«Большое спасибо. Но хватит уже обо мне. Ты сказал, что у тебя выдался тяжелый день. Что-то случилось?»
«Очередной бессмысленный спор. В такие дни мне хочется махнуть на все рукой и послать резюме в десяток бюро по трудоустройству. Но это наш семейный бизнес, и я помню, что мой долг – оставаться в нем».
«Кларенс, может быть, тебе надо поговорить с твоим отцом или с тем, кто управляет вашим бизнесом, о ситуации и сказать, что пора уже всем вам перевернуть страницу? Ты ведь уже давно не такой, каким был в ранней юности. Не нужно бежать от своего прошлого, каким бы оно ни было. А ошибки все совершают, нельзя же до конца жизни в них каяться!»
«Может быть».
Должно быть, Кларенс чувствует себя пойманным в ловушку, как и она. И не видит из нее выхода. Сейчас он помог ей взглянуть на дедушкино наследство по-новому: оно могло стать ее путем к освобождению. Может быть, и она сможет сделать для него то же самое?
«Ты мог бы найти кого-то себе на замену?»
Последовала продолжительная пауза, и Николь испугалась, что позволила себе лишнее.
«Мысль хорошая, Джорджи, только этому никогда не бывать».
«Ладно. Тогда как насчет того, чтобы ты занялся чем-то несколько иным внутри вашего же бизнеса? Тем, что тебе больше нравится?»
Он вежливо отмахнулся от нее. И она устояла перед желанием пригласить его пообедать, чтобы поговорить обо всем подробнее. Потому что это было бы очень глупо.
Кларенс, насколько она составила о нем впечатление, мог вполне быть связан серьезными отношениями. Да и вдруг в реальной жизни они не понравятся друг другу?
Сменить роль, заняться чем-то другим в своем бизнесе… Габриэль представил, какое выражение появится на лице отца, если он заикнется о чем-то подобном.
Это абсолютно невозможно. Но он был благодарен Малышке Джорджи за ее попытки придумать, как облегчить ему жизнь. В какой-то безумный миг он едва не предложил ей встретиться за обедом и обсудить как следует, во всех деталях унаследованный ею бизнес. Но вовремя одернул себя. Вдруг в реальной жизни они испытают неприязнь друг к другу?
«Спасибо, что помогла мне снова почувствовать себя человеком».
«Я? Я же ничего не сделала. Вот ты действительно дал мне дельный совет».
«Для этого и нужны друзья. Ты тоже много для меня сделала, поверь».
«Пока не стану тебя больше отвлекать. Мне надо возвращаться в офис. Побеседуем еще вечерком, да?»
«Мне тоже пора возвращаться на работу. Да, пообщаемся потом, позже».
«Удачи! Расскажи потом, как вы поговорили с мамой».
«Хорошо. А ты расскажи, уладил ли проблемы с твоими родными».
«Конечно».
Но этого он делать не собирался.
Глава 2
К тому времени, когда Николь этим же вечером входила в ресторан, где договорилась встретиться с мамой, она уже успела собрать целое досье об «Электрическом дворце» и его истории, все благодаря сайту Суррей-Киз. Брайан Томас являлся собственником кинотеатра с пятидесятых годов прошлого века, и лет двадцать «Электрический дворец» процветал, но затем с появлением многозальных кинотеатров начал испытывать трудности.
Были и фотографии. Николь испытывала странное чувство, глядя на эти снимки середины прошлого века и сознавая, что человек за стойкой кафе – ее родной дед, а мама в те времена только-только училась ходить.
Сьюзан редко говорила о своих родителях, и Николь до сих пор почти ничего не знала о них. Семья Томас всегда жила в Суррей-Киз? Мама выросла в этих местах? Если так, то почему она ничего не сказала, когда три года назад Николь купила тут квартиру? Неужели Николь все это время жила по соседству с дедом и бабушкой, которые от нее отказались?
Едва она успела убрать в портфель папку, как к ее столику подошла Сьюзан и, нагнувшись, поцеловала дочь в щеку.
– Здравствуй, милая. Я поспешила сюда сразу же, как только освободилась. Видимо, произошло что-то серьезное, раз ты не на работе в это время.
Было половина восьмого. Обычные люди покинули свои рабочие места уже несколько часов назад. Николь скорчила гримаску маме, которая устроилась напротив.
