– Ну тогда вы оказались в нужное время и в нужном месте. Наши выпускники – лучшие кандидаты для построения команды, способной решать любые задачи, справляться с сложными проблемами и противостоять вызовам современности. Правда ребята?
– Конечно, профессор! – дружно заверили выпускники.
Тарпински, почувствовав «момент всеобщего внимания», тут же воспользоваться им.
– Вот такие очаровательные девушки, – взглянув на Мэри, сказал Майло, – и проницательные парни, как вы, нам и нужны. Мы пребываем в завершающей стадии революционных изменений современности, которые, без преувеличения, перевернут наш мир. Кто присоединится к нам, не пожалеет, поскольку станет одним из непосредственных вершителей судеб человечества, как бы пафосно это ни звучало. Технические и технологические возможности Бэтамира уже давно вышли за рамки стандартных знаний. Мы – фактически и есть знания. Нам всецело принадлежит та реальность, которую мы создаём в Бэтамире. Думаю, перспективы присоединиться к нашей команде, состоящей из сотен тысяч единомышленников, – мечта любого выпускника. Долго не раздумывайте, ждём вас!
В этот момент зазвучали громкие овации, сгенерированные программой. Получилось очень впечатляюще.
Театрально откланявшись и беглым взглядом снова посмотрев на Мэри, Майло последовал сквозь толпу к выходу. Следом за ним засеменил архидин, периодически приветственно вскидывая руку и расточая искусственную улыбку.
Джаз стоял молча, взяв Мэри за руку. Ему не очень понравились нарочито-высокомерные манеры Майло и то, как он таращился на Мэри.
Девушка тоже смутилась от такого повышенного внимания, которое к тому же не осталось незамеченным: теперь многие из присутствующих продолжали с нескрываемым интересом посматривать на неё.
– Выдыхаем! – с явным облегчением произнёс Андрэ после ухода Майло. – Я знаю этого напыщенного индюка. Вернее, читал о нём много статей и прочей информации. За этой буффонадой на самом деле не так уж много реального смысла. Хотя, следует отдать ему должное, – одурманивать людей у него неплохо получается.
– Что ты имеешь ввиду? – удивился Джаз. – Я тоже, да что я, большинство пользователей Бэтамира знают Майло как легендарную личность – новатор и гений. Его влияние в виртуале практически безгранично. Сам знаешь, что за всеми последними лучшими разработками софта стоит возглавляемое им Биомасско.
– Знаю, но терпеть не могу вот такую напыщенность и самоуверенность. Как по мне, так тщеславный человек с амбициями – пуп земли, а тщеславный человек без них – обычный потс. Но Майло, судя по всему – относится всё же к первому варианту. В общем, поживёте увидите, вернее – поймёте, о чём это я… – скептически хмыкнул Андрэ.
– Ой, Андрэ, ты чудо! – засмеялась Мэри. – Нагнал туч – и в кусты.
– Да уж, я такой, – улыбнулся в ответ Андрэ. – Зато мне из кустов хорошо видно…
После разговора стояли молча, наблюдая завораживающую картину шоу, которая захватила всё их внимание своей красочностью и невероятной реалистичностью.
***
Джаз и Мэри, взявшись за руку, сидели на кровати в ярко освещённом белом помещении.
– Дорогие родители будущего ребёнка, поздравляем вас с завершением второго этапа игры RealChildTime. Вы успешно и без осложнений завершили предродовой комплекс обучения и готовы перейти к основному курсу «Виртуальный ребёнок», – голос комментатора программы звучал восторженно-радостно, что придавало Мэри и Джазу необходимые смелость и решимость.
Два предыдущих месяца заполнились интенсивным темпом подготовки и частых встреч в Бэтамире. Они начались с романтического свидания, а продолжились тремя сеансами посещения педиатра и двумя посещениями акушера-гинеколога. Кроме того, пришлось определяться в спорах с выбором имени для ребёнка. Решили назвать его Нио-800. Номерная аббревиатура – обязательное условие для виртуальных детей. Как объяснил педиатр, чтобы не возникло подсознательной связи между родителями и виртуальным ребёнком. Наличие цифрового кода позволяет после завершения программы безболезненно покинуть игру, не ощущая комплекса вины за «брошенного» малыша.
