Что было потом? Нежность, воздушная, волшебная, волнующая. Мужчина целовал Коллет, едва касаясь соблазнительной сливочной кожи, наблюдая за тем, как меняется её лицо, открываются губы, набухают от желания соски и учащается дыхание. Его рука коснулась жестких завитков внизу живота и скользнула дальше, ощутив появившуюся влагу. Лорд ввёл в разгорячённое лоно сначала один палец, потом второй и третий. Они заскользили, задвигались, заиграли беззвучную музыку, посылая миллиарды искр, которые то разлетались, то сливались в единое нестерпимое желание. Темп нарастал, тело баронессы выгибалось, ягодицы двигались в такт движениям лорда, чьи пальцы стали мокрыми от соков, выделявшихся из влагалища женщины. Сменив тактику, он опустился вниз и стал языком и губами ласкать ее клитор, входя все глубже и глубже. Одной рукой лорд сжимал вздымающуюся грудь, а пальцем другой, проник в потаённое место между упругими ягодицами. Осторожно массируя, исследуя, прижимая и потирая розовую плоть, он вызывал не тихие томные стоны, а дикое животное рычание. Доведя партнершу до хриплого крика, он развернул ее на живот и развёл бёдра шире. С самодовольной улыбкой Джеймс наблюдал, как по внутренней поверхности удивительно стройных длинных ножек струился сок неудовлетворённого желания. Сжав пышные ягодицы Коллет до боли, лорд резким движением своего налитого силой члена, вошёл в разогретую до экстаза плоть. Нежная кожа краснела и горела под его ладонями. С силой шлёпнув женщину по пятой точке, Джеймс услышал слабый крик. Свернув длинные белокурые волосы в тугой пучок, мужчина потянул голову баронессы на себя, жестко и мощно вколачиваясь в разгорячённое влагалище. Женщина извивалась и кричала до хрипа: «Да, так. Сильней… глубже… возьми меня… выпей всю». В первый раз в жизни она кончала так бурно. Мышцы влагалища сжимались с невероятной силой, вытягивая из лорда остатки самообладания. И когда комнату огласил дикий рев мужчины, Коллет зарыдала.
Обессиленные, они упали на измятые простыни.
Ночь показалась ей слишком короткой. Она не сомкнула глаз ни на секунду. К утру женщина была полностью истощена и обессилена. Сколько раз он брал её, и в каких фантастически позах! С трудом поднявшись на ноги, Коллет, пошатываясь, подошла к двери. Голова кружилась, колени дрожали. Оглянувшись напоследок, баронесса увидела, что лорд уже крепко спал, отвернувшись к стене, давая понять, что аудиенция окончена.
Глава 3
Антуан Кренгстон гордо восседал на любимом жеребце, нетерпеливо гарцующем под седлом в предчувствии хорошей скачки. Графу предстояло выдержать три дня пути. Всего три дня отделяли его от родового замка ВайтХолл и от встречи с единственной дочерью. И целых три дня ему нужно было продержаться хотя бы живым, хотя бы в сознании.
Придворные покидали двор короля, разъезжаясь по домам, чтобы через пару месяцев опять сюда вернуться. И лишь немногие, приближенные к Эдуарду, всё ещё оставались во дворце. Антуан был тем самым приближённым, но он рвался в родовой замок, интуитивно чувствуя, что дни его сочтены. Теперь предстояло самое трудное, гордо выехать из Лондона, ни разу не пошатнувшись в седле, чтобы никто не заподозрил, что в этот самый момент старый враг убивает его изнутри. Если слух об этом просочится, в ВайтХолл слетятся стервятники, женихи со всех концов Англии, чтобы прибрать к рукам не только богатые земли графа, но и его титул. А что будет с малышкой? Бедная Луиза! Она так наивна и неопытна. Как сложится жизнь девочки без него? Он должен продержаться, ни ради себя, а ради дочери. Мужчина скакал, пытаясь держать спину прямо, несмотря на страшную боль во всём искалеченном теле, центр которой находился в сердце. Ветер хлестал в лицо, свистел в ушах, развивал длинные волосы цвета созревшей пшеницы, и это было восхитительно! Когда столица осталась далеко позади, граф сбавил темп и приказал своим людям искать ночлег в соседней деревушке.
