– Как это? Разве Марка Аврелия не убили? Разве римляне не воевали с германцами, гладиаторы не так сражались в Колизее?
– Всё вроде бы так, да не так! Марка Аврелия, конечно, никто не убивал, Коммод правил Римом целых 12 лет, а не полгода! Вот, Луцилла, пожалуй, действительно унаследовала ум от отца, а красоту от матери, если верить древним историкам. Но судьба ее трагична, Коммод впоследствии её всё-таки казнил – умертвил на острове Капри, и было за что! Историки полагают, что, если бы не заговор Луциллы, то, наверное, Коммод не стал бы таким кровожадным. Слова наемного убийцы Квинтиана, занесшего над Коммодом кинжал: «Смотри, что тебе посылает Сенат!» воздействовали на его и без того неустойчивую психику. Они потрясли молодого императора до такой степени, что он стал мстить всем вокруг, не доверяя уже более никому из своего окружения. Поначалу и Коммод тоже был красивым и добрым молодым человеком. Он был хорошо сложен, у него были светлые вьющиеся волосы и милая улыбка, а вот не в меру выпученные глаза он унаследовал от своей матери Фаустины-младшей, которая страдала базедовой болезнью. Главное – Коммод был левшой, к тому же еще гордился тем, что ему разрешали держать большой щит в правой руке. Для всех остальных в армии это было строго наказуемо по уставу. В фильме Коммод наоборот черноволосый и меч держит только в правой руке. Выходит, создатели фильма либо не читали Диона Кассия, либо им было на это наплевать.
Как всегда, стоило мне оказаться в плену своих мыслей, либо увлечься фантазиями, я становился не в меру рассеянным. Вот и в этот раз я по неосторожности немного пролил горячий кофе на стол и чуть было не ошпарил руку, поэтому помчался на кухню за полотенцем.
– Я так понимаю, твой список опровержений ещё далеко не исчерпан, – насмешливо сказала девушка, когда я вернулся. Она потянула у меня из рук полотенце и ловко вытерла им журнальный столик.
– А как ты думала, в этих фильмах вообще нет римского духа! – сказал я, садясь в кресло, – Обидно. Римом нельзя забавляться на утеху зрителю, историю его нужно уважать, он этого заслуживает. На словах чтят все, а на деле… Императорский Рим – это прежде всего закон. Почему, когда смотришь любой фильм об этом государстве, тебя не покидает ощущение дикости и кровожадности, хотя на самом деле римское общество было царством закона! Ведь существовал Закон о Величии, то есть о всемогуществе государства, а, значит, и его императора. Любой виновный в нечестии по отношению к своим высоким магистратам, не говоря уже об императоре, как действием, так и словом, должен был быть наказан смертью. Даже самые выдающиеся в истории Рима императоры, такие как Антонин Пий, Марк Аврелий, Адриан, Траян всегда настаивали на этом праве, хотя и не думали им воспользоваться. А посему все эти зверские убийства от имени императора были вполне законными. Коль скоро практически все фильмы Голливуда либо о Нероне, либо о Калигуле или Коммоде, то и кровь льется с экрана постоянно. Другое дело, что режиссеры, по всей видимости, не знают об этом законе, так же как и о не менее строгом законе под названием «О святотатствах», запрещающем под страхом смерти в частности справлять нужду возле храма, бросаться в священные статуи камнями, и который довольно часто нарушали так называемые «первые христиане», за что и подвергались наказанию в строгом соответствии с законом. Режиссерам этим, наверное, кажется, что Рим – это царство бесправия и силы. Рим – это не феодальное государство, и войны он вел масштабные. Это тебе не гражданская война в Америке 200 лет назад, когда безграмотные физически слабые и голодные крестьяне с ружьями бегали по полям, стреляя друг в друга, либо коля штыками неприятеля, часто совсем не понимая за что. И когда американцы это показывают, тут все достоверно. А вот, когда Голливуд берется показывать римские события, произошедшие за 17 веков до их гражданской войны, вкладывают многие миллионы долларов в костюмированное шоу под названием «Древний Рим», – это, к сожалению, лишь сказка в стиле фэнтези, мало похожая на правду. Уж если сам Скотт признавался, что уже собрав съемочную группу и приступив к съемкам на Мальте второй части фильма, он только в этот момент узнал, к своему изумлению, что население Рима во 2 веке нашей эры превышало один миллион человек, то я могу себе представить, сколько важных фактов не было учтено в работе над картиной, хотя надо отдать ему должное, этот режиссер создал грандиозное по масштабу кинематографическое творение, разительно отличающееся от таких признанных американских шедевров, как «Quo Vadis», «Клеопатра» и «Бен-Гур».
