Их хаотичное движение было наглядной иллюстрацией броуновского движения частиц, настолько оно было непредсказуемым. Может быть, в нескольких сумасшедших домах был день открытых дверей, и все их подопечные уселись на двухколесный транспорт? Причем к местным ненормальным явно были делегированы и жители стран с левосторонним движением. Часть мотоциклистов ехала против движения!
Оказалось, всего-навсего «руссо туристо» решил пробиться к известной достопримечательности в час пик, да еще накануне уикенда, когда местные спешили домой сквозь неразбавленный поток автомобилей туристов.
С неимоверными усилиями в этом потревоженном муравейнике я прорвался к соборному комплексу, частью которого и является знаменитая башня. Покружив в поисках стоянки, бросил эту затею, пока окончательно не поседел.
Осмотрев падающую башню из машины, стал протискиваться по запруженным транспортом улочкам на автомагистраль. На это ушло больше часа. И только там облегченно вздохнув, заметил: в суматохе так и не переключился в режим «Сити». Сказалась закалка после жигулевской «классики».
«В темноте» (Grateful Dead. In The Dark)
Черная ночь – это лишь в первые секунды, это после яркого солнца, туннель освещен, глаз привыкает…
Н. Ильина. Дороги и судьбы
Обычная карта не дает полного представления о дороге, идущей вдоль побережья Лигурийского моря. За Генуей вплоть до самой границы с Францией она держит в напряжении, постоянно ныряя в тоннели.
Правда, здесь, на побережье, нет грандиозных рукотворных коридоров. Они выше. В «настоящих» Альпах.
Там, под Монбланом, высочайшей горой Западной Европы, проложен тоннель длиной шестнадцать километров. Я планировал сократить по нему путь во Францию, но перед выездом узнал о его закрытии после жуткого пожара, унесшего десятки человеческих жизней. Поэтому и проехал дважды по Итальянской и Французской Ривьере, но об этом нисколечко не жалею.
Итак, вдоль моря проложены тоннели длиной около километра или чуть больше.
Расстояние, которое предстоит проехать внутри горы, указывается на табличке перед въездом. На электронном табло высвечиваются температура воздуха, дата для забывчивых водителей и пожелание счастливого пути – «Buon viaggio».
Тоннели здесь двойные. Отдельные для попутного и встречного потоков. Если рядом проходит железная дорога, то и тройные, расположенные на разных уровнях, как точки в троечке на костяшке домино.
Из-за ремонтных работ несколько раз оба потока направлялись дорожниками в один тоннель. Ощущение не из приятных – в слепящем свете фар контролировать разделительную полосу. Скорость при этом особо не сбросишь. Едущие сзади подпирают, да еще и обгоняют. В тоннеле разрешен обгон, но только легковым автомобилям.
Самый опасный момент – въезд в тоннель в солнечную погоду. Будто влетаешь в полную темноту. Глаза не сразу успевают адаптироваться. Через пару секунд уже видны желтые потолочные лампы, сбоку – вспыхивающие в свете фар вертикальные или горизонтальные желтые флажки.
Изредка попадались и плохо освещенные тоннели.
Впрочем, днем надо быть осторожным и на выезде из тоннелей. В первые доли секунды ослепляет яркий солнечный свет. А там, не дай бог, ремонтный участок и камикадзе-дорожник.
Лучше всего ехать по этой дороге ночью, когда в оранжевом мягком свете далеко видны внутренности тоннеля, но расслабляться нельзя. В сумерках на дорогу между тоннелями сползает туман. Горы все-таки.
Ночью, пока из-за поворота не видишь желтую нору, возникают удивительные миражи. Белая церковь или дом на фоне черной горы кажутся висящими в воздухе. Днем – другая, уже чересчур реальная картина. Невысоко над тоннелями расположены домики, гаражи, огородики, и кажется, что прямо в чей-то двор влетаешь на большой скорости.
В Генуе несешься по автомагистрали довольно близко от жилых домов на уровне третьего, а то и пятого этажей, ныряешь в тоннели в черте города, и начинаешь, как в гигантском панцире улитки бешено закручиваться то вправо, то влево.
