Часть II
Проснулся я, едва рассвело, но, несмотря на ранний час, в помещении уже никого не было, кроме меня. Остывший за ночь терем не располагал к сладкой дреме, и пришлось вставать сразу, не давая себе понежиться в постели. Проверив, что сокровище по-прежнему лежит в котомке, я первым делом сходил в одно весьма неприятное место. Хорошо еще, что холод приглушает все неаппетитные запахи в ватерклозете.
Вернувшись, я сразу начал собираться. Хотя на столе стояли еще теплые горшки, ароматно пахнущие пшенной кашей, но завтракать я не стал, чтобы сэкономить Службе на переброске, ведь каждый лишний килограмм обойдется в миллион евро, и поспешил натянуть доспех. Наручи на этот раз пристегнул сразу, а кольчужные рукавицы, на всякий случай, заткнул за ремень.
На улице, вернее, на площади, потому что улиц как таковых и не было, царил переполох. Несмотря на ранний час, все были страшно заняты, забыв о еде и отдыхе. К моему удивлению, почти все горожане были вооружены. Если вчера в кольчугах щеголяло только несколько стражников, то теперь практически все мужчины, имевшиеся в наличии, расхаживали в доспехах, а остальные были вооружены как минимум щитом с топором или луком.
Схимников нигде не было видно. Скорее всего, клирики выехали еще затемно, но они мне уже не очень-то и нужны.
Единственным стоящим без дела человеком оказался вчерашний рыжий парнишка, скучавший на крыльце, да и то, как выяснилось, он выполнял задание. Стоило мне выйти, как отрок тут же подскочил и поманил к лестнице, ведущей на стену, пояснив на ходу:
– Гавриил, тебя князь зовет.
Взобравшись на прясло[4], обращенное на север, я огляделся в поисках князя. Стоявший на полати Ростислав, как и все его люди, был полностью снаряжен к бою, как будто прямо сейчас собирался идти на рать. Вчерашние советники сгрудились вокруг владыки, поглядывая через забороло на заречный лес и что-то бурно обсуждая, толкаясь при этом бронированными локтями, звякавшими при каждом ударе. Заметив меня, князь удивленно вскинул брови, но вспомнив, зачем звал, просветлел лицом.
– Гаврила, не пешим же тебе идти, возьми двух коней половецких, – великодушно предложил городецкий князь. – Верховых. Сам выбери самых борзых, – произнес он это таким тоном, как будто дарил мне как минимум «Арктик-нефть», причем за просто так. – Егорка покажет стойло, куда их отвели.
Изобразив бурную радость, я согнулся в глубоком поклоне, скрывая улыбку. Ну, княже, щедрость твоя безгранична. За то, что я один с целой шайкой шпионов справился, мне аж часть их имущества подарили, хотя по-хорошему могли бы и все отдать. Однако неоднократные тренировки в медитации помогли мне подавить смех, и я даже членораздельно высказал благодарность.
– Ступай, боярин, ступай, – нетерпеливо махнул рукой Ростислав и вернулся к прерванному совещанию.
Егорка не только отвел меня к конюшне, но и помог запрячь лошадей. Видимо, важных дел ему как отроку еще не доверяли, и он был рад занять себя хоть чем-нибудь. Возвращаясь к вчерашним событиям, Егор не преминул похвалить меня:
– Это хорошо, что ты лазутчиков изловил, а то князь с семьей вчера уже уезжать собирался, вслед за игуменом.
– Да, и куда же они намеревались ехать? – машинально спросил я, чтобы поддержать разговор.
– Да пока на реках лед стоит, княгиня с княжичем в Смоленск хотела съездить к сестре своей. А князь их до Серенска собирался проводить и там на ярмарке меха продать да оружием закупиться.
Нашли время по гостям ездить. Хотя, это как сказать. В преддверии нашествия отправить семью в дальние дебри, подальше от Степи, это очень даже здравая мысль. И ведь угадал Ростислав со Смоленском. Поредевшие монгольские тумены не стали переть на рожон к изготовившимся к обороне войскам, и Смоленск уцелел, в отличие от большинства других русских городов. Правда, из-за вчерашнего происшествия отъезд отложили, а теперь уже неизвестно, состоится ли путешествие вообще. Тут вдруг что-то шевельнулось у меня в голове, и, вспомнив, что должно произойти через пятнадцать лет, я подозрительно спросил:
– Это с каким княжичем княгиня в Смоленск собралась, уж не с Ярославом ли? Он что, остался в Городце?