Кофе почти остыл, и я с удовольствием сделал несколько глотков. Девушка терпеливо ждала, когда я поставлю чашку на место.
– Жаль, если тебе больше нечем меня удивить.
«Что это? – подумал я. – Реальный интерес или девичье кокетство?»
– Отчего же, говорить о недостатках можно до бесконечности, но, может, лучше ты своего отца-любителя истории, побеспокоишь?
– Себе дороже, – раздраженно ответила студентка и бросила на диван полотенце, которое все еще продолжала держать в руке, – он такой сложный, просто ужас, любит, когда я сама во все вникаю, вечно поучает.
– Он сложный, а я, выходит, простой.
– Дело не в этом – мне с тобой легко.
«Интересные дела», – подумал я и нехотя промямлил:
– Высказать свое мнение мне несложно, но наверняка, тебя будет раздражать мое профессиональное занудство.
– Отчего вдруг такая апатия, – искренне удивилась студентка, – и при чем тут занудство?
– Оттого, что занудство – это не столько черта характера, сколько скрупулезность. Сейчас в чести поверхностные суждения. И потом сомневаюсь, что тебе важно обилие деталей.
– Неужели ты думаешь, что если бы это было так, то я приставала бы к тебе с расспросами?
– Тогда признаюсь, ты единственная такая из всех, кого я встречал.
– Ну давай, давай, – с нетерпением в голосе обратилась ко мне гостья.
– Не думай, в нашем российском кино тоже не все так непогрешимо. К примеру, как-то мне попалась картина о писателе Иване Бунине, ее даже хотели послать от России на «Оскар». Бунин, лауреат Нобелевской премии, длительное время жил в Грассе с женой, любовницей-лесбиянкой и секретарем-гомиком. В общем, веселый треугольник. Короче, фильм начинается с того, что он, ещё не старый мужчина, со своей женой едет из Ниццы в Рим и по дороге умирает в вагоне поезда. Но ведь на самом деле Бунин умер почти девяностолетним стариком в своем доме в Париже! Представь, почти все российские зрители, даже те, кто интересуется этой темой, считают показанное в фильме вполне достоверным.
– Но это же естественно – все режиссеры и сценаристы хотят успеха своему фильму за счет создания исторической интриги, связанной с великим именем. Я тоже недавно ходила в кино с подругами специально на Джорджа Клуни. Девчонки от него тащатся. Он там играет комедийную роль римского легата и возвращается в Рим по приказу Тиберия. Все это происходит якобы при жизни Иисуса Христа. Он приближается к окраинам Вечного города и говорит сослуживцам, что мечтает смыть соленый пот в термах Каракаллы, хотя термы эти в Риме начнут строить только через 200 лет после распятия Христа. Я обратила внимание своих подруг на этот ляп, но они ответили: «А зачем нам этим заморачиваться, мы же пришли посмотреть на любимого актера». По дороге домой я все думала: «А что, собственно, в этот момент он мог назвать вместо громадных терм Каракаллы, которые вообще-то на слуху». Термы Траяна или Тита, огромные термы Константина или Диаклетиана, – все они тоже построены гораздо позже Рождества Христова. Пожалуй, остаются только очень скромные по размеру термы Агриппы, которые существовали в Риме в годы жизни Христа. Агриппа передал свои личные термы в общественное бесплатное пользование незадолго до своей смерти.
– Да ты, оказывается, просто умница, – похвалил я девушку за начитанность.
– А ты думал, я экзальтированная идиотка? Не забывай, во мне течет и итальянская кровь и, может быть, поэтому мне эта тема очень близка. Знаю, что термы Агриппы были довольно скромными как по размерам, так и по отделке. Единственная ценность – это оригинальная бронзовая статуя Апоксиомена, творение знаменитого Лисиппа. Плиний признавался, что она настолько нравилась Тиберию, что тот, как только пришел к власти, забрал ее в свое личное пользование и установил у себя в спальне. Римский плебс обратился в Сенат с просьбой о возвращении статуи на свое место, и принцепс, скрипя зубами, был вынужден подчиниться воле римского народа.
Пока она говорила, я мог без стеснения разглядывать ее, приходя к выводу, что личико у нее вполне миловидное. Видимо, заметив наконец интерес в моем взгляде, она со смехом спросила:
– Ну ладно, что там не так с «Гладиатором»?
– Неужели тебя это мое критиканство еще не достало?
– Представь себе, нет.
Я налил себе ещё кофе, дал собаке сушеное говяжье ухо и неохотно начал рассказ, успокаивая себя тем, что другая общая тема вряд ли найдется.
