Весьма длительный в условиях России процесс правового и фактического укрепления феодальной земельной собственности, тем не менее, далеко не всегда давал желаемые результаты – т.е. доведение земельного владения дворянина до нормы полноправной частной собственности (хотя и феодальной).
Скорее всего, здесь вновь решающую роль сыграли неистребимые традиции крестьянского общинного землевладения и землепользования. Ведь в практической жизни феодал-землевладелец всегда подчинялся традициям в системе землепользования. В частности, это хорошо известная в литературе система «открытых полей», когда на сжатое поле феодала или крестьян выгонялся скот без различия его принадлежности. Это и обычай подчинения феодала действиям общины при ведении севооборота. А ещё бывали общие выпасы, общие леса и т. п.
Вся история русского народа и специфичность ведения земледельческого хозяйства не способствовали вызреванию сколько-нибудь твёрдых традиций частной собственности на землю.
Чисто эволюционное развитие в весьма своеобразных природно-климатических условиях имело своим результатом лишь веками бытовавшие слабые ростки так называемых неадекватных форм капитала с относительно высоким уровнем оплаты труда, господством подённой и краткосрочной форм найма и ничтожной возможностью капиталистического накопления и расширения производства. В силу этого уровень промышленной прибыли на протяжении длительного исторического периода уступал в России размерам торговой прибыли, а удачливые предприниматели-промышленники были, как правило, прежде всего, купцами.
Когда же во второй половине XIX в. капитализм в России стал быстро развиваться при активнейшем содействии государства, мелкое производство так и не получило широких масштабов развития; в стране очень рано и весьма стремительно стали развиваться прежде всего крупное промышленное производство и процесс его очень ранней монополизации. Природно-географический фактор и в первую очередь огромная территория России сыграли в этом далеко не последнюю роль.
В периоды правления Петра I и Екатерины II были проведены колоссальные по эффективности преобразования в виде резкого подъёма промышленности, наращивания военной силы государства и, что особенно важно, создания пространственно-географических условий экономического развития страны.
Таким образом, развитие государственных структур, государственного хозяйства и «государственной машины» было обусловлено двумя ведущими факторами. Один из них связан с проблемами оптимизации объёма совокупного прибавочного продукта, другой – с чисто внешней, оборонительно-наступательной функцией государства.
Оборонительно-наступательная функция в истории Российского государства обусловливалась, по крайней мере, тремя основными факторами. Первый из них Л. В. Милов связывает с необходимостью выполнения стратегической задачи воссоединения древнерусских земель, разделённых в результате монголо-татарского нашествия и агрессии католической Польши и языческой Литвы.
Второй важнейший фактор усиления оборонительно-наступательной функции государства связан с природно-климатическими условиями развития страны. Обилие малоплодородных почв, необычайно короткий сезон земледельческих работ имели своим следствием постоянный «недобор» урожая, что в конечном счёте обусловило низкий объём совокупного прибавочного продукта в стране. Однако общество в целом приспособилось к суровым условиям хозяйствования сохранением и развитием распорядков сельской жизни. Крестьянская община на протяжении тысячи лет российской государственности являлась важнейшим средством защиты крестьянского хозяйства от множества житейских неожиданностей, ведущих крестьянскую семью к разорению, нищете и смерти. Община не только спасала миллионы крестьян от пауперизации, она в значительной мере содействовала сохранению генофонда русского населения (впрочем, не только русского, но и других народов России). В свою очередь, крайне экстенсивный характер земледельческого производства и объективная невозможность его интенсификации привели к тому, что основная историческая территория Русского государства не выдерживала увеличения плотности населения. Отсюда постоянная, существовавшая веками, необходимость оттока населения на новые территории в поисках более пригодных пашенных угодий, более благоприятных для земледелия климатических условий и т. д. Объективные условия плотной заселённости Европы открывали для русских лишь путь на Юг, Юго-Восток и Восток Евразийского континента.
Примечания
1
https://rg.ru/2016/12/21/mihail-gorbachev-nelzia-svodit-itogi-perestrojki-kraspadu- soiuza.html
2
https://ria.ru/politics/20161213/1483480339.html
3
См. подробнее: Болоцких В. Н. Есть ли политические партии в России? Анализ партийных программ. М.: 2014.
4
Шевякин А. П. Загадка гибели СССР. (История заговоров и предательств. 1945—1991). М.: 2003. С. 147.
5
Там же. С. 19.
6
Там же. С. 117.
7
Абдразаков Т. А. Распад советского общества: причины и последствия. Караганда, 1999. С. 3—5.
8
Там же. С. 76—77.
9
Там же. С. 73—91.
10
Шевякин А. П. Загадка гибели СССР. (История заговоров и предательств. 1945—1991). С. 169—181.
11
Милов Л. В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. №4—5; Он же. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 2001.
12
Милов Л. В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. С. 12—13.
13
Там же. С. 17.
14
Там же. С. 27.
15
Там же. С. 160—161.
16
Милов Л. В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. №4—5. С. 37—39; Он же. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. С. 162—189.
17
Милов Л. В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. №4—5. С. 39—40; Он же. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. С. 190—213.
18
Милов Л. В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. №4—5. С. 41—42.
19
Милов Л. В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. №4—5. С. 43—47; Он же. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. С. 214—256, 383—386, 389, 390—391, 394—395, 398, 407, 410—411.
20
Милов Л. В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. С. 257—258, и др.