Увы, выносить ребенка не удалось. У Лоры случился выкидыш на третьем месяце. Спустя два года еще один. А супруга Мансура тем временем родила очередного сына, а когда в Сирии стало неспокойно, приехала со всем семейством в Россию.
Лору отселили. Но не оставили.
Мансур заезжал к ней чуть ли не каждый день. Говорил, что не может без нее. На самом же деле проверял, одна ли она. То есть приезжал без предупреждения. И если не заставал дома, устраивал скандал. Считал, что Лора должна сидеть и ждать своего господина. По мнению Мансура, женщина, разменявшая четвертый десяток, не должна ходить вечерами по ресторанам, а уж тем более ночами по клубам. Вязать, сидя у телевизора, и смотреть мелодрамы, да. А если и выходить в свет, то днем и в компании своего хабиби.
Устав от упреков и от самого Мансура, Лора уехала на все лето на Кипр. Думала дней десять отдохнуть на море, позагорать, покупаться, но познакомилась там с русской парой, державшей ресторан на берегу, устроилась к ним поваром. Так, возможно, и осела бы в этой солнечной республике, если б не Мансур. Нашел он свою хабибти. Прилетел на Кипр, упал в ноги и сказал то, что Лора десять лет мечтала услышать:
– Выходи за меня!
– Но ты же женат.
– Разведусь. Я не могу без тебя.
И она ему верила. За те три месяца, что не виделись, Мансур похудел, осунулся. Лора тоже страдала без него. Она любила своего «Победителя».
Они вернулись в Россию вместе. Но поженились только через полгода. Чего Мансуру стоил развод, Лора могла только догадываться. Он не посвящал ее в свои проблемы и переживания. Но она видела, как ему тяжело. Он плохо спал, мало ел, зато начал много пить, хотя раньше употреблял чисто символически…
И все же наступил тот день, когда Мансур и Лора поженились!
Это была скромная свадьба, на которой присутствовало всего пятеро гостей: родители невесты, две ее подруги и помощник жениха, выступивший свидетелем. Не о таком торжестве Лора мечтала, но радовалась и скромной церемонии. Она добилась своего – Мансур теперь ее.
Поскольку из дома он ушел, как говорится, с одним чемоданом, то жили они в той самой небольшой квартире, купленной Лоре. Но народная мудрость гласит, что с милым и в шалаше рай, а у них имелась вполне приличная двушка, пусть и малогабаритная. То, что Лора лишилась машины с шофером, тоже не особо расстраивало. Она отучилась на права и купила себе маленькую, юркую «кореянку». Дешевую, чтобы не жалко было бить. Рассчитывая, что впоследствии Мансур обязательно приобретет для нее авто представительского класса.
В раю влюбленные прожили до обидного мало. Пару месяцев. Потом начались проблемы. Сначала в бизнесе. Затем в семье. В той семье, которую Мансур оставил. Сын, уже взрослый парень, связался с дурной компанией, и его нужно было спасать, дочка не ладила с одноклассниками, а малыш никак не мог привыкнуть к суровому российскому климату и хворал не переставая. Лора подозревала, что не так все драматично и обстановку нагнетает бывшая жена. Хочет вернуть мужа, а если не выйдет, хотя бы завладеть его вниманием.
В общем, все шло не так, как Лора представляла себе. И забеременеть у нее не получалось.
Впервые Мансур поднял на нее руку спустя полтора года после свадьбы. Пришел домой поздно. Был зол и пьян. Лоре бы оставить его в покое, но она так редко видела мужа в последнее время, что начала с ним говорить. Когда ей не ответили на пару вопросов – злиться.
– Зачем ты женился на мне? – вскричала она.
– Ты этого хотела, – пожал плечами Мансур и встал, чтобы налить себе виски.
– Я хотела не ЭТОГО! А нормальных отношений. Отношений, когда люди друг с другом разговаривают…
– Завтра поговорим. Сейчас я не в настроении.
– Как вчера и позавчера. Ты не тот человек, с которым я мечтала прожить до старости…
– А я предупреждал: штамп в паспорте все портит, – хохотнул он, но невесело.
– Я-то не изменилась. Не стала ни клушей, ни акулой. Это ты стал другим.
