– Кто эта девушка?
Мэдди протянула ему руку.
– Меня зовут Мэдлин.
– Это твоя любимая? – спросил у Логана Грант. – Та, что присылала тебе все те письма?
Логан кивнул.
– Я женюсь на ней. Прямо сейчас.
– Правда? – Грант смотрел на нее несколько секунд, а потом тихо засмеялся и пихнул Логана локтем в бок. – Ты счастливчик, капитан.
И в этот момент Мэдди поняла, что рядовой Мэлком Алан Грант навсегда завоевал ее самую глубокую симпатию.
От слов Гранта она почувствовала себя хорошенькой в день собственной свадьбы. Она была благодарна ему за это и останется благодарна на всю оставшуюся жизнь.
– Скажи, капитан, а скоро мы сможем отправиться в Росшир? – спросил Грант. – Хочу повидать своих малышей и бабушку.
– Завтра, – сказал Логан. – Мы отправимся завтра.
– Вот и отлично.
Уладив вопрос, Логан развернул свою невесту и вновь повел ее на середину зала.
– Пора покончить с формальностями, – сказал он.
– И кто будет проводить церемонию?
– Монро. Священник нам не нужен. Колец все равно нет, так что и благословлять нечего. В Шотландских горах издревле сочетались браком вот так, без лишних формальностей. Простое обручение.
– Обручение? Я думала, обручение лишь временный союз, который длится один год и один день.
– Откуда вы почерпнули эти сведения? Из романов? Когда-то в старину так, возможно, и было, но церковь положила конец временным союзам. Но женихи и невесты продолжают обмениваться клятвами на старинный манер. Вот так, – сказал Логан и, сомкнув пальцы левой руки вокруг ее левого запястья, правой рукой обхватил ее предплечье. – А теперь и вы сделайте то же, что и я.
Мэдди сделала, как он велел, хотя сомкнуть пальцы вокруг его предплечья ей, конечно, не удалось. Все это напоминало какую-то детскую игру, словно они соорудили колыбельку для кота.
Логан кивнул Монро, и тот, выступив из шеренги, подошел к ним с пледом в руках и обмотал ткань вокруг их сомкнутых рук.
Сердце ее забилось чаще, и дыхание тоже участилось. Перед глазами поплыл туман. Должно быть, Логан понял, что с ней что-то не так, потому что он сильнее стиснул ее запястье.
– Мы не могли сделать это наедине?
– Увы, брак не действителен без свидетелей, детка.
– Я понимаю, но зачем так много людей? Просто…
Мэдди не смогла закончить мысль. Немота сковала горло, как это уже не раз бывало прежде. Холод настиг ее, как бы хорошо она ни пряталась, и лед сковал панцирем от макушки до пяток, лишил голоса, не давал пошевелиться. Кровь гудела в ушах, время остановилось.
– Посмотри на меня, – приказал Логан.
Мэдди с трудом повернула голову и подчинилась. Он смотрел ей прямо в глаза.
– Не думай ни о ком. Сейчас здесь только я и ты.
И тогда случилось чудо. Страх отступил, и буря за стенами замка, неровное пламя множества свечей, символизм старинного обряда заставили Мэдди почувствовать себя частью какого-то особенного мистического ритуала, таинственного и романтичного.
Вдруг Мэдди посетило чувство, что сейчас происходит именно то, о чем она втайне мечтала с тех пор, как в шестнадцать лет придумала себе сурового, но нежного горца.
«Не обольщайся, – заклинала себя Мэдди. – Не давай воли воображению. Помни о том, что оно, твое неуемное воображение, и стало причиной всех твоих бед».
– А сейчас повторяй за мной все то, что я буду говорить, – сказал Логан.
Он говорил на гаэльском наречии, и Мэдди как попугай повторяла за ним, не понимая смысла сказанного.
– Хорошо, – похвалил ее Логан.
И вновь почувствовала, словно оттаивает. Что было, конечно, неразумно с ее стороны.
Потом Маккензи произнес еще одну фразу на своем родном языке. Она услышала свое имя среди незнакомых слов.
Затем к ним подошел Монро и размотал плед, связывающий их руки.
– Что теперь? – спросила Мэдди.
– Только это, – сказал он и, наклонив голову, быстро поцеловал ее в губы. – Вот и все. Дело сделано.
Боевые товарищи Логана грянули ура.
Итак, Мэдди стала замужней леди.
