А в душе моей давным-давно что-то сломалось. Ещё тогда – когда разругались с первым настоящим другом – со Славиком. С тем, кто был рядом ещё раньше, чем я стал таким. Плохо, конечно, вышло, но что я мог поделать? Речь шла о собственном будущем. О неотвратимом завтрашнем дне… Тем более, он ведь сам всё профукал! Почему же тогда все шишки должны сыпаться на меня?
Мы тогда с ним работали в только-только открывшейся фирме – провайдере интернета. Слава заказы искал, а я – по технической части. Сначала – сборка полусамопальных модемов из корейских деталей, потом – установка всего получившегося и последующее его обслуживание. Платили нормально, хотя работа была примитивной, автоматической, а я вечно в разъездах: то в село какое-нибудь зашлют, где интернет только у председателя, то в недавно отстроенный микрорайон – к скучающим домохозяйкам местных миллионеров.
Только вот в кризисное время, на рубеже тысячелетий, условия стали хуже: ни больничных тебе, ни отпусков человеческих, и зарплату понизили. А уж задерживали её как!.. Порой на полгода. Бывало, мы месяцами сидели без денег (хорошо ещё, откладывать додумались, чтобы не жить в долг). Но на обычный ритм жизни с кафе и киношками не хватало, и подруга начала нервничать. Ладно, детей у нас не было – время было не то.
Ну так вот. Раз приходит ко мне Славка весь такой возбуждённый – глаза сверкают, волосы чуть ли не дыбом. Говорит:
– Тут западный гигант представительство решил открыть. Прямо здесь, в нашем городе. Приглашает работников с опытом в области айти-технологий. У меня сосед – дурак ещё тот, а устроился туда, представляешь?! Говорит, условия – супер: отпуск, страховка, стабильный оклад, зарплата строго вовремя! Берут почти всех! Компания немаленькая – мест хватает. Их цель – подмять под себя всю сферу в регионе… И вот, я уже анкету заполнил! И предварительное собеседование прошёл. Завтра – финальное, с непосредственным, местным начальником!
– К-когда успел?! – только и смог выдохнуть я.
– Да вот, сегодня! Я же к зубному ходил, помнишь? Заранее отгул брал… Нет, ты не думай, я от тебя-то скрывать не собирался! Просто, сам знаешь… Приметы… Ты тоже сходи обязательно! Сейчас тебе всё напишу: телефон, адрес, детали…
– Да нет… Я уж как-нибудь сам… – пробормотал я, слегка обиженный, хотя всё понимал.
Просто случай Славику выпал редкий – такой бывает лишь раз. И глупо было бы всё рассказать, а потом не пройти собеседование. К тому же, он только недавно узнал и не был уверен, что это не какая-нибудь замануха, вроде гипнособрания распространителей чудо-добавок к пище. Решил сам всё проверить и…
– Лёш, ты там долго ещё? – раздался из-за спины голос Татьяны, относившейся ко всем моим друзьям с подозрением («Бродяги и алкаши!»).
– …Ты что! Иди завтра же! – продолжал Славик взахлёб. – Позвони на работу, скажи «заболел» и иди! Снова будем работать вместе!
– Ну ладно, посмотрим… Ты прости, что не приглашаю…
– Да нет, мне самому домой надо – готовиться! Посижу ещё вечерком, всякие справочники посмотрю. Дело-то важное!
– Это да. Ну, увидимся!
А назавтра он пришёл ко мне с бутылкой. «Отмечаем?!» – чуть не ляпнул я, но тут же понял по лицу, что повод не праздничный.
– Не взяли. Сказали: «Опыта маловато. Поработай ещё годик-два. Узнай технические особенности, специфику области… Рассмотрим твою кандидатуру, если будут вакансии…» Нет, ты не думай, что всё проплачено, что собеседование только для вида, и своих понабрали давно. Просто они не могут принимать неподготовленных людей. Дело-то серьёзное. Нужно хорошо знать сферу, разбираться в новинках, быть точно уверенным в том, что предлагаешь людям. Выбирать самое лучшее и доступное в обслуживании, чтобы они потом опять к тебе шли. «Формирование клиентской базы – основополагающий фактор выживания компании». Потенциал у меня, говорят, есть, и позиция активная, но на одних коммуникативных способностях не вырулишь. «Менеджерских знаний в этой области нам не достаточно». Представляешь, соседа с его училягой взяли, а меня с неоконченной вышкой – нет. Как так?!