– Согласись, желательно, чтобы те, кто серьезно хочет вникнуть в детали, хотя бы поверхностно ознакомились с историей Рима. Иначе исчезает познавательный аспект этого дела, что принципиально. Например, всем историкам хорошо известно, что в Древнем Риме не знали, что такое стремена. Нет, уздечка и удила уже были. Кое-кто из всадников даже был экипирован вполне удобными кельтскими седлами, но вот стремян не было! На первый взгляд – ерунда. Если посмотреть известные фильмы, приходишь к выводу, что все военные действия у римлян происходят мобильно, с использованием лошадей и тяжеловооруженных всадников. Можно только восхищаться, как на экране римляне легко мчатся на резвых скакунах. Я понимаю, что кумиры американской нации – это отважные ковбои, но римляне никогда не лихачили верхом на лошадях! Обычный зритель, когда смотрит фильм «Бен-Гур», получивший, между прочим, 11 «Оскаров», и, в частности, плод тяжелейших съемок, но лучшую часть фильма – цирковые ристания на запряженных квадригах, должен задать себе вопрос: «Почему римляне подвергали себя такому риску, стоя на колеснице, а не гонялись по кругу ревущего цирка верхом на лошади, как сейчас»? Есть догадки? – спросил я свою собеседницу.
Немного помолчав, она покачала головой, словно думала о чем-то своем.
– Все те же стремена! Между прочим, Большой Римский Цирк, «Circus Maximus», вмещал не 50 тысяч, как Колизей, а 250 тысяч зрителей! Более того, колесничие ценились в Риме гораздо выше, чем гладиаторы, и после крупной победы могли стать очень богатыми людьми и иметь славу, сравнимую с императорской. Представь себе переполненную чашу Цирка…
Девушка, не шевелясь, сидела в кресле и, чуть приоткрыв рот, смотрела на меня широко открытыми глазами.
– Сейчас это нелегко вообразить, поскольку аналогов просто нет. Длина поля 550 метров, ширина 180! К тому же это ещё и разрешенное властями место для свиданий, ведь на ристаниях, в отличие от гладиаторских боев и театральных представлений, мужчины и женщины могли сидеть рядом. Римский цирк был основным и любимым местом развлечений всех римлян. Принимаются ставки, заключаются пари, денежный оборот колоссальный. Трибуны неистовствуют, по рядам ходят торговцы с лотками. Чтобы представить такое, нужно попасть на финал чемпионата Европы по футболу, услышать ревущую при голевых моментах стотысячную толпу и… умножить это в несколько раз. Почему в несколько, а не чисто арифметически в 2, 5?
Девушка только пожала плечами, хотя ответа от нее я и не ждал.
– Да потому, что гонки на лошадях – это зрелище от начала и до конца, это истерзанные трупы возниц, лошадей, толпы беснующихся в возбуждении зрителей, переживающих не только за любимых наездников, но и за свои кровные деньги, поставленные на кон. Вообрази, в дни праздников процедура начиналась с раннего утра и заканчивались с заходом солнца, проводилось до 24 заездов на бригах или квадригах! Но вопрос не только в том, что римляне так и не изобрели стремена, а еще и в том, что лошади были не такими как сейчас. Они были не так быстры и вдобавок не отличались выносливостью. Каждый римский мальчик обучался верховой езде, каждый римский легионер проходил специальный курс посадки на лошадь в своем полном тяжелом вооружении. Представь, всадник надевал на себя кольчугу весом до 15 килограммов, на голове – шлем, тяжеленный, как большая кастрюля фирмы «Цептер», плюс железный меч, кинжал, копьё… – а стремян-то нет! Как поддерживать равновесие, как вообще сесть на лошадь? Так вот, римские легионеры обучались этому в специальных лагерях. Наверное, поэтому в римском легионе численностью в 6 тысяч человек было не более 120 всадников, и использовались они исключительно для оперативной связи когорт и для разведки. Преследование убегающего противника осуществляли не они, а легкие и проворные легковооруженные воины, как правило, нумидийцы из вспомогательных частей. Они набирались в Африке и в восточных провинциях и состояли из воинов, которые могли управлять лошадью не только без стремян, но и без удил и уздечки, просто голыми пятками и носками, почти как американские индейцы. Можно понять, почему Траян, одолевший даков, вообще отказался от легионной конницы. Историки до сих пор гадают, отчего римлянам так и не удалось выковать сталь, хотя это изобретение было уже делом совсем малого времени. Римляне завоевали полмира, воюя короткими мечами из низкосортного железа, передвигаясь пешим порядком, а не верхом. Стремена пришли значительно позже из Китая, и с их появлением в VIII веке в Европе наступила эра рыцарства. Выходит, не было у римлян заметного преимущества над противниками даже в вооружении, если меч они скопировали у испанцев, шлем у галлов и т. д. Как знатоки баллистики, они смогли изобрести такие стрелковые орудия как баллиста