Странная история дочери алхимика - Дубинина Анастасия А. 8 стр.


– Диана! – воскликнула Мэри.


Диана: – Хотела бы я знать, чего тут ужасного? Вот забеременеть – это ужас!

Мэри: – Есть вещи, о которых девушкам просто нельзя говорить вслух, особенно в присутствии джентльменов.

Диана: – Ну и дуры эти девушки. Такие же, как эта Молли Кин.


– Возможно, она жила греховной жизнью, – сказал Холмс, – но умерла она храбро. Посмотрите на ее правую руку. Ногти сломаны, под ними кровь и частицы кожи. Бедная девушка защищалась изо всех сил.

– А что это у нее в левой руке? – спросила Мэри.

Прежде чем Мэри успела остановить ее, Диана нагнулась над трупом Молли Кин, пачкая в крови носки ботинок и край платья. Низко склонившись над убитой, она разжала ее закоченевшую руку и вытащила то, что девушка зажимала в кулаке: металлическую пуговицу.

– Диана! – снова воскликнула Мэри.

– Черт побери, – брызгая слюной, сказал Лестрейд. – Вы что, не слышали, что нельзя прикасаться к жертве? Холмс, вы виноваты во всем этом безобразии.

– Хорошо, я виноват, – согласился Холмс. – Вам не следовало этого делать, мисс Хайд. Вы могли уничтожить отпечатки пальцев на улике, хотя вряд ли на ней остались хоть чьи-то отпечатки, кроме самой Молли. Но коль скоро вы… что это такое?

– Какая-то пуговица… нет, печатка от часовой цепочки, – ответила Мэри, положив металлический предмет в свой носовой платок, чтобы не прикасаться к нему, и внимательно его исследовала. Печатка была бронзовой и тяжелой. – Звено от цепочки до сих пор на ней. И здесь видно… – Печатку покрывала засохшая кровь, однако на ней все же можно было рассмотреть гравированные буквы – S.A. – Какие-то инициалы. Или сокращение для чего-нибудь – может быть, девиза.

– Похоже на то, – сказал Холмс. – Мне случалось видеть подобные печатки членов научных сообществ, социальных клубов и даже крикетных команд. Владельцы часто используют их именно как печати, что объясняет гравировку. Девушка, должно быть, оторвала ее от часов убийцы во время борьбы. Мисс Джекилл, будьте добры, отойдите немного – я хочу внимательно осмотреть тело. И возьмите с собой свою подопечную.

Мэри схватила Диану за плечо и оттащила ее в сторону на несколько шагов. Холмс обходил тело вокруг – один раз, другой – в то время как остальные наблюдали за ним. Он выглядел почти комично, склоняясь над убитой, как молящийся богомол, исследуя землю вокруг нее, поворачивая туда-сюда ее голову, поднимая и опуская руки трупа, рассматривая ушибы. Наконец он принялся исследовать огромную дыру в ее черепе. Мэри пришлось отвернуться – ей стало нехорошо. Потом Холмс осмотрел улицу – от перекрестка до глухой стены по другую сторону. Мэри подумала, что это очень удобное место для совершения убийства. Улочка длинная и узкая, на стенах домов по ее сторонам – ни единого окна: все они выходят во дворы. Один массивный дом нависает над мостовой, загораживая ее от света. В глухом конце улицы виднелась арка широких ворот. Она походила на задний вход какого-нибудь склада, но дверь была заперта изнутри – Холмс несколько раз толкнул ее и постучал, чтобы убедиться. Того, что случилось прошлой ночью, никто не видел, и некуда было бежать бедной Молли Кин… Холмс внимательно осмотрел эту арку и еще раз вернулся к ней после исследования всей улицы.

– Как долго он собирается возиться? – спросил наконец Лестрейд, взглянув на часы. – Бедный Ричард и та девица ждут, и я хочу их допросить до того, как они слишком разволнуются от ожидания.

– Столько, сколько нужно, – отрезал Ватсон. – Вы достаточно хорошо с ним знакомы, чтобы знать о его методах.

«Сколько нужно», по мнению Мэри, заняло целую вечность. Она уже не знала, как ей держать в узде Диану – шепот ей на ухо, что Лестрейд может запереть ее в Ньюгейте, в самой темной подземной камере, где крысы отгрызают заключенным уши, уже начал терять свой сдерживающий эффект. Но наконец Холмс присоединился к остальным.

