Костя почти не отходил от Лены, дремал, положив голову на край диванчика рядом с Леной, иногда поглядывая на приоткрывающуюся дверь. Там появлялись встревоженные лица то Таисии Архиповны и подружек Лены, то Гриша и Ульяна, то дядя Толя и тетя Тоня, то Олежка.
А Боря вкатился в комнату как к себе домой и приложил обе руки ко лбу Лены, а затем ко лбу Кости.
– Все путем, Косточка! Так держать!
– Прошу всех не волноваться. Он ее вылечит, – авторитетно заявил он собравшимся в гостиной заинтересованным лицам и все вздохнули немного спокойнее. – Простуда есть простуда, и свою неделю она все равно возьмет.
Лена просыпалась, пила из рук Кости приготовленное для нее питье и снова ложилась. И сама искала руку Кости и только почувствовав пожатие его пальцев спокойно засыпала.
Выйдя за новой порцией теплого питья Костя обнаружил на стуле около двери тарелку с крупным черным виноградом и аккуратно сложенную пижаму маленького размера.
И провожая Лену в туалет он дал ей эту пижаму, наказав переодеться и сложить снятое белье в пакет, чтобы его затем постирать.
Лена ничего не сказала, а молча смотрела на Костю, и ее большие красивые глаза были полны загадочной глубиной.
Когда он опять помогал ей перевернуться для очередного укола она уже не хваталась за трусы, а спокойно терпела укол иглы.
ИСПАРИНА
К утру она откинула одеяло – Костя почувствовал, что вся одежда на ней мокрая насквозь. Он подумал, а потом достал из шкафа свою пижаму и свои трусы.
– Переоденься, – он помог Лене сесть, но она бессильно прислонилась к спинке дивана. Тогда он расстегнул пуговицы ее пижамы, стащил ее и стал вытирать тело Лены махровым полотенцем, а затем натянул на нее свою свежую пижаму.
Стянув пижамные брюки он вытер ее ноги, и чуть помедлив, стащил ее белые трусики, а взамен натянул свои трусы и надел брюки.
Поверхность дивана была совершенно мокрой и Костя поднял Лену на руки и перенес ее на свою кровать. Укрыв ее одеялом и убедившись, что Лена спит спокойно, Костя унес мокрое белье и зарядил стиральную машину.
Костя постоянно ощупывал лоб Лены, и только к утру горячий пот сменился холодным, а дыхание ее стало ровным. И он заснул, пристроившись рядом с кроватью.
Проснулся он от прикосновения ее пальцев.
Лена смотрела на него, положив лицо на самый край кровати, и касаясь рукой его уха, щеки, шеи.
– Тебе же там неудобно, – сказала она слабым голосом. – А кто переодел меня?
– Я.
Лена закрыла глаза.
– Хочешь пить? Или есть? Хочешь виноградику?
Ей было неудобно есть лежа и Костя приподнял подушку и сел на кровать. Одной рукой он придерживал подушку с головой Лены у себя на коленях, а другой клал ей в рот крупные черные виноградины.
– Вкусно? Это дядя Толя принес, ему кто-то привез прямо из Узбекистана. Как ты себя чувствуешь? Давай смеряем температуру.
– Слабость сильная, а так ничего.
Пришел доктор, посмотрел запись температуры, послушал Лену.
– Очень хорошо! Но уколы нужно сделать все, чтобы не было рецидива. За вами, милая девушка, очень хорошо ухаживают.
Забежала Таисия Архиповна, стала охать и ахать.
Костя вышел из комнаты, чтобы не мешать. А потом, когда Таисия Архиповна вышла и пыталась продолжить свои причитания, Виолетта легко переключила ее на обсуждение свойств лечебных травок, в которых обе женщины, как оказалось, неплохо разбирались.
– Ну, что она тебе наговорила? – спросила Лена.
– Да ничего. Они там с Виолеттой общаются. А тебе что она сказала?
– Она все ахала и причитала. Она добрая, хоть и шебутная временами. Она так волнуется за всех девчонок – спасу нет! Волнуется за меня …
Лена понемногу набиралась сил и уже самостоятельно переоделась в выстиранное белье. Пижама была ей в самый раз и она спросила, чья это.
– Это Виола купила специально для тебя. В мою-то тебя можно завернуть два раза!
Лена сама поела и даже села в кровати, опираясь на подушку.
А Костя улегся на диванчик и заснул. И просыпался, когда пора было делать уколы, и Лена откладывала книжку и дисциплинированно переворачивалась на живот.
ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ПРИСТАЕШЬ?
