Наутро я проснулся как никогда рано. Может, сказывалось и то, что я впервые поспал вчера после обеда, а может, те же мысли продолжали меня преследовать. Я побрился и долго выбирал, что бы мне сегодня надеть. Такого я не делал никогда раньше. Моя одежда и внешность не имели никакого отношения к экономике и никогда меня сильно не интересовали. Выпив чашечку кофе, я опять задумался о предстоящем дне. Во мне росла уверенность, что надо что-то делать, или хотя бы заняться чем-то полезным. Я вспомнил, что даже те несколько часов после обеда, когда Росси спала на диване, а я шатался по отделу, меня утомили своим бездельем. Но целого дня я бы не выдержал.
Как всегда я сделал ход с опозданием на полчаса. Нажав кнопку звонка перед входом в отдел, меня впустили. Все девушки побежали ко мне как цыплята к курице, и повторилось то же, что и вчера: поцелуи и куча улыбок с ароматом французских духов. На этот раз я моя улыбка была искренняя, но ненадолго. Войдя следом за Росси в кабинет, я только хотел предупредить ее, что я пойду к Джине, как она сама выпалила:
– Нико, милый, тебя ждет Миссис Джина.
– Она звонила? – удивился я.
– Да, совсем недавно.
– С тобой разговаривала?
Та кивнула и, почему-то опустила глаза.
Я развернулся и пошел к выходу. Спиной я почувствовал напряженный взгляд девушек. Поднявшись на этаж выше, я зашел в приемную, а уже через минуту – и в кабинет Миссис Джины. Та встретила меня необычной очень широкой улыбкой и сразу пригласила сесть.
– Нико, как у вас дела? – сразу же спросила она.
– Как вам сказать, – задумался я, не зная, начать ли разговор сразу или потом, – сегодня уже второй день.
– Вам кто-нибудь понравился?
Не знаю, но почему-то этот вопрос подул на меня ветерком, предвещающим бурю.
– Вы же мне не скажете, кто из них ваша дочь, – сказал я, отведя глаза в сторону, – почему я должен тогда рассказывать вам такие личные вещи?
Она задумалась. Я тоже молчал, стараясь потушить в себе какое-то раздражение.
– Нико, – нарушила молчание Джина, – у нас с вами разница в четырнадцать лет. В матери я вам не гожусь, но хорошей сестрой могла бы стать, если бы вы это приняли.
– Да? – я немного опешил и не нашелся что сказать.
– А можно я вам предложу просто дружбу? – вдруг спросила она. – Откинем все эти правила, и вы мне будете братом, а я вам просто старшей сестрой?
Естественно, такого поворота я не ожидал, но заметил, что мое раздражение постепенно проходит. Поведение Джины мне понравилось. К тому же, она разговаривала каким-то простым, даже немного нежным тоном.
– Как вам будет угодно, – сказал я неопределенно на всякий случай.
– Тогда пошли, – вдруг встала она. – Кофе или чай?
– Кофе, – автоматически сказал я, хотя не понял к чему бы это.
Она сняла трубку и попросила две чашечки кофе. Секретарша появилась с подносом почти мгновенно, как будто она уже ждала под дверью этого вызова. Джина взяла поднос и подошла к двери. Нет, не к той, через которую я вошел, а к другой, которая обычно вела у большого начальства в отдельную комнату отдыха.
– Нико, помоги мне, пожалуйста, – попросила она. – Я бросился, чтобы открыть дверь.
Мы вошли в ее личную комнату, где стояли мягкие диваны, большой шкаф, журнальный столик, и все, что было необходимо для уединения или отдыха. Я не пропустил и то, что она впервые назвала меня на ТЫ. Закрыв за собой дверь, я стоял и смотрел, как она поставила поднос на столик и опустилась на мягкий диван.
– Иди ко мне, – показала она на место рядом с собой, – и не бойся, я не кусаюсь. – Она опять широко и приятно улыбнулась.
Ну вот, – подумал я, – седьмой отдел продолжается уже на другом этаже. Что-то в ее поведении было похоже на отрывки из вчерашнего дня. Я подошел и сел рядом, точно на указанное мне место. Мы добавили в кофе сахар и молча, размешивали его в чашечках. Я решил молчать до последнего, отдавая ей всю инициативу.
– Нико, – наконец продолжила она, – давай на ТЫ и без всяких там Миссис. Короче, будь моим младшим братом хотя бы на этот год. Сможешь?
Естественно я сразу же кивнул. Идти против зам директора я не мог и не хотел.
– Тогда рассказывай, – просто сказала она.
– Мис…, то есть Джина, – я начал сбиваться, – вы.., то есть ты, всегда приглашаешь к себе начальников седьмого отдела уже на второй день? – Это была явно колкость, но если играть, то уже до конца. Я не боялся ничего.