– Ну да, Ярослав. Другого сына у князя нету. Как только половцев схватили, так Ростислав начал готовиться к обороне и поездку отложили.
– Не дело это, – недовольно пробурчал я, перестав затягивать подпругу, – не сегодня-завтра монголы придут. Здесь бой будет, и лучше Ярослава все-таки подальше отправить.
Однако Егорка весьма оптимистично оценивал боеспособность княжеской дружины и неприступность крепости.
– Раз эти мангалы скоро появятся, то пусть лучше княжич за стенами пересидит, – беспечно ответил он, полагая, что князь и так знает, что делает.
Как же, пересидит. Сожгут татары крепость вместе с жителями или в полон всех уведут. Так, а если Ярослав Ростиславич погибнет, то кто через пятнадцать лет приведет две сотни ратников на помощь Андрею Ярославичу против Неврюя? Силы, конечно, небольшие, но суть не в количестве. Увидев, что даже из верховского княжества прислали помощь, низовские князьки и бояре устыдятся и тоже выставят свои отряды. В итоге у мятежного князя наберется полторы тысячи дружинников и еще больше ополченцев. Немного, учитывая, что меньше тумена хан не пошлет, но при оборонительной тактике шанс имелся, пусть и чисто теоретический. А теперь выходит, что история может измениться, и непонятно в какую сторону. Возможно, что с малой дружиной Андрей передумает воевать, и Неврюева рать не придет на Русь. Но это вряд ли. Уже предвкушающей добычу орде требуется кого-нибудь пограбить, и разорение русских земель неизбежно. Ну а если отважный князь не передумает рататься с монголами, то ситуация может сильно ухудшиться. Без особых потерь разгромив небольшое войско повстанцев, Неврюй не ограничится захватом Переяславля и Суздаля, а уничтожит еще несколько городов. Как ни крути, но история поменяется, и это мне крайне не нравится. Надо что-то предпринять, и срочно.
Конечно, сперва следует позаботиться о летописи, но… к черту книгу, надо придумать, как увезти княжича. Вот только как? Убедить Ростислава невозможно, уж очень князю не нравится слушать критику в адрес его «неприступной» крепости, а киднеппингу нас, к сожалению, не учили. Отпустив так и не затянутый ремень, отчего седло шлепнулось прямо на ногу Егорке, стоически выдержавшему это испытание, я судорожно начал придумывать выход из положения.
* * *
Егор уже закончил запрягать лошадей, но я стоял столбом и уезжать не собирался. Хитроумные планы, как выполнить задуманное, снизошли на меня в огромном количестве, так что я даже растерялся, какой из них выбрать. Можно просто выкрасть ребенка ночью, пока все спят, или же подкупить его дядьку десятком гривен. А еще лучше наплести местному священнику о пророческом сне, посетившем меня. Учитывая, что вечером со мной долго беседовал сам игумен, байка о чудесном сновидении выглядит вполне естественно. В крайнем случае, следует пригласить княжича на охоту… хотя нет, он еще маленький. Ну, тогда предложить преподать пару уроков по военному делу где-нибудь за городом, ведь у меня репутация великого воина. А там уж с одним или двумя сопровождающими, не ожидающими нападения, я как-нибудь справлюсь. В общем, планов много, все они хорошо продуманные и, учитывая мои способности, легко реализуемые. Остается только выбрать.
– Дым! – Крик часового всполошил всех. Начали отворяться двери конюшен, и уже оседланных (когда только успели?) коней спешно выводили к воротам. Сноровисто, без суеты, вооруженные латники забирались в седла и по двое выезжали через ворота. Вот и замечательно, когда все уедут, будет легче осуществить коварные планы. Держа под уздцы свою лошадь, я осторожно, чтобы не мешать дружинникам, вышел из конюшни, внимательно осматриваясь по сторонам.
– Гавша! – повелительный оклик сзади заставил слегка вздрогнуть, но, проявив выдержку, обернулся я величаво.
