– Она творит заклинание? – спросил я.
– Она может, господин, – ответил Лудда.
– Так творит?
– О нет, господин, – поспешно заверил меня Лудда.
Он, как и девочка, стоял на коленях. Его открытое лицо с распахнутыми голубыми глазами, пухлыми губами и жизнерадостной улыбкой могло ввести в заблуждение кого угодно. За спиной у него висела сума, в которой он, по всей видимости, хранил свои амулеты, наверняка представлявшие собой по большей части «чертовы пальцы»[4] или блестящие голыши. Еще у него была связка кожаных мешочков с одним-двумя ржавыми кусочками железа.
– Что там? – поинтересовался я, поддавая ногой мешочки.
– Ой! – негромко воскликнул он и улыбнулся.
– Те, кто обманывает людей, живущих на моей земле, наказываются очень строго, – сказал я.
– Обманывают, господин? – Взгляд у него стал невинным.
– Я их топлю или вешаю. Видел там трупы?
На вязе висели те двое, что пытались убить меня.
– Их нельзя не заметить, господин, – подтвердил Лудда.
Я поднял самый маленький мешочек и открыл его. На ладонь выпало два ржавых гвоздя.
– Ты обещаешь людям, что, если они положат вот это под подушку и произнесут молитву, железо обратится в серебро?
Его большие голубые глаза расширились.
– Но зачем мне рассказывать им такие вещи, господин?
– Чтобы разбогатеть, продавая куски железа в сто раз дороже их истинной стоимости.
– Если люди будут истово молиться, тогда всемогущий Господь услышит их, не так ли? И это было бы не по-христиански – лишать простых людей надежды на чудо, господин.
– Мне следовало бы вздернуть тебя.
– Лучше повесь ее, – быстро проговорил Лудда, указывая на девочку, – она валлийка.
Я не удержался от смеха. Девочка продолжала хмуриться, и я отвесил Лудде дружеский подзатыльник. Много лет назад, веря, что молитва поможет мне обратить ржавое железо в золото, я купил такой же чудо-мешочек у такого же проходимца, как этот Лудда. Я велел ему встать и приказал слугам принесли самозваному магу и девчонке еды и эля.
– Если бы я решил отправиться отсюда в Хунтандон, – спросил я, – какой дорогой мне следовало бы ехать?
Он несколько мгновений обдумывал вопрос, выискивая в нем подвох, потом пожал плечами:
– Это нетрудное путешествие, господин. Езжай на восток до Беданфорда, и там есть хорошая дорога до местечка под названием Энульфсбириг. Переправитесь через реку, господин, и держите путь на север и восток до Хунтандона.
– Какую реку?
– Уз, господин. – Он заколебался. – Известно, что язычники поднимались по реке Уз до самого Энульфсбирига. Там есть мост. Мост есть и в Хунтандоне, вот по нему вы и переправитесь через реку.
– Значит, мне нужно дважды переправиться через реку?
– Трижды, господин. Еще и у Беданфорда, но там вброд, естественно.
– То есть мне придется все время перебираться через реки? – уточнил я.
– Если желаешь, господин, можно продвигаться по северному берегу, тогда не придется переправляться через реку, но времени займет больше, и на берегу нет хорошей дороги.
– А где еще можно перейти реку вброд?
– Только за Беданфордом, господин, да и там это будет непросто после сильных дождей. Река наверняка разлилась.
Я кивнул, поигрывая серебряными монетками, и ни Лудда, ни Тег не могли отвести от них взгляд.
– А скажи-ка мне вот что, – снова заговорил я. – Если бы ты хотел нажиться на обитателях Элега, какой дорогой ты поехал бы туда?
– О, тогда через Грантакастер, – мгновенно ответил он. – Это кратчайший путь, а в Грантакастере все очень доверчивые.
– А каково расстояние от Энульфсбирига до Хунтандона?
– Утро пути, господин. Совсем рядом.
Я подбросил монетки.
– А на пути есть мосты? – спросил я. – Деревянные или каменные?
– Оба деревянные, господин. Раньше были каменные, но римские арки рухнули.
Он рассказал мне о других поселениях в долине Уз, о том, что там больше саксов, чем данов, хотя фермы все еще платят дань норманнским правителям. Я позволил ему говорить, а сам думал о реке, через которую нужно переправляться. Если Зигурд собирается устроить мне засаду, размышлял я, то лучшего места, чем Энульфсбириг, где нам придется переходить реку по мосту, не найти. Хунтандон он точно не выбрал бы, потому что к северу от реки, на возвышенности, нас будет ждать военный отряд Восточной Англии.
Не исключено и то, что Зигурд вообще ничего не затевает.
Вполне возможно, я вижу опасность там, где ее нет.
– Ты бывал в Ситрингане? – спросил я у Лудды.
Он удивился, вероятно потому, что Ситринган находился очень далеко от тех городов, о которых я его расспрашивал.
– Да, господин, – ответил он.
– А что там?