– Мам, ну пожалуйста! – Она была совсем не в настроении выслушивать очередную лекцию.
– Хорошо, хорошо. Только не сердись. Но ты и правда слишком надрываешься на работе. – Сьюзан сдвинула брови. – Что случилась, солнышко?
– Ты ведь знаешь, что я сегодня ходила к нотариусу.
– Да.
– Так вот, я получила кое-какое наследство, – выдохнула Николь. – Только едва ли соглашусь его принять.
– Почему?
– Потому что это… «Электрический дворец».
В маминых глазах мгновенно мелькнуло понимание.
– А-а! Я все гадала, произойдет это или нет.
Так мама знала? Николь изумленно уставилась на нее.
– Он же должен был кому-то его оставить. Ты – самая очевидная кандидатура.
Николь медленно покачала головой:
– Почему? Мама, я каждый день хожу на работу мимо «Электрического дворца», не представляя даже, что он имеет к нам отношение.
– Он и не имеет. Это была собственность Брайана, – произнесла Сьюзан. – Но я рада, что он, в конце концов, поступил как подобает и оставил его тебе.
– Мама, но ведь ты его дочь! Дед должен был завещать его тебе, но никак не мне.
– Мне кинотеатр не нужен. – Сьюзан вскинула подбородок. – Брайан давно сделал свой выбор: почти тридцать лет назад он решил, что я ему не дочь, а он мне, соответственно, не отец. Мне ничего от него не нужно.
Николь подалась вперед и сжала мамину руку:
– И ты еще удивляешься, в кого я пошла такая упрямая!
Сьюзан криво улыбнулась:
– Я догадываюсь.
– Я не могу принять это наследство, – повторила Николь. – Скажу нотариусу, чтобы он оформил документы на тебя.
– Ну нет, милая! Брайан оставил кинотеатр тебе, а не мне.
Николь пожала плечами:
– Хорошо. Тогда я продам его застройщику, которому он, кажется, нужен.
– И потратишь деньги на то, что сделает тебя счастливой?
Николь ответила абсолютно искренне:
– Да. Я буду очень счастлива отдать деньги тебе. Ты сможешь выплатить ипотеку, купить машину, поехать отдохнуть. Пора тебе уже наконец увидеть северное сияние – я же знаю, что ты об этом мечтаешь.
– Ничего подобного. – Сьюзан скрестила руки на груди. – Если эти деньги ты потратишь на то, чтобы уйти с нелюбимой работы, я буду счастлива.
Николь вздохнула:
– У меня такое ощущение, что это будут нечестные деньги. Разве я могу принять что-то от человека, который так поступил с тобой?
– Мы обе унаследовали наше упрямство от Брайана, – сказала Сьюзан. – Я думаю, что, завещав тебе кинотеатр, он таким образом попросил прощения.
– То же самое сказал и Кл… – Но Николь тут же замолчала, поняв, что вот-вот проговорится.
– Кл? – Сьюзан склонила голову набок. – И кто же такой этот Кл?
– Мой друг, – неохотно буркнула Николь.
– Друг мужского пола?
– Да.
– Это хорошо, – одобрительно кивнула Сьюзан. – Как же его зовут? Клифф? Клайв?
– Мам, мы просто друзья! – Она обожглась так сильно, что сделалась крайне осторожной.
– Тебе ничто не мешает снова начать встречаться, – мягко проговорила мама. – Да, последний раз твой выбор оказался неудачным, но это не должно тебя останавливать. Не все мужчины такие бесхарактерные эгоисты, как Джефф.
Проще всего было улыбнуться в ответ и сказать:
– Ну конечно.
Но Николь не намеревалась встречаться с Кларенсом. Даже если он и свободен, она очень боялась лишиться его дружбы.
– Так значит, ты выросла в Суррей-Киз, да, мам?
– Только в те времена тут были сплошные склады и одинаковые стандартные домишки, а фешенебельные квартиры появились гораздо позже, – кивнула Сьюзан. – Мы жили на Мортимер-сквер, в паре шагов от кинотеатра. Все те дома давно снесли, и район застроили заново.
– Что же ты ничего не сказала мне, когда я сюда переехала?
Сьюзан пожала плечами:
– У тебя как раз был трудный период. Здесь тебе понравилось, и ни к чему было грузить тебя моими воспоминаниями.
– Но значит, все это время я жила рядом с дедушкой и бабушкой? Я могла каждый день встречать их на улице и даже не подозревала, что это они.