– Итак? – спросил Лестрейд.

– Они действовали очень аккуратно, – ответил Холмс.

– Они? Мы предполагали, что это все работа маньяка-одиночки, – Лестрейд неосознанно жевал конец своего уса. Мэри едва не рассмеялась, но напомнила себе, что дело совсем не смешное.

– Нет, убийц было минимум двое. И вам следовало давно уже меня пригласить участвовать в этом деле! Если бы у меня была возможность исследовать места гибели остальных девушек, я бы мог сейчас сказать вам больше. Очевидно, что с места преступления они убирались стремительно, иначе хотя бы попытались спрятать тело, как было в случае с Салли Хейвард и Анной Петтинджилл. Но утренний дождь смыл большинство следов. Осталось совсем немного зацепок. Ватсон, когда, вы сказали, она была убита?

– По общему состоянию тела – либо поздней ночью, либо ранним утром.

– Согласен. Они явно не хотели быть замеченными, так что воспользовались покровом ночной темноты. Я бы предположил скорее раннее утро, до начала дождя. Одежда у нее до сих пор сырая.

– А откуда вы знаете, что их было двое? – спросил Лестрейд. Именно этим вопросом сейчас задавалась и Мэри.

– Один оставил пару следов в грязи – там, под навесом, так что дождь их не смыл, – Холмс показал в начало улицы. Они как раз проходили под этим навесом, когда вышли из-за угла. – По расстоянию между отпечатками можно предположить, что рост преступника – около пяти футов. По их глубине в грязи устанавливаем, что он весит немного, стоунов восемь-девять. И еще, следы явно оставлены ботинками джентльмена.

– Джентльмена?! – воскликнул Ватсон. – Но что это за джентльмен, который может сотворить подобное?

– Да ладно вам! – встряла Диана. – Я видела, как джентльмены вытворяли такие вещи…

– А второй убийца? – спросила Мэри.

– Он следов не оставил, – сказал Холмс. – Но шея Молли Кин сломана, и не думаю, что у человека, которого я только что вам описал, хватило бы на это сил. Он маленький и легкий, к тому же хромой на одну ногу…

– Хромой? – воскликнул Лестрейд. – С чего вы это взяли, Холмс?

– Понял по отпечаткам его ног в грязи. Один след прямой, другой – слегка выгнутый, как если бы у него была деревянная нога, но след не деформирован, как был бы у деревяшки. Значит, это калека. У него не хватило бы физической силы распилить череп убитой – думаю, Лестрейд, тут речь идет о хирургической пиле. И об остром ноже, которым он извлек ее мозг. Может быть, о скальпеле. Тут имела место более сложная операция, чем в случае Полины Делакруа, которой просто отрезали голову целиком. Вырисовывается облик соучастников: один достаточно сильный, чтобы сломать женщине шею и распилить череп, второй – достаточно искусный, чтобы извлечь ее мозг. Вам следует искать медика, или, во всяком случае, человека с медицинским образованием.

– Это сам дьявол! – воскликнул Ватсон.

– Есть что-то общее, – согласился Холмс. – К сожалению, больше я вам сказать не смогу, дождь смыл слишком много улик. Теперь я хотел бы побеседовать с девушкой, которая опознала Молли Кин, и с этим Бедным Ричардом. Вы сказали, они ждут в ближайшем трактире?

– Я бы хотела пойти с вами, мистер Холмс, – сказала Мэри.

– Это даже не обсуждается, – отрезал Лестрейд. – Идет полицейское расследование, юная леди. Вам здесь не место.

Холмс взглянул на девушку с любопытством.

– Зачем это вам, мисс Джекилл?

– Ваше описание… Оно мне кое о чем напомнило. Кое о ком.

– В самом деле? Лестрейд, придется мне попросить вас об одолжении. Мисс Джекилл, если вы сможете контролировать поведение мисс Хайд, я позволю вам присутствовать при допросах. Но помните – до первого нарушения ею порядка.

– Попросить об одолжении! – воскликнул Лестрейд. – Вы так говорите, будто это что-то редкое. Вспоминая, сколько раз я уже давал вам волю…

Но Холмс, не слушая его, уже устремился вперед по улице, и инспектору ничего не оставалось, кроме как поспешить за ним, выкрикивая на ходу указания своим сержантам о транспортировке тела Молли Кин в Скотланд-Ярд. Ватсон пошел следом, а за ним и Мэри, тащившая за руку Диану.

