Антарктида, Бермуды…
Виктор как-то внезапно осознал вдруг серость своего существования. Даже есть расхотелось. Этот старикан, по крайней мере, видел мир. Калейдоскоп его воспоминаний сиял яркими цветными стеклышками. Есть что вспомнить. А его, Виктора, мир был однотонным, серым. Нет, были, конечно же, и цветные вкрапления – сине-зеленое море у берегов Тарханкута, та же Борзовка с песнями, розовые яблоки в розовом свете, когда он ранним утром просыпался в саду – дома он часто летом ночевал в углу сада, на старом дедовом топчане. Были, были яркие мгновения, но серость преобладала. Во всяком случае, так ему тогда, за тем столом в Люськиной квартире, вдруг показалось.
Потом кто-то вспомнил о друге, который уехал в Нью-Йорк, устроился программистом и теперь вовсю косит зелёные. Да, кивнул Николай Петрович, сейчас это можно – и уехать, и работу найти хорошую, если знаешь язык. Не то, что раньше. И рассказал случай из далёких времён своей молодости, как один из его приятелей-сослуживцев сошел на берег в американском порту, да на борт и не вернулся. Ответный удар пришёлся по семье – младшего брата выгнали из мореходки, родителей таскали в КГБ за «предательство» сына. Это само по себе травматично, но самым страшным было то, что они несколько лет вообще не знали, жив он или мёртв. Через Красный Крест разыскивали. «Нашли?» – с надеждой в голосе спросила Зина. Николай Петрович кивнул, да, со временем связь восстановили. Он через третьих лиц письмо прислал, это родителей немного успокоило. Но всё равно, знать, что жив, и знать, что они могут его больше никогда не увидеть… Николай Петрович покачал головой и пригубил налитую рюмку. Финал истории, к облегчению Зины, оказался позитивным. Через много лет сын смог-таки побывать в родных краях. За время своего отсутствия стал довольно состоятельным человеком. Начинал в Америке простым строителем, потом организовал свою фирму. Не сразу, но дело пошло. В результате смог всех забрать под своё крыло, и родителей и брата… «Это сейчас есть реальные возможности вполне легально перебраться за кордон на ПМЖ – плати денежки и езжай, а в те времена всё было очень и очень непросто», – закончил «дедуган» свою историю.
Виктор тогда впервые услышал слово «ПМЖ» и наклонился к Зине, спросить, что это такое. Николай Петрович, повернувшись к нему, объяснил: постоянное место жительства. Сейчас многие фирмы оказывают иммиграционные услуги, открывают путь в заморские страны. Но если уж перебираться, то лучше всего в Канаду. Почему именно в Канаду? Ну, пояснил бывший штурман, это одна из немногих стран, на законных основаниях принимающая желающих поменять родину. Разумеется, добавил шутливо, при наличии, у этих самых желающих, некоторых средств к существованию. Канадцы делают на них деньги и не скрывают этого. И поскольку поток желающих достаточно велик, – особенно много едут из Китая, – то и поступления в канадскую казну весьма значительны.
– Знаем мы эти «надёжные» фирмы, – раздраженно произнес кто-то на другом конце стола. – Недавно читал, как делают деньги на ловле лохов такие вот, «надёжные» конторы.
Николай Петрович поднял брови и развёл руками – всякое случается.
Разговор продолжился, но Виктора словно отключили. Он вдруг физически ощутил тесноту за столом, тесноту комнаты. Вот так, в одной и той же норе – неужели всю оставшуюся жизнь? Захотелось простора, захотелось увидеть далёкий горизонт. Зависть остро кольнула – вот, другие бороздят океаны, перед ними открываются новые миры… Почему не перед ним? Чем он хуже?
Разговор переключился на что-то другое. Потом женщины стали убирать грязную посуду, готовить стол к чаю, а мужчины вышли на балкон перекурить. Там Виктор и попросил у Николая Петровича номер телефона.
– Ну и что ты думаешь?» – спросил он Зину на обратном пути.
– О чём? – не поняла она.
– О Канаде.
Зина удивилась. Похоже, она уже забыла разговор за столом.
– А чего мне о ней думать?
– Ну, какие-то новые возможности… Тут-то что сейчас делать? Полный бедлам. И вообще, живём… как цирковые звери в клетке.
