– Сама знаю! Поэтому не надо отрезать мне ноги! – прошипела Лили.
Даниил закатил глаза.
– Лили, я к пиле даже не притронулся. Дай хотя бы объясню, в чем идея трюка!
Лили осторожно забралась в ящик, Даниил пристегнул ее цепями.
– Во время выступления я чуть больше внимания уделю замкам, не волнуйся, – объяснил он. – Потом закрою ящик. Вот так. Твои ступни не видно, верно? Но зрители все еще видят твое лицо. Думаю, здесь тебе надо изобразить испуг.
Генриетта хихикнула, Лили поежилась. Она чувствовала себя неловко – ящик заканчивался на уровне ее шеи. Странно, когда из ящика торчит лишь голова…
– Нет, не до такой степени, спокойнее! – Даниил нахмурился. – Видишь пустое пространство там, чуть пониже?
– Нет! – выпалила Лили. – Мне ничего отсюда не видно!
– Да, верно, извини. Так вот, внизу есть пустое пространство. Именно там я и буду пилить.
– А куда же деться Лили? – обеспокоенно спросила Джорджи. – Я вижу в этой дырке ее платье – вы же не будете его резать, нет?
– Лили должна вытащить ноги из цепей. Зрителям будет казаться, что мы приковали ее очень плотно, на деле – это не так. Ноги вытащить очень легко. Места в ящике достаточно. Лили, тебе надо поднять к груди ноги, свернуться калачиком. Все неимоверно просто. Мы специально соорудили ящик таким образом, чтобы снаружи он казался уже, чем есть на самом деле. Зал увидит, как я приковал тебя к ящику, а потом распилил пополам! Восхитительно, правда?
– Наверное… – согласилась Лили. Что-то ей подсказывало – из зала этот номер смотреть интереснее, нежели из самого ящика.
– А что там с пальцами на ее ногах? – потребовала объяснений Генриетта. Она встала на задние лапки и понюхала ящик.
– Ах, да, точно. Лили, сгруппируйся, как я сказал, попробуем!
Лили повращала ступнями – оказывается, Даниил не соврал, в ящике действительно много места. Девочка подтянула ноги к груди и руками обхватила ступни.
– Готово? – спросил ее Даниил. Лили кивнула. Она так сильно сжалась, что ей даже дышать было трудно – тем более говорить!
– Отлично. Во время представления мы с Джорджи возьмем пилу и будем водить ею туда-сюда, делая вид, что мы распиливаем тебя на две части. Придется притвориться, что это не так-то просто. – Он улыбнулся. – Но на самом деле мы тебя даже не коснемся. Пила пройдет по пустому пространству под тобой.
– Мамочки… – пробормотала Лили.
В глазах Даниила светилось радостное нетерпение, Лили же хотелось поскорее выбраться из ящика.
– И вот ящик распилен пополам!
Даниил раздвинул его руками, без помощи пилы, и Сэм, увидев, что Лили в безопасности, облегченно вздохнул.
– Ты идеально подходишь для номера! Невероятно! Только будь аккуратна с ногами, во время представления группируйся, как сейчас!
– Думаешь, я запомню свою позу? – спросила Лили, извиваясь. – Как ты можешь быть уверен, что мои ноги случайно не будут торчать снизу?
– Я не могу быть в этом уверен, это и есть главный минус ящика… Но все будет отлично! Внутри много места, обещаю – твои ноги останутся целы!
* * *
– Волнуешься из-за нового номера? – спросила Генриетта.
Они с Лили лежали на кровати. Собачка, лежа на спине, махала лапками – поза настолько непристойная, что, будь в комнате кто-то еще, мопс никогда бы так не легла. Лили с любовью на нее посмотрела. Уже вечер, девочке хотелось спать – шоу начнется поздно, к тому же она выступает в самом конце. Но заснуть у нее не получалось – она ворочалась с боку на бок, а потом оставила все попытки заснуть и решила почитать газету, которую кто-то забыл в зале.
– Нет. Может быть. Совсем чуть-чуть. Даниил испугал меня, когда сказал, что отрежет мне пальцы…
Генриетта перевернулась на бок и лизнула руку девочки.
– Он тоже волнуется, поэтому несет всякую ерунду. Болван!
– Да, верно. – Лили вздохнула. – Но, если честно, я не из-за этого грущу. Я вдруг подумала об отце…
– Итак… – Генриетта перевернулась и посмотрела на Лили умным взглядом. – Размышляла, где его можно найти?