– Нет, – непринужденно ответила она, – не всегда.
– Тогда чем же я это заслужил? – усмехнулся я.
– Ты всем понравился. Всем девушкам, и даже мне при нашем первом разговоре. Естественно, в случае со мной здесь совсем другой оттенок. Это бывает не часто, я бы сказала даже, что очень редко.
– Спасибо, – я убрал усмешку. – И что теперь?
– Нико, если бы ты имел сестру, старшую или младшую, ты бы не хотел ей счастья?
Вопрос был глупый, и я просто кивнул в ответ, добавив:
– Я бы никогда не поместил ее в выставочный зал на обозрение, всех, кого попало.
– Выставочный зал? – засмеялась та, – неплохо сказано.
– Для себя я называю мой отдел ОТЕЛЕМ НЕВЕСТ, – добавил я.
– Еще лучше! – Джина засияла. – Нико, ты просто прелесть.
– Ничего прелестного тут нет, – сразу вставил я, – хоть моя зам, Росси, и потушила во мне вчера огонь, сам очаг еще горит.
– Знаешь, Нико, – Джина перешла на какой-то особенный доверительный тон голоса, – я тебя во многом понимаю и не удивляюсь. Хотя, ты не совсем обычный тип. Другие не забивали себе голову, а наслаждались предоставленной возможностью пожить хоть один год в таких райских условиях. Но тебя они видимо не прельщают.
– А что тут может прельщать? – удивился я. – Из рабочего состояния меня вдруг перекинули в какой-то бордель, извини за слово.
– Бордель? Это уже сильнее. А ты когда-нибудь посмотрел на это со стороны, с другой точки зрения? Не будь эгоистом. – Сказала она и взяла чашку. – Убери все, что ты видел и представь, что твоя сестра попадает в какую-то фирму, работает и проводит дни в обществе своих коллег. Естественно, как любая девушка она хочет встретить свою половинку и выйти замуж. Ты можешь это представить? – спросила она.
– Я уже это делаю. И?
– Так вот, ты сам работал в таком отделе. В нем много симпатичных парней, все они – не дураки и годятся для первого знакомства. Начинается игра в женихи и невесты. Встречи после работы, потом первые поцелуи, поздние возвращения домой, недовольство родителей, и, в конце концов, или постель, или разрыв. Ты можешь представить, какая это травма для девушки? А какой шанс хорошего исхода? Мизерный. К тому же, все остальные коллеги уже в курсе дел. Она порвала с одним, другой ее уже воспринимает как немного использованную и относится к ней соответственно. И так далее. Тебе бы это было приятно?
– Нет, – честно ответил я, – я был таким же. Встречался с девушками, и мы расходились довольно быстро.
– А почему? – Джина с интересом заглянула мне в лицо.
– Наверное из-за того, что ни одна девушка не почувствовала глубоких и серьезных намерений в моем поведении. А я? У меня никогда не было цели, жениться на ком попало, да и вообще жениться.
Джина чистосердечно рассмеялась.
– Мы говорим об одном и том же, только с разных точек, Нико. Вы, мужчины, просто шарахаетесь от слова женитьба. Нет, это не укол лично в твою сторону, это характеристика для вас всех.
Я промолчал. В чем-то она была права.
– Что получается с седьмым отделом, – продолжала Джина, – все девушки из богатых хороших семей, с хорошим воспитанием, ничем не испорченные. Посади хоть одну в обычный отдел, ее, или ее жизнь, испортят быстро. Или, на ней быстро женятся ради ее денег. Причем, это может быть абы кто. Ты пожелал бы это своей сестре?
– Джина, у меня нет, и не будет сестер, – начал потихоньку сдаваться я.
– Вот видишь? – улыбнулась она. – Так же как ты сестре, я как мать, никогда бы не пожелала такого своей дочери. Что делает седьмой отдел, или твой отель невест? Он просто предлагает хорошим девушкам хорошего жениха, причем на обоюдных условиях. Нет ни разбитых судеб, ни нежелательных беременностей, ничего плохого. К тому же, – она хитро посмотрела на меня, – мужчина попадает немного в тиски, и это полезно. Он знает, что или он действительно понравится девушке, а она ему, и тогда он должен на ней жениться. Или он закончит карьеру в этой фирме, а ты сам знаешь, что такую зарплату и условия надо еще поискать в нашем мире.
– Вот именно, – усмехнулся я, – я-то знаю. И вы этим пользуетесь.
– Да, пользуемся, – просто призналась Джина, – но не только берем, а и отдаем. Хороших девушек с отличным приданным. Разве это не честно?