«Автострада» (Free. Highway)
Мне ли говорить об Италии, воспетой великими писателями, художниками, поэтами и тонкими знатоками искусства? К тому же все вышеперечисленные, прежде чем браться писать о стране Данте и Леонардо, не две недели проводили там, а месяцы и даже – годы. Но вот рассказать об автострадах я, думается, имею право.
Н. Ильина. Дороги и судьбы
Несясь на большой скорости по автострадам, я восхищался работой итальянских дорожников. Такое количество тоннелей пробить, столько высоченных мостов-виадуков построить и поддерживать все это хозяйство в образцовом состоянии!
В корне изменилась ситуация с тех пор, как русский автомобилист Нагель писал такие строки:
Впрочем, известный рекорд, в смысле плохого состояния дороги, побила все же Италия: во время пути Рим-Неаполь-Флоренция нам пришлось познакомиться с прелестями оригинальных принципов дорожного строительства итальянцев. Эти последние, как оказывается, чинят свои дороги следующим образом: насыпают щебень и предоставляют ему самому впитываться в землю; не желая быть варварами по отношению к нашим шинам, мы принуждены были ехать почти шагом2.
Дороги эти не бесплатные, но за удовольствие надо платить (а в машинах небольшой бардачок для чеков не помешало бы предусмотреть)3.
По таким дорогам итальянцы носятся лихо. Мчишь во втором ряду между тоннелями со скоростью 140 км/ч и думаешь: никто не должен обгонять (разрешенный максимум в Италии и Франции – 130 км/ч), но не тут-то было. На хвосте повисает сразу несколько машин, и приходится уходить в первый ряд.
Уступал я здесь спокойно и не из-за ущербности транспорта. На обратном пути, когда спешил в римский аэропорт, на скорости 160—170 км/ч Fiat Punto шел ноздря в ноздрю с самыми престижными авто.
Для поездок по Италии надо покупать дорожную карту, на которой местные названия магистралей, начинающиеся с буквы А, продублированы их европейскими именами с буквой Е. На моей «мишленовской» карте были только с А. Это осложняло восприятие на большой скорости многочисленных табличек с европейским обозначением.
В Генуе надо быть особо внимательным. Там настолько запутанный клубок автострад, что можно незаметно оказаться на дороге, ведущей на север – в Милан.
И самое главное. До самой французской границы надо ориентироваться на надпись «Вентимилья» (Ventimiglia). Не помпезно звучащая Империя или фестивально-песенный Сан-Ремо, а именно этот захолустный городок, о котором мы никогда не слышали, для итальянцев путеводная звезда во Францию. Он хоть и мал, но находится у самой границы. Поэтому его и указывают на табличках.
Сейчас почти все ездят по навигаторам, но бумажную карту я бы все-таки порекомендовал иметь с собой – полностью на электронику лучше не полагаться (подробнее в практической части).
«На границе» (Eagles. On The Border)
Все ближе граница, убегает из-под колес Италия – неотвратимо, невозвратимо. Явилась, как мимолетное виденье, и вот уже становится воспоминанием.
Н. Ильина. Дороги и судьбы
Во время предыдущей поездки в Европу мы въехали во Францию из Германии на редакционной Toyota Land Cruiser без остановки, но все же жандармов на границе видели. А если въезжать с юга, из Италии? И на этот раз Европа продемонстрировала верность Шенгенскому соглашению. Ни пограничников, ни полиции на дороге не оказалось.
Последний итальянский пункт оплаты. Через пару километров должна быть Франция. Какой-то отстойник проезжаю и ремонтные участки. Тоннель, еще тоннель. Некоторые освещены не очень.
Вдруг при въезде в очередную гору ее внутренности озаряются ярким солнечным светом. В скале прорублены огромные окна! Такого я еще не видел.
