3
Встреча с родителями Романа и с Алиной ничего не прояснила. Капитан чувствовал, что попал в какой-то капкан, и чтобы вырваться из него, ему нужна внешняя помощь. И он постучался в дверь кабинета следователя по особо важным делам подполковника Александра Леонидовича Кузьмина. Кабинеты городского отдела следственного комитета располагались в этом же здании.
Подполковник был на месте. Ему было давно за сорок. Когда-то он начинал оперативником, потом стал следователем. Ему удавалось раскрывать самые запутанные дела. Одни называли его гением, другие говорили, что ему просто везёт. На самом деле сначала ему помогало упорство, потом появились опыт и интуиция. Он был прост в общении, и к нему не стеснялись обращаться за советом. Морозов часто сопровождал расследования Кузьмина и они уже хорошо понимали друг друга.
– Александр Леонидович, нужна ваша консультация. Что-то не могу сообразить, куда дальше двигаться.
Кузьмин взял протянутую папку и быстро просмотрел всё, что там было.
– Да, здесь много нестыковок. И надо понять, почему. Вот смотри: если бы за рулём был Свиридов, то главное в этом деле – это найти ответ на вопрос: «Почему он поехал на этот пляж?» Представь себя на его месте: везёшь крупную сумму денег, машина с кондиционером – зачем тебе купаться? Не настолько он беспечен, чтобы с такими деньгами сворачивать с трассы. Не поехал же он туда специально утонуть. Если бы на обратном пути заехал – тогда понятно: искупаться, позагорать, встретить знакомых. Нет, просто так он там оказаться не мог. Плохо, нет мобильника. Вполне возможно, последний звонок мог бы многое прояснить. Кстати, узнай номер телефона Свиридова, потом отправь запрос в телефонную компанию – пусть сделают распечатку входящих и исходящих звонков за этот день.
Смотрим дальше. Стертые отпечатки означают, скорее всего, за рулём был кто-то другой. В этом случае ответы надо искать на заводе. Но там будет нелегко: у них свои интересы – им надо вернуть деньги и наказать виновника. Конечно, в поисках соучастников они уже проверили все связи Свиридова. Возможно, согласятся поделиться информацией. Если нет, придётся собирать самому.
Морозов всё сделал, как посоветовал Кузьмин. Сначала запросил распечатку звонков, потом позвонил в приемную опытно-механического завода и договорился с генеральным директором о встрече.
Контора завода внутри сверкала никелем и стеклом. Сначала она показалась необитаемой. Но вот из одного кабинета в другой прошёл с кипой бумаг в руках молодой человек, которого Морозов оценил как инженера-технолога. За другой дверью он услышал телефонный звонок.
В приёмной симпатичная длинноногая секретарь, увидев капитана, молча встала и вошла в кабинет Чекмарёва. Открыв дверь, пригласила:
– Входите, вас ждут.
Затем, набрала номер и произнесла в трубку:
– Евгений Григорьевич, вас приглашает Валерий Леонидович.
Через минуту в кабинет генерального с папкой в руках вошёл и Орехов. Чекмарёв что-то чиркал на листке.
– Что там у нас по Свиридову? – спросил, не поднимая головы.
– Можно сказать, пока ничего, – начал Орехов, – Свиридов пока не всплыл. Мы постарались разыскать как можно больше тех, кто был на пляже в тот день. Никто из них не видел контактов Свиридова с кем-либо из купающихся. До приезда полиции к машине тоже никто не подходил. Значит, деньги из машины исчезли раньше. Во сколько он приехал на пляж, удалось установить почти точно. За десять минут до этого я звонил ему – всё было нормально – он уже был в пути. Ничего подозрительного в его голосе я не услышал. Судя по времени, сколько ушло, чтобы туда добраться, деньги он мог либо спрятать перед отъездом где-то дома, либо у него был напарник, которому он и передал чемодан на дороге. Дом, гараж, родню проверили. Сейчас проверяем его знакомых. Есть один подозрительный. Его одноклассник Вячеслав Николаевич Портнов. Его видели накануне вечером у Свиридова. В девятнадцать лет был судим за грабёж. Дали три с половиной. Через два года вышел по условно-досрочному. Два года работал у нас на заводе грузчиком, потом водителем такси. Купил «тойоту». Сейчас занимается частным извозом. Мы, что могли, проверили. Сейчас наблюдаем. Если деньги у него, то рано или поздно чем-нибудь он выдаст себя. Должны же ему когда-нибудь они понадобиться.
