Я здорово напугалась. Не зная, как себя вести, на всякий случай нахально – так с ним говорила бы Лила – сказала:
– Гони десять лир.
– Что, я прав?
– Да.
Он убежал, но чуть погодя он догнал меня вместе с еще одним своим одноклассником, не помню, как его звали, – тощим, с темным пушком над губой.
– Он тоже должен посмотреть, – сказал Джино, – а то другие не поверят.
Я снова ответила Лилиным тоном:
– Деньги вперед.
– А если там вата?
– Нет там ваты.
Он дал мне десять лир, и мы втроем молча поднялись на верхний этаж дома, стоявшего перед сквером. Там, возле ведущей на террасу железной двери, разлинованной тонкими яркими полосками света, я подняла кофточку и показала им грудь. Мальчишки замерли. Они смотрели на меня, будто не веря собственным глазам, а потом развернулись и бросились вниз по лестнице.
Я вздохнула с облегчением и пошла в бар «Солара» за мороженым.
Тот эпизод плотно засел у меня в памяти: я в первый раз убедилась, что обладаю силой, способной как магнитом притягивать мужчин, но главное – осознала, что Лила влияла не только на Кармелу, но и на меня, как невидимый, но требовательный призрак. Если бы не это ее влияние, что бы я сделала? Убежала бы, и все. А если бы мы были вдвоем с Лилой? Я потянула бы ее за руку и прошептала: «Пойдем отсюда», а потом, как обычно, осталась бы – потому что она, как обычно, и не подумала бы убегать. Но ее со мной не было, и я, почти не сознавая, что делаю, поставила себя на ее место. Вернее говоря, ее на свое. Я снова и снова прокручивала в памяти тот момент, когда Джино предложил мне десять лир, и ясно понимала, что заставила отступить в сторону себя самое и перевоплотилась в Лилу Черулло, воспроизведя ее взгляд, тон, жесты, наглость, – и осталась довольна результатом. В то же время я в тревоге спрашивала себя: «Может, я веду себя, как Кармела?» Мне казалось, что это не так, что я другая, но я не находила объяснения, чем именно я от нее отличаюсь, и это омрачало мою радость. Когда я проходила с мороженым мимо мастерской Фернандо и видела, как Лила сосредоточенно расставляет на длинной полке ботинки, мне захотелось окликнуть ее, все ей рассказать и послушать, что она скажет. Но она меня не заметила, и я пошла дальше.
4
У нее всегда были дела. В тот год Рино заставил ее снова записаться в школу, но она туда почти не ходила, и ее опять отчислили. Мать просила ее помогать по дому, отец – сидеть в лавке при мастерской, и она, и не думая сопротивляться, с радостью начала работать. Изредка, когда нам случалось встретиться после воскресной мессы или прогуляться от сквера до шоссе, она не расспрашивала меня о школе, зато взахлеб и с восхищением рассказывала о работе брата и отца.
Примечания
1
Пер. Н. А. Холодковского.
2
Струммоло – старинная неаполитанская игра, в ходе которой деревянный волчок на металлической ножке раскручивают особым образом при помощи бечевки. (Здесь и далее прим. пер.)
3
«Маленькие женщины» – роман американской писательницы Луизы Мэй Олкотт (1832–1888).
4
«Сердце» – роман для подростков итальянского писателя Эдмондо Де Амичиса (1846–1908).
5
Обрезка (в полиграфии) – выравнивание книжного блока на резальной машине.