Я задумался. Можно было бы спорить и дальше, но мне почему-то расхотелось. Нет, Джина не повалила меня на обе лопатки, или я ее. Скорее всего, мы пришли к ничьей, но мне стало легче на душе. Я вспомнил мои размышления и желание с кем-то поделиться. Неожиданно, меня вызывает Джина и дает мне то, что я искал. Да еще и под соусом брат-сестра. В принципе, меня это очень устраивало, я хотя бы мог с кем-то выговориться, и без утайки. С сестрой это действительно можно было сделать. Ну и что, что у нас разница почти в пятнадцать лет, мой отец старше мамы ровно на пятнадцать лет, разве это помешало им жениться и прожить всю жизнь вместе?
– Нико, – прервал мои размышления голос Джины, – ты можешь не только быть моим братом, а даже стать моим зятем. Тебе это что-нибудь говорит? Ты можешь меня понять и как сестру, и как тещу? Предполагаемую, конечно.
– Джина, слово теща у меня не ассоциируется с тобой, – улыбнулся я, – если бы я даже и женился на твоей дочери, я бы забыл это слово, которое перемешали со всем, чем угодно, и ввели в серии анекдотов. Я бы звал тебя мамой, и сделал бы это от души.
– Спасибо, дорогой, – вдруг сказала Джина так нежно, что у меня закололо сердце. – Я не ошиблась в тебе. Ты меня спрашивал, и я тебе отвечу: ты первый с кем я так разговариваю. Мне приятна твоя серьезность в отношении к нашему слабому полу. Мне нравится твое бескорыстие, и желание добиваться всего своей головой, а не упавшим с неба состоянием. Наверное, просто таким я и хотела бы видеть мужа моей дочери. И, конечно же, взаимная любовь. Ты знаешь, у меня есть страстное желание назвать ее имя, чтобы ты обратил на нее внимание. Но я не сделаю этого. Просто хотя бы из-за того, чтобы все было натурально.
Я задумчиво кивнул головой.
– И не надо, – сказал я вслух.
Мы оба впали в водоворот каких-то собственных мыслей и размышлений. Пауза затянулась.
– Так что, – вдруг воспрянула Джина, – ты мне не расскажешь о твоих впечатлениях, о девушках?
– Расскажу, – я уже улыбался, – только я не утолю пока твое любопытство. Все девушки до одной действительно очень хорошие, женственные, семейные и просто симпатичные. Нет, я не остановил свой взгляд ни на одной персонально. Для этого действительно надо время. Чтобы рассмотреть каждую, узнать ее поближе, и вообще.
– А я другого от тебя и не ожидала, – усмехнулась та, – ты не из тех, кто делает необдуманные шаги.
– Я просто в этом плане весь пошел в отца.
– Нико, – задумалась она, – а можно попросить тебя навещать меня почаще? Как сестру? Хочешь, хоть каждый день, или просто когда захочется с кем-то поговорить.
– Джина, ты – хитрая сестра, – усмехнулся я, – ставлю десять против одного, что ты уже поговорила обо мне не только со своей дочкой, но и с Росси. У меня такого выбора нет. Разве это честно?
Джина рассмеялась.
– Глупый, конечно же, я поговорила. Но твое мнение мне важнее всех. Их положительные отзывы о тебе совпадают, но в активности слово будет за тобой. Первые шаги будешь делать ты, а не они.
– Спасибо и на этом, – улыбнулся я. – Кстати, я хочу не только отдыхать в этом отделе, но и работать. Почему это воспринимается девушками не совсем с восторгом? Можно ведь совмещать приятное с полезным?
– Можно, – нехотя согласилась Джина. – Но то время, которое ты будешь уделять работе, это время, которое ты будешь отбирать у девушек, то есть твое к ним внимание. Это же так естественно.
– Да, – задумался я. – как мать и сестра ты права. Только я сойду с ума, ничего не делая.
– Делай, кто тебе запрещает, – сказал Джина, – только в равновесии. Выдели себе, например, час в день на работу, а остальное время удели своим красавицам.
– Ты меня плохо знаешь, – усмехнулся я, – дай мне час в день, и он продлится на полдня, а я этого не замечу.
– Не волнуйся, девушки тебе напомнят, – улыбнулась она.
Мы опять задумались, но я почувствовал, что разговор иссякает. Несомненно, он был очень для меня нужен и полезен, мысленно я благодарил Джину. Но на сегодняшний момент, тема еще не имела большего продолжения. Наверное, и она это почувствовала.
– Ладно, Нико, – улыбнулась она, – время, проведенное со мной, тоже ущемляет твоих девушек. Иди к ним, они тебя уже, наверное, заждались. Так будешь приходить?
Я кивнул и улыбнулся. – Спасибо тебе. За все.