– Да! Потому что ты мне всю жизнь искалечила! – вскричал Мансур, опрокинув в себя содержимое стакана и шарахнув его об стену. – Я предал семью из-за тебя. И все полетело в тартарары. Аллах наказывает теперь не только меня, но и моих детей.
– Мансур, ты взрослый человек, и сам принял решение. Не вини меня.
– Ты ведьма! – Он ткнул ее пальцем в грудь. – Ты приворожила меня… Иначе как все объяснить?
Она отшвырнула его руку и развернулась, чтобы уйти, но ей не позволили.
– Ты хотела говорить, а теперь поворачиваешься ко мне задницей, – прорычал Мансур, схватив Лору за руку. – Нет, милая, так не пойдет. Ты затеяла этот диалог, изволь участвовать в нем.
– Да пошел ты…
Она не закончила фразу матом. Даже слово «задница» не употребила. Но Мансура взбесило и вполне невинное «да пошел ты…». Обозвав жену по-арабски, он ударил ее по лицу. Не кулаком – ладонью, но со всей силы. Рука у мужа была тяжелой, и Лора отлетела метра на два. Врезавшись в стену, она осела на пол.
Из разбитой губы потекла кровь. Из глаз слезы. Получив по лицу, Лора не столько испугалась, сколько удивилась. Мансур до этого не распускал рук. По стене мог кулаком шарахнуть или по столу. Телефон швырнуть или стакан. Пару раз при ней он дрался, отстаивая честь своей дамы, иначе говоря, ее, Лорину. Но ее саму не трогал никогда…
За них двоих испугался Мансур.
– Прости, прости, прости, хабибти, – зашептал он, бросившись к жене. – Девочка моя, я не хотел… – Муж упал на колени, обхватил ее лицо своими большими ладонями и начал целовать. – Хочешь, я отрублю себе руку, которую поднял на тебя?
Он плакал. Его слезы капали ей на лицо. В эти мгновения Лора любила мужа так, как никогда.
– Просто пообещай больше так не делать, – проговорила она, уткнувшись лицом в его грудь.
– Клянусь!
И она поверила. Хотя бабушка говорила, что тот, кто ударил один раз, ударит еще. Но Лора и в то, что Мансур на ней женится, не верила. А это свершилось. Народная мудрость – не догма. И Лора хотела своим примером доказать это.
Увы, не получилось…
Мансур поднял на жену руку спустя каких-то пару месяцев. Ударил не сильно. Поэтому Лора сделала вид, что этого не было. Тем более поутру супруг вел себя так, будто ничего вечером не произошло.
Но история стала повторяться. Теперь каждая серьезная ссора заканчивалась рукоприкладством. Мансур бил свою хабибти. Но наносил всего один удар. Рукой или ногой, как получится. Лора принимала его… Отлетала, сгибалась, падала… Когда как… Зачастую даже без крови обходилось, а синяки что, они вскакивают и от резкого соприкосновения с мебелью. И радовалась тому, что Мансур может остановиться.
И вот пришел день, когда муж перестал себя сдерживать. Он позволил своему внутреннему зверю завладеть собой. И это было страшно! Мансур с горящими ненавистью глазами лупил жену по лицу. Не кулаком, ладонью, но наотмашь. Он разбил ей губы, нос, но вид крови только распалял его. Лора каким-то чудом смогла вырваться, порвав пижамную куртку, за которую Мансур держал ее.
Она выскочила в подъезд, муж за ней. Но Лора была в тапках, а он босой. И пока Мансур возвращался в квартиру для того, чтобы обуться, она успела выбежать на улицу.
В центр поддержки жертв домашнего насилия она попала случайно. Лора знала, что где-то неподалеку от ее дома есть отделение полиции. Не видя иного выхода, решила направиться туда. Но когда выбилась из сил, плюхнулась на лавку возле некрасивого здания с красивой вывеской. Прочитав надпись на вывеске, Лора поразилась. Ноги сами привели ее туда, куда ей давно нужно было обратиться. И как после этого не верить в судьбу?
Но стояла ночь. И Лора не надеялась попасть внутрь. Она подергала за ручку, дверь была заперта. Хотела уже уйти. Потому что до утра сидеть под дверью в пижаме и тапках, когда на градуснике ноль, если не минус, она не могла. И тут Лора увидела звоночек. Ледяным пальцем, перемазанным в крови, надавила на него.