Лили кивнула.
– Да. Мы ведь вообще не знаем, с чего начать. Я сказала Даниилу, что на следующей неделе уйдем, но вопрос – куда? Я не знаю…
– М-да… – Генриетта положила подбородок на лапки и задумчиво уставилась на кирпичную стену. Девочки договорились с Даниилом, что помогут ему с шоу, а он позволит им остаться в театре. Комнаты тут не самые роскошные, но здесь хотя бы безопасно. Было безопасно… – А где твоя сестра? – внезапно спросила она.
– Угадай!
– Неужели опять шьет наряды? – раздраженно спросила Генриетта.
– Ей это нравится. – Лили пожала плечами, в ее голосе слышалось недоумение.
Девочек никогда не учили шить – маме до этого не было никакого дела, но наконец-то в театре Джорджи нашла себе занятие по душе. Мария, костюмерша, тоже была в восторге, что у нее появилась такая замечательная юная помощница, как Джорджианна.
– Ей надо в магии практиковаться! Или вместе с нами думать, что делать дальше. Если она хочет освободиться от маминого заклинания, стоит приложить усилия!
– Знаю. – Лили кивнула. – Но, кажется, она больше меня боится уходить из театра, она ведь почти не выходит на улицу. А в последний раз, как она вышла, на нее напала Мартина…
– Если твоя сестра боится пользоваться магией, она никак не поможет нам найти тюрьму, – раздраженно пробурчала Генриетта. – Как всегда, работаем одни мы.
– Интересно, а мы можем сделать так же, как Мартина, – попробовать найти тюрьму по магическому следу? – задумчиво проговорила Лили. – Там ведь много волшебников, наверняка они оставили за собой след!
Генриетта нахмурилась.
– Можно попробовать, но не думаю, что им разрешают колдовать, а как тогда напасть на след? В этом все дело… В письме папа написал – их магию каким-то образом сдерживают…
Лили вздохнула, перевернулась на спину, обняла Генриетту и устало посмотрела на грязный потолок. Водяные пятна наверху, казалось, двигались и темнели, и вот у темного пятна в форме замка вдруг вырос шпиль. Лили вздрогнула.
– Трудно идти по следу, которого нет. На секунду мне показалось – идея просто блестящая… Ой! – Лили резко поднялась на кровати и протерла глаза. – Наверняка кто-нибудь да знает, где находится эта тюрьма!
– Но нам же нельзя о ней спрашивать! – напомнила ей Генриетта. – Если спросим – вызовем подозрения. Надо найти какого-нибудь волшебника, кто знает о магии больше нас и не боится попасть за решетку, разговаривая с нами о тюрьмах… – Генриетта глухо зарычала, посмотрев на дверь, и прижалась к Лили: кто-то подходил к комнате.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась Джорджи. Лили сразу отметила – сестра выглядит довольной. Оно и понятно: Джорджианна провела восхитительный вечер, помогая Марии шить костюмы для выступлений, в то время как Лили и Генриетта места себе не находили от волнения.
– Пойдем. Пора одеваться.
– Уже? – помрачнела Лили.
Некоторое время назад она твердо решила, что надо рано ложиться спать и рано вставать. Когда они уйдут из театра – она вообще будет целый день спать – в тюрьме. Надо успеть выспаться до того, как их арестуют, недовольно добавила она про себя. Ведь Королевская стража и так недавно наведывалась в театр, что уж будет, когда Лили с Генриеттой отправятся на поиски тюрьмы для волшебников…
– Для нового номера и костюм новый нужен. Я сошью! – пообещала Джорджи, осматривая Лили с головы до ног. – Может, что-нибудь восточное – свободные шаровары, например… Хотя не знаю, вдруг это неприлично. Спрошу у Марии.
– А нельзя мне просто выйти в трико, как балерины? – спросила Лили.
– Нет, не пойдет, это непристойно! – Джорджи отрицательно покачала головой.
– Как будто выступать на сцене – пристойно! – Лили хихикнула. – И что это ты вдруг забеспокоилась о манерах? О какой пристойности речь, если наш отец – преступник? По крайней мере, по закону! – Она помолчала. – А мама преступница не только по закону, а вообще! И неважно, что об этом знаем только мы с тобой!