– Ну ничего, Слав, ничего… Мы с тобой ещё поработаем – под сокращение же не попали! А там, глядишь, и останутся ещё вакансии, или что-то новое подвернётся!.. – так сказал я ему, наливая утешительные сто грамм.
А сам, признаться, всё же прошёл собеседование. Мой технический диплом и опыт работы в области техобслуживания стали плюсом. Вскоре я написал заявление об уходе, но с другом это отметить уже не вышло.
Сначала я ему ничего не сказал – не решался. Чувствовал себя паршиво, чуть ли не вором. Когда скрывать стало невозможно – поговаривать на работе стали: «Линяет!», да и от срока доработки ничего не осталось – я зашёл в отдел к Славе.
– Не уходи домой сразу. Есть разговор.
Мы пошли в бар. В подвале через улицу – часто туда заглядывали. Местечко то ещё: пьянчуги, наркоманы, местная гопота. Но с нашим достатком выбирать не приходилось.
– Знаешь, Славик… Я на работу устроился. От нас увольняюсь, – тихо вымолвил я, катая рюмку в руке и слишком уж пристально рассматривая царапины на барной стойке.
Он смотрел на меня непонимающе. Потом так же, как и я в тот раз, спросил:
– Когда успел?
– Да, признаться, ещё две недели назад… Завтра ухожу.
– А что ж ты молчал?! И куда уходишь? Что нашёл?!
– Да туда же… Ты мне адрес давал.
– Поздравляю… – коротко бросил Славик, поднимаясь. – С высшим техническим – самое оно…
– Слава, ну подожди ты… – промямлил я ему в след, надолго запомнив, как женщина-бармен, натирая стаканы, глянула на меня, надменно дёрнув ресницами.
И больше я его не видел… То есть нет, не совсем так. На следующий день на работе я зашёл к нему на этаж. Но он не хотел говорить. Сказал, что занят, что вечером позвонит, что всё норм.
– Давай я сам позвоню. Или нет, лучше зайду! Принесу закуску, литр студёной!.. Я попозже хотел отмечать, когда уже пообвыкну… Но раз уж так, то давай заранее, прямо сегодня, а?
– Меня не будет дома. Прости, мне пора. Созвонимся.
Конечно же, он мне не позвонил. Я сам как-то звякнул на домашний, но девушка ответила, что его сейчас нет. Возможно, это так и было.
И я решил его больше не беспокоить. Посчитал, что он повёл себя откровенно как баба, обидевшись ни за что. Нет, я, конечно, чувствовал, что не прав, но это в глубине души, а на поверхности я оставил для себя только путь к цели. «Достойный заработок, карьерный рост, уважение сотрудников». В итоге я как бы снял себя моральную вину, и жить стало легче.
Уже в первый год мне стали исправно платить, выдали персональный ноутбук, даже назначили премию. А вскоре я купил себе машину. Старенькую семёрку, но для начала это было неплохо. Дальше – больше. И вот меня сделали начальником…
Теперь-то я понимаю, что мне просто повезло. Пришёл в хорошее место в подходящее время. И этого бы не было без Славы. Но я тешился мыслью, что ключом ко всему оказалось моё трудолюбие. Я оставался по вечерам, штудировал интернет, искал информацию о производителях, писал деловые письма. А Славик… лентяем он был всю жизнь. Хотел получить всё на шару. Одной ночи подготовки для такого дела маловато, да и, наверняка, забил он тогда на чтение – выпил пива и дрых.
А недавно я встретил одноклассника. На закрытом банкете компании-партнёра. Ничего так мужик, хорошо поднялся: дорогие часы на руке, из кармана брюк свешивается брелок с логотипом дорогого авто, шикарный костюм… Тоже в филиале зарубежной компании состоит. Давно с ним не общался, а тут вдруг вспомнил – он же как раз знал Славика.
Вот и рассказал он мне, что Славу с работы уволили. То ли пьяный он пришёл, то ли натворил чего. И звучало всё это очень странно. Слава отчебучить-то был горазд, но ведь не на службе! И с алкоголем у него проблем в общем не было – стабильно-контролируемая привязанность, не более. А тут вдруг – на тебе!..