Проношусь мимо голубого щита. Через несколько секунд в сознании проявляется в окружении звезд, напоминающих первый американский флаг, слово «Франция». Все, закончилась Итальянская Ривьера. Началась Французская или Лазурный берег.
«Лениво-дикий юг» (Allman Brothers Band. Idlewild South)
А местность продолжала быть холмистой, и прекрасные виды бежали мимо.
Н. Ильина. Дороги и судьбы
Автомагистраль, проходящую по Лазурному берегу Франции, легко представить тем, кто ездил из Ялты в Севастополь. Мысленно надо расширить и улучшить эту дорогу, а все остальное – высокое расположение над морем, живописные серые скалы с редкой растительностью, заливы, бухточки-каланки и, конечно же, яркое солнце – оставить такими же. Ну и вместо правительственных дач и элитных санаториев представить виллы кинозвезд, добавив таблички со стоимостью въезда в Канны, и картина будет полной.
На французской трассе вместо кармашков на обочине появилась полноценная аварийная полоса. Горы расступились, и тоннели стали попадаться реже.
Перед тоннелями появились надписи «Зажгите фары». Итальянские дорожники об этом не напоминали, как и о ремнях безопасности. Не видел я в соседней стране и надписи на щитах и электронных табло: «Я пристегиваю своего ребенка тоже» и «Ремни спереди и сзади».
Замелькали таблички с зоной слышимости радио «Трафик» и призывы слушать информацию о дорогах. Послушно переключился. Думал, буду узнавать о пробках и ремонтных участках с перерывами на музыку. Оказалось, наоборот.
«Технический экстаз» (Black Sabbath. Technical Ecstasy)
О чем скучает старое авто?
О времени оставившем морщины,
И помнят полуспущенные шины
Минуты, согревавшие мотор.
Юстас-Ценский. Старое авто
Первую остановку на Лазурном берегу сделал в районе Канн. В городке Мужен4. Его я проехать не мог. И заранее планировал, и дорожная разметка (см. фото) не дала бы любителю автостарины проскочить уникальное место.
Оно действительно уникальное. Это маленький рай для богатых, утопающий в реликтовой зелени ухоженных парков. Причем не просто богатых, а мировых знаменитостей.
Достаточно сказать, что на вилле «Пещера Минотавра» провел последние годы Пабло Пикассо. В наше время здесь роскошная недвижимость у Мела Гибсона, Сильвестра Сталлоне и других кинозвезд. А уж именитых гостей в этом маленьком городке побывало несметное количество.
Неудивительно, со временем и центр высокой гастрономии переместился в Мужен. Здесь создавали свои кулинарные шедевры всемирно известные мастера.
И музеи здесь открылись под стать проживающей публике.
Кроме автомобильного, в городке еще и музей фотографии Андре Виллера с уникальным фотоархивом, показывающим жизнь Пикассо, и музей классического искусства с шедеврами из частных коллекций. Кроме живописи и скульптуры, монет и керамики в последнем представлена одна из самых больших частных коллекций оружия древней Греции и Рима.
Из-за дефицита времени знакомство с неавтомобильными достопримечательностями я отложил на потом. А вам советую, если будет возможность, не откладывать.
«Le monde est vaste et la vie est courte!» – «Мир огромен, а жизнь коротка!» Это слова моего знакомого французского путешественника Эрика Массье дю Бьеста5, совершившего две автомобильные кругосветки.
Вот и автомузей.
Перед зданием из стекла и бетона умиротворяющая обстановка, подготавливающая фаната к погружению в мир автошедевров. Справа гладь небольшого озера. На газонах – автомобили недавнего прошлого и абстрактные фигуры из выхлопных труб, рядом с которыми степенно прогуливаются лебеди.
За порогом мир формульных болидов и лемановских суперкаров, раллийных вариантов серийных машин и уникальных спортивных авто недавнего и давно ушедшего прошлого. «Феррари», «Мазерати», «Ягуары», редкие «Мерседесы»…
Много здесь и чистокровных итальянских купе «Гран туризмо». Вот красавица «Миура», чьи формы сравнивали с Софи Лорен. Есть и Ferrari 365 GTB/4 – известная по многим фильмам легендарная «Дайтона».
