– Кто принес тебя? Кто принес тебя сюда? Кто принес тебя сюда, ничтожный? Кто принес тебя на этот остров, окруженный водами Великого Зеленого моря?
Я сложил перед ним руки и сказал в ответ на его слова:
– По приказу фараона я плыл к рудникам на корабле длиною в сто двадцать локтей и шириною в сорок. Сто двадцать корабельщиков было на нем из числа наилучших в Египте. Повидали они небо, повидали землю, и сердца их были отважнее, чем у льва. Они умели предсказывать бури задолго до их начала, они предугадывали грозу задолго до ее приближения. Один был сильней и смелее другого, и не было несведущих среди них. Но когда мы плыли по Великому Зеленому морю вдали от всех берегов, вдруг разразилась буря. Вихрь налетел и поднял волну высотой до восьми локтей. Мачта обрушилась – сбил ее гребень волны. Корабль затонул, а с ним вместе все, кто на нем находился. Один я спасся, и вот я перед тобой. Волны Великого Зеленого моря принесли меня на этот остров.
И тогда сказал змей:
– Не бойся меня, ничтожный, не бойся! Теперь, когда ты со мной, незачем тебе бледнеть от страха. Видно, сам бог пожелал, чтобы ты остался в живых, ибо это он направил тебя к моему острову Духа, на котором такое множество превосходных вещей и нет недостатка ни в чем. Здесь, на этом острове, будешь ты жить месяц за месяцем, пока не завершится четвертый месяц. И тогда придет корабль из страны твоей, и будут на нем корабельщики, которых ты знаешь. Ты вернешься с ними на родину и умрешь в своем городе. И будешь ты счастлив, когда все тяжелое останется позади, и ты станешь рассказывать о том, что случилось с тобой.
Слушай, я расскажу тебе нечто о несчастье, которое приключилось на этом острове. Здесь я жил со своими собратьями и детьми, и всего нас было семьдесят пять змеев.
Еще была среди нас одна девочка, дочь простой смертной, но ее я не считаю. И вот однажды упала с неба звезда, и пламя охватило всех. Случилось это, когда меня с ними не было. Они все сгорели, и лишь я один спасся. Но когда я увидел эту гору мертвых тел, я сам едва не умер от скорби.
Так вот, если ты мужествен, овладей собой! Будь смел, и ты обнимешь своих детей, ты поцелуешь свою жену, ты снова увидишь свой дом, – а что может быть лучше этого? Ты вернешься в свой город и доживешь до конца своих дней среди собратьев твоих.
Простершись перед змеем на животе своем, я коснулся челом земли и сказал ему:
– О твоем могуществе я поведаю фараону о твоем величии я расскажу ему. Я прикажу доставить тебе благовония хекену иуденеб и хесаит[5], ладан и ароматические смолы, которые радуют богов. Я расскажу всем о том, что случилось со мною на этом острове и что я увидел здесь благодаря твоему могуществу. И будут славить тебя в моем городе перед советом вельмож всей страны. Для тебя заколю я быков и принесу тебе жертву всесожжения. В дар тебе принесу я птиц. Я велю послать к тебе корабли, нагруженные всем, что есть наилучшего в Египте, и принесу их тебе в жертву, как богу, благосклонному к людям в этой далекой стране, о которой они не ведают.
И тогда посмеялся змей надо мною, точно слова мои были бессмысленны, и сказал:
– Мирры у тебя немного, и есть у тебя только ладан. Я же – повелитель Пунта, страны благовоний, и вся мирра принадлежит мне. Что же до благовонного хекену, которое ты мне обещаешь, то его на острове больше всего остального. Но не в этом суть, а в том, что, покинув мой остров, ты уже не найдешь его, ибо место это скроется под волнами.
И было все так, как предсказывал змей. К острову прибыл корабль. Я пришел на берег, влез на высокое дерево, увидел людей, которые были на корабле, и узнал их.
Тогда я направился к змею, чтобы рассказать о корабле, но увидел, что он уже все знает. Сказал мне змей:
– Будь здоров, будь здоров, ничтожный! Ты вернешься домой невредимым, чтоб увидеть своих детей! Прославь меня в своем городе, вот о чем я тебя прошу.