– Хотели бы поинтересоваться у вас, в процессе симуляции родовых процедур, будет ли присутствовать отец ребёнка для моральной поддержки мамы? – звучал приятный голос модератора.
Джаз, чуть сильнее сжав руку девушки, вопросительно заглянул ей в глаза.
– Дорогой, мне будет сложно одной со всем этим справиться… ну, ты понимаешь, – сказала Мэри.
– Конечно, милая. Я буду рядом… – как можно нежнее прошептал Джаз и уже для программы громче сказал: – да, мы согласны совмещать сеанс виртуальной связи и я намерен присутствовать на родах.
– Благодарим за информацию. Подтверждаем проведение дублированного сеанса виртуальной связи при переходе на третий этап программы. Инструкции о порядке действий отосланы на ваши персональные файлообменники. Подготовка сеанса займёт несколько секунд. Вы можете начать синхронизацию игры в любой момент.
– Мы бы хотели начать сразу, после ознакомления с инструкциями.
– Хорошо, – успокаивающе произнёс голос. – Подтвердите, пожалуйста, предпочтения в выборе операционной опции: симуляция кесарева сечения, эпидуральной анестезии, обычных родов?.. Программные алгоритмы вашей беременности показывают нормальное развитие плода, что не несёт угрозы заданным характеристикам организма роженицы. Предпочтительный метод – эпидуральная анестезия.
– Что думаешь? – поинтересовался Джаз, по-прежнему держа Мэри за руку.
– Может, попробовать обычные роды, и если я почувствую сильный дискомфорт, то можно будет перевести их в щадящий режим.
– А такое возможно? – спросил Джаз у модератора.
– Конечно. Программа предусматривает смену операционных задач во время проведения сеанса. У роженицы и отца в функциональном меню будет такая возможность. Кроме того, предусмотрено производить постоянный мониторинг состояния организма роженицы для реагирования на всевозможные нештатные ситуации, генерируемые алгоритмом с «плавающим коэффициентом вероятности». Попросту говоря, игра будет проходить по максимально приближённому к реальной жизни сценарию.
Беспокойные глаза Мэри выдавали её чрезмерное волнение. Чтобы поддержать свою подругу в стрессовые минуты, Джаз крепко обнял Мери и поднёс её запястье для поцелуя к своим губам.
– Джаз, я почему-то очень переживаю, – дрожащим голосом произнесла она.
– Ничего страшного, не бойся. Такое вот непростое событие нам предстоит… – как-то неубедительно попытался успокоить её Джаз.
Они посмотрели друг на друга, и Джаз подумал: – «Интересно, а какого цвета глаза Мэри в реальной жизни?»… Ведь некоторые опции виртуальной программы позволяли менять цвет глаз, волос и даже незначительно корректировать форму лица, если у пользователя была поставлена соответствующая «прокачанная» прога. Но сейчас об этом он просто не мог знать, да это было не так уж и важно. Ему очень нравилась Мэри в том виде, в каком он её знает в виртуале, и было абсолютно всё равно, как она выглядит в действительности.
– Ты знаешь, милая, я очень тобой дорожу и хотел бы, чтобы у нас всё получилось и продолжились наши встречи. Надеюсь мы втроём – с тобой и Нио-800 – ещё весело покуролесим.
– Спасибо, Джаз, что согласился поучаствовать в этом сумасшедшем проекте. Я действительно очень рада, что мы вместе пошли на это, – с дрожащей в уголках губ улыбкой произнесла Мэри, мысленно укоряя себя за минутную слабость. Ведь это была всего лишь игра, и нужно в конце-концов просто постараться совладать со своими переживаниями. Тем более, как говорили им на предварительном инструктаже, определённая порция эмоциональных реакций моделируется программными установками игры, чтобы максимально приблизить ситуацию к реальной.