Медленно, обхватив рукой ноющую грудь, едва передвигая ноги, он приблизился к трактиру и с трудом поднялся на три ступени. Сев за ближайший к нему столик, Антуан скинул плащ и перевёл дух.
– Вина, кувшин!
Услужливый мальчик в грязной рубахе тут же кинулся выполнять заказ важного господина. По своему опыту он знал, что шутить с рыцарями не стоит, а за нерасторопность можно и головы лишиться.
После первой кружки граф почувствовал, что боль немного отпустила. Но он не мог напиваться, не имел права. Ему требовалась ясная голова, чтобы принять единственное важное решение. Эдуард намекал, что барон Корнуэй очень заинтересован в союзе с его дочерью. Нет, кто угодно, но только не Френсис! Хитрый, алчный с потными ладошками и крохотными бегающими глазками. Антуан в сердцах сплюнул на пол. Как быть? Кому он сможет оставить свой замок, титул и любимую дочь после смерти?
Дверь трактира широко открылась, и на пороге появился новый посетитель, закутанный в чёрный плащ. Шляпа с широкими полями надёжно скрывало лицо незнакомца. Он не собирался задерживаться здесь надолго. Кинув на стол хозяина монету, лихо опрокинул в себя кружку тёмного эля и через плечо взглянул на графа.
– Антуан? ― оставив шляпу на стойке, он медленно подошёл и протянул широкую ладонь. ― Ну, здравствуй, бравый вояка!
Граф встал, широко улыбнулся и вместо рукопожатия крепко обнял старого друга.
– Морской волк! А ты совсем не изменился. ― Он повернулся к мальчику.― Ещё вина!
– Я не видел тебя при дворе, хотя провёл там целую неделю.
Антуан рассмеялся.
– Целую неделю, говоришь? А я был при Эдуарде три месяца. Настоящая пытка. Если бы знал, что встречу тебя…
– Ты чертовски плохо выглядишь, друг!
Граф тяжело вздохнул.
– Это так заметно? Впрочем, ты всегда был проницательным. От тебя я ничего скрывать не стану. Я умираю, Джеймс! Не знаю, сколько мне осталось, пара дней или пара недель. Тот осколок от стрелы, помнишь? Так вот. Он подошёл к самому сердцу, я чувствую его постоянно. Рано или поздно, он проткнёт меня изнутри.
– Но можно попробовать…
– Ничего нельзя, друг. Но моё сердце болит не от этого. Оно разрывается при мысли, что моя маленькая Луиза, моя единственная радость, останется совсем одна. А ВайтХолл слишком лакомый кусок для всякого сброда.
– Луиза! Сейчас ей лет пятнадцать?
– Восемнадцать.
Джеймс улыбнулся.
– Как быстро летит время. Я видел её совсем крохой. Так чего ты медлишь? Выдай её замуж! Девочке давно пора обрести мужа и защитника.
Антуан кашлянул.
– Всё не так просто. Она особенная, слишком маленькая, слишком хрупкая. Вот если бы ты…
Лорд откинулся на спинку кресла и в упор посмотрел на друга.
– Ты в своём уме? Мне тридцать семь. Я старше твоей дочери в два раза… И потом, я не собираюсь жениться.
Антуан облокотился на стол так, что его лицо приблизилось к лицу Джеймса практически вплотную.
– Я не принуждаю тебя обзавестись семьёй. Девочка слишком специфическая. Думаю, скоро она сама всё поймёт и решит уйти в монастырь. Ты же после моей смерти получишь всё. Я знаю тебя с детства, верю в твоё благородство. Ты не поскупишься, и передашь святой обители хорошую сумму, чтобы Луиза ни в чём не нуждалась. Остальное останется тебе.
– Но, почему ты сам не определишь дочь на попечение святых сестёр?
Граф устало откинулся на спинку стула.
– Она не хочет, пока не хочет… Но со временем поймёт, что для неё это единственный выход. А ты сможешь вести свою обычную жизнь, наладив защиту замка.
– Друг! Я не нуждаюсь в средствах. Я пошлю в ВайтХолл двадцать лучших воинов. Вместе с твоим гарнизоном, этого будет достаточно. И почему ты решил, что Луиза захочет уйти в монастырь? Возможно, она влюбится в молодого рыцаря и проживёт долгую счастливую жизнь?
Антуан тяжело вздохнул.
– Френсис Корнуэй. Тебе что-нибудь говорит это имя?