Трактир находился сразу за углом улицы. Он назывался «Колокола», и выцветшее желтое изображение колоколов красовалось на вывеске над его дверью. Полиция очистила помещение паба, занимавшее второй этаж, так что внутри не было посетителей – только сам хозяин за стойкой, недовольный, что вынужден терять клиентов; утомленный и явно скучающий полицейский; и молодая женщина, одетая ярко, с дешевым шиком. Еще за столиком притулился бедняк с сивой лохматой бородой – должно быть, тот самый Бедный Ричард. Одежда его состояла из сплошного тряпья.


Миссис Пул: – На этот раз паб! Подумать только, что мисс Мэри пришлось переступить порог подобного заведения…

Мэри: – Миссис Пул, там не было посетителей. И присутствовал полицейский. И мистер Холмс вдобавок. И доктор Ватсон. Даже не знаю, куда еще респектабельнее.

Миссис Пул: – В расследовании убийства вообще нет ничего респектабельного.


– Сначала я поговорю с тем, кто обнаружил труп, – сказал Холмс. Лестрейд повел Бедного Ричарда в угол, где Холмс составил вокруг столика несколько стульев: один для себя, другой – для допрашиваемого, и третий – для Лестрейда. Мэри тоже нашла себе свободный стул и уселась прямо за спиной Холмса, чтобы видеть лицо Бедного Ричарда на протяжении разговора. Диана вскарабкалась на барный табурет, а Ватсон привалился к стене. Мэри коротко помолилась про себя: «Господи, пожалуйста, пусть только Диана не открывает рта». Ей очень хотелось услышать, что скажет Бедный Ричард.


Беатриче: – И как тебе удалось так долго заставлять Диану молчать?

Диана: – Я отлично умею молчать, когда мне это зачем-нибудь нужно. А тут мне было нужно послушать, о чем пойдет разговор.


– Итак, – сказал Холмс, когда Бедного Ричарда усадили на стул напротив. – Расскажите, как вы обнаружили тело этой девушки, Молли Кин.

– В общем, сэр, дело было так. Я выполз на улицу покурить – и просто споткнулся о ее тело, типа того, – тонким высоким голосом сказал нищий. Мэри ожидала от него совсем другого тембра – это ведь, в конце концов, был крупный мужчина, хотя и одетый в лохмотья. – Тогда я побежал сказать Джиму, – нищий кивнул в сторону бармена, – и он сразу вызвал констебля. А больше я ничего не знаю, сэр. – Он смотрел на Холмса налитыми кровью глазами, и Мэри заметила, как трясутся его сцепленные на столе руки.

– Нет, так не годится, – Холмс улыбнулся ему отнюдь не доброй улыбкой. – Вы же знаете, что мне нужна правда – не более и не менее. Рукав вашей одежды заляпан кровью. Если вы не собираетесь мне рассказать, как вы на самом деле нашли тело Молли Кин, я прикажу сержанту Дебенхему вас арестовать как подозреваемого в убийстве.

К изумлению Мэри, Бедный Ричард на этих словах уронил голову на руки и начал всхлипывать. Да, тут и она заметила, что манжета его пальто из выцветшего твида, знававшего лучшие дни, запятнана красным. Стоит быть более наблюдательной… как мистер Холмс. Когда она впервые его встретила, с этой показной стрельбой в стену, она едва не приняла его за шарлатана. Но теперь, увидев его в действии, она не могла не восхищаться его наблюдательностью и дедукцией. Вот бы развить эти качества в себе самой!


Диана: – Надеюсь, что он никогда не прочтет эту главу. А то и не знаю, что подумает мистер Длинный Нос, если увидит, что его обозвали шарлатаном. Он избалован поклонением доктора Ватсона и всех читателей журнала The Strand!

Мэри: – Ему отлично известно все, что я о нем думала сначала. А также и то, что мое мнение с тех пор успело измениться.

– Давай-ка без этого, – сказал Лестрейд. – Просто отвечай на вопрос – или отправишься прямиком в тюрьму.

– Все в порядке, – вмешался Холмс. – Бармен, подайте-ка этому человеку пинту своего лучшего эля – за мой счет. Итак, хотите, я сам расскажу вам, что вы делали прошлой ночью? А вы подтвердите мои слова или опровергнете.