Низ живота начал ощутимо покалывать, затем, после секундной лёгкости, начались спазматические боли, от которых Мэри невольно стала вскрикивать.
– Я… кажется… начинаю ро-ожать, – с придыханием выговорила она.
– Дыши глубже, – вспомнил предварительные наставления врачей Джаз. – Всё будет хорошо, ты справишься.
Волнение накатило и на него, но Джаз пытался не показывать слабость.
Схватки всё усиливались, так что Мэри показалось, что боль, которую она сейчас испытывает, будет бесконечной. Ей было крайне сложно совладать с охватившим её страхом – и лишь присутствие Джаза помогло собраться с силами и не запаниковать.
– Ты кричи, не сдерживайся, – крепко сжимая её руку, сказал он.
Джаз пытался, как мог, подбодрить Мэри, хотя сам уже пребывал в предшоковом состоянии. Все инструкции и наставления вмиг вылетели из его головы, оставив лишь ощущение беспомощности перед происходящим и удушающего волнения за Мэри.
– Процесс родов начался, просьба следовать указаниям и не нарушать правила поведения в операционной палате, – прозвучал голос из динамиков. – Процедура займёт, в зависимости от состояния роженицы, от часа до двух. Желаем вам успешного завершения родов.
Внезапно обстановка в палате трансформировалась в операционную. Появились силуэты врачей-фантомов. Они предстали перед Мэри и Джазом в полупрозрачном виде. Такие настройки программы были специально продуманы, чтобы у них, родителей, оставалось игровое восприятие происходящего. Но несмотря на это ощущение реалистичности не покидало Джаза и Мэри.
Мэри, помогая врачам, тужилась что есть силы. Они же молча делали свою работу. Но в какое-то мгновение стало ясно, что возникли непредвиденные осложнения: акушеры остановились, и голос из динамиков произнёс: – «У плода пуповина обвита вокруг шеи. Роды естественным путём невозможны в связи с опасностью асфиксии. Необходимо ваше согласие на проведение операции кесарева сечения».
Джаз обескураженно смотрел на вспотевшую и уставшую Мэри. Её глаза выражали отчаяние. Оба они никак не предполагали такого развития событий и были крайне растеряны.
– Просьба дать согласие, иначе ребёнок будет потерян, – торопил их с решением голос модератора.
Джаз, заручившись молчаливым согласием Мэри, едва слышно произнёс: – Да, делайте…
– В соответствующем разделе программы – «операционные сюжеты» – просьба прочесть пункт соглашения на кесарево сечение и подтвердить принятие его условий. В частности, в ходе операции обязательно проводится симуляция общего наркоза. Роженица будет введена в состояние медикаментозного сна. Процедура не относится к рискованным. В данном конкретном случае абсолютно необходима с учётом интересов роженицы и ребёнка, – бесстрастно разъяснил голос модератора.
Джаз машинально поставил галочку возле указанного ему пункта, после чего врачи возобновили работу.
Мэри постепенно успокоилась и вскоре уснула.
Операция длилась около получаса и закончилась успешным извлечением ребёнка из утробы матери.
Джаз с изумлением наблюдал за происходящим и не мог поверить собственным глазам. Его эмоциональное состояние много раз менялось – оно переходило от чувства гордости за себя и Мэри, до чувства тревоги, страха и вины.
Когда малыш закричал своим ещё слабым голоском, Джаза охватили доселе неизведанные чувства. Что-то словно мягкий комочек резонировало внутри него отдаваясь в теле приятным волнением.
– Поздравляем, у вас родился мальчик. Ребёнок здоров. Признаков патологических заболеваний не выявлено. Через час, когда мама отойдёт от наркоза, младенца передадут ей для прикладывания к груди. Пока же он будет омыт и помещён в кувез с постоянной температурой, где позже вы сможете его рассмотреть, – голос программы звучал по-прежнему монотонно бесстрастно.