Она уже выходила на обед к общему столу, завернувшись в чей-то большой халат, и даже пыталась помочь по хозяйству.
А еще все попытки Таисии Архиповны организовать перемещение Лены на ее место в общежитии встречали единогласный отпор всех Скворцовых включая Витеньку.
После завтрака Лена встала перед зеркалом – хоть оно было и небольшое, но все же.
И вдруг спросила.
– А я тебе совсем не нравлюсь? Почему ты … почему ты ко мне не пристаешь?
– Что!?
– У нас в классе мальчишки всегда пристают к девочкам, которые им нравятся. Щиплют их, шлепают, за волосы дергают … А я тебе не нравлюсь? Конечно, я плоская – как доска. У других девочек …
– Иди сюда.
– Что?
– Иди сюда.
Лена послушно подошла к нему. А Костя взял и посадил ее к себе на колени.
– Если я тебя не колочу, то это совсем не означает, что ты мне не нравишься … У тебя все ребрышки наружу и лопатки торчат – как можно тебя обижать? Мне хочется защищать тебя, охранять, обнимать …
Он ласково обнял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. Лена не отстранилась и протянула к нему губы. Целоваться она еще не умела, но старалась. Костя гладил ее худенькую спину, целовал шею и ключицы. Он расстегнул пижаму и стал целовать ее плоскую грудь, а когда он губами взял в рот ее крохотный сосок Лена обессилено откинулась.
– Что, Лена? Тебе нехорошо?
Лена отрицательно покачала головой и рукой прижала его голову к своей груди …
– Для счастья совсем не требуются пышные формы, поверь мне. Ты даже представить себе не можешь, какое это счастье касаться твоего тела …
Его руки гладили ее выступающие ребра, ее лопатки, и ее тело отвечало на каждое его прикосновение ответной дрожью. И рука Лены робко пробиралась к нему под рубашку и нерешительно дотрагивалась до его тела.
Скоро Виолетта позвала их пить чай. Все обратили внимание, что глаза у Лены какие-то особенные, громадные и ошалелые, а губы немного припухли. Но никто ничего не сказал.
Вечером после укола и приема лекарств Костя уложил Лену и укрыл ее, а сам отправился на диванчик.
– Ты спишь?
– Нет.
– Костя, можно мне … Я просто лягу рядом с тобой … ничего такого … ты просто обними меня … ты ничего не подумай … ты обнимешь меня, и я сразу засну … Пожалуйста!
– Мы тут с тобой не уместимся, – и Костя перебрался на кровать к Лене. Лег у нее за спиной, положил руку ей на плечо.
Лена взяла его руку и обняла ею себя и замерла. Казалось, она даже не дышала – или от страха, или от своей неожиданной смелости, или от новизны ощущений.
Утром она проснулась в его объятиях и долго лежала неподвижно, слушая его дыхание и чувствуя тяжесть его руки. Потом она стала тихонько гладить эту руку и Костя проснулся.
– Как ты себя чувствуешь, моя Елочка?
Тогда она повернула голову и стала целовать его, обхватила его рукой, прижалась к нему, понимая, что чтобы он сейчас ни сделал – ему можно все.
Они почти ничего не говорили, Костя гладил ее торчащие лопатки и легонько прижимал к себе. Нацеловавшись они оба откинулись на спину.
– Давай вставать?
– Давай …
ПЕРЕСЕЛЕНИЕ
Костя пришел с улицы и не обнаружил Лены в комнате.
Он вышел в коридор и прислушался – везде было тихо. Костя постучал и приоткрыл дверь в комнату Виолетты – на диване сидела с книгой Лена, а перед ней на ковре играл Витенька.
– Что читаешь, беглая девочка?
Лена показала обложку – «Два капитана».
– Какая любовь! – она даже шмыгнула носом. – Что ты принес? Что приготовить?
Через пару дней Лена уже отправлялась к себе в общежитие. Все прощались с ней очень сдержанно.
– Ты не думай – все не хотят, чтобы ты уходила, – шепнула ей Маша, – А то оставайся?
Лена покраснела.
Костя тепло укутал Лену, подоткнул все щелочки, и они пошли в ее корпус. Костя нес пузатый пакет. Лену встретил визг подружек и объятия Таисии Архиповны – как будто она нивесть куда уезжала.
Костя помог Лене раздеться.
– Майка, вот тут виноград, иди, угости девочек.
А Лена стала разбирать остальное. Достала свое постиранное чистое белье, пижаму – она оказалась в магазинной упаковке.
