26.06. Воскресенье. Все то же – чай, хлеб, мед. Обед – суп, паста итальянская. Ужин – хлеб, консервы рыбные. Прогулки не было из-за дождя . Играли в морской бой.
27.06. Спал крепко. Завтрак – чай , хлеб. В 8 часов – душ, или как говорят немцы – «душен». Сразу человек 10. Прогулка. Погода хорошая.
Вызвали к доктору, тоже сразу человек 10. По очереди заходили в кабинет. Докторша высыпала на стол все мои лекарства, спрашивала: «от чего?» Что-то говорила, я ничего не понял, дала 5 таблеток парацетамола, измерила давление и послушала, сказала : «Ок!» и «Alles!»
Обед – суп-гуляш, макароны с капустой. Ужин – хлеб, чай, ветчина. Смотрели фильм, футбол.
28.06. Завтрак – хлеб, чай, джем. Сегодня прогулка в 8. Солнце. Ходили по большому квадрату. Много разговаривали на английском.
В 10 – магазин, набрал на 58 евро. Одному мне много, но у литовца нет денег, подкармливаю. Взял хлеб тостерный, джем вишневый, абрикосы, печенья всякого, кексы, сахар, 2 вида кофе растворимый и какао, молоко 2 литра, йогурты, сок апельсиновый, сосиски, сыр, салями, зубную пасту, стиральный порошок, мыло, булочки , RAMA, телефонную карту, почтовые марки, тетрадь в клетку. Думаю на неделю растянуть.
В обед устроили себе праздник живота, объелись! Тюремную еду почти не ели, даже не запомнил – что было-то, а нет, вспомнил: суп вермишелевый и кнедлик в грибном соусе, яблоки. На ужин – хлеб и какая-то херня , типа соус-паштет с паприкой, но у нас было чем заменить. Дальше как обычно – ТВ : бокс, фильм. Ложимся обычно в 9-10.
Сегодня спал плохо, какая-то тревога, как будто что-то произойдет там в России. Сны – кошмары, всё бьюсь , пытаюсь доказать что-то. А всё – эмоции, что мне не верят или не хотят верить.
29.06 Завтрак – ели своё. Отдал, наконец, почту и телефон жены для регистрации у прокурора, в 8 – прогулка , в 9 , неожиданно,– спорт. Небольшой зал с тренажерами , и большой зал с футбольными воротами. Немного покачался на тренажерах, но с непривычки закружилась голова, пошёл играть в пинг-понг.
Вдруг тренер кричит мою фамилию и какое-то слово – «безух». Сказал: «иди сам». Я чего-то ходил один по этажам, не понимая , куда меня послали, пока не попался надзиратель. Я представился, он куда-то позвонил, и меня проводил какой-то серб, повторяя «безух». Я спрашиваю, что это значит? Он : брат, сестра , и что-то на своём.
Я уже догадался , что будет с кем-то встреча, может с адвокатом, но не ожидал увидеть через стекло жену Светлану и старшего сына Стаса. Какие же они у меня красивые и родные.
Дальше , как в фильмах, говорили через телефонную трубку. Приложили ладони к стеклу, как будто прижимались друг к другу. Новости были нехорошие для меня, никто ничего не делает в России. Зато враги жаждут крови. Не зря мне сны гадкие снились. Переговоры были минут 15, а показалось, что 5 минут, и трубку отключили. Что-то успел сказать, где поискать нужные документы. Света найдёт хорошего адвоката в Австрии, и как я понял – мои юристы в России что-то делают. На душе стало хорошо, как много значит , хотя б чуть-чуть увидеть родных, любимых.
Чай дают здесь – прямо чифир, в русской тюрьме о таком мечтают, там обычно дают чуть подкрашенную воду.
30.06-2.07.2011 Ничего нового, поэтому пока не пишу. Все-таки время – материально. Иногда оно сжато до предела, ничего не успеваешь – это на свободе. В тюрьме же , время растянуто , его ощущаешь физически , оно тягучее и липкое.
Если б я был художник , то нарисовал бы картину про «время» в виде толстого липкого коричневого жгута, резины , тянущегося из окна через решетку к тебе. Ты трогаешь его, «оно» липнет к рукам, руки вязнут, и вонючие тонкие сопли тянутся за твоими пальцами…
Время.
Время – оно, материально.
Может тянуться резиновой жвачкой.