– Именно поэтому нам и стоит вести себя достойно! – парировала Джорджи. – Помнишь, мы изображаем северных принцесс? Принцессам не подобает ходить в трико, чтобы все глазели на их ноги. Если вдруг вернется Королевская стража, нам надо выглядеть… – Джорджи замолчала. – …будто мы хорошие девочки, которых не за что арестовывать. Иди сюда, давай я помогу.
Лили вздохнула. Она ведь только-только привыкла к своему пышному синему платью с бантиками, оборками и ужасной застежкой, которую буквально ненавидела. Не нужно ей новое платье! Хотя, конечно, приятно: сестра воркует над ней, снимает мерки, а сама Лили может сидеть на стульчике, ни о чем не думая.
– Ой! – вскрикнула она, когда Джорджи поднесла к ее кудрям расческу, намереваясь заколоть волосы. – Зачем? Ты же прекрасно знаешь, заколки не помогут.
Джорджи, в чьих волосах блестела россыпь заколок, покачала головой:
– Ладно, тогда просто надень тиару, и все. Но, Лили, ты что, специально это делаешь? – Джорджи взяла сестру за подбородок и посмотрела ей в глаза. – Ты же не пользуешься заклинаниями, чтобы отпугивать заколки?
Лили недовольно поерзала:
– Мне нравятся распущенные волосы. Думаю, тиары вполне достаточно! Представь, вот ты нацепила мне на голову кучу всяких заколок, а они прямо во время выступления рассыпались по сцене – и что тогда делать? – Она посмотрела на сестру. – Я не специально, так вышло, а потом я просто…
Джорджи покачала головой.
– Лили, у тебя так много магии, что мне даже страшно. Почему ты пользуешься ею ради таких мелочей? – Она поежилась. – Будь осторожна. Если заклинание всегда с тобой – смотри, чтобы никто его не заметил…
– Хорошо, обещаю! – Лили крепко обняла сестру. – Правда, честное слово! Вот, смотри, я сняла заклинание! – Она провела по волосам рукой, будто снимала паутинку. – Теперь можешь закалывать. Я сделаю так, чтобы все получилось.
– Но это же все равно магия. – Джорджи засмеялась. – Я не завидую, ты не думай. У меня тоже может так получаться, я просто боюсь, вдруг что опять случится. Но ты пользуешься магией с такой легкостью, будто тебе это ничего не стоит… – Она села на шаткий старый стул рядом с сестрой и посмотрела на россыпь кудряшек. – Вот, держи. Заколи волосы сама. – Она достала коробочку с заколками и аккуратно разложила их на столе перед сестрой.
– Ладно, – грустно прошептала Лили. – Следи за дверью.
Джорджи много времени проводила в костюмерной в окружении блестящей ткани. Там безопасно. Лили казалось – она тоже счастлива. Но она ошибалась.
Лили, будто извиняясь, посмотрела на сестру, потом поднесла пальцы к волосам и потянула кудряшки. Генриетта прыгнула ей на колени – она без ума от магии. Как только она чувствует волшебство, ее хвостик забавно скручивается. Блестящими глазами собака наблюдала за Лили. Волосы девочки закручивались, прядки сверкали, и вдруг целая куча золотых заколок вылетело из коробки на столе и осела на голову Лили.
– Что-нибудь еще? – спросила она.
Джорджи вздохнула.
– Добавь вот эти большие алмазы – чем больше, тем лучше, чтобы зрителям было видно. Хотя ничего вульгарнее я еще не встречала…
Лили кивнула, и в ее волосах, переливаясь, заблестела алмазная заколка. Джорджи оглядела сестру:
– Отлично. Что ж, если нас из-за тебя арестуют, по крайней мере, ты попадешь в тюрьму с замечательной прической! Пойдем!
Джорджи улыбнулась и вышла из комнаты, Лили побежала за ней.
* * *
– За вами следят.
Лили, пытаясь отдышаться, посмотрела на Сэма. Он поймал девочку за кулисами – как раз прозвенел третий звонок, Лили бежала на сцену, чтобы поклониться. После них на сцену должна выйти группа фокусников. Их шоу с каждым днем становится все популярнее.
– Сэм, так и должно быть. Зрители всегда следят за представлениями!
– Не умничай! Ты же поняла, о чем я.
Генриетта тихо зарычала и посмотрела на Лили. У той с лица сошла улыбка, и девочка отрицательно покачала головой:
– Нет, не поняла. Что случилось? Кто за нами следит?