И снова, как по-волшебству, операционная превратилась в послеродовую палату. Мэри лежала на койке уже переодетая. Она ещё спала. Джаз сидел рядом.
Всё произошло как-то слишком быстро и не так, как он себе представлял. Хотя, что он мог представить до этого? – «Значит вот-как они проходят – роды?», – и Джаз, глубоко вздохнув, уставился в пол отсутствующим взглядом. Ему жутко захотелось пива. Сделать хоть бы глоточек того самого, натурального пива, которое он так любит пить охлаждённым!… Но по установкам программы, он должен был продолжить сеанс в Бэтамире не только до конца операции, но и дождаться пробуждения Мэри… А ещё ему предстояла встреча с новорождённым.
***
Ощущение напряжённости не покидало Джаза. Он был опустошен и обессилен. Ему не удавалось успокоить своё дыхание. А вот по умиротворенному лицу Мэри можно было определить, что она спит спокойно и хорошо себя чувствует. Такое положение вещей показалось Джазу весьма странным – как будто рожал и страдал он, а не она.
Вдруг он заметил, что куда-то исчезло функциональное меню, которое ретранслируется на сетчатку глаза для управления процессами игры.
– Функциональное меню, – сказал Джаз, пытаясь активировать управление игрой.
Программа никак не отреагировала. После нескольких безуспешных попыток Джаз вслух обратился к модератору.
– Прошу проверить настройки игры и ход её выполнения.
– Ваша программа настроена корректно, – тут же ответил модератор программы. – Процесс послеродовой реабилитации проходит в полном соответствии с запланированными алгоритмами.
– Не вижу функциональные опции меню…
– На данном этапе не предусмотрены какие-либо ваши действия.
– Я понимаю, но исчезла функционалка: вход, выход, пауза, плэй, я это имею ввиду.
– На данном этапе не предусмотрены какие-либо ваши действия, – повторно протранслировал модератор.
– Что за чёрт?! Вы же меня услышали! Включите опции, – Джаз не понимал, что происходит.
– Ваши эмоциональные показатели выше нормы, советуем перейти к упражнениям, указанным в инструкции к послеродовым ситуациям, – невозмутимо произнёс голос модератора.
– Да не в этом дело! Я не понимаю, почему я лишён возможности остановить игру?
– Данная возможность у вас есть. Воспользуйтесь функциональным меню, которое отображается в правом углу вашего поля зрения. Напоминаем – условия и последствия прекращения игры на этом этапе указаны в договоре.
– Да ведь нету-же у меня функционального меню! Ничего не отображается, я об этом говорю, тупица! – у Джаза и вправду начали сдавать нервы.
– Ваши эмоциональные показатели выше нормы, советуем перейти к упражнениям, указанным в инструкции к послеродовым ситуациям.
– Что происходит? – уже не на шутку взволновался Джаз.
Он встал и прошёл вдоль койки Мэри к двери. Приоткрыв её, выглянул в коридор. Никого не было. Помещение было пустым, как собственно и должно было быть по сценарию игры. Выйдя из палаты, Джаз направился мимо операционной к комнате с кувезом, где находился их сын – Нио-800.
Заглянув через прозрачное окошко двери, он увидел врачей-фантомов, которые совершали рутинные процедуры. Ребёнка взвешивали, измеряли, осматривали на предмет выявления дефектов. Один из врачей, после взвешивания мальчика, положил его в мини-инкубатор под ультрафиолетовые лучи.
Джаз попытался открыть дверь, но она не поддалась.
– Доступ к ребёнку будет разрешён через пятнадцать минут, – услышал он голос модератора.
– «Странно всё это. Программа продолжает работать в заданном режиме, но куда-то подевался этот чёртовый функционал», – раздраженно думал Джаз, – «надо будет указать на этот баг разработчикам!»
Джаз вернулся в палату, где всё так-же спокойно спала Мэри.
– Через какое время закончится действие наркоза? – спросил он модератора.