Бедный Ричард поднял голову и закивал. Похоже, перспектива выпить эля за чужой счет слегка подняла его дух.

– Вечером вы напились, как делаете при любой возможности. Невозможно ни с чем спутать этот красный нос заядлого пьяницы. Вы знали, что в конце улицы есть глубокая арка, скрытая от глаз, и там можно отлично выспаться так, что никто не прогонит. Возможно, вам уже приходилось там ночевать – подозреваю, это одно из ваших обычных мест ночевки. Итак, вы доковыляли до конца улицы и уснули. Вы все еще спали, когда двое неизвестных притащили на улицу Молли Кин и убили ее, но тут вы зашевелились во сне или издали какой-то звук. Думаю, именно этот звук всполошил убийц, и они бросились бегом с этой улицы. Они не ожидали там никого встретить. Вы их успели увидеть или услышать?

– Вы целиком правы, сэр, – сказал Бедный Ричард. – Я и правда заснул там в дверном проеме, хоть и не пойму, как вы догадались.

– Вы сказали правду, что вышли покурить, – ответил Холмс. – Вы действительно сидели под аркой и курили, пока вас не сморил сон. Я нашел там вашу спичку, а еще вы стряхивали пепел, и под прикрытием арки дождь не смог его смыть. Следы точно такого же пепла видны у вас на груди и на шарфе вокруг шеи. Пепел трубочного табака легко отличить от пепла сигарного или сигаретного, а в вашем нагрудном кармане ясно вырисовывается форма трубки. Никто не будет просто так сидеть и курить на темной улице среди ночи, но вечером, перед сном, это вполне естественное действие. Совершенно ясно, что вы явились на улицу, когда еще были сумерки, а потом заснули в дверном проеме. За щепку дверного косяка зацепилось несколько ниток от вашего пальто. Я ясно представлял себе курильщика трубки в твидовом пальто – и вот вы передо мной. Что вы спали в арке беспробудным сном, легко установить по состоянию ваших брюк – с мокрыми пятнами на коленях. Дверной проем довольно глубокий, но вы человек высокий, и вам пришлось согнуть ноги, так что колени торчали наружу, под дождь. Вы были настолько пьяны, что даже холодный дождь, намочивший вам брюки, не смог разбудить вас.

– Ну да, я точно не просыпался, – сказал Бедный Ричард. – Разве б я смог обратно заснуть, если бы видел, как убивали женщину! Меня от одной мысли в дрожь бросает – как она там лежит в темноте, мертвая, пока я сплю. Как вы думаете, сэр, ее привидение будет теперь меня преследовать?

– Но вы, очевидно, прикасались к телу, – сказала Мэри. – У вас на рукаве кровь, и никак иначе она не могла бы туда попасть.

– Это правда? – возмутился Лестрейд. – Смотри у меня, если я узнаю, что ты хоть что-то стащил с трупа…

– Пожалейте несчастного старика! – воскликнул Ричард, поспешно выворачивая карманы. Наружу показался грязный носовой платок. – Вот все, что я взял, и ни единой нитки больше! – Он встряхнул платок, и оттуда выпал новенький соверен, блестящий, хотя края его и были испачканы кровью. – Это лежало рядом с ней на мостовой. Наверно, выпал у нее из кармана или из рук. Но больше я ничего не брал, клянусь! Никак я не замешан в ее убийстве, – он промокнул платком глаза и шумно высморкался.

– Отлично, мисс Джекилл, – одобрил Холмс. – Да, убийца щедро заплатил Молли Кин – без сомнений, чтобы заманить ее на место ее убийства. Думаю, старина, с вами мы все уже обсудили. Можете идти, не вижу причин вас задерживать. Разве что у Лестрейда есть в тюрьме лишнее местечко для нищего бродяги.

Лестрейд тоже совершенно не хотел задерживать Бедного Ричарда. Когда старый нищий кое-как уковылял из паба, инспектор сказал:

– Не могу себе представить этого недоумка вырезающим у трупа мозги. Его хорошо знают в этом квартале, я прикажу местному констеблю не выпускать его из виду. Может, ему и известно об убийстве больше, чем он рассказал, но даже если он и был сообщником убийц, тем больше причин его никуда не запирать. Может, через него можно выйти на них. На свободе от него будет больше толку, чем в тюрьме.

Назад Дальше