Чувствовала ли она себя по-другому в новом статусе? И должна ли она чувствовать себя по-другому?
– Я не стал бы требовать, чтобы вы отныне носили полный традиционный шотландский костюм, – сказал ей муж, – но, раз вы теперь миссис Маккензи, вы не должны появляться на людях без этого. Один из однополчан Маккензи протянул ему отрез шерстяной ткани в сине-зеленую клетку. Логан перекинул плед через плечо жены. Из своей дорожной сумки он достал нарядную заколку, сделанную из желтого блестящего металла, и скрепил полы пледа сбоку, в районе талии.
– О, какая чудная вещь, – сказала тетя Тея. – Что это?
– Это старинная шотландская брошь, – пояснил Каллум. – У нас в горах принято дарить такую брошь нареченным.
– Тогда вам следовало подарить Мэдлин эту брошь еще тогда, когда вы познакомились в Брайтоне, – резонно заметила тетя Тея.
– Да, я должен был это сделать, но, наверное, забыл, – сказал Логан, с усмешкой взглянув на Мэдди.
И вдруг Мэдди поняла, в чем именно состоит главная перемена в ее жизни. Она вступила в заговор. В ее жизни появился человек, с которым она делила главную тайну своей жизни. Он, капитан Маккензи, стал наперсником, посвященным во все ее секреты и замыслы. Если Маккензи и осуждал ее за ложь, то эта ложь, по крайней мере, не отбила у него желание вступить с ней в отношения. Отсюда следовало, что из всех людей на земле именно этот суровый горец больше всех подходил под определение лучшего друга.
Где-то совсем рядом послышался раскат грома. Должно быть, молнии сверкали прямо над крышей замка.
– Что это? – растерянно спросил Грант и обвел взглядом зал. – Нам надо найти укрытие, капитан.
Теперь Мэдди понимала, что имел в виду Логан, когда говорил о дырявой памяти своего солдата. Бедняга Грант. Логан похлопал Гранта по плечу, вновь объяснил ему, где они находятся и что происходит. Заверил контуженого солдата, что ему ничто не угрожает и что завтра они отправятся в Росшир. Сколько раз Логан терпеливо успокаивал Гранта, повторяя одно и то же? Сотни раз? Тысячи? Его терпению святой позавидовал бы!
– А кто она такая? – Грант кивком указал на Мэдди.
– Меня зовут Мэдлин, – ответила Мэдди и протянула солдату руку.
– Вы та самая возлюбленная капитана, что написала ему столько писем?
– Да, – сказал Логан. – А теперь она – моя жена.
Грант прищелкнул языком и пихнул Логана в бок локтем.
– Да ты счастливчик, капитан.
Да, подумала Мэдди. Грант по-прежнему оставался ее любимчиком. Неважно, какая у него память, ей будет приятно иметь такого мужчину в своем окружении.
Мэдди уже раздумывала над тем, можно ли поцеловать Гранта в щеку без риска испортить себе репутацию, когда замок вздрогнул от оглушительного громового раската. За окном сверкнула молния, озарив помещение жутким мертвенно-белым светом, и порывом ветра разом задуло все свечи.
– Мэдлин, берегись, – воскликнул Логан, и впервые за много лет первым его побуждением было не успокоить Гранта, не защитить своих солдат, а уберечь от беды заносчивую англичанку, которую он едва знал. И которая только что стала его женой.
Он обнял Мэдди, стараясь прикрыть ее своим телом в случае, если свалится на пол тяжелая люстра или еще что-нибудь там. Решив, что опасность миновала, Логан спросил:
– Как вы? В порядке?
– Да, конечно. Я только немного испугалась.
Логан чувствовал, как трясет Мэдди.
И он догадывался, что трясет ее не только из-за страха перед грозой. Наблюдая за ней, Логан видел, что ей было не по себе на протяжении всей церемонии. С каждой минутой Мэдди все сильнее бледнела, и когда она повторяла за ним брачные клятвы, то смотрела на него и словно не видела.
Выходит, она не драматизировала ситуацию, когда говорила, что не любит бывать там, где много людей. Признаться честно, здесь, в замке, народу было совсем не много. Что же говорить о пышных балах где-нибудь в столице?
Логан привык считать ее избалованной, вздорной девицей. Кто еще мог бы придумать себе возлюбленного и убедить в его существовании всех окружающих? Но теперь его мнение о ней начало меняться. Похоже, не только и не столько каприз побудил ее сочинить всю эту историю с капитаном из далекой Шотландии.