Липким как мёд быть, но пахнуть – как дёготь,
Медленно ехать раздолбанной тачкой.
Ты ощущаешь его организмом,
Трогаешь , или просто касаясь,
Хочешь толкнуть , чтоб быстрее катилось,
Тянешь усилием воли, бросаешь,
Бьешь его , гнешь, иль просто ругаю
Хочешь прогнать, – оно не уходит.
Может помешан я , если другие
Это же время не замечают.
…В комнате белой,судьбой наказан,
двери закрыты весь день, будто вечно.
Метр на метр – лишь окошко с решеткой,
В нем облака в синем небе беспечном.
И понимаешь , как всё – проходяще:
Деньги, богатство, карьера и слава.
Годы потрачены будто впустую,
И лишь в остатке – страдать – твоё право.
Там , где страданья – другие законы.
Физики – нет , и нет – мироздания.
Есть – ощущение боли , и только
Время – оно материально.
* * *
Погода – прохладная, это хорошо. Никто меня не беспокоит, на прогулках никто не подходит , не спрашивает, хотя все арестанты общаются между собой и через окно с другими. Часто слышу русскую речь с кавказским акцентом. Это армяне, грузины, чеченцы и дагестанцы так общаются между собой. Типа: « брат, слушай, чё скажу, пи..дэц…..» Я делаю вид, что не понимаю и прохожу мимо разговаривающих.
Выдали, наконец, огромную папку – список книг в библиотеке. Список большой, около 200 страниц мелким шрифтом , и весь на немецком языке, даже названия русских книг, например: DOSTOJEWSKI Fedor – Bruder Karamasoff.
Полдня читал этот талмуд, в итоге, отобрал 3 книги на русском языке и 7 книг – словари и курсы немецкого и английского языка . Причем русско-немецкого или русско-английского – нет, поэтому буду учить немецкий на английском. Непонятно, есть любые: японско-немецкий, сербский, румынский,много… а немецко-русского – нет! Но заказать можно только 3 книги , вот отобрал их, там посмотрим.
3.07.2011 Воскресенье. Наверное самый медленный день, тянулся бесконечно. Пасмурно. Весь день провалялся, ничего не делал, ничего не запомнилось.
4.07.2011 О еде больше не пишу , все и так понятно. С голоду не помрешь, даже иногда вкусно, со скидкой , что это – тюрьма. Могу сравнить со студенческой столовой, так же.
В 8 – душ. Это кайф. В 9 – прогулка, это слово – «шпацирен» , я запомню навсегда. Прогулку ждёшь, как естественное желание вырваться из камеры хоть на час.
В 10-30 вызвали, приехал адвокат с переводчиком. Встреча в отдельной белой комнате, белый стол, белые пластиковые стулья. Адвокат представился – Рональд Кир, лет 35-40. Переводчица. женщина лет 45-50, Елена , переводила почти синхронно, понравилась, вникала.
Адвокат задавал вопросы, не дослушав мои ответы , перебивал, не мог понять всю эту галиматью с ФСБ, расписками, долями, задавал новые вопросы. Но, в итоге , ошарашил меня тем, что австрийский суд и не будет вникать в это дело, а доказательств о том , что мне угрожает смерть и т.д. – у меня нет. То есть все хреново, максимум, что он для меня может сделать, – продлить мой арест на 2-3 месяца, может в России за это время что-то изменится, и мое дело будет закрыто. Для политубежища оснований нет! Все мои доводы ничем не могут быть доказаны, ни интернетом, ни статьями, так как суд не принимает их как доказательство.
Вернулся подавленный, мысли лихорадочно не давали покоя. Выпил снотворное, уснул. Проспал 1,5 часа, успокоился, решил: спокойно! А что изменилось? Ничего. У меня есть 2 месяца, пусть в австрийской тюрьме, не в русской. Посмотрим, что там адвокат московский и волгоградский сделают. Главное психологически себя настроить сохранять спокойствие, не паниковать. I must be strong! Вот только Света, дети и мама! Как они без меня? Особенно переживаю за мать.
5.07 Вторник. Дождь на улице. Прогулки нет. Грустно. Сегодня работает магазин , решил поэкономнее – на 36 евро. В основном колбаса, сыр, печенье, конфитюры, витамины. Сегодня обед был неплохой: суп грибной, зразы, капуста и бананы, по 4 штуки на брата. Подумал: в российской тюрьме дают бананы?
