– Естественно, тут где-то есть спасательная шлюпка, – это же яхта, – Наоми ядовитым взглядом окинула громилу Владимира. – Ты удивляешь своей прозорливостью и тупостью, взял бы, да и нашёл!
– Арт! Твой щенок что-то тявкнул? – Владимир надвигался на меня, указав большим пальцем на Наоми, стоящую за его спиной.
– Э-э! Следи за языком! – я сжал кулаки, надеясь, что мои глаза позеленели от злости и непутёвый брат, оскорбивший мою девушку, отступит.
Сделав выпад в сторону горы мускул, я ударил его плечом под дых. Он жёстко ответил, хлопнув ладонями по моим ушам. В глазах у меня забегали мушки, и совсем оглохший, я подумал: «Ну и тело я себе выбрал… Артём, ты слабак!»
– Хватит вам, петухи, биться! – Айс бросил в нас искрящийся молниями снежок. Мы расступились, чтобы комок электрического разряда не задел нас. – У нас проблемы посерьёзнее ваших препирательств… – он поднял руку и повёл раскрытой ладонью. Это был приказ замолчать. Развернувшись в пол-оборота, он спросил: – Жур, где шлюпка, знаешь?
– Там, – Жур указал на торчавший из-под воды белый ящик.
Мои глаза успели прочесть надпись: «Спаса…», и поплавок медленно скрылся под воду. Решение пришло быстро, и я рискнул. Вдруг она целёхонька. Моё тело, как и ожидалось, стекло за борт, и я отправился за ней вслед на глубину. Канат, ухваченный лапами Сибитуса, я вырвал из части его тонущего туловища. Поплавок мигом всплыл на поверхность. Яхта уже только наполовину торчала из воды. Я вскочил на борт, крепко держа в руках стартовый линь, и с силой дёрнул его. Поплавок развалился на две части. Черно-оранжевое полотно зашипело, и на наших глазах вырос плавучий домик. Активированный плот я подтянул к борту. Владимир, самый крупный из нас, был первым, кто вспрыгнул на него. Он влез внутрь, чтобы стабилизировать плавучее средство. Следом все проворно перебрались на плот.
Тем временем наша яхта тонула. Погрузившись в морскую пучину, «Карла» издала «буль» и, выбросив столб пузырей, пошла ко дну, а разбросанные останки втянула образовавшаяся воронка. Проводив взглядом в последний путь флажок на конце антенны резвой блондинки, мы всплакнули от счастья что спаслись. Моё сердце клокотало от радости чудесного спасения и не без моей помощи.
– Что дальше? – Владимир, как всегда, будто беспомощный ребёнок не мог принять решения и ждал приказа. – Ни телефона, ни рации, ничего. Пожрать-то, хоть есть чего? – причитал он.
– Держи… – Гарри передал ему новенький сотовый телефон.
– Откуда, чувак? – Владимир почесал затылок. – Как ты это делаешь?
Глупое лицо Владимира насмешило нас. Никто не мог понять фокусы Гарри. На ноте добра и хорошего настроения, после удачного спасения, я достал пакетик из кармана и сунул его под нос Журу. Он взвизгнул от восторга, будто девчонка, обрётшая «чупа-чупс». И, словно ураган, напал на меня, что даже плот опасно раскачался. Стараясь зацеловать меня до смерти, он получил от меня в челюсть. Я никогда не позволил бы ему коснуться меня (а вы сомневались?).
– Яман! – Жур не обиделся на мой резкий удар. Словно смертник, помилованный от гильотины, он резюмировал: – Братишка! Теперь, точно, спасаться не надо. Зачем покидать рай? Я тут останусь!
В нём проснулся прежний Жур с пристрастием к дури, что я всегда осуждал. Даже шикарный чёрный костюм Карлеоне на нём обвял, как первоцвет, вернув брату привычный вид хиппи.
– «Настоящий Жур!» – «Душка, вернулся к нам!»
Сёстры погладили его по голове. Команда из богов сплотилась. Дружный смех заглушил шум моря. Солнце закатилось, мы даже не успели подкрепиться. Ночь на спасательном плоте в открытом море – это не лучшее развлечение, которое может случиться с кем-либо. Северный ветер слегка подморозил нас, но мне и Наоми было тепло в наших объятиях. Жаль, что кроме нас, никто не грелся так, как мы. Качающаяся на волнах шлюпка взрастила в своей колыбели мои романтические чувства к Наоми. Казалось, что мы совсем одни под звёздным небом. И плевать на сошедший с ума мир. Нет!.. Мы не занимались любовью при луне и посторонних. Мы слились в единое целое, и счастье соединило наши тела и мысли. Я держал любимую в объятиях, как и сотни лет назад в Греции, где мы жили на Олимпе, а она мне рассказывала, о чём мечтала все эти годы, пока мы были в разлуке.