– Я попрошу координировать свою работу с нашими правоохранительными органами, – строго сказал Чекмарёв. – А вы нам, капитан, ничего не расскажите?
– Да пока, рассказывать нечего, – ответил Морозов. – У меня результат такой же, как и у ваших ребят.
– Ну-ну, держите нас в курсе. Мы в долгу не останемся.
После совещания Морозов отправился вместе с Ореховым в его кабинет.
– Евгений Григорьевич, мне нужен список лиц хоть как-то причастных к поездке Свиридова в областной центр.
– Вообще-то, это всего семь человек: генеральный директор, я, мой заместитель Левченко Игорь Андреевич, сам Свиридов, секретарь Капустина Виктория, бухгалтер Носкова Ольга Даниловна и кассир Зудилина Надежда Петровна. По долгу службы вы должны подозревать всех, а я вот даже не знаю кого: все работают на заводе давно и такое поручение выполняли не раз. Кассир и бухгалтер уже пожилые женщины, можно сказать, проверенные. Вика – вы сами видели, как относится к генеральному – она на это не пойдёт. Своего заместителя я сам подбирал – надёжный парень. Неужели мы ошиблись в водителе?
– Я понимаю, кому везли деньги – это коммерческая тайна, но среди тех, кому они предназначались, тоже могли найтись желающие их перехватить?
Морозов назвал перевоз наличных денег в таком объеме коммерческой тайной из деликатности – ему было понятно: эта финансовая операция не соответствовала закону.
– Вот это исключено. Я не буду объяснять, почему – будем считать, это и есть наша коммерческая тайна, – но это невозможно. Тому, кто знал, в этом не было смысла, а те, кто мог бы на это пойти, не могли ничего знать об этом.
– Ладно, если что-то новое появится, сообщите нам.
– Обещаю. Но и вы, не скрывайте от нас, если что-то узнаете раньше.
Попрощавшись, капитан отправился в отдел.
Из телефонной компании прислали распечатку звонков телефона Свиридова. Морозов составил список владельцев телефонных номеров, и получилось – ничего необычного: звонки жене и от неё, два звонка секретаря завода. Последний звонок на его телефон был сделан Ореховым, как он и говорил.
Капитан решил вызвать на допрос Вячеслава Портнова. Он же тоже мог быть в тот день за рулём «тойоты». Если они со Свиридовым провернули эту операцию, то какую-то зацепку можно обнаружить, наблюдая за его реакцией во время допроса. Надо только тщательно продумать, как и что спрашивать. Делать это капитан уже умел, за что его и перевели из оперативников в следователи. Уже не раз преступники попадались, отвечая на его невинные вопросы. Не зря его учили этому ещё в высшей школе милиции!
Морозов передал повестку участковому и попросил вручить её сегодня, так как капитан приглашал Портнова на следующее утро. Но в назначенное время тот не явился. И прежде чем капитан успел рассердиться, пришло известие о гибели Портнова. Его, мёртвого, нашли в своей машине на улице Болотной. «Тойота» стояла недалеко от поворота с центральной трассы, рядом с домом, хозяин которого утром обнаружил это неприятное соседство. Он увидел склонённую на руль голову водителя. Подумал: что-то случилось, решил помочь. Постучал в стекло. Потом открыл дверь и потрогал за плечо. Почувствовал холод тела и понял – водитель мёртв. Тут же позвонил в полицию.
Во главе следственной группы Морозов прибыл на место происшествия. Судмедэксперт определил время смерти – вчера примерно в одиннадцать часов вечера. Причина смерти – удушение: на шее Портнова ясно видна странгуляционная борозда. Орудия убийства – верёвки или провода – ни в машине, ни рядом не обнаружили.