– Гавша, погоди! – Голос вроде похож на княжий. И действительно, из мешанины людей и лошадей вынырнул Ростислав. За ним вышагивал очень старый, лет шестидесяти, не меньше, воин в посеребренном шлеме, тащивший за руку серьезного мальчонку младшешкольного возраста, наряженного как на праздник. Вслед им спешили, утирая слезы, несколько женщин, вероятно, пресловутые «мамки да няньки». Подняв мальчика и сунув мне в руки, пенсионер серьезно погрозил ему пальцем и на удивление расторопно побежал обратно, спеша присоединиться к формируемому отряду.
Сложив два и два, я быстро пришел к выводу, что держу в руках княжича, а воин преклонного возраста – это его дядька, то есть воспитатель, решивший присоединиться к воинской потехе. Все же хорошо, что я не успел к нему подкатить с предложением мзды. Судя по его суровому виду, он бы, не моргнув глазом, просто разрубил взяткодателя пополам.
Между тем Ростислав, поцеловав сына, сурово, но с явным оттенком просьбы в голосе обратился ко мне:
– Гаврила, спасай Ярика. Тебе все равно уезжать, а у меня бояре и так наперечет, и все до зарезу нужны. Увези в Серенск, там Тимофей Ратча с людьми, передашь им. Татарва, вишь, пришла, да еще раньше, чем ожидали. Давай, не жди.
Негоже спорить с князем, но придется. Да и чего мне бояться? Это его холопы не смеют господину перечить, а я человек вольный.
– Княже, сожгут Серенск. Нет нам туда хода.
Уже повернувшийся спиной князь резко обернулся и раздраженно ответил:
– Так пусть Ратча отвезет Ярослава во Вщиж.
– И Вщиж не устоит, он стоит как раз на пути Батыя.
– Ну а Ельня?
– Да сказано же тебе, – теперь уже я начал раздражаться, – татары пройдут по Десне, и после них только пепел останется.
Князь окончательно потерял терпение и тихо зашипел:
– Ну раз ты такой великий стратег, то сам и решай, где безопаснее, – примерно так я перевел с древнематерного на современный язык. Надо же, и это говорит знаток русской литературы, цитировавший наставления Мономаха и «Слово о полку Игореве». Ну где, скажите, где в старинных русских книгах можно встретить такое срамословие, от которых женщины даже пискнули и покраснели.
Впрочем, времени на рассуждения действительно нет. Главное, поскорее смотаться отсюда, а там видно будет. Вот только переться через леса без сопровождения страшновато. Одно дело, отъехать на несколько верст и исчезнуть, и совсем другое провезти через дебри ребенка в целости и сохранности.
– Воинов не дашь, хотя бы молодших? – спросил я с надеждой, хотя судя по тому, что даже людей преклонного возраста отправляют в бой, мобилизационный резерв полностью исчерпан.
– Мало их, – отрезал князь. – Полдружины в Чернигове, а остальные по весям разъехались уроки делать[5] или в дозорах. Не успел я собрать всех, в городе и сотни воев не наберется. Ты, я видел, один целой ватажки стоишь, да еще игумен расхвалил, как ты в воинском деле разбираешься, все древние битвы наперечет знаешь. Хотя… возьми вон Егорку, от него здесь все равно толку нет, а так отрок хотя бы дорожку тебе покажет.
Рыжий парнишка, услыхав свое имя, стрелой метнулся в молодечную, на бегу крикнув мне:
– Езжай, догоню. – Похоже, юноша обрадовался приключению. Как-никак, самого князя сопровождать будет, пусть и мелкого, причем и в прямом, и в переносном смыслах. И действительно, должность у него теперь почетная – заместитель командира княжеской охраны. Или даже дружины, так еще солиднее. Будет, что потом девкам на посиделках рассказывать и чем прихвастнуть.
Водрузив мальчонку на лошадь, я задумался, как его лучше усадить, однако Ярик уже пристроился в седле, ухватившись ручонками за луку. Ну да, здесь уже в пять лет сажают на коня, а этому, похоже, не меньше семи годков минуло.