Через пару минут дверь ей открыла заспанная барышня. Это была Лидуся. Лоре же она виделась земным воплощением апостола Петра, который впускает праведных в рай. Увидев окровавленную женщину, Лидуся ахнула и втащила ее в фойе. Почувствовав себя наконец в безопасности, Лора осела на пол и потеряла сознание.
Глава 2
Софья наблюдала за Лорой вот уже три дня. Только за ней. Остальные женщины перестали для нее существовать, поскольку вели себя предсказуемо. А ей нужна была эксклюзивная жертва…
В «Силу духа» Софья Лапицкая, начинающая актриса, попала обманом. Выдала себя за другого человека – Ирину Потехину. Именно так звали героиню, которую Соне предстояло сыграть в новом фильме одного очень известного режиссера. Мэтра. Роль драматическая, сильная. За такую номинируют на серьезную премию. Это тебе не в проходных сериалах сниматься, чем, собственно, Соня занималась последние два года. Играла второстепенных персонажей в поточном «мыле». И вот ей выпал шанс. Можно сказать, один на миллион! Сняться в полном метре уже хорошо. У именитого режиссера – праздник. А уж в главной роли… Это просто чудо! Причем Соне даже ни с кем спать не пришлось, чтобы заполучить роль. Хотя она бы не побрезговала и этим. Но большое кино, как оказалось, – это не их «мыльная» клоака. Туда не через постель попадают, а по знакомству (если ты не звезда) или по большой удаче. И Соне повезло. Она прошла кастинг и понравилась режиссеру. Он сказал, что у Сони тело воительницы, а глаза жертвы. По его видению, именно такой должна быть главная героиня его нового фильма. Сильная на первый взгляд и слабая по сути. Жертва. В конце фильма она погибнет от руки горячо любимого, но постоянно избивающего ее мужа. Даст себя убить. И, уходя в мир иной, улыбкой поблагодарит своего палача. На этом, по замыслу режиссера, фильм и закончится. Лицо героини крупным планом. А затем титры…
За финальную сцену прежде всего актриса и получит награду. Если сыграет, как говорят у них, артистов, на разрыв. Вот только не была уверена Софья Лапицкая, что сможет. Она не понимала свою героиню. Она бы ни за что не дала над собой издеваться. Ее характеризовали не мягкие голубые глаза с опущенными уголками, которые она унаследовала от матушки, а литое, прокачанное тело, над которым она трудилась из года в год. От природы Соня была пухленькой. Опять же в родительницу. Но ростом пошла в папу. Вымахала почти до ста восьмидесяти сантиметров. А бате до двух метров не хватало пары сантиметров. Он в юности играл в баскетбол. В молодости метал молот. Чуть на Олимпиаду не попал, травма помешала. И крохотная мама крутила этим великаном как хотела. Отец даже голос на нее не повышал, не говоря уже о том, чтобы ударить. В их семье царила гармония, и Соня не могла понять, как это, жить с человеком, который тебя бьет.
Поэтому она и заявилась в реабилитационный центр для жертв домашнего насилия, чтобы узнать психологию таких женщин. Она воспользовалась именем своей героини и ее историей. Сыграла Ирину Потехину. И весьма удачно. Ей поверили. Но Соня вела себя шаблонно. Как все: плакала, жаловалась, искала поддержки у других обитательниц «Силы духа» и смотрела в рот психиатру. А Ира виделась ей особенной. Она должна была себя вести не как все, но как, Соня не предполагала, пока не увидела Лору.
Эта женщина не была похожа на остальных. Держалась особняком. Не надменно, нет, отстраненно. Соня попыталась сблизиться с ней, но куда там. Когда с Лорой заговаривали, она отвечала односложно и, извинившись, уходила. Обычно в небольшой садик, разбитый во внутреннем дворе. Там не было лавок, только кустарник, деревца-недоростки и фонтанчик с пузатым Амуром, поэтому место не пользовалось популярностью у обитательниц центра. Все они много курили и говорили. Поэтому собирались в комнате отдыха, где были диваны и пепельницы.
– Ира, Ир, – услышала Соня шепот своей соседки, Марины Афанасьевны. Она так и представилась всем по имени-отчеству. Хотя была не самой взрослой. Просто пятнадцать лет в школе проработала.