– Нет, нет, это не я, – засмеялся Костя на ее немой вопрос, – Это Виола положила.
Они молча посидели за столом. Вбегала и выбегала Майя, но она им не мешала.
– Я приеду на выходные. Только ты не простужайся, береги себя, А то и погулять нельзя будет!
– Я постараюсь …
– Я буду скучать без тебя …
– Я тоже …
Провожая Костю к выходу Лена поцеловала его.
– Я жду тебя …
Забегала Ульяна, и сама Лена забежала к Свиридовым – благо для этого не нужно было выходить из корпуса на улицу. Когда она ушла Гриша задумчиво сказал.
– Ленка изменилась …
– Ты думаешь, что … Она бы мне сказала!
– И Костя сказал бы … Но у нее глаза другие … Наверное, целовались.
– Да?.. Вот так?.. Или так?…
– Не … кусайся …
СОВЕРШИЛОСЬ
Изменения во внешнем виде Лены не остались незамеченными.
То Ульяна ей скажет, или спросит – как вы…? То Таисия Архиповна завздыхает – что с тобой происходит, девонька? То мальчишки в школе смотрят как-то странно …
Да и сама Лена тоже стала замечать. Бедра стали раздаваться и трусики стали тесноваты, и грудь стала побаливать. В зеркале тоже стало заметно, что грудь у нее совсем не такая уж и плоская, и вообще …
И конечно, Ульяна была первая, с кем Лена поделилась.
У Кости закончилась сессия, у Лены – экзамены, и они свободно вздохнули. И бегали по лесу, догоняли друг друга, и целовались захлеб.
– Ты знаешь, впереди целое лето. Что будем делать?
– Не знаю … Пойдем к тебе.
– Пойдем.
Виолетта еще не пришла с работы и дома никого не было.
Они прошли в комнату Кости и сразу начали целоваться.
– Леночка! Моя дорогая Елочка! Ты для меня … самая красивая, самая обаятельная и … привлекательная, самая добрая … и вообще самая-самая …
Лена хотела что-то сказать Косте …
– Подожди, – он остановил ее, – Дай мне сказать. Ты для меня самая прекрасная девушка на свете. Я тебя люблю и идеализирую тебя … Да и ты меня, наверное, тоже … Но чем сильнее мы с тобой будем стараться соответствовать идеалу друг друга, тем крепче и дольше мы с тобой будем связаны …
– Я не умею так красиво говорить … Я тоже люблю тебя и буду стараться быть такой, как ты хочешь …
Их поцелуи не были нетерпеливыми, они были просто страстными.
– Ты давно не целовал меня … там …
Рассказывая все это Уле Лена не могла сдержать эмоций.
– Ты знаешь, Уля, это было что-то … невообразимое … Он стал залезать мне под свитер снизу, и каждое движение его пальцев … восторг … наслаждение … А он еще двигал руки медленно-медленно, и я вся дрожала … А когда он дотронулся …
Костя ласкал каждое ее ребрышко, каждый сантиметр, прятавшийся под свитером.
Когда его пальцы стали ощущать ее распускающуюся грудь, то его наслаждению и возбуждению, казалось, уже не было предела. Но были еще соски, совсем не те маленькие пенечки, а что-то совсем иное. И он открыл это и прижался к ним губами, и стал целовать и ласкать эти распускающиеся бутоны, чувствуя, как слабеет ее тело и становятся бессильными губы …
– Он целовал меня всю … живот, ноги, и так ласкал пальцами, что я уже ничего не помню … только огромное счастье … А потом он снял с меня трусики и …
– Больно было?
– Я не помню … Но потом простыня была в крови … Он говорил и ласкал меня … и я его ласкала … Улечка, это же полный отпад!
– Я за тебя рада … За вас рада! Будьте счастливы!
О КОСТЕ и ЛЕНЕ
Проснувшись, Костя ощутил рядом тепло. Он повернул голову и увидел рядом на подушке девичье лицо и растрепанные волосы.
«Елочка!» – с нежностью подумал он. Через открытую на лоджию дверь слышался гомон птиц, щеки девушки окрашивал неяркий румянец, а длинные ресницы заборчиком прикрывали глаза.
Первый взгляд на еще непроснувшегося на твоей подушке человека очень важен – он определяет все. Если при этом не чувствуешь волнения и нежности к спящему, а испытываешь совсем иные чувства, то о какой любви можно говорить?
А вот если первый взгляд вызывает ощущение радости и нежности к лежащему рядом человеку, когда этот человек очень важен и необходим, и лежащий рядом с вами человек испытывает к вам такие же чувства, то можно позавидовать вам и порадоваться за вас.