Хорошо, дите оказалось вполне транспортабельным и этот вопрос решен, вот только в какую сторону мне лучше двинуться? Вскарабкавшись в седло и пихнув ногами лошадку, медленно потрусившую к выходу, я мысленно представлял себе карту района. Примерное направление мне известно – на северо-запад. Но в местной транспортной сети, состоящей из малозаметных тропинок, с которых легко сбиться, и проторенных, а потому опасных зимников, я не разбираюсь. На большую дорогу выходить однозначно не следует, там могут появиться вражеские патрули. В чащобе же хотя и полно троп, но неизвестно, куда они приведут. Ладно, положимся на проводника, да он, кстати, уже скачет, ведя за собой моего второго коня, о котором я забыл впопыхах. Несмотря на спешку, Егор успел раздобыть лук со стрелами, что окажется весьма нелишним в походе. К моему удивлению, вслед за ним ехала и одна из девиц, сопровождавших княжича. Впрочем, скептическое изумление быстро превратилось в восхищение – уж очень непринужденно барышня гарцевала на своей кобылке, и это несмотря на длинную юбку и отнюдь не дамское седло. И личико у девушки очень даже симпатичное, а глаза умные. Не удивлюсь, если она и читать выучилась. Да и стан у красавицы стройный, хотя в древности ценились исключительно дородные женщины. Повезло мне с попутчиками, ничего не скажешь, спасибо князю. Конечно, я не думаю, что Ростислав специально ради меня организовал конкурс красоты. Просто совершенно естественно, что в услужение княжеской семье отбирали самых симпатичных и сообразительных, а в верховой поход неуклюжих не отправят.
Объехав конных дружинников, сосредоточивавших силы на свободной площадке между двумя валами, наш маленький отряд выехал через вторые ворота и покинул город. По пути Егор успел всех перезнакомить, и я узнал, что княжескую няньку зовут Сбыславой. Впрочем, сама девушка представилась Нюшей, то есть в крещении ее назвали Анной.
Форсировав по льду Жиздру и оглянувшись, я увидел, как с холма к реке спустилось чуть больше полусотни всадников. Князь, легко узнаваемый по своему ярко-красному плащу, остался у ворот. Видно было, как он порывался отправиться на битву и гридни буквально за руки оттащили его назад. Оно и правильно. Городу в любом случае еще предстоит выдерживать осаду, а без князя боевой дух обороняющихся будет подорван, да и командовать кому-то надо.
На северном берегу Жиздры все было распахано, и лес начинался почти в версте от реки. Прямо туда и повел нас Егорка. По его словам, именно там начиналась кратчайшая дорога, ведущая к Серенску.
Наезженная тропинка, ведущая через поле, была довольно ровная, и лишь один раз моя лошадка неловко споткнулась, но, к счастью, ногу не сломала. Все обошлось, и лишь Сбыслава тихонько вскрикнула, видимо, испугавшись за княжича.
Пока мы спокойно ехали шагом в северном направлении, дружина, вместо того чтобы следовать за нами, повернула вправо, легкой рысью устремляясь к Оке. Хотя мы двигались напрямки, но зато конница по ровному речному льду могла мчаться гораздо быстрее, к тому же не теряя строя. Величественная река сразу за Городцом поворачивала к востоку, но затем, передумав, возвращалась обратно, сделав петлю длиной в версту, и снова текла на север. И вот там, у речного поворота, где заканчивались распаханные поля и начиналась пуща, наши пути с дружинниками снова пересекались и, судя по всему, мы снова с ними встретимся.
Однако, когда лес был уже близок, из-за него вдруг показались татары. Они ехали, не таясь, по льду, как по широчайшей дороге, запрудив Оку от одного берега до другого, и даже не утруждая себя отправкой передовых дозоров.
* * *
Теперь мне все стало совершенно ясно. Видимо, разведчики давно заметили врагов и дружина заранее приготовилась дать им отпор. Но что же они творят-то? Нападать в поле, вернее в реке, ну, в общем, в открытом бою на превосходящего по численности противника, не очень разумное решение. Врага надо встречать стоя на стенах. Даже не читая уставов и наставлений по обороне крепостей, понятно, что осаждающие несут потери намного большие, нежели осажденные. Но, с другой стороны, сидеть в деревянном городе и ждать огненного дождя тоже не дело, а татары наверняка ехали всю ночь, раз так быстро поспели, и измучены долгим переходом. Так что не так уж и глупо напасть первыми, перебить передовой отряд монголов, взять языков и выпытать у них диспозицию вражеских подразделений, а также дальнейшие планы. Если выяснится, что сюда приближаются основные силы противника, то грузить скарб на сани и деру.