Проклятие. Он снова думает о ней. Пытается ее разгадать.
Впрочем, сегодня разгадка будет получена.
В конце концов, мотивы ее поступков ему безразличны. Что с того, что ее выдумка была не прихотью избалованной барышни? Что с того, что пойти на обман ее заставил инстинкт самосохранения?
Логан принудил ее к браку не для того, чтобы облегчить ей жизнь.
Но невесть откуда взявшееся желание защитить эту хрупкую миниатюрную девушку, которой он навязался в мужья, было на удивление сильным. Как бы там ни было, Логан только что поклялся в том, что будет защищать ее и беречь, а он был не из тех, кто с легкостью дает слово и с легкостью берет его назад.
Его товарищи ждут праздника: музыки, танцев, вкусной еды и вина. Все было готово для пира.
– Я отведу вас наверх, – предложил Логан.
– Только идите медленно, – еле слышно прошептала Мэдди. – Чтобы я за вами успевала.
– Вам не придется идти, – сказал он. – Я вас понесу.
– Как мешок с овсом?
– Нет, детка. Как свою невесту.
С этими словами Логан подхватил ее на руки и понес к лестнице под восторженные крики своих товарищей.
Однако, когда они оказались на лестнице, Логан сообразил, что понятия не имеет, куда ее нести.
– Где ваша комната? – спросил он.
Мэдлин взяла руководство на себя. Путь до ее покоев оказался неблизким: множество поворотов, множество лестничных пролетов.
– И вы каждый вечер проходите весь этот путь? – спросил Логан, пытаясь не подать виду, что порядком утомился.
– Как правило, я проделываю весь этот путь несколько раз за день.
Шотландские замки с высокими башнями незаменимы на случай войны, но для мирной жизни в них многовато ступенек.
– Почему бы вам не поменяться жильем со слугами? Их – наверх, а вам перебраться куда-нибудь пониже.
Мэдди лишь пожала плечами.
– Мне нравится вид из окна, – сказала она.
Спальня ее оказалась уютной комнатой, теплой, красиво обставленной. Пространство под скатами крыши заполняли книги и всякие странные безделицы. Совсем не так представлял Логан спальню наследницы-англичанки. Впрочем, Логан читал ее письма и не мог не признать, что эта комната была проникнута духом той, что их писала.
Он обратил внимание на две миниатюры на туалетном столике, изображавшие светловолосых детей: мальчика и девочку. Логан сразу их узнал.
– Это Генри и Эмма, – сказал он.
– Верно. Откуда вы знаете?
Логан пожал плечами.
– Может, я узнал их по вашим письмам.
Если начистоту, он узнал не только детей, но и руку Мэдди.
Им овладело странное чувство: словно он знает ее очень и очень близко. И сразу за этим ощущением пришло чувство вины.
Логан поставил ее на ноги.
– Спасибо, что принесли меня сюда.
– Вы почти ничего не весите.
– Знаете, я хотела бы попросить вас кое о чем. Вы не могли бы вести себя как-нибудь менее обходительно? В вас слишком много от героя-любовника, а ведь наш с вами союз – исключительно брак по расчету. Не так ли?
– Как пожелаете, сердце мое.
Она права. Наличие нежных чувств не предусматривалось в договоре.
Раз уж он принес ее наверх, в спальню, то не пора ли поскорее приступить к осуществлению уже обговоренного ими пункта соглашения?
– Даю вам полчаса на то, чтобы подготовиться, – сказал он, перед тем как покинуть комнату. – А потом я вернусь.
Глава 5
Логан дал ей полчаса на подготовку.
Полчаса?
Мэдди уговаривала себя не поддаваться панике.
Сколько времени нужно, чтобы привыкнуть к мысли о том, что она теперь замужняя женщина?
Дело осложнялось тем досадным обстоятельством, что она, кажется, прониклась нежными чувствами к своему мужу. Мужу, для которого она была не более чем средством к достижению цели.
Абсурд!
Как она могла?
Они и знакомы всего полдня. И бо́льшую часть этого времени Логан не давал ей никаких поводов к тому, чтобы понравиться. Ум спорил с глупым, сентиментальным сердцем.
«Логан тебя шантажировал.
Да, а потом он поцеловал меня у озера.