– Что?
– Это, конечно, не мое дело, но… Ты вела бы себя поскромнее, а то просто неприлично так пялиться.
Соня с недоумением воззрилась на Марину Афанасьевну. Женщине не было еще и сорока, но выглядела она весьма солидно. Всему виной имидж: высокий пучок, бабушкины серьги, юбки годе. Классическая советских времен учительница пенсионного возраста. Лора даже предположить не могла, что сейчас такие экземпляры существуют.
– Не понимаю, о чем вы, – пробормотала Софья.
– Ты глаз с Лоры не сводишь. Пожираешь ее взглядом, можно сказать. Я человек толерантный и спокойно отношусь к однополым отношениям, но даже меня коробит твое вожделение.
– Ну и фантазии у вас, Марина Афанасьевна! Я просто нахожу Лору очень интересной внешне. И она привлекает меня не как сексуальный объект, а как… э… модель, – довольно быстро нашлась Соня. – Я фотограф. И хочу снять Лору… Не в том смысле, в каком вы подумали. А в буквальном. На камеру снять хочу…
Марина Афанасьевна не поверила Соне. Но отстала, бросив скептическое: «Ну-ну!»
К счастью, групповая терапия уже закончилась, и Соня смогла уйти, не привлекая к себе внимания. Она была возмущена. Ее не в первый раз принимали за лесбиянку, но то были люди ее артистического круга, в котором царил культ бисексуальности. А тут какая-то старомодная училка…
Да что она себе позволяет?
Соне абсолютно не нравились женщины. Ее не тянуло к ним. Хотя один раз она занималась сексом с особой своего пола. Пришлось дать себя соблазнить даме-продюсеру, чтобы получить роль. Ей не понравилось. А ее партнерше и подавно. Потому что Соня лежала как бревно и не то что удовольствие получить – возбудиться не могла. В итоге роль она получила не ту, на которую претендовала, а эпизодическую, да еще за спиной шушуканье и хихиканье слушала около месяца.
Зайдя в спальню, которую она делила с четырьмя женщинами, Соня плюхнулась на свою кровать. Пробыть в центре она может еще пару дней. Тем, кто обратился за помощью, верят на слово. И держат у себя неделю. Дают кров, кормят завтраками. Но если ты хочешь остаться на длительный срок, изволь предъявить документы, зарегистрироваться и внести вклад в общее дело. Если работаешь – деньгами. Нет – трудом. Уборка, готовка, стирка – все это обитательницы центра делали сами.
Основала центр «Сила духа» известная в России личность. Мира Салихова. Если верить официальной биографии, имя ей досталось от родителей-диссидентов, заморивших себя голодом в знак протеста в разгар перестройки, а фамилия от мужа, миллиардера, открывшего в те же годы несколько коммерческих бирж и банков. Муж Миры погиб в конце девяностых. Не был застрелен конкурентами, как могла бы предположить та же Софья, а скончался в результате несчастного случая. Мира унаследовала все активы супруга и на время исчезла. И когда о ней все забыли (супруги Салиховы несколько лет были самыми обсуждаемыми персонами в СНГ), вдова триумфально вернулась. Обанкротив несколько крупных предприятий, выставила свою кандидатуру на президентских выборах, затем сняла ее и вышла замуж за двадцатидвухлетнего актера. Спустя три года с ним развелась, скупила акции самого популярного в России мужского журнала, стала его главным редактором и снялась обнаженной для обложки. Еще через пять лет основала Дом моды имени себя и увела у голливудской звезды мужа. Наигравшись и с делом, и с телом, основала партию «Сила духа» (хотела «Миру – Мира!», но политтехнологи запретили). Тогда и открылся этот центр, наряду с другими – поддерживающими наркоманов, трудных подростков, людей с ограниченными возможностями и склонных к суициду. По сей день остался только этот, остальные закрылись, едва прошли выборы. Партия «Сила духа» набрала ничтожно мало голосов, и основательница посчитала, что нет больше смысла выкидывать столько денег на благотворительность. Центр поддержки жертв домашнего насилия остался действующим благодаря его директору Лолите. Она, будучи подругой Миры, смогла его отстоять.