И главное, не сказал никому. Пропал на целый месяц. А потом выяснилось, что и подруга от него ушла – не выдержала эмоционального напряжения. Вот тут-то он уже конкретно запил, и покатилось. Помощи не принимал – вообще был неконтактным. Через год за долги у него забрали квартиру. И больше никто о нём не слышал. Ушёл, говорят, на улицу, стал бездомным.
После этого я стал ходить по улицам с опаской, стараясь не смотреть по сторонам. Боялся, вдруг однажды в каком-нибудь вонючем бомже я узнаю Славу. Вообще без машины больше по городу не шатался, объясняя это удобством и привычкой. Знакомые сначала посмеивались: «Сноб! Совсем зажрался!», но потом отстали. А из бара с Женькой я уезжал на такси. Но Таня вскоре тоже почему-то от меня ушла.
И стоило нарушить своё правило лишь раз, всего один единственный раз отклониться от курса – и вот оно! Попал в передрягу. «Как только у меня у первого здесь нервы не сдали?! Разруха и грязь вокруг, толпа злых бомжей…» Я вспомнил, как, стоя у двери, за которой воцарилась подозрительная тишина, пытался восстановить конструктивный ход мыслей. И на краю сознания промелькнула одинокая фраза: «Пожалуй, в ту яму должен был тогда упасть я…»
***
Из штаба Роман выехал на своей машине, пристроившись в хвост к фургону оперативного реагирования. Было приятно ездить на своих колёсах, и ему это негласно разрешалось. К тому же, так в фургон вмещалось больше людей.
У недостроенного здания встала машина МЧС. Двор был заполнен служащими в униформе. «Не так много, всего шестеро, – подумал Роман – значит ничего страшного» – и подбежал к своему начальнику.
– Валерий Сергеич, какие буду указания?
– А, Рома! – неформально ответил тот. – Ты давай, одевайся. Поступил звонок в службу спасения. Он оборвался, но оператор зафиксировал это место. То ли бывшая химическая лаборатория, то ли какой-то завод… Чёрт знает, кому в голову взбрело туда лезть! Территория закрытая. Числится опасной зоной. Но туда и так никто не ходит. Эх… В общем, снаряжайся, и вперёд!
– Так точно, товарищ старшина! – отчеканил Роман и побежал к фургону.
Там он облачился в химзащитный костюм, накинул на шею ремешок респиратора, приладил на пояс рацию, вставил в ухо наушник. Уже готовый заходить внутрь, оглянулся на шефа. Тот ему улыбнулся и поднёс переговорник к губам: «Группа, вперёд!»
Шестеро спасателей вбежали в здание. Скрипнули металлические ворота, впустив их в просторный вестибюль. Роман остановился, снял с пояса щуп газоанализатора и повёл им в воздухе. Табло замигало изменчивыми цифрами.
– Оксид углерода, примеси метана, другие продукты горения. Концентрация незначительная, но риск отравления есть.
Он надел респиратор, поправил его и бегло проверил крепления ловкими пальцами. То же самое сделали остальные. Затем Роман глухо сказал в рацию через маску:
– Докладываю. В воздухе обнаружена незначительная примесь газов.
– Принято, – ответил командир. – Двигайтесь дальше.
Посреди вестибюля была узорчатая решётка, загораживавшая вход в коридоры. Дверь решётки стояла распахнутой, так что проходная не стала для команды помехой: не понадобились кусачки и пилы.
Дневной свет, проникавший сквозь окна в дальних концах коридоров, наполнял их холодным сиянием, рассыпаясь по краям защитных линз маски лёгким радужным ореолом.
– Группа, – скомандовал Роман, – разделимся по двое. Каждое звено проверит по коридору.
Спасатели разбились на двойки и двинулись к заграждению. Роман оказался в паре с Рашидом – опытным бравым мужиком вдвое старше его.
– Ну, алга! – с усмешкой прогудел в маску тот и первым шагнул в проём.
Роман глянул на него с улыбкой, хоть этого и не было видно под маской. Но улыбка стёрлась с его губ, когда он проходил сквозь проём решётки. Что-то странно кольнуло в висок, к горлу подкатил жёсткий ком. Роман судорожно сглотнул и тревожно посмотрел вперёд – на сияние далёкого дня – еле успев ощутить тень какого-то предчувствия.