Он вел себя омерзительно.
Но его преданность своим боевым товарищам не может не восхищать.
Он угрожал взвалить тебя на плечи, словно мешок с овсом, и в таком виде притащить на свадебную церемонию.
И вознес чуть ли не до небес.
Мэдди, ты невменяемая».
Мэдлин вздохнула, пробормотав:
– С этим не поспоришь.
Она решила не звать горничную.
Сняв надетую капитаном Маккензи накидку и платье, Мэдлин напомнила себе, что этот капитан Маккензи не имеет ничего общего с придуманным ею героем. Когда он вернется в комнату – Мэдди посмотрела на часы – ровно через девятнадцать минут, не следует ждать ничего романтического. Он придет, чтобы завершить сделку.
Да, но…
За окном сверкнула молния. Наполовину спустив чулок, Мэдлин замерла, завороженная воспоминанием о том, как Логан обнял ее в тот момент, когда гром потряс замок. За это воспоминание цеплялось другое: как он нес ее на руках, возносил на самую высокую башню…
О да, Мэдлин была в беде и понимала это.
Потом, сидя перед зеркалом, она расчесывала волосы, чувствуя, как по телу горячими волнами прокатывается мелкая дрожь. Тело ее, если не она сама, подготовилось к тому, что должно было произойти.
Мэдлин закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Не стоит обольщаться. Не стоит вкладывать в то, что ей предстоит тот смысл, которого там нет. Подобного рода глупости ни к чему хорошему не ведут. Разбитые надежды приносят только боль.
Любовь – это обман.
И ей не привыкать обманывать себя. Обманывать себя – это ее способ жить.
Мэдди еще раз взглянула на часы. Осталось восемь минут.
Мэдди положила щетку на стол, и в этот момент взгляд ее упал на брошь в форме сердца, которую подарил ей Маккензи во время церемонии.
Мэдлин взяла в руки эту брошь, чтобы лучше рассмотреть.
Вещица была выполнена безыскусно, даже грубовато. Окаймленная золотой проволокой в форме сердца, брошь была украшена полукруглыми камнями синего и зеленого цветов, выложенными в виде креста. Мэдди перевернула брошь, чтобы посмотреть, как выглядит ее обратная сторона. Простое, но надежное крепление в виде английской булавки. Мэдди рассеянно провела пальцем по проволоке. На золотой кайме палец нащупал царапины. Что это? Гравировка? Мэдди поднесла брошь к свече и увидела на правой стороне «сердца» крохотные буквы «Л.М.». Логан Маккензи? Да уж, он подготовился основательно. Точно так же исследовав левую половину «сердца», Мэдди обнаружила вторую гравировку. Поднеся брошь к свету, Мэдди была почти уверена в том, что сейчас увидит первые буквы ее имени: М.Г. – Мэдлин Грейсчерч, но увидела совсем другие буквы.
– А. Д. – прочла она вслух.
Невероятно. Очевидно, капитан Маккензи не был так уж чист перед ней. У него, судя по всему, был за плечами кое-какой любовный опыт. Не слишком удачный, с учетом того, что он подарил Мэдди брошь, предназначенную для бывшей возлюбленной.
Повеса. Сердцеед. Негодяй.
Мэдди выронила брошь из рук.
Как бы там ни было, изучение подаренного ей капитаном Маккензи ювелирного изделия пошло Мэдди на пользу: странное покалывание как рукой сняло. Брошь эта словно и была нужна для того, чтобы она начала думать головой, а не сердцем. Теперь у нее было неоспоримое доказательство того, что в этом браке не предусмотрено наличие каких бы то ни было искренних чувств. Она станет носить эту брошь постоянно, как постоянное напоминание о том, что этот брак всего лишь фарс.
Дверь негромко скрипнула.
Мэдлин нырнула под одеяло. Быстро, но недостаточно быстро для того, чтобы он не заметил ее маневр. Она подтянула одеяло к подбородку и боязливо уставилась на мужа.
Логан снял китель, расстегнул манжеты на рубашке и закатал рукава до локтей. Он пришел к ней босиком – видно, носки и ботинки снял за дверью. На нем были лишь распахнутая у ворота рубашка и килт.
– Вы готовы? – спросил он мрачно.
– Не знаю, какого ответа вы от меня ждете, – сказала Мэдди. – Но я не думаю, что когда-нибудь смогу себя к этому подготовить.