– Твоя бабушка умерла десять лет назад, – сказала Сьюзан. – Они переехали с Мортимер-сквер и поселились на другом конце Суррей-Киз, так что ты едва ли видела даже Брайана.
– А тебе приходилось работать в вашем кинотеатре?
– В подростковом возрасте, – ответила Сьюзан. – Сперва билетершей, потом кассиршей, а потом в кафе. Могла подменить любого работника.
– Значит, в конце концов ты стала бы управляющей, если бы не родилась я? – Николь почувствовала себя виноватой.
– Твое рождение, – сказала Сьюзан твердо, – это самое лучшее, что случилось в моей жизни. За все годы ты дала мне больше радости, чем кто-либо или что-либо еще. Я ни секунды ни о чем не жалела.
Николь заморгала, чтобы удержать подступившие к глазам слезы.
– Я очень тебя люблю, мам. Я не хотела напоминать тебе о плохом.
– Я тоже тебя люблю, и ты ни о чем плохом мне не напоминаешь, – сказала Сьюзан. – Давай теперь уже что-нибудь закажем. А потом обсудим план действий и как тебе лучше всего к нему приступить.
Порция пасты и бокал красного вина окончательно помогли Николь взбодриться.
– На сайте «Суррей-Киз» очень много всего написано про кинотеатр. Одних фотографий целое множество. – Николь нашла несколько в своем мобильном и показала матери.
– Я родилась в шестьдесят пятом и не помню то время, когда он назывался «Курзал», – сказала мама. – Но вот начиная с семидесятых я помню его очень хорошо. Я помню, какие очереди выстраивались на диснеевские фильмы, все мы тогда увлекались «Бриолином», были без ума от Джона Траволты и хотели походить на Сэнди и быть одной из «Пинк-Лэдис». Помню, как я пыталась провести своих подружек на «Лихорадку субботнего вечера», хотя по возрасту нам было рано, но Брайан нас заметил, привел в свой кабинет и там кричал, что из-за нас у него отберут лицензию.
– Значит, было и что-то хорошее? – спросила Николь.
– Хорошее всегда есть, если как следует вспомнить.
– Я помню, как ты меня маленькую водила в кино, – сказала Николь. – Но в «Электрический дворец» ни разу.
– Да, в «Электрический дворец» мы не ходили, – спокойно ответила Сьюзан. – Я несколько раз собиралась. Но раз Брайана и Пэнси не смягчили твои фотографии, которые я посылала им после каждого твоего Рождества и дня рождения, вряд ли они бы обрадовались тебе при встрече, а я не хотела, чтобы ты из-за них плакала.
– Как это грустно, мам.
– Эй! Зато у тебя самые лучшие крестные. И мы сами есть друг у друга. У нас все хорошо, малышка. Жизнь слишком коротка, чтобы не быть в ней счастливыми.
– Меня все устраивает в моей жизни.
– Знаешь, совсем не обязательно, чтобы он оставался кинотеатром.
– Что?
– Я говорю про «Электрический дворец». Тут сказано, что в самом начале это был танцевальный зал, потом каток. Ты можешь придать ему современный вид.
– Снова сделав из него танцевальный зал или каток?
– Нет. В детстве ты любила что-нибудь мастерить, так что можно переоборудовать здание в мастерские для занятий всякими ремеслами, например. Здесь он будет очень кстати – людям необходимо снять стресс после работы. Сама посуди, до чего популярны стали эти взрослые раскраски – а рукодельничать всегда интереснее в компании.
– Центр по занятию ремеслами… – Сколько лет прошло с тех пор, как Николь последний раз брала в руки краски или что-то шила? Она уже забыла, какую радость испытывала от творческого труда.
– Есть еще вариант – кафе, – продолжала Сьюзан. – Или ты все же решишь сделать из него современный кинотеатр? Ты ведь у меня такая труженица, но на этот раз ты, по крайней мере, будешь заниматься чем-то интересным, а не посвящать свою жизнь работе, которую ненавидишь.
Николь едва не сказала, что нечто подобное предложил и Кларенс, но вовремя удержалась.
– Подумай над этим, – повторила Сьюзан. – Не пора ли уже тебе подыскать что-нибудь по душе?
– Моя теперешняя работа меня вполне устраивает, – солгала Николь.