Но Зина совсем не ощущала себя запертой в тесной клетке. Она чувствовала себя в этой жизни вполне комфортно. Покачала головой.
– Ехать куда-то, не зная языка? Полы там, что ли, мыть? Здесь у меня профессия, работа, друзья, а там кто нас ждёт? – Зина была практичным человеком. – А язык мне ни за что не выучить! Да и зачем голову ломать, учить, и вообще куда-то ехать, начинать всё с нуля, когда сейчас и здесь можно заработать? Мне вот Люська предлагает поехать на одну турецкую фабрику за кожей. В Турцию виза не нужна. Слушай, – глаза её заблестели от внезапно явившейся удачной мысли, – может, и ты поедешь с нами? Поможешь нашим бабам с багажом, погрузка-разгрузка всякая, они заплатят. Вот тебе и первоначальный капитал! Тоже что-нибудь купишь, а здесь продадим…
В Турцию ему не хотелось.
Хотелось другого. Мысль о возможности круто поменять судьбу прочно засела в голове.
Через пару недель он позвонил Николаю Петровичу и пригласил в ресторан. Виктора интересовала Канада.
– Отличная страна для тех, кто работать умеет, – кивнул штурман. – Сможешь правильно использовать свои мозги или, там, руки – тут уж у кого, что имеется, – всё получится.
– А сами почему не хотите попробовать?
Николай Петрович рассмеялся.
– Поздно в шестьдесят пять менять свой курс. Будь я моложе, может быть и рискнул бы. Может быть. Язык есть, знания есть и профессия подходящая, но моё время ушло. Ладно, давай, за молодость! – Николай Петрович поднял рюмку.
– Я, честно говоря, о Канаде почти ничего не знаю, – признался Виктор. – Как-то о ней мало пишут и по телевизору не говорят. Вообще, как там люди живут?
– Люди везде живут по-разному. Вопрос в том, какой уровень жизни тебя интересует, – философски произнес Николай Петрович. – И вообще, что ты в ней, в этой жизни ищешь. Если ты чётко представляешь, чего хочешь, то найдутся и пути достижения цели. Что ищешь, то и иметь будешь, ну, при правильной расстановке сил. Канада – страна возможностей. Но повторяю, – старый штурман выразительно поднял указательный палец, – пахать там придётся по-настоящему. Кто не может поймать ритм, тот выпадает в осадок. Бедных и там полно, стоят в очереди за бесплатным супом Армии Спасения. А потому надо сначала правильно ответить на вопрос: зачем туда ехать? Если в надежде хорошо жить, ничего не делая, то бесплатный суп дорого обойдётся, – скаламбурил он и поднял рюмку. – За успех в этой жизни!
Ещё за здоровье выпили.
– Ну, и с чего мне начать? – осторожно поинтересовался Виктор.
Николай Петрович бросил на него испытывающий взгляд. Вероятно, не ожидал, что Виктор вот так сразу, без раздумий, ринется в бой.
– Могу дать адрес одной киевской фирмы. Там скажут, какие нужны документы и проконсультируют по полной программе. Им только плати.
– Дорого услуги стоят?
– Вот этого сказать не могу, не знаю. Но если серьёзно надумаешь ехать, и с документами у тебя всё получится, позвони, дам пару адресов. Есть у меня знакомые ребята в Торонто, – добавил, поглядывая на опустевший графинчик. – Объяснят, что к чему, может быть даже помогут найти какую-нибудь работу. Но в целом – больше рассчитывай на свои силы. Там не принято плечо подставлять, каждый сам за себя. И, главное, всегда помни, что это только шанс. Наши люди часто думают, что там их ждут какие-то… голубые города. А надо реально смотреть на жизнь.
Виктор и смотрел, насколько мог, реально.
Что – реально – он имел в своей стране такого, за что стоило бы цепляться? Неустроенный быт бессемейного человека (Зина не в счёт). Хроническое отсутствие денег, зарплата маленькая, да и ту в последнее время стали задерживать, поскольку завод-гигант, чью продукцию ещё недавно закупали по всему Союзу и отправляли за рубеж, после развала державы вдруг почему-то оказался нерентабельным. Хорошо, что он успел до начала всего этого кавардака жильё получить.