– Там у ярла Зигурда дом для празднеств, господин. Он живет в нем, когда охотится в окрестных лесах.
– Дом окружен палисадом?
– Нет, господин. Он огромный, но большую часть времени пустует.
– Я слышал, Зигурд проведет там Йоль.
– Вполне возможно, господин.
Я кивнул, спрятал монетки в кошель и увидел разочарование на лице Лудды.
– Я тебе заплачу, – пообещал я, – когда мы вернемся.
– Мы? – нервно выдохнул он.
– Ты, Лудда, едешь с нами. Любой воин будет рад обществу мага, а маг должен радоваться, что у него эскорт из дружинников.
– Да, господин, – произнес он с наигранной радостью.
Мы выступили на следующее утро. Монахи шли пешком, что здорово замедляло нас, но я никуда не спешил. Я взял с собой почти всех своих людей, оставив для охраны всего несколько дружинников. В общей сложности нас было около сотни, правда, из них только пятьдесят воинов, остальные же – церковники и слуги, да еще Сигунн, единственная женщина. Мои люди надели свои лучшие кольчуги. Двадцать из них шли в авангарде, остальные формировали арьергард. Монахи, священники и слуги шли или ехали в центре. Шестеро моих людей продвигались на флангах, разведывая обстановку. Я не предвидел никаких неожиданностей на отрезке между Буккингахаммом и Беданфордом, ничего и не случилось. Раньше я в Беданфорде не бывал и сейчас увидел мрачный, полупустой город, ужавшийся до размеров напуганной деревушки. Когда-то к северу от реки стояла большая церковь, где, как считалось, был похоронен король Оффа, тиран Мерсии, но даны сожгли ее и разорили королевскую могилу в поисках драгоценностей. Мы переночевали в холодном, неуютном амбаре. Я почти всю ночь прободрствовал с часовыми, которые мерзли в своих меховых плащах. Утром на плоскую, грязновато-коричневую, пропитавшуюся влагой землю лег туман.
В этом тумане мы переправились через реку, которая вилась по долине плавными, ленивыми изгибами. Я отправил на разведку Финана в сопровождении двадцати человек, он вернулся и сообщил, что противника нигде не видно.
– Противника? – удивился Виллибальд. – А с какой стати нам ждать противника?
– Мы воины, – объяснил я ему, – и мы всегда предполагаем наличие противника.
Он покачал головой:
– Это земля Эорика. Она дружественная.
Брод оказался довольно глубоким, а вода – холодной до зубовного скрежета, и я переправил монахов на огромном плоту, который мы потом вытащили на южный берег и оставили на всякий случай. Миновав реку, двинулись по римской дороге, тянувшейся через широкие заливные луга. Туман растаял, и в свои права вступил ясный, но холодный день. Я был напряжен. Порой, когда волчья стая начинает доставлять слишком много проблем, но при этом постоянно ускользает от нас, мы ставим ловушки. Привязываем несколько овец на открытой местности, а волкодавов прячем с подветренной стороны и ждем. Если волки приходят, всадники и собаки выскакивают из укрытий, окружают стаю и отстреливают зверюг. И сейчас меня не покидало ощущение, что мы играем роль вот таких овец. Мы продвигались на север с высоко поднятыми хоругвями, во всеуслышание заявляя о своем присутствии, а волки наблюдали за нами. Никаких сомнений.
Я взял Финана, Сигунн, Лудду, Ситрика и еще четверых и съехал с дороги, приказав Осферту вести наш отряд дальше, до Энульфсбирига, но через реку там не переправляться.
Мы отправились на разведку. Разведка – это своего рода искусство. В обычной ситуации я пустил бы вперед две пары всадников. Одна пара обследовала бы холмы или леса и, убедившись, что противника поблизости нет, дала бы сигнал второй паре, которая отправилась бы обследовать другой участок местности. Однако сейчас на это времени не было. Поэтому мы помчались во весь опор. Я выдал Лудде кольчугу, шлем и меч, Сигунн же, которая ездила верхом не хуже любого мужчины, просто завернулась в плотный плащ из меха выдры.
Мы миновали Энульфсбириг ближе к полудню и повернули на западную окраину городка. Там, спрятавшись в полумраке зимнего леса, я изучал реку, мост и крохотные хижины с тростниковыми крышами, над которыми поднимался дым.
– Там никого нет, – через какое-то время сказал Финан. В плане зоркости я доверял ему больше, чем себе. – Во всяком случае, нет никого, из-за кого стоило бы беспокоиться.
– Если только они не в домах, – предположил я.
– А лошади? Их не спрятали бы внутри. Давай я это выясню?
Я покачал головой. Вряд ли даны там. Возможно, их вообще нет поблизости. Я подозревал, что они наблюдают за Энульфсбиригом, но, вероятно, с дальнего берега реки, где за лугами рос лес, в котором могла спрятаться целая армия. Еще я допускал, что Зигурд позволит нам переправиться через реку, чтобы отрезать путь к отступлению, и только потом атакует. Хотя вполне возможно, что сейчас он сидит у себя дома и пьет мед, а я просто воображаю несуществующие опасности.