– Конечно нет. Ты ее терпеть не можешь, просто она дает тебе приличный заработок, вот ты с ней и миришься. И в этом виновата я – все твое детство мы были такими бедными!
Николь потянулась к матери через стол и обняла ее.
– Мам, я никогда не чувствовала себя обделенной. Ты работала на трех работах, чтобы оплачивать квартиру и покупать нормальную еду, но ты всегда находила время для меня.
– Но все равно ты боишься бедности. Потому-то и держишься за это место.
– Не столько бедности, сколько незащищенности, – мягко поправила ее Николь. – Эта работа дает мне уверенность, что в конце месяца я смогу уплатить по закладной. И это уже неплохо.
– Но зато эта работа не оставляет тебе времени ни на что другое. Ты ничего не делаешь для себя, может быть, «Электрический дворец» предоставит тебе такую возможность.
– Может быть…
– Нотариус отдал тебе ключи?
Николь кивнула.
– Давай прямо сейчас сходим туда и все осмотрим, а потом пойдем ко мне и выпьем кофе с пудингом.
– Замечательная мысль, – откликнулась Сьюзан.
Здание было завешано щитами, и с улицы виднелись только полукруглый портик фасада и колонны, стоявшие по бокам двери. Николь не удивилась, когда не удалось зажечь свет – электричество, скорее всего, было отключено, но на кольце с ключами от квартиры у нее висел мини-фонарик, и его света вполне хватило, чтобы они смогли осмотреть помещения внутри.
Сьюзан потянула носом:
– Воздух очень спертый. Но вроде бы не сырой.
– Чем это пахнет? – спросила Николь, ощутив какой-то неприятный едкий запах.
– Может быть, мышами.
Подозрения Сьюзан подтвердились, когда они вошли в зал и увидели, что плюш на многих сиденьях явно обгрызен.
– Понятно, почему в той заметке его назвали клоповником, – поежилась Николь. – Ужасная картина, да, мам?
– Всего-то нужно вызвать людей из фирмы по борьбе с грызунами и все здесь хорошенько вымыть, – сказала Сьюзан.
Но когда они вернулись в фойе и Николь, посветив фонариком, увидела оконные витражи, она воскликнула:
– Какая прелесть! А красное дерево барной стойки, местами выщерблено, конечно, но столяр это сможет устранить. Я уже представляю, как бар можно шикарно отреставрировать в стиле ар-деко.
– Вернуть ему первоначальный облик? – спросила Сьюзан.
– Может быть… А посмотри-ка на лестницу! – Николь навела фонарик на широкую лестницу с чугунными перилами, ведущую на второй этаж. – Я так и вижу, как по ней дефилируют кинозвезды на высоких каблуках и в бальных платьях. Или шикарные танцовщицы.
– Вообще-то мы второй этаж толком не использовали, – заметила Сьюзан.
– А что там было?
Сьюзан пожала плечами:
– Кабинет Брайана. А еще… кажется, просто кладовые.
Но когда они поднялись, чтобы посмотреть, то обнаружили в просторном помещении второго этажа великолепно сохранившийся паркет. А потолок, декорированный звездами в стиле ар-деко, привел в восхищение обеих.
– Я и забыла совсем, как тут все выглядит, – сказала Сьюзан. – Вот это красота!
– Наверное, здесь как раз и был танцевальный зал, – догадалась Николь, – и я даже представляю, как в войну люди танцевали здесь во время авианалетов, назло фашистам. Мам, это просто потрясающее место.
Николь вдруг увидела «Электрический дворец» таким, каким он мог бы стать, будучи обновленным – на первом этаже кинотеатр, на втором – танцевальный зал, где будут играть местные музыкальные оркестры. А можно превратить это помещение в кафе или ресторан.
А если она продаст здание застройщику и возьмет деньги, то не пустят ли его под снос?
Нет, этого она уже не могла допустить.
– Чтобы здание отреставрировать, потребуется много затрат, – сказала она. Не только денежных: ремонт поглотит все сбережения, и почти наверняка понадобится связать себя банковским займом, прежде чем бизнес раскрутится и заработает.
– Но ведь ты не боишься тяжелой работы, а в этом случае будешь работать на саму себя, – заметила Сьюзан.
– На форуме «Суррей-Киз» многие говорят, что хорошо бы это здание отреставрировать, чтобы у нас был под рукой свой кинотеатр, – задумчиво проговорила Николь.