8.07 Дни сильно не отличались, поэтому не писал. Был суд. Судья – та толстая тётка, в чёрной мантии. Прокурор – маленький, тщедушный, весом 40 кг, тонким писклявым голосом запросил 500000!!! евро залог за освобождение. Мой адвокат предложил 20000 евро. Больше ничего не обсуждалось. Сказали, что для экстрадиции из России еще нет всех документов, и …сиди еще месяц. Всё! Очень быстро. Задали пару вопросов, а сами даже не слушают. Всё решено. Адвокат сказал, что приедет через неделю, будет пока изучать то, что ему Стас передал.
9.07 Хочу записать, какие еще необычные продукты дают в тюрьме: йогурты, паштеты вкусные, спагетти, мёд, какао, кофе и десерты! Причём на десерт могут быть блины, огромный кекс, консервированные фрукты. Не скажу, что это всё вкусно, так, по-столовски, но сам факт!
Стало жарко, на прогулке все снимали майки, загорали. Некоторые вообще ложатся на газон, как на пляже. Охране – пофиг.
12.07-15.07 Только я начал привыкать к тюремной жизни в предвкушении скорой свободы, как началась страшная неделя. На прогулке , наконец, дозвонился до Светы, и сразу, по голосу понял – всё плохо. Наш юрист , получивший от меня все возможные доверенности , фактически отказался работать и помогать, просто перестал реагировать на Светины просьбы по оплате адвокатов, как австрийских, так и московских . И вообще, последний раз разговаривал с ней грубо, матом. Это – конец. Без денег никто ничего не делает. Более того он получил деньги за продажу одного из моих ресторанов, и молчит.
Я испугался не сколько за себя, сколько за семью, как они будут жить. Почувствовал сильную подавленность, спазм в груди, головную боль – все признаки депрессии. От беспомощности мысли лезли в голову, одна страшнее другой. Началась бессонница пропал аппетит. Записался к доктору , она выписала мне снотворное, но, видимо, слабое, той одной таблетки, что надзиратель выдавал перед сном, не хватало. В 4 утра я уже не знал , куда деть свои мысли, и силы стали покидать меня.
А в пятницу 15 июля, вообще произошло нечто страшное – меня пытались УБИТЬ! Да, да , именно так! На прогулке, где обычно ходит человек 30, я ходил сам по себе, не с кем не общался, весь в своих мыслях.
Тут надо отметить некоторые важные детали. Накануне, за день до этого, нас с литовцем перевели со 2 этажа на 1 этаж, не знаю зачем, может у них так принято периодически тусовать людей.
Через окно было хорошо слышно, как перекрикивались арестанты друг с другом. В какой-то момент я отчетливо услышал свою фамилию в разговоре, который велся на языке, похожем на кавказский. Из моего окна не видно было тех окон, из которых вёлся разговор, и как я не пытался понять , не смог определить откуда звучала моя фамилия. Но её произнесли не менее трёх раз. Я ещё подумал, странно, может просто слово похожее так звучит, и сразу забыл.
На прогулке все люди были для нас новые, я никого не знал и не общался. Просто шёл и молился… До этого в церковь я не ходил, но когда страдаешь, то невольно ищешь защиты у высших сил.
На основе тех событий, я написал рассказ, который характеризует тот этап в моей жизни, когда я невольно поверил в бога.
Христовы Дети.
Как обычно, на прогулке, я шёл по периметру и молился "Отче наш" , глядя на крест, установленный на крыше старинного здания тюрьмы. Это здание, в котором расположены судебные помещения и, собственно, творится правосудие , построено в конце 19 века , и на его фронтоне вверху золотом написано по латыни "ADORATE DOMINGO……..SANT YESUS" , а над этой надписью возвышался , так же , золотой – Крест.
Я не знаю , что там было написано на самом деле по латыни, но для себя я решил, что наверное: " Да хранит тебя , святой Иисус!" или "Да поможет тебе святой Иисус!". В камере я всегда молился по нескольку раз в день, просто подходя к окну с решеткой и глядя в небо. Но не было видно из окна этого Креста, поэтому я ждал прогулку каждый раз для того ,чтобы помолиться на него.
Во время молитвы я как бы уходил в себя, стараясь быть абсолютно искренним , вдумываясь в каждое слово, и хотел быть услышанным Господом.