Вот это и было его единственной, реальной ценностью – однокомнатная квартира в центре. Если продать будут деньги для старта в новую жизнь.
Конечно, и сомнения терзали. И страх, что надуют – при продаже квартиры, при оформлении документов или в этом самом «турагенстве». Тем не менее, он решил рискнуть. И позвонил по номеру, который дал ему старый штурман.
– Как я понимаю, вы не бизнес-иммигрант, – выслушав его, произнесла женщина на другом конце провода. – Родственники в Канаде имеются? Нет? Значит, программа по воссоединению семьи тоже отпадает. Остается независимая иммиграция. Какая у вас специальность? Стаж работы есть? Подождите минутку, я посмотрю список профессий по независимой иммиграции… – после чего наступило долгое молчание, прерываемое время от времени вздохами и бумажным шелестом. – Нет, вашей специальности, к сожалению, в списке нет.
Ну вот, он так и думал. Раскатал губу!
– И никакой зацепки?
Трубка немного помолчала.
– Ладно, приезжайте, поговорим. Посмотрим, что можно будет сделать.
Взяв пару дней за свой счет, он поехал в Киев.
– Вообще-то процесс иммиграции можно начать и с той стороны, – осторожно намекнула пожилая элегантная дама, после того как они битый час перебирали смежные профессии, которые нашлись в утвержденном для иммиграции списке, и подсчитывали возможные баллы. – Не хотите для начала поехать туда с группой туристов? Посмотрите всё, как говорится, своими глазами. Ну, а там уж, на месте, решите, нужна ли вам эта Канада.
Но он уже решил – нужна.
А вот с Зиной предстояло расстаться.
Вернувшись, он первым делом оформил себе загранпаспорт, после чего стал собирать необходимые для туристической поездки документы и справки. Как оказалось, их надо было ещё и на английский перевести, а потому всё это заняло довольно много времени. Снова в Киев он отправился лишь через два месяца, но на этот раз попутно, командировка подвернулась.
Отдавая документы вместе с предоплатой за услуги фирмы, он раза три переспросил, сколько ему придётся ждать. «Максимум полгода, – заверили в конторе, – минимум три месяца. Как только соберется туристическая группа, в которую вас можно включить». Увольняться с работы настоятельно не рекомендовали. Но его после этой поездки просто залихорадило. Он не мог просто сидеть и спокойно ждать. В течение месяца распродал вещи и мебель. А потом продал и саму квартиру и переселился на окраину, снял в коммуналке больше похожую на шкаф комнату. И даже думать себе запретил о том, что будет, если, по Зининой присказке, «карты не лягут». Лягут – должны.
2
Прошла зима, кончался март, а никакой внятной информации о положении дел всё ещё не было. Несмотря на предостережение фирмы, он уволился, деньги таяли. А тут ещё, как назло, хозяин комнаты попросил заплатить за три месяца вперёд – сказал, что собирается ехать на всё лето к сыну в Сибирь, и на поездку нужны деньги. Он врал, что обязательно заплатит вперёд, только не сейчас, а в конце месяца. А сам снова и снова бегал на переговорный – звонить из коммуналки не решался, – и набирал номер киевской фирмы, чтобы снова услышать в ответ: потерпите, ваши документы всё ещё «на рассмотрении». Он всё больше ощущал себя идиотом, которого хорошо «обули», и едва сдерживаясь, спрашивал в очередной раз, сколько обычно длится это «рассмотрение». И ему в очередной раз отвечали: по-разному.
В тот самый день, когда он решил уже, что это будет его последний звонок, и не позже, чем завтра он сам отправится в Киев, чтобы на месте и лично разобраться с проходимцами из этой фирмой, ему вдруг сообщили, что получить визу без собеседования не удалось. И что теперь? – взъярился он. Ничего особенного, просто нужно будет приехать в Киев на интервью в посольстве. Когда приехать? Мы сообщим вам. Вы не волнуйтесь, до двенадцатого апреля ещё есть время. А что будет двенадцатого апреля? – спросил он. Разве вы не знаете? – удивился девичий голосок в трубке. – Двенадцатого утром сбор вашей туристической группы в Киеве. Тринадцатого вылет. Вам забронировать гостиницу или у вас есть где остановиться? Платить за гостиницу не хотелось. Найдется, ответил он, вспомнив об общежитии, где жил, будучи в командировке. Пару дней там вполне можно перекантоваться.