Мы вышли в ее кабинет, попрощались и я пошел в свой отдел.
Росси меня уже ждала и встретила с неподдельной радостью.
– Ну как? – с любопытством спросила она, когда я сел за свой стол.
– Шпионка, – с улыбкой пробурчал я. – А еще называешься моей правой рукой. Может ты ничего и не рассказывала Джине, вернее, Миссис Джине, а?
– Милый, – та опустила глаза, – но если она спрашивает, как я могу не высказать хотя бы мое собственное мнение? Ты и, правда, на меня в обиде?
– Нет, – усмехнулся я, – на твоем месте я поступил бы точно так же. Только давай договоримся: мнение должно быть персонально твоим, никаких слухов.
– Обещаю, милый, – Росси расцвела. – А я хотела показать тебе еще кое-что.
– Разве я еще не все увидел? – удивился я.
– Идем.
Мы зашли в комнату для отдыха, а потом прошли в спальню. Странно, но вчера я не заметил, что одна из ее стен почти полностью поглощала в себе огромный встроенный шкаф. Наверное, это произошло из-за того, что все было выкрашено в один цвет.
– Нико, это наш общий шкаф, – показала мне Росси, открывая разъезжающиеся в стороны двери. – Здесь восемь отделений, одно, самое большое, твое. – Она показала мне на мою часть, отделенную от других деревянной перегородкой.
– Да, но там же висит какая-то одежда, – сказал я.
– Не какая-то, а твоя. Все девушки отдела захотели сделать тебе подарок, надеюсь, ты на них не обидишься. Вот твоя пижама, а это – спортивный костюм. На полочке носки и другое белье, две пары тапочек внизу. Ну и все остальное, что висит.
У меня отвисла челюсть. Если не считать костюмы, то этот гардероб был значительно больше, чем я имел у себя дома, даже висел банный халат. Я сразу вспомнил, как она меня вчера мерила, и только сейчас понял для чего.
– Вы с ума сошли! – сказал я, не веря глазам.
– Нико, переоденься. Сделай приятное девушкам, они ведь купили эти подарки от чистого сердца.
– И зря, – пробурчал я. – Тратить на меня такие деньги! Да кто я им? Они же вообще меня не знают.
– Узнают, – заверила меня Росси, – а ты – их.
– И что мне с этим теперь делать? – задумался я вслух.
– Милый, сядь, – она обняла меня за плечи и усадила рядом с собой на кровать. – Как тебе это еще раз объяснить, чтобы ты понял? Все это – наш общий дом. Понимаешь, дом. Не работа, не гостиница, а дом. Ты должен привыкнуть к этому и вести себя как дома. Никто сюда не зайдет, я просто тебе клянусь. Нико, сделай это для меня. Оденься так, как ты ходишь дома, и выйди к девушкам. Посмотришь, что будет.
– Да, уж, – усмехнулся я, – оденься, и не просто, а еще и выйди на общее обозрение. И что же интересно будет? – Я заглянул ей в глаза.
– Сам увидишь.
Я задумался. Вспомнился разговор с Джиной. Я постарался пересилить себя, и выполнить просьбу Росси, но не мог.
– А можно без выхода в свет? – стеснительно попросил я.
Росси вздохнула. – Ладно. Только тогда ты оденешься в моем присутствии.
– А это еще зачем?
– Чтобы я проследила, что ты будешь одет полностью по-домашнему.
Вот прицепилась! – подумал я. – Если не так, так эдак. Ну что я им всем сделал?
– Ладно, при тебе, но без выхода, – вздохнул я.
Я подошел к своей новой одежде и рассмотрел все тщательно, каждую вещь. Все они были отличного качества, мне даже стало немного стыдно, ведь было видно, что девушки покупали как для самих себя. Но ни как одолжение, или обязанность. Я представил, в чем я хожу дома. Сняв туфли, я надел теплые мягкие тапочки. Хуже обстояло с брюками. Дома я ходил в спортивных штанах, майке и в теплом халате. Нижнее белье я менять и не собирался, придя с работы, я оставался в нем, а только на утро одевал свежее. Тяжело вздохнув, я снял пиджак, и начал расстегивать пуговицы на рубашке. Росси сразу же вскочила и, взяв мой пиджак в руки, аккуратно повесила его в шкаф на плечики. То же самое она сделала и с моей рубашкой, брошенной на кровать. Она была как хорошая жена, помогающая мужу переодеваться. Наверное, ее вчерашний вид в нижнем белье каким-то образом отразился на моем к ней отношении. С ней я чувствовал себя немного легче и меньше стеснялся. Надев на майку халат, я снял брюки, которые сразу же попали в ее руки. Из спортивного костюма я надел только штаны. Халат я плотно завернул, и завязал пояс.