Тогда я простерся перед ним на животе своем и сложил руки, и он дозволил мне взять благовония хекену, иуденеб, хесаит, тишепсес, мирру черную мазь для глаз, хвосты жирафа, столько ароматной смолы и ладана, сколько я хотел, слоновую кость, охотничьих собак, мартышек, бабуинов и множество других превосходнейших вещей. И все это я погрузил на корабль.
Потом я простерся перед змеем на животе своем, чтобы поблагодарить его. И тогда он сказал мне:
– Через два месяца ты достигнешь своей страны, ты обнимешь своих детей, ты вновь обретешь на родине молодость, и когда придет срок, ты будешь погребен по обычаю.
Затем я спустился на берег, к кораблю, и окликнул людей, которые были на нем. Стоя на берегу, я возблагодарил владыку этого острова, и те, кто был на корабле, сделали то же самое. А потом мы поплыли на север.
Через два месяца, как предсказывал змей, достигли мы места, где пребывал двор фараона. Явился я к фараону и сложил перед ним все дары, привезенные мною с того острова. И поблагодарил меня фараон перед советом вельмож всей страны, наградил меня своими рабами и принял меня в свою свиту.
Вот видишь, сколько я повидал, сколько я перенес, пока не вернулся в свою страну! Слушай меня, я не зря говорю тебе это! Полезно слушать слова других.
Но ответил ему вельможа:
– Не хитри со мною, мой друг. Незачем поить ночью птицу, которую утром зарежут! Скучно слушать твои речи. Впрочем, поступай как знаешь…
Здесь завершается рассказ, как его записал от начала и до конца Амено, сын Амени, писец с умелыми пальцами, да будет он жив, невредим и здоров!
История Синухета
Синухет, князь из знатного рода, судья и правитель подвластных фараону земель в стране бедуинов, воистину известный фараону и любимый им приближенный из свиты его, рассказывает о себе:
– Я был спутником фараона и следовал всюду за своим господином. Я был слугою его гарема при высокочтимой Нофру, любимой сестре и супруге фараона Сенусерта, чья пирамида в Хнумсуте, благородной дочери фараона Аменемхета, чья пирамида в Канофру[6].
В тридцатом году, на седьмой день третьего месяца разлива Нила, божественный лик фараона скрылся за горизонтом; Схотепибра[7], владыка Верхнего и Нижнего Египта, вознесся на небо и соединился с Солнцем – тело бога вновь слилось с божеством, которое его породило. Двор погрузился в молчание, все сердца охватила скорбь. Большие двойные ворота были заперты, придворные сидели, склонившись лицом в колени, а народ причитал.
В те дни войско фараона находилось по его приказу в стране Тимхи[8]. Во главе его стоял старший сын фараона, благой бог Сенусерт. Был он послан туда, чтобы сокрушить мощь чужой страны и покарать врагов фараона, укрывшихся среди племен техену[9]. И вот он уже возвращался, ведя за собою пленников из страны Техену и неисчислимые стада скота.
Тогда семеры, друзья фараона, послали вестников к сыну его, чтобы предупредить о случившемся во дворце. Гонцы застигли его в пути и предстали перед ним, хотя была уже ночь. Наследник фараона не стал медлить ни мгновения: божественный Сокол со своею свитой устремился ко дворцу, не оповестив даже войско свое.
Но в ту же ночь прибыли гонцы и к другим сыновьям фараона, находившимся при войске вместе с наследником. К одному из них тайно явился вестник, и я услышал их голоса, потому что стоял поблизости.
Когда же я услышал, о чем они говорят, сжалось сердце мое, опустились руки мои, и дрожь охватила меня с головы до ног. Большими прыжками я удалился от них и спрятался. Я лег между двумя кустами, чтобы те, кто двигался по дороге, прошли мимо и не заметили меня. Переждав, я направился на юг. Во дворец фараона решил я не возвращаться. Опасался я, что вскоре начнется там междоусобица и я погибну в этой борьбе за трон.
И вот переправился я через воды озера Маати вблизи священных сикомор и достиг острова Снофру[10]. Целый день я прятался на краю возделанного поля, а когда наступил рассвет нового дня, вновь тронулся в путь.
Внезапно встретил я человека. Страх овладел мной, но путник почтительно приветствовал меня, и мы разминулись.