Захватывает дух при виде загадочных «Испано-Сюиз», воспетых Александром Вертинским, и редчайших «Бугатти» всех мастей – их не увидишь в наших музеях. Среди уникальных французских машин прошлого притаилось и современное среднемоторное полноприводное купе Bugatti EB 110 (1994 г. в.)
Мои любимые «богини» – Citroen DS. На них ездил президент Франции де Голль и Фантомас. С лотарингским крестом на радиаторе – Lorraine-Dietrich, увековеченный в нашей классике.
Помните в «Золотом теленке» Ильфа и Петрова:
Порода машины была неизвестна, но Адам Казимирович утверждал, что это «лорен-дитрих». В виде доказательства он приколотил к радиатору автомобиля медную бляшку с лорен-дитриховской фабричной маркой.
А это тщательно воссозданный интерьер гаража начала двадцатого века с «Сальмсоном»6 на переднем плане.
Ух, давно я такого удовольствия не получал! В одном месте увидеть столько раритетов! В великолепном состоянии!
Хотелось еще долго бродить среди уникальных автомобилей, внимать историю каждого, рассматривать мельчайшие детали, но время поджимало. Надо до Парижа добраться, попасть на мировой автосалон. А до него пилить и пилить еще.
Но удовольствие я все же продлил. На обратном пути вновь посетил этот музей.
«Я – не я» (Mick Fleetwood. I’m Not Me)
Я никогда не думал, что в далеком будущем, за границей, на вопрос «Откуда вы?» – буду отвечать, стесняясь: «Из России». Мол, извините, так получилось… И тут же буду добавлять: «Но я – не мафия».
М. Задорнов. Я никогда не думал
Переполненный впечатлениями после такого количества увиденных раритетов собираюсь продолжить гонку. Но сначала надо заправить машину – вон, и АЗС рядом, да и самому заправиться не помешало бы.
В ближайшем кафе все столики заняты. Время обеденное. Спрашиваю разрешение и подсаживаюсь к пожилой паре.
Разговорились. Киваю на графинчик с водой на столе:
– Для разбавления вина?
Мне с сарказмом отвечают:
– Это вы Бальзака начитались. Во Франции сейчас не так.
Впрочем, в рассказе Ивана Бунина «В Париже», написанном через 90 лет после смерти Бальзака, читаем: – А вино какое прикажете? – Красное. Обыкновенное, – какое у вас всегда дают к столу. Она отметила на блокноте и переставила с соседнего стола на его стол графин с водой. Он закачал головой: – Нет, мерси, ни воды, ни вина с водой никогда не пью. L’eau gate le vin comme la charette le chemin et la femme – l’âme7.
– Откуда вы?
– Из России.
– Не может быть! – удивляется мадам. – Вы не из России.
– Из России.
– Нет.
– А откуда же, по-вашему? Смеюсь.
– Из Италии.
– Да, еду из Италии. Вон машина с римскими номерами, – указываю на Fiat Punto за окном. – Но сам-то я из России.
– Нет, вы нас разыгрываете.
Паспорт показать я не додумался. Да и стоило ли проявлять упрямство и что-то доказывать?
Все же интересно, почему мне не поверили? То ли рогов и хвоста у меня не было (о, эти ужасные русские!), то ли балалайки и ручного медведя, а может – бутылки водки и шапки-ушанки? Или у меня непременно должен быть автомат Калашникова? Вещь, конечно, полезная в дороге, не спорю, но пришлось его оставить дома.
Вот и гадай теперь. Одно лишь утешает – задумаю я бродяжничать по Европе, отловившие меня французы, если им не показывать «краснокожую паспортину», депортируют в Италию, а итальянцы в свою очередь – во Францию. Так и буду я скитаться внутри Шенгена, если он, конечно, сохранится к тому времени.
Чтобы не быть голословным, приведу несколько забавных подтверждений, куда меня депортируют из Италии (по всей видимости, из-за акцента).