Двенадцатого утром сбор группы… оставалась всего неделя!
Он начал лихорадочно собираться, всё ещё не веря, что такое возможно, вот так взять и уехать из страны. Впрочем, тут же суеверно гнал от себя эти мысли, ещё предстояло пройти интервью, и неизвестно, каким окажется результат. Как неизвестно и то, какие там задают вопросы, и как на них следует отвечать. Спросить было не у кого.
Когда немногочисленные вещи были упакованы, он позвонил домой и сказал, что отправляется в длительную командировку.
– Далеко? – спросила Ольга.
– Да как сказать…
– Надеюсь, ненадолго?
– А что? – Навострил уши, обычно таких вопросов ему не задавали.
– Да так просто спрашиваю.
И вот колёса поезда, уносящего его в Киев, равномерно выстукивают: повезёт – не повезёт, повезёт – не повезёт…
Он боялся этого «интервью».
Поезд опаздывал, и он опаздывал вместе с ним.
И поскольку всё равно не успевал на утренний сбор группы, решил не тащиться в фирму с вещами, а отправился прямиком в общежитие, чтобы договориться о ночлеге. И лишь оставив там чемодан, рванул в контору.
– Самолёт вылетает тринадцатого. Билет в один конец, – девушка протянула ему желто-синюю книжечку.
– А… виза?
Она уставилась на него в немом изумлении.
– Как, у вас ещё нет визы? – выдала, наконец, почти шёпотом поcле длительного молчания.
– Нет. Кажется сегодня или завтра у меня интервью в посольстве.
Все ещё пребывая в состоянии лёгкого шока, девушка неуверенно покачала головой.
– Вам лучше было бы вначале получить визу, а потом заказывать билет. Если не получится с визой, вы много потеряете…
Это уж точно – он много потеряет.
Его так и подмывало спросить, за что они берут деньги, и что это за бардак такой – правая рука не знает, что делает левая, но сдержался, только сказал:
– Предупреждать надо заранее! Чем вы тут вообще думаете? И за что берёте деньги?
– Да, но… – похоже, девушка испугалась. – Я… я здесь только на билетах. Визы – это к Анне Степановне, а она сейчас в посольстве. Перезвоните ей после обеда.
– Да сколько можно звонить?!
Что-то было не так, и у него противно заныло в груди.
Погуляв пару часов вокруг Главпочты, он все-таки перезвонил. На этот раз ему ответил мужской голос, но сказал он то же самое, что ему говорили и раньше: ждите.
– Чего ждать?! – рявкнул в ответ. – Группа вылетает…
– Без визы вы все равно никуда не попадете. Вы не волнуйтесь. Если что, отправим вас другим рейсом, с другой группой, как только уладим…
Он швырнул трубку, не дослушав. Как он попался! Вот тебе и «надёжная» фирма! Похоже, они точно надумали его обмануть. Поняли, что он не особенно в теме, и такого ничего не стоит облапошить.
Утром тринадцатого поехал в аэропорт, с билетом, который лежал в паспорте, где не было визы. Он сам не знал, зачем и почему туда поехал. Наверное, от беспомощности и отчаяния, ничем иным этого странного поступка не объяснить. На что надеялся? Побродив по залу ожидания, вычислил «свою» группу, – человек десять-двенадцать толпилось вокруг парня, который давал какие-то разъяснения, – подошёл и не ошибся. Они летели в Торонто. Начал разговор. У всех, кроме него, визы были. В растерянном озлоблении он повернулся к парню и спросил, как же так получилось, что все, кроме него имеют визы, хотя он вроде бы тоже должен лететь этим рейсом?
– Дело в том, – попытался оправдаться представитель фирмы, явно не ожидавший, что он заявится в аэропорт, – что эта группа целиком из Запорожья, протестанты, и у них, помимо туристической путёвки, есть ещё приглашение одной из религиозных общин Канады. Все они получили визы без собеседования. Но вы-то ведь не из Запорожья и к этой общине отношения не имеете.