Когда подошла пора вечерней трапезы, достиг я города Гау. Отсюда, в лодке без рулевого весла, переправился я через Нил: западный ветер помог мне. Я обогнул каменоломни с восточной стороны и поднялся выше по течению к Владычице Красной горы[11].
Направил я стопы свои к северу и достиг Стен Князя – сильной крепости, воздвигнутой для того, чтобы сокрушать кочевников пустынь и отражать набеги бедуинов. Опасаясь, как бы дневная стража со стен меня не приметила, я пригнулся и затаился в кустах.
С наступлением ночи я снова двинулся в путь и к рассвету, когда земля озарилась, добрался до Петни. Остановился я на острове Великого Черного озера с горькой водой. Одолела меня жестокая жажда. Гортань моя пересохла, горло мое забило пылью, и тогда сказал я себе: «Это вкус смерти!»
Но вскоре услышал я рев стад и увидел кочевников-бедуинов. Сердце мое ободрилось, и силы вернулись ко мне. Шейх[12] бедуинов, побывавший в Египте, узнал меня. Он дал мне воды, а затем приказал вскипятить для меня молока. Вместе с ним предстал я перед людьми его племени, и они обошлись со мною радушно.
Из одной страны шел я в другую страну. Покинул я Библ и вернулся в Кедем[13]. Здесь, на востоке, прожил я год и еще полгода.
Но однажды призвал меня к себе Ненши, сын Аму, правитель Верхнего Ретену[14], и сказал мне:
– У меня тебе будет лучше, ибо здесь ты услышишь египетскую речь.
Так сказал он потому, что знал о моих достоинствах и наслышан был о моей мудрости. Египтяне, которые находились при нем, за меня поручились.
И еще спросил он:
– Почему пришел ты в эту страну? Что тебя заставило? Не случилось ли чего-нибудь при дворе фараона?
Отвечал я ему:
– Владыка Верхнего и Нижнего Египта Аменемхет покинул землю и скрылся за горизонтом. Никто не знает, что теперь будет.
И еще сказал я, решив утаить половину правды:
– Эту весть передали мне, когда возвращался я из похода против страны Техену. Разум мой помутился, сердце мое вырвалось из груди и повлекло меня по дорогам пустыни, хотя никто меня не оскорблял, никто не плевал мне в лицо, никто меня не обвинял, и глашатай, разыскивающий преступников, не выкрикивал мое имя. Я и сам не знаю, что привело меня в эту страну! Видно, так уж было угодно богам…
Тут спросил он меня:
– Что же будет с этой землею без прекрасного божества, перед которым все страны дрожали, как перед богиней войны Сохмет в годину черного мора?
И сказал я ему в ответ:
– Конечно, сын фараона вступил во дворец. По праву завладел он наследством отца своего, ибо нет божества, ему равного, и нет никого, кто бы мог его в чем-либо превзойти. Мудрость ему подвластна, замыслы его совершенны, приказы его превосходны. Все повинуются каждому слову его. Это он покорял чужеземные страны, когда отец его не выходил из дворца своего. Он лишь являлся к нему и говорил, что повеленья его исполнены. Воистину доблестен фараон и могуча десница его! Никто не сравнится с ним, когда он обрушивается на варваров или устремляется в битву. Он сгибает руками рог. Руки врагов его ослабевают, и не могут они сплотить ряды свои. Зоркий, он поражает врагов своих прямо в темя. Никто не в силах устоять перед ним! Быстроногий, он истребляет бегущих. Нет спасения тем, кто показывает ему спину! Отважный, без страха встречает он нападение, не отступает, и сам бросается на врага. И сколько бы ни было врагов, сердце его не дрогнет: оно недоступно страху. Не страшится он орд, идущих с востока. С радостью нападает он на варваров. Он хватает свой щит и повергает врагов на землю. А когда убивает он, ему не приходится повторять удара. Никто не может натянуть его лук, и стрелы его не избежать никому. Варвары бегут от него, как от гнева самой Великой богини войны. Сражается он без устали и, пока не покончит со всеми, не щадит никого.