Поэтому , когда я услышал крадущиеся шаги, и на меня сзади кто-то кинулся, буквально запрыгнув мне на спину и обхватив мою шею, начал валить , я не был готов, в этот момент душа моя разговаривала с Богом.
Первые мысли , когда я спустился с небес на землю, что меня хотят ограбить. Может быть кому-то приглянулись мои дорогие часы? Вернее , мысли пришли позже, а сначала сработал какой-то животный инстинкт, и я начал яростно сопротивляться , скидывать с себя напавшего. Поскольку я шел в тот момент вдоль бетонной стены, я прижал его спиной к бетону, возможно это было сделано резко, и он получил удар головой об стену. Так или иначе , но он соскочил с меня и отбежал в сторону.
В руках у него был нож. Он стоял в стойке, готовый вновь броситься на меня. Среднего роста, худой , бритый налысо, весь в наколках (какая-то паутина и слова на немецком),худой, бледный, я не знал его , не видел ранее.
Поднялся шум , а на прогулке было около 30 человек, ко мне подбегали , что-то кричали на немецком, показывали какие-то жесты, размахивая ладонью перед лицом, но я ничего не понимал. Мелькали мысли: что от меня хотят , за что, сколько их? Позже мне обьяснили, что меня как бы успокаивали , и это жест означает то же , что в России, когда крутят у виска. Мол, он – дурак.
Заболела шея, сознание начало воспринимать последствие нападения. Заключенные показывали мне на горло. Я потрогал руками, почувствовал рану и только тут понял: мне хотели перерезать горло!!! Как оказывается можно легко убить человека, подошел сзади, чик… и всё.
В это время среагировала охрана, ну что-то прокричали в громкоговоритель. Я стал показывать им через затемненное стекло на себя , на этого ублюдка.
Мерзавец выбросил нож на газон и побежал ко входу в здание. Дверь открыли, и охранники запустили его. Я подбежал к газону, схватил нож в траве, и стал показывать его через стекло охране, пытаясь обьяснить , что это его нож. В этот момент я разглядел нож внимательно. Такие ножи есть у меня в камере, наверно есть у других заключенных, с белого металла, закругленные на конце, и туповатые. Но этот отличался тем, что кончик его был обломан и заточен.
Я как сейчас вижу этот нож, и с ужасом вспоминаю тот момент, когда я понял , что меня УБИВАЛИ! Позже этот подонок сам признался, что его цель была – убить меня! Неясны тогда оставались только мотивы этого поступка, австрийцы всё списали на его психическое состояние. Якобы он услышал какие-то голоса, и они сказали ему : «иди и убей!» Это отдельная тема, и о ней я расскажу ещё.
Но почему я остался жив, и даже шрамов от порезов не осталось? Что-то помешало ему довести задуманное до конца. Этот вопрос задавал я сам себе, и мне его задавали.
Я знаю только один ответ: меня спас Бог!
Ну не мог он позволить случиться злодеянию во время молитвы!
Он был со мной в это время, я чувствовал Его. Он услышал меня.
В тюремной больнице мне обработали раны, к счастью они оказались не опасными, швы не накладывали. Остались на память фотографии, сделанные там же: два красных от крови следа с левой стороны .
Конечно я пережил сильнейший стресс , потребовалось время чтобы прийти в себя и не мучиться по ночам от пережитого. Но после этого я уверовал в Бога ещё более осознано и …. Он стал помогать мне и далее.
Австрийский Суд освободил меня из под стражи и отказал в экстрадиции, поверив мне. В условиях полной изоляции, я смог доказать, что уголовное дело против меня сфабриковано, и я преследуюсь незаконно.
Выйдя на свободу, отсидев четыре месяца, я крестился в церкви в возрасте 51 год в православное Рождество. И теперь Бог всегда со мной. Кстати , я родился 24 декабря, в католическое рождество, а здесь, в Европе таких , как я, называют – «Христовы Дети".
* * *
А теперь без лирики, я попробую проанализировать те события. Я уже сказал, что накануне слышал свою фамилию через окно в разговоре неизвестных на кавказском языке. Этот австриец, его звали Michael Schwarc, сидел в тюрьме за то, что уже двух человек порезал, то есть терять ему было нечего. Другие арестанты рассказывали про него, что он наркоман, собирал с пола окурки, так как не имел денег на сигареты. После неудавшегося покушения на меня, у него вдруг появились блоки сигарет, продукты. Похоже, что кто-то его отблагодарил.