была очень умна и находчива. Но у нее никогда не получалось, я был осторожен.
Так вот, год назад у нее начался климакс. Дался он ей тяжело. Она ходила к врачу, и пила какие-то таблетки. Но улучшений не было. Я был очень мягок с ней, и сочувствовал. Но потом, у нее просто поехала крыша. Однажды ночью я проснулся от каких-то стонов. Я лежал на боку лицом в ее сторону, и просто наблюдал. Наконец я понял, что она мастурбировала, до тех пор, пока не наступал оргазм. С этого дня, она никогда ко мне не приставала, как раньше, а занималась тем же. Я решил не обращать на это внимание, тем более в моем возрасте секс в моей жизни отошел на задний план. Шли дни, и однажды, я опять проснулся и лежал наблюдая. Прошел час, но у нее ничего не получалось. Наутро, она встала злая как мегера, а вечером куда-то вышла, и вернулась с коробкой от компакт диска. В этот же вечер у нас состоялся разговор. Она призналась, что у нее начисто пропало сексуальное влечение, и виновато показала мне компакт диск. Это было порно.
– Милый, давай попробуем, – предложила она. – Может хоть это меня возбудит.
Мне ничего не оставалось делать, как сесть с ней рядом и смотреть. Потом она повела меня на кровать, но у нас ничего не получилось, я чувствовал, что это конец нашему сексу. Она вообще на меня никак не реагировала, и мы уснули. Но ночью, я опять проснулся от стонов, Эльза получала оргазм. После этого так и пошло: я шел спать, она смотрела порно, а потом шла в кровать.
Я предлагал ей пойти к сексологу, но она наотрез отказывалась. Эльза сильно изменилась. Иногда она закатывала мне жуткие сцены ревности на пустом месте. Наконец, я предложил ей сходить к психиатру. Но она не пошла. Прошло еще пару месяцев, и она уже не получала оргазм и после фильмов. Жить стало невозможно. В квартире, после работы, а встречал только ругань и истерики. Я просто уже не знал, что с ней делать.
Но вот, в один день, месяцев шесть назад, моя секретарша появилась в мини-юбке, совсем короткой. К обеду она зашла ко мне и отчитывалась по какой-то бумаге, уже не помню. Я не сдержался, и мы легли на диван. Когда все шло к концу, мы вдруг услышали громкий стон. Я вскочил и обомлел. В дверях стояла Эльза, с фотокамерой, а вторая рука у нее была под юбкой. Она медленно спускалась вдоль двери, и я заметил, что все ее тело в один момент охватили конвульсии. Я уже знал, что это был оргазм. Пока мы с секретаршей одевались, она пришла в себя, и в ее глазах появился огонь. – Кобель! – закричала она и подбежала. Неожиданно, она что-то вынула из сумочки, и всадила прямо секретарше в спину. Та повалилась на пол, а она опустилась на колени, и продолжала бить ее и кричать: Сука! Получай!