Я улыбался женским страхам, слушая её истории про «мышь на кухне»; о кривоносой бабке в магазине, обозвавшей её «крысой гнилой»; о мучительной жизни без меня. Нам было хорошо рядом. Если вы были влюблены, хотя бы раз, вы понимаете, о чём я говорю. Ко мне снова вернулось чувство. Это главное преимущество бессмертия: можно влюбляться снова и снова, как в первый раз. Совсем не так, как обычно бывает у людей за их короткую жизнь.
В салоне вертолёта…
Я размышлял вслух, а Наоми и наёмник Сэм слушали. Они, словно контролировали каждое моё слово. Послушайте и вы о моих суждениях. Возможно, моими устами глаголет мудрость.
Мысли вслух…
Ни для кого не секрет, что мужчина строит дом, а женщина создаёт очаг.
Помните, что «строит дом», – значит создаёт, а не строит всех по линейке и уставу; а «создаёт очаг», – значит делает дом уютным, а не очагом возгорания очередного скандала. Мужчины, говорите женщинам как вы их любите и так часто, как это возможно! Не потакайте капризам любимых, – это лишь тест: достойны ли вы её. Женщины, не будьте склочницами, – творите добро. Мужчины желают иметь дом, в котором их ждут с улыбкой, а не со скалкой. Это должна быть крепость, где царят уют и безопасность, в которой можно спрятаться от внешних передряг. Любовь прекрасна и ей стоит поселиться в вашем сердце. Цените мгновения, проведённые вместе.
Мои рассуждения грубо остановил Сэм:
– Во, даёт! Студент. Кэп, мне его пристрелить? – и он заржал, как ретивый конь.
– Заткнись и слушай, – я показал Сэму средний палец, – и учись у мудрых богов.
Надеюсь, реклама любви прошла удачно и зашла в вашу душу на «ура!».
Возвращаюсь к моей истории.
*
И снова море…
Следующая ночь была спокойной. Обеспечив рай Журу, я видел, как обкуренный брат отрёкся от внешнего мира и был счастлив, как младенец.
Улыбающийся во сне, Жур толкнул Владимира:
– Братишка, хочешь тягу? – он ленно протянул дурь Владимиру.
– Пошёл ты, недоумок! Я тут еду пытаюсь добыть, – он сунул по локоть руку в воду и пошептал: – Рыы-бка, рыбка ловись…
– Арт, – в наше романтическое свидание с Наоми вторглась Рисако, – а где ты был, когда на нас напал Сибитус? Я видела, как ты запрыгнул на борт прямо из воды. Я полагала, что ты застрял в трюме.
– Аа… это, – я прикрыл курткой тело, уснувшей на моих руках, Наоми и пояснил: – Я называю такую магию – «разжижение». Не знаю, как она работает. Всё просто. Представляю себя частью воды и соединяюсь с ней. Ии-и, – бум!.. И ты уже там, – свободный и счастливый. Попробуй на досуге, – ты ведь тоже специалист по водной магии, так?
– В общем-то да. Но я больше по растениям спец. Попробую, но, если что не так, ты меня поправь.
– Не переживай, у тебя получится.
Рисако положила кисти рук на поверхность воды и закрыла глаза. Ничего не произошло. Она достала руки и вытерла их о подол.
– Тупая шутка, Арт, – выругалась она от досады. – Ничего не работает.
Я улыбнулся и саркастично ответил:
– А чего ты хотела?.. Сделать магию за десять секунд? Так не бывает. Не так быстро, как хочется. Нужна практика. Хотя признаюсь, у самого практики аж целых два раза. «Рыбы» они такие, – ты же знаешь.
Рисако, не откладывая в долгий ящик, увлеклась познанием магии «разжижения». Я же, заскучав, прилёг рядом с Наоми, погрузившись в объятия Морфея.
Жур убедил Гарри и поделился с ним своими запасами. Их лица выглядели счастливо. Особенно, когда Гарри достал из своей волшебной сумки «Play Station-3» с играми на двоих игроков и портативный монитор.
Айс и Халид устали от споров и рассуждений, их измотала бессонная ночь.
– Гарри! Будь человеком… придумай, чем можно занять мозг, чтобы отдохнул, – Халид потёр ладонями уставшее лицо.