Лорд скривился.
– Жестокий, алчный, трусливый.
– Вот именно. И этот слизняк уже положил глаз на мою Луизу, точнее на всё, что приложится к ней после моей кончины. Думаю, негодяй купил кого-то из слуг, и этот кто-то шпионит за мной. Иначе откуда барон знает истинное положение дел и уже успел подсуетиться перед Эдуардом?
Антуан хрипло вздохнул и схватился за сердце.
– Ладно, друг, не волнуйся, ты только держись! Я выполню твою просьбу. Но через неделю «Леди Блудница» отплывает. Я должен быть на борту.
– Ты будешь там, даю слово.
Мужчина вышел из таверны и направился к конюшням. На душе было неспокойно.
– Отправляемся, капитан? ― Шервуд Брик, правая рука лорда, потрепал по гриве могучего жеребца. ― Лошади под седлом.
– Планы поменялись. С рассветом мы отбывает в ВайтХолл.
Шервуд присвистнул.
– И что мы там забыли? Если прозеваем прилив, «Леди Блудница» не выйдет из акватории.
– Успеем. Нам нужно сопроводить одного важного господина домой. А там, кто знает, может, я решусь окольцевать себя.
Брик рассмеялся.
– Что я слышу, мой капитан? Смею ли спросить имя девицы, которой удалось накинуть лассо на самого Тигра?
Джеймс пожал плечами.
– Почему бы и нет? Луиза. Луиза Кренгстон.
Лицо молодого человека вытянулось.
– Дочь графа Кренгстона? Ла-акомый кусочек!
Лорд тяжело вздохнул. Бедная девочка! Вряд ли она придёт в восторг от этой свадьбы по необходимости. Ей больше подошёл бы такой парень, как Шер, двадцатипятилетний красавец с голубыми, как море, глазами, доброй улыбкой и широкой, как океан, душой. Вот только лорд не заметил, чтобы помощник интересовался дамами. Он не мог спросить Шервуда в открытую, но начал что-то подозревать.
Глава 4
Я была рада, что баронесса уехала. К тому же, сегодня прибыл посыльный из Лондона с известиями от отца. Лора, моя горничная, весело размахивала письмом в воздухе и приговаривала:
– Танцуйте, миледи, иначе не получите весточку от Его Светлости!
Я кружила по залу и весело смеялась. Слуги побросали свои дела и образовали круг, хлопая, притоптывая и напевая. Возвращение графа вызвало всеобщий восторг. Даже Ирен сияла от счастья. Впрочем, на это у неё были свои причины. Уже завтра мой драгоценный родитель прибудет в родной замок. Какая радость! Я подошла к окну и пробежала глазами по листу дальше. Ага! Папа едет не один! Мысль о том, что с ним явится его старый друг, немного смутила меня. Дочитав письмо до конца, я вообще приуныла. Лорд Чандлер, Морской Волк, Неукротимый Тигр, Исполнитель Желаний… Не помню, как ещё называла его Коллет, но и этих определений было достаточно, чтобы понять, насколько этот мужчина опасен. В последний раз он приезжал в ВайтХолл лет десять назад. Как он выглядел? Я очень старалась, но так и не смогла вспомнить. Огромный и сильный. В памяти больше ничего не осело. Почему отец пригласил его к нам и просил меня одеться, как подобает леди? Нет. Я не хотела даже думать, что за обычным дружеским визитом кроется нечто большее.
Я поднялась к себе и скинула простое платье. Огромное зеркало у стены, стоившее отцу целого состояния, в очередной раз меня не порадовало. Ирен была права. Я выглядела двенадцатилетним подростком без особых округлостей. Длинные, как у кузнечика, ноги имели неплохую форму, тонкая талия, узкие плечи и бёдра и ни малейшего намёка на грудь. Моя нянька рассказывала, что этим я пошла в мать. Элеонора оформилась только к двадцати годам и из худющей дурнушки превратилась в ослепительную красавицу. Ещё няня говорила, что, если бы меня поставили рядом с мамой, никто бы не смог отличить нас. Медные волосы, глаза, которые меняли цвет от ярко-голубого к тёмно-зелёному в зависимости от освещения и настроения, пухлые губки и веснушки на щеках. Веснушки! Это был мой бич. Хотя мама никогда их не стеснялась. Тяжело вздохнув, я натянула шерстяную сорочку и залезла под одеяло. «Мамочка! Как же мне не хватает тебя!» Непрошеные слёзы навернулись на глазах, но я сумела взять себя в руки. Я должна быть сильной ради папы. Ему нельзя расстраиваться.