– Женщина. Высокая. Худая. Очень худая, до невозможности. Она в первом ряду, слева от сцены! – Он нахмурился. – Она чем-то похожа на Джорджи, хотя я не понимаю, как это возможно. Волосы, что ли, у них одинаковые…
Лили побледнела.
– Мама? – отрешенно спросила она. Но Генриетта подпрыгнула и дернула девочку за подол. – А нет, мама не очень-то худая. Да, Генриетта, прости, я сглупила. Но кто же это может быть?
Лили задумалась. Она понятия не имеет, кто за ними наблюдает – у них с Джорджи нет родственников. По крайней мере, мама никогда о них не упоминала.
– Хочешь, покажу ее тебе? – Сэм подошел к занавесу.
Лили аккуратно раздвинула рукой занавес и посмотрела в зал: полный, нет ни одного пустого места.
– Вот, видишь? Рядом с мальчиком. – Сэм легонько подтолкнул Лили, показывая ей высокую женщину, гордо восседавшую в первом ряду.
Ей оттуда, наверное, прекрасно видно представление – очень удачные места, но Лили была уверена: она так хорошо спряталась за занавесом, что ее-то женщина точно не увидит! И вдруг она задержала дыхание. Женщина смотрела прямо на нее.
Прямо в глаза Лили.
Глава 2
Лили нырнула за кулисы, испуганная Генриетта прижалась к ее ногам и заскулила.
– Кто это? – спросил Сэм. – Лили, ты вот-вот в обморок упадешь. Что происходит? Это ваша мама?
– Я не знаю эту женщину! – Девочка отрицательно замотала головой. – Она немного похожа на Джорджи, ты прав. Сэм, она на меня смотрела! Она меня знает! – Лили прислонилась к стене. – В конце представления мне снова надо выйти на сцену, у нас же номер на «бис», и она опять будет меня рассматривать!
– Обещаю, я за ней прослежу. Если увижу что-то… уведу вас со сцены! Всех вас. Никому не позволю тебя обидеть, пусть даже ради этого придется испортить весь номер!
– Но ведь нельзя! – вскрикнула Лили.
Хотя Лили, Джорджи и Генриетта пробыли в театре всего несколько недель, они поняли, как важно не прерывать представление. Нельзя подводить зрителей!
– Не волнуйся, – прошептал Сэм, снова выглянул в зал и посмотрел на худую златовласую женщину.
Лили улыбнулась. Им с Джорджи придется выйти на сцену как ни в чем не бывало: кланяться, махать зрителям, улыбаться. Сэм сделает все возможное, чтобы им помочь, если эта женщина с первого ряда вдруг решит навредить девочкам. Но внезапно Лили поняла: Сэм им ничем не поможет, он лишь сам нарвется на неприятности.
Кто бы ни была эта дама, она тоже волшебница – в этом Лили уверена. Ведь женщина легко поняла, что Лили за ней наблюдает. Скорее всего, ей это подсказала магия, а ведь магия запрещена Декретом королевы… Получается, златовласая дама тоже пользуется запрещенным волшебством…
Лили очень боялась своего выступления, но мужественно вышла на сцену. Надо показать женщине, что Лили ее ни капельки не боится, но в то же время поняла, кто она такая. Лили посмотрит ей прямо в глаза. Наверное, дама хочет с ними поговорить, верно? Именно это девочке и нужно – она ведь так жаждала поговорить с другим волшебником! Вдруг эта дама знает, где искать их отца?
* * *
– Она все еще там? – прошептала Лили, обращаясь к Сэму. Она стояла за кулисами, ожидая выхода на сцену.
Тот мрачно кивнул, но Лили в ответ улыбнулась.
– О чем это вы тут шепчетесь? – спросил Даниил, подозрительно глядя на девочку. Джорджи быстро повернулась.
– Там в первом ряду волшебница, – ответила Лили и указала на нее. – Джорджи, только в обморок не падай, ладно? Она может знать, где искать нашего отца. Попытайся выглядеть… привлекательной!
– Привлекательной?! – в ужасе прошептала Джорджи. – Лили, я же не обед, чтобы выглядеть привлекательно!
– Пока нет. – Сэм переглянулся с Даниилом. – Я присмотрю за ними.
– Нельзя, Сэм! – Даниил покачал головой. – Если эта женщина тоже волшебница, помочь нам могут только Лили и Джорджи. Лили, почему ты раньше не сказала? Мы бы вывели всех из зала. Сказали, что пожар начался или у одного из зрителей сыпной тиф, а это очень заразно. Да что угодно!