и катапульта, но вот странность – приспособления, с которыми мог справиться один человек, например, арбалет или длинные луки, им было изобрести не под силу. Так за счет чего же римляне побеждали? На этот вопрос они ответили сами, обожествив понятие «Дисциплина» и отчеканили соответствующую монету. Ты спросишь: «Неужели это обычное житейское понятие стоило обожествлять»? Стоило. Под дисциплиной они понимали воинское ремесло, обучение которому осуществлялось через послушание. Другими словами: воинская наука и послушание – это двойное понятие и было обожествлено под единым словом. «Дисциплина» приобрела персонифицированный образ богини, которой молились солдаты. Поэтому невозможно было осуществить слияние римской армии с богом христианским, хотя все христианские источники, напротив, подчеркивают восприимчивость легионеров к новой христианской вере. Ну как можно было совместить несовместимые по сути понятия: воинская присяга «Sacramentum», приносимая государству в лице императора, и христианское таинство, тоже называвшееся «Sacramentum»? Христианская мораль запрещала кровопролитие, отсюда появляются отказники по убеждениям и дезертиры. Кстати, давай еще раз вспомним, за что Максимуса продают в рабство, но только немного с другого ракурса. Ланиста Проксимо, видно, не знавший юриспруденцию человек, прочитав на плече Максимуса известную аббревиатуру римской республики «S.P.Q.R.», делает неожиданный вывод, что он легионер и, скорее всего, дезертир, покинувший расположение легиона. Действительно, в «Кратком изложении воинского дела» Вегеция значилось, что каждому воину перед тем, как зачислить его в списки легиона, на коже выжигались некие точки, обозначающие его принадлежность к данному легиону, но никак не буквы, составляющие аббревиатуру знаменитой формулы римских постановлений. Приняв присягу, легионер должен был делать все, что прикажет император и никогда не покидать воинской службы и не отказываться от смерти, если нарушит ее. К легионеру, согласно римскому военно-уголовному праву, не применялся такой вид наказания, как лишение свободы с привлечением к принудительному труду, в том числе в рудниках, поскольку существовало понятие воинской чести. Смертная казнь избавляла легионера от позора. Все наместники императорских провинций имели право самостоятельно выносить легионерам смертные приговоры. Если у Проксимо возникло подозрение, что Максимус – легионер и находился в длительной самовольной отлучке, то он был обязан немедленно сообщить об этом городскому префекту, поскольку это квалифицировалось как тяжкое преступление. Ни сценарист, ни режиссер фильма не должны были забывать, что военно-уголовное законодательство римской империи в то время имело высокий уровень юридической культуры. В частности, во II веке нашей эры даже рабовладелец, пожелавший продать раба в гладиаторы или в бестиарии, обязан был обратиться в суд за официальным разрешением! Нельзя путать времена эпохи Спартака, т. е., I век до нашей эры, со временами Марка Аврелия! Укрепление армии осуществлялось по принципу качества, что вело к огромным расходам. Римская армия была профессиональной. Коль скоро так, то для соблюдения достоверности и историчности нужно показывать именно римскую дисциплину, а Голливуд и европейский кинематограф во всех фильмах насаждают христианские мотивы, которых просто не было в эпоху ранней империи или, как по-другому называют, в «Золотой век Римской империи». Даже Максимус, этот ярый приверженец лучших римских традиций, молится не римским богам или Митре, что было бы вполне логично, а своему богу, обращаясь к Святому Отцу и Святой Матери. Он называл себя командующим Северной Армией и как генерал легионов Феликс в начале фильма, садясь на лошадь, он с легкостью просовывает ноги в стремена и первым бросается в бой, как заправский декурион, мечом разрубая воздух, как саблей. Спрашивается – а кто же тогда вместо него будет командовать всей армией?! При первом же столкновении с хаотично бегающими варварами он падает с лошади, и шлем почему-то сразу слетает у него с головы, хотя императорско-галльский шлем, который носили все легионеры во II-м веке нашей эры, просто не мог соскользнуть, поскольку широкие нащечные пластины крепко-накрепко фиксировали его. Более того, в такой мясорубке отличить простого легионера от командующего, сразу растерявшего все знаки отличия, просто невозможно! И где здесь хваленая дисциплина?! По завершении битвы Максимус докладывает, что в его армии из 5 тысяч человек – три тысячи раненых и обмороженных. Тогда получается, он совсем не армией руководит, а всего лишь легионом, он – не командующий армией, а простой легат, ведь легион тогда насчитывал всего 6 тысяч тяжеловооруженных солдат, ну плюс кое-какие вспомогательные отряды.