Косте захотелось обнять Елочку, обхватить ее руками, защитить ее от всего, постоянно видеть ее и ласкать ее …
Лена открыла глаза и улыбнулась Косте, и потянулась к нему, протянула руку и обняла его, прижалась.
– Костик …
Но тут в глазах ее появилось беспокойство и даже страх.
– Сколько времени?
– Ты чего-то боишься?
– Я боюсь выйти из комнаты … – помедлив ответила Лена. – Там твои …
– А мы выйдем вместе. И я скажу им, кто ты для меня.
– Что ты им скажешь?
– Ты – моя любимая девушка, моя женщина. Если согласна, то моя жена.
– Я тебя люблю … мой … милый …
– Согласна … стать … моей женой ?…
– Разве … я уже … не твоя … жена?…
– Моя … милая … любимая … жена …
Они еще долго целовались. Потом Костя вылез из-под одеяла и стал натягивать плавки.
– Вставай.
– Отвернись.
– Ты меня стесняешься?
– Еще чего! Но отвернись. У тебя халатика нет?
– Нет. На вот мою джинсовую рубашку – она длинная, будет тебе как платье. Или надень свою пижаму – она на полке.
Лена накинула Костину рубашку и застегнула ее – действительно, на ней рубашка выглядела как коротенькое платьице.
– Но лучше уж в пижаме …
– Пойдем, я с тобой.
– Простыню …
– Что?
– Простыню … она испачкана …
Костя посмотрел на постель – на простыне темнели полосы засохшей крови …
– Тебе было очень больно? – обнимая Лену спросил Костя.
– Я даже не заметила … Мне так хорошо было … А тебе … как было?
– И мне было хорошо. И я старался не делать тебе больно …
– Правда?
И они снова начали целоваться.
– Пойдем, а то мы с тобой будем целоваться до вечера!
– Сейчас. Я только спрячу простыню в пакет.
Дверь ванной комнаты была рядом с дверью комнаты Костиной матери, но им никто не встретился и Лена спокойно помылась …
ЗА СТОЛОМ
Из гостиной раздавались голоса и когда Костя с Леной вышли туда, то все были в сборе.
– Здравствуйте, молодежь! – первым приветствовал их Виктор. – Садитесь ужинать. Елка, садись сюда, рядом со мной.
– Здравствуйте. А это моя любимая женщина и жена по имени Елена Прекрасная.
– Что она прекрасная, мы и без тебя знаем, – заметила Виолетта. – Садись, Леночка.
Неловкость почти прошла, Лена села за стол, но смущение ее не покидало.
Она сидела между Виктором и Виолеттой, с другой стороны от Виктора сидела Елена Петровна, мать Кости и довольно сурово поглядывала на Лену.
Улучив момент Виолетта наклонилась к Лене
– Как, все в порядке?
– Да, – чуть слышно ответила Лена, не совсем понимая, что Виолетта имеет в виду. – Все в порядке …
После ужина Лена с Костей пошли искать Таисию Архиповну. С ними увязалась Маша.
И хотя вчера вечером Костя сказал Таисии Архиповне, что Лена будет ночевать у него, что Таисии Архиповне волноваться не следует, что он Елочку не обидит, все же надо было найти ее и сказать ей …
Таисии Архиповна сидела у себя в комнате и в одиночестве пила чай.
– Добрый вечер, Таисия Архиповна. А это мы.
– Добрый вечер, тетя Таисия …
– Таисия Архиповна, мы … Мы с Елкой стали мужем и женой … И я вам обещаю, что буду любить Елку и заботиться о ней … И вас мы будем любить тоже …
Лена и Таисия Архиповна прослезились.
Маша спросила, где Даниил Аркадьевич и ушла искать его в первую секцию.
Дан собирал новые деревянные кровати и убирал старые, металлические.
– Дан, – позвала его Маша.
– Машуня! Здравствуй!
Они обнялись и поцеловались.
– Я уже соскучилась.
– Но сюда могут прийти…
– Сегодня ты можешь прийти ко мне, – отрываясь от него сказала Маша. И добавила, чтобы было понятнее – И сможешь остаться на всю ночь.
– Что-то произошло?
– Костя и Елка … А чем мы хуже?
– Не боишься?
– Боюсь. Но хочу, чтобы ты пришел.
– Значит, я приду.
Виолетта уложила Витеньку и вышла в столовую – там подперев голову рукой сидела Елена Петровна.
– Что же будет?
– О чем ты? О Косте и Лене?
– Не получится у него как с Олимпиадой?