– Выходит, убийство подготовлено заранее, – сделал вывод капитан. – Таких вычислить немного легче, – подумал про себя, – это не случайный человек, которому вдруг не хватило денег ещё на одну бутылку водки.
Криминалист снял несколько отпечатков пальцев на ручках и дверцах автомобиля. В карманах убитого нашли пачку сигарет, зажигалку, ключи, мобильник. Документы тоже были на месте, в сумке. Денег не было. Это указывало на ограбление – у таксистов они есть всегда: либо получены от клиентов, либо разменные – для сдачи. Только за обложкой паспорта лежала сложенная пополам пятитысячная купюра. Видимо, грабитель не стал рыться в документах и не обнаружил её.
Носилки поместили в санитарную машину, и она уехала. Старший лейтенант ГИБДД сел за руль «тойоты». Морозов составил все необходимые протоколы, и следственная бригада отправилась в город.
Данные судебно-медицинской экспертизы подтвердили причину смерти – удушение. В качестве удавки предположительно использовалась капроновая веревка. Отпечатки идентифицировать не удалось. Чьи они: убийц, случайных пассажиров – неизвестно.
Самым неожиданным оказалось то, что номер купюры был из списка тех, которые исчезли вместе с пропавшим Свиридовым. – Значит, всё-таки Портнов был в доле со Свиридовым! – сделал вывод Морозов. – И деньги, все или их часть, у него. Где? Но на этот вопрос Портнов уже не ответит. Надо провести обыск в его доме. И не только. Теперь придётся проверить и дом родителей Свиридова. Хотя вряд ли обыск что-то даст – Орехов, наверное, уже давно там всё перерыл, и если бы что-то нашёл, уже стало бы известным.
Морозов начал оформлять документы для проведения обысков. Их надо было провести очень тактично – нельзя обидеть родителей. У них горе. И откладывать тоже нельзя.
Когда капитан с экспертом-криминалистом пришли к Портновым, они встретили спокойную реакцию. Видимо, люди в горе становятся мягче. Морозов объяснил причину и попросил помочь, сославшись на то, что это поможет сохранить доброе имя сына. Ему открыли кладовки, сарай, гараж. Опытный глаз Морозова заметил следы недавней перестановки вещей – уже поработали люди Орехова. Капитан понял: денег найти не удастся, даже если они и были.
Если Портнов уже начал тратить украденные деньги, то родители могли почувствовать. Чтобы обнаружить это, Морозов стал задавать вопросы, внимательно следя за их реакцией. Он спрашивал, не заметили ли они каких-либо изменений в поведении сына. Может быть, к ним приходил какой-то незнакомый человек. Или они увидели у сына новые вещи, например, белый металлический чемодан. Не делал ли он им на этой неделе дорогие подарки. На все вопросы Морозов получил отрицательный ответ.
Капитан попросил родителей фотографии сына. Выбрал несколько штук и объяснил: для следствия.
Обыск в доме родителей Романа Свиридова, как и ожидалось, тоже оказался безрезультатным.
4
Дело по убийству Портнова передали в следственный комитет, и теперь им занимался подполковник Кузьмин. Он пригласил к себе Морозова.
– Алексей Иванович, а вы уверены, что пятитысячная купюра Портнова – это его деньги. А если это какой-то пассажир расплатился за проезд, а Портнов к пропаже денег не имеет отношения?
– Такой вариант нельзя исключать, – ответил Морозов. – Но тут мы оказываемся в тупике – после смерти Портнова этого пассажира мы уже не сможем найти.
– Это так. Но это уже наши проблемы. Истина не должна зависеть от нашего умения её найти.
– Согласен. Но что делать?