Глава 5
― Вот и ВайтХолл, Джеймс! Каждый раз, увидев его после долгого отсутствия, я просто не верю, что этот замок принадлежит мне, я влюбляюсь в него снова и снова.
Лорд кивнул, зачарованно любуясь величественным сооружением из гладкого белого камня, который точно парил над вершиной холма в лучах восходящего солнца.
– Он воистину прекрасен, друг.
– И скоро станет твоим.
– Не говори так, Антуан! Бог даст, ты проживёшь в нём ещё много лет. Что же касается меня, то мой дом ― море, а мои любимые женщины: «Леди Блудница», «Толстая Марта» и «Звезда Востока». И только им я верен.
– Однажды ты захочешь осесть на берегу.
Джеймс усмехнулся.
– Я мечтаю умереть в море, и быть похороненным в его воздушной пене.
Неожиданно граф схватился за грудь, покачнулся и упал с коня.
Весь следующий день я провела у постели отца. Болезнь, вызванная старым ранением, прогрессировала. Я заваривала травы, и делала компрессы, чтобы хоть как-то уменьшить нестерпимые страдания, от которых разрывалось и моё сердце. Отец находился в полузабытьи. Я удивлялась, как он умудрился доехать до замка в таком состоянии. Если бы не лорд… Я с благодарностью посмотрела на высокого широкоплечего мужчину. Мой рост не превышал пяти футов, поэтому атлет, немного не дотягивающий до семи, казался мне сказочным великаном. Он был выше моего отца, что само по себе казалось странным. Это единственное, что потрясло меня в его внешности. Остальное, на мой взгляд, выглядело вполне заурядно. Я горько улыбнулась. И об этом мужчине бредят все половозрелые женщины королевства? Капитан флота Его Величества меня не впечатлил, хотя мог ли вообще впечатлить мужчина, годившийся в отцы? Я переключила своё внимание на котелок с припарками, когда почувствовала затылком пристальный взгляд. Лорд рассматривал меня с нескрываемым интересом, и мне было не по себе.
– Ты очень хорошенькая.
Я оторвалась от котелка.
– Не-е надо теш-шить моё са-а-молюбие. Я-а ли-и-шена его напрочь!
Лорд выгнул бровь.
– Но это так, малышка. И эти милые веснушки…
Я чуть не завыла. Худшего комплемента я бы не могла придумать.
– Бог в-всегда за-а-полняет пус-тоту. Мой ум комп-пенсирует другое.
Я так хотела сказать всё, что думала, но не могла. Мне было легче произносить короткие слова и маленькие предложения, что делало мою и без того бедную и неуклюжую речь, ещё более бедной и в сто раз более неуклюжей. Но капитан не замечал моего недостатка или делал вид, что не замечал. Впрочем, на фоне других странностей, моё заикание, видимо, казалось ему пустяком.
Отец пошевелился и открыл глаза.
– Оставь нас, девочка, я хочу побеседовать с лордом.
А я чем помешаю? Впрочем, для проявления характера время было совсем неподходящее. Я ободряюще улыбнулась родителю и величественно удалилась, плотно прикрыв дверь. Я остановилась всего лишь на минуту, и совсем не затем, чтобы подслушивать, а для того, чтобы перевести дух, как вдруг отец заговорил.
– И как она тебе?
– Прелестна. По-моему вы все недооцениваете девочку.
– Вы?
– Ты и Ирен. Я видел, как твоя сестра смотрит на малышку.
– Так ты женишься на ней?
Лорд молчал.
– Не хочу портить будущее этому юному созданию. Ты же знаешь, десять месяцев из двенадцати я нахожусь в море. Что за жизнь её ждёт?
– Она справится. Я верю. Так что?
И опять молчание. Я зажала рот руками, чтобы не закричать. Отец не мог так поступить со мной! Или мог? У него нет на это права. Или есть? Но он же обещал, что я смогу выбрать мужа по своему усмотрению. Нет, только не этот старик!
– Я согласен, друг. Если поблизости есть священник, мы обвенчаемся через час, а завтра я покину замок.