И в то же время он милосерден, полон сладостной кротости и ласкою покоряет сердца. Его город любит своего господина сильнее, чем себя самого, ликует при виде его больше, чем при виде своих богов. Теперь, когда сделался он фараоном, мужчины и женщины приходят толпами и приветствуют его. Он покорил их еще тогда, когда находился во чреве матери. Со дня рождения ему суждено было повелевать. Собою он неизмеримо умножил число тех, кто родился в одно время с ним. Он единственный, посланный нам богами. Ликует земля, господином которой он стал. Это он раздвинул ее рубежи! Страны юга покорятся ему, а о северных странах он и не помышляет, ибо он рожден для того, чтобы разбить бедуинов и сокрушить азиатов, кочевников пустынь. Отправь к нему гонцов, чтобы знал он имя твое. И никогда не изрекай хулы против его величества. Ибо он не обойдет своей милостью даже чужую страну, если она ему преданна.
И тогда сказал мне Ненши, сын Аму:
– Воистину счастлив Египет, потому что он знает, как могуч Сенусерт. Но раз уж ты здесь, оставайся со мной, и я сделаю так, чтобы было тебе хорошо.
И вправду, поставил меня Ненши, сын Аму, выше детей своих и женил меня на своей старшей дочери. Повелел он мне выбрать надел из наилучших в стране своей на границе с другой страной. Прекрасна была эта область, и называлась она Иаа. Росли здесь смоквы и виноград, вина здесь было больше воды, масло и мед имелись в изобилии, и всевозможные плоды вызревали в садах. На полях произрастали здесь ячмень и пшеница, а стада мои были разнообразны и неисчислимы.
Великими милостями осыпал меня Ненши, сын Аму, из любви ко мне. Сделал он меня вождем племени, одним из избранных страны своей. Положил он мне ежедневную долю вина и других напитков, и каждый день посылал он мне долю пищи: мяса вареного и птицы жареной, не считая мелкой дичи пустыни. Эту дичь для меня ловили всегда и клали передо мной, сверх того, что приносили мне мои охотничьи собаки. Также выпекали для меня всевозможные хлебы, и все кушанья для меня готовили только на масле и молоке.
Так прожил я в стране Иаа немало лет. Выросли дети мои, окрепли, и каждый из них стал вождем племени. Гонцы, куда бы ни направлялись они, на север или на юг, ко двору фараона, всегда останавливались у меня: всем путникам я давал приют. Я поил водой жаждущего, я выводил на дорогу заблудившегося, я помогал ограбленному.
По приказу правителя Ретену я командовал его войском, и когда кочевники пустынь осмеливались теснить подвластных ему вождей, я помогал вождям советом и направлял их в бою. Против какого бы племени я ни сражался, я всегда побеждал. Я оттеснял их с пастбищ и от колодцев, я отнимал у них пищу, угонял их скот и захватывал пленников. Тонким расчетом, стремительными походами, десницей моей и луком моим истреблял я вражеских воинов. Всем сердцем благоволил ко мне правитель страны Ретену. Полюбил он меня, когда уверился в моей доблести, и поставил меня даже выше своих детей, когда убедился в силе рук моих.
Но однажды явился ко мне сильнейший из воинов страны Ретену. Он пришел в мой шатер и вызвал меня на бой. Это был храбрый боец, и не было ему равных: победил он всех в стране своей. Он сказал, что будет сражаться со мной один на один. Задумал он ограбить меня, замыслил он угнать все мои стада по наущению племени своего.
Узнал об этом правитель страны Ретену и спросил меня, что нужно тому человеку. И ответил я:
– Я его не знаю. Воистину я с ним незнаком! Никогда я не проникал в его лагерь, никогда не распахивал его ворота, никогда не взламывал его ограду. Он просто завидует мне, ибо видит, что твои повеления исполняю я. И на самом деле, я ведь словно бык из рассеянного стада, очутившийся вдруг в чужом стаде. Нападает на него длиннорогий бык, устремляется на чужака. Разве станет кто-нибудь любить простолюдина, сделавшегося вождем? Разве станет жить уроженец Дельты[15] вместе с варварами? Разве может папирус расти на скале? Но если вожак стада рвется в бой, должен ли могучий бык показывать ему спину из боязни, что тот его победит? Если сердце его склонно к борьбе, пусть выскажет желанье свое. Кто знает, что его ждет? Только богам открыты предначертанья судьбы.