– Вот над этим давай и подумаем. Ты расследуешь пропажу Свиридова и денег. Я занимаюсь убийством Портнова. Пока так и будем продолжать. Чувствую, есть между ними связь, есть. Пока эти дела разные, но предчувствую – их придётся объединять. Поэтому, держи меня в курсе. И ещё. Вряд ли что это даст, но проверить надо: пошли участкового опросить жителей ближайших домов, может, они видели кого-то у этой машины. Хотя тут до главной дороги метров пятьдесят, и убийца мог быстро уйти незамеченным, но поспрашивать не помешает. Я пока посмотрю другие дела по нападению на таксистов. В нашем городе такого я что-то не припомню. Попытки были. На таксистов нападали и в одиночку, и группами, но таких убийств не припоминаю. Возможно, в других городах области что-то подобное уже было. Этот случай больше похож на работу гастролёра.
Обычному человеку каждое преступление кажется уникальным. Но это не так. Особенно, если в нём участвуют одни и те же люди, то многие детали повторяются. По ним и можно узнать, кто же является их автором. Именно повторение какой-то даже очень мелкой детали в преступлениях составляет почерк преступника.
Обнаружить общее в разных событиях по мелочам – это одно из проявлений мастерства следователя. В обычной жизни мы тоже с этим сталкиваемся.
Однажды Кузьмин с сослуживцами вспоминали службу в армии. Один из них рассказывал, как мастикой драили пол казармы.
– Представляете, поставишь спинку кровати к стенке, а она скользит и падает.
Кузьмину эта картина показалась знакомой.
– Слушай, мы с тобой не один ли пол драили?
– Урал?
– Урал.
– Екатеринбург?
– Екатеринбург.
– Седьмая батарея?
– Седьмая батарея.
Оказалось, что служили в одной части, только в разные годы.
А бывает и наоборот, когда незначительные детали позволяют различать внешне сходные вещи. Например, все люди похожи друг на друга, но мы же замечаем мелочи, которые и составляют особенность внешнего вида каждого человека.
Или возьмём лес. Кажется, что он везде одинаков: деревья, кусты. Но это не так. Кузьмин всегда ездил отдыхать на море по южной части Транссиба. Но однажды попал на другой поезд, который после Омска продолжал двигаться по северной ветке. Когда проезжали Урал, Кузьмин смотрел в окно, и несколько неосознаваемых незначительных различий в пейзаже оказалось достаточно, чтобы понять: он едет не по той дороге. Он подошел к расписанию и убедился: маршрут совсем другой, хотя конечный пункт был тот же самый.
Кузьмин зашёл в информационный центр управления и объяснил, что ему нужно. Через час он уже читал отпечатанную информацию. Нападений на таксистов, какие интересовали подполковника, было немного. В половине случаев преступники уже отбывали наказание. Ещё половина была в стадии расследования, а подозреваемые находились в следственных изоляторах. Среди нераскрытых дел похожих не было.
В этот же день на электронный адрес стали приходить фотографии с пляжа. На четырёх из них на переднем плане улыбающиеся молодые люди, видимо, друзья или родственники фотографа. В кадр попали и те, кто купался и загорал. На двух снимках был виден внедорожник Свиридова. Но никакой новой информации эти фотографии не дали.
И только на одном из снимков, где двое молодых парней находились у самой воды и строили рожицы, в сторонке от них, спиной к фотографу, с поднятыми и согнутыми в локтях руками стоял человек спортивной комплекции. Лица, естественно, не было видно. А чёрные кудри закрыли даже те детали, которые могли бы попасть в кадр. Казалось, он или делает физзарядку, или собрался прыгать в воду.
Морозов поехал на завод с этой фотографией – надо было убедиться, что на фотографии Свиридов, а не кто-нибудь другой.
Начальник отдела безопасности Орехов подтвердил – это Свиридов.
– А вы не можете ошибиться? – спросил Морозов.
– Конечно, сто процентов гарантии дать не могу – лица всё-таки не видно. Но мы не раз купались вместе, так что вряд ли спутаю с кем-то: фигура, рост, волосы – всё его.
Вернувшись с завода, Морозов зашёл к Кузьмину.
– Александр Леонидович, что-то я опять в тупике. Что делать? Ждать, когда утопленник всплывёт?