Его двойка взяла на себя центральный коридор. Полутёмный, с загадочным голубым отсветом, ложащимся на доски пола. Здесь ледяное сияние, которое так сильно било в глаза, когда парень смотрел на него из холла, почему-то померкло, став слабым холодным оттенком на стенах и на полу. По бокам коридора были двери, и очень много. Некоторые – открытые – дышали морозной темнотой. Другие были заперты и опломбированы.
– Проверим открытые, – коротко бросил Роман, включая налобный фонарь.
За первой ничего не было: какой-то тёмный чулан с покосившейся дверью. За второй – уже больше: комната и закуток с переломанными досками на полу, а из стен торчали ржавые трубы. Каждый раз Роман напрягался, готовясь увидеть чьё-нибудь скорченное тело: человека, лежащего без сознания, или раненого, зовущего на помощь.
Но минут за двадцать они с Рашидом прошли весь коридор, обшарили все открытые комнаты. Некоторые оказались большими, хоть и абсолютно пустыми, разве что с парой матрасов и обрывками газет на полу, другие – всего лишь чуланами, но пострадавших там не было. Пару раз щёлкала рация. Роман думал, что другие двойки кого-то нашли, и надо бежать им на помощь. Но динамик молчал, как будто кто-то нажимал кнопку вызова и тут же её отпускал. Тогда Роман спрашивал: «Кирилл, Витя, что у вас?» – но в ответ раздавалось только: «Пока ничего, отбой». А когда они с Рашидом дошли до конца коридора, парень временно забыл обо всём. Он замер на месте, восхищённо уставившись вперёд.
Невероятный витраж из стеклоблоков занимал всю стену, в которую упирались коридоры. Блоки были не одинаковые, как в обычных советских зданиях, а разноцветные: синие, голубые, коричневые (цвета йода), изумрудно-зелёные – и свет с улицы, проникая сквозь них, играл в пыльном холодном воздухе фантастическими яркими бликами.
– Вот те раз! – не удержался даже тёртый Рашид. – Это что за советская красота?
Роман с жадностью обозревал её сквозь защитное стекло маски, задрав голову, на сколько позволяли крепления. Его кольнуло дежавю. Словно он, как в детстве, смотрит на солнце сквозь осколки бутылочного стекла. Расцвеченные слои воздуха кружатся вокруг него, перемешиваясь и посверкивая то ли плотной пылевой взвесью, то ли иными примесями, каковых, впрочем, согласно анализатору, было не так уж много.
Что-то тихо шикнуло в маске. Роман рефлекторно дёрнул руку вверх, но его вдруг повело. Цветные блики колыхнулись, закручиваясь спиралью, и в глазах стало быстро темнеть. Парень пошатнулся, тряхнул головой.
Всё исчезло. И не так, как это бывает после головокружения, когда голова болит, а в ушах остаётся звон. Всё ушло совсем, и перед Романом опять была только цветовая мозаика, а не мистическая круговерть света, увлекающая за собой.
Парень украдкой оглянулся: «Рашид не заметил?» Похоже, что нет. Он и не смотрел на Романа, так что можно было не опасаться – назад не отправит (была у старшего по опыту спасателя и такая сила). А тут как раз из коридора справа вышли Даня с Кириллом и тоже уставились на витраж.
– Красиво, красиво… – пробурчал в маску Роман. – Никого не нашли?
– Не, – отозвался Кирилл. – Может, у первых что?
А ведь первая группа спасателей так и не появилась перед волшебным витражом. Роман снял с пояса рацию и нажал на вызов.
– Витя, приём!
Но рация отозвалась только трескучей статикой.
Он повторил попытку. Потом переключился на командира.
– Они в подвале, – рассеянно бросил тот. – Там не ловит.
– Подвал? Какой подвал? Приём!
– Да там… На входе слева… Отбой.
«Значит проглядел я подвал…» – с досадой подумал Роман.
– Все за мной! – скомандовал он, и четвёрка двинулась по левому коридору.
Дверь подвала оказалась выбита – болталась на одной петле. А рядом валялась какая-то белая пластмасска. Не похоже, что вынос двери был работой аккуратных Вити с Колей. Да и шума в этих гулких коридорах вроде бы не слышалось.