– Едем дальше на север, – распорядился я, и мы поскакали по полю, засаженному озимыми.
– Чего ты ждешь, господин? – спросил Лудда.
– Чтобы ты держал свой рот на замке, если нам встретятся даны, – ответил я.
– Я бы так и поступил, – с долей обиды сказал он.
– И молись, чтобы эти ублюдки нам не встретились, – буркнул я.
Я боялся, что Осферт угодит в засаду, однако внутренний голос подсказывал мне, что враг нам не грозит. Если вообще этот враг существует. Мне казалось, что мост в Энульфсбириге – это идеальное место для засады, однако на этом берегу, насколько хватало взгляда, мы никого не видели, а ведь если бы Зигурд решил устроить засаду, ему пришлось бы расставлять людей по обоим берегам.
Теперь мы продвигались вперед с большей осторожностью, то и дело останавливаясь под прикрытием деревьев. Мы углубились на север гораздо дальше той дороги, на которой Зигурд ожидал бы нашего появления. Если он действительно поставил отряд, чтобы отрезать нам путь к отступлению, я рассчитывал найти его. И уже стал подумывать, что мои страхи беспочвенны, что никакая опасность нам не угрожает, как вдруг случилось нечто странное.
Мы отъехали примерно на три мили от Энульфсбирига и скакали по заливным лугам с редкими рощицами. Река была справа в полумиле от нас. Неожиданно мы заметили дымок над лесочком на дальнем берегу реки, однако я не придал этому значения, решив, что там стоит дом. А вот Финан увидел нечто большее.
– Господин! – позвал он.
Я осадил лошадь и посмотрел туда, куда он указывал. В том месте река поворачивала на восток, и в дальнем конце изгиба из-под голых веток ив торчали два корабельных носа. Очертания звериных голов были абсолютно четкими. Я разглядел их только после того, как на них указал Финан, этот ирландец, обладавший самым острым на земле зрением.
– Два судна, – добавил он.
У кораблей не было мачт, – вероятно, команде пришлось сесть на весла, чтобы пройти под мостом у Хунтандона. Откуда они? Из Восточной Англии? Я вглядывался, но людей не видел. Хотя что можно было разглядеть – ведь корпуса скрывали ивовые ветки. Однако торчащих носов было достаточно, чтобы понять: суда стоят там, где я их не ожидал. Позади меня Лудда опять рассказывал, как даны-рейдеры на веслах ходили до самого Энульфсбирига.
– Тише, – велел я ему.
– Да, господин.
– Может, они просто встали на зимовку? – предположил Финан.
Я покачал головой.
– Они бы вытащили их из воды. И зачем выставлять напоказ звериные морды?
Мы устанавливали на нос голову дракона или волка, только когда находились во вражеских водах, поэтому я был почти уверен, что эти корабли не из Восточной Англии. Я повернулся в седле, чтобы увидеть Лудду.
– Помни, что ты должен держать рот на замке.
– Да, господин, – сказал он. Его глаза сияли: судя по всему, нашему магу нравилось быть воином.
– А вы все, – продолжал я, – убедитесь, что ваши кресты спрятаны.
Большинство моих людей были христианами и носили крестики. Я увидел, как они поспешно прячут свои обереги под рубахи. Свой же молот я прятать не стал.
Пришпорив лошадей, мы выехали из леса и поскакали по лугу. Мы не преодолели и половины пути, когда одно из носовых чудовищ дернулось и одно из двух судов, стоявших на якоре у противоположного берега, двинулось через реку. На носу появились три человека. Все трое были в кольчугах. Я высоко поднял руки, показывая, что у меня нет оружия, и заставил свою лошадь идти медленно, как будто она устала.
– Кто ты? – крикнул мне один из троицы.
Он обратился ко мне на языке данов, но меня удивил крестик, висевший поверх кольчуги, деревянный с крохотной серебряной фигуркой Христа. Может, крестик трофейный? Мне трудно было представить, что среди воинов Зигурда есть христиане, однако корабли точно принадлежали данам. Теперь я смог разглядеть и других людей, в общей сложности на обоих кораблях их было человек сорок.
Я остановился, давая окликнувшему меня мужчине рассмотреть себя. Он видел перед собой господина в богатой амуниции и верхом на лошади в серебряной упряжи. От его взгляда точно не укрылись ни сияющие на солнце браслеты, ни молот Тора.
– Кто ты, господин? – с уважением проговорил он.
– Я Хокон Хоконсон, – назвался я выдуманным именем, – и служу ярлу Хэстену.
Я сочинил такую легенду, исходя из того, что никто из приспешников Зигурда не знаком с войском Хэстена и, следовательно, не будет донимать меня вопросами. А на тот случай, если бы вопросы возникли, у меня была Сигунн, которая много времени провела в обществе старого дана, – она и предоставит все нужные сведения. Именно для этого я и прихватил ее с собой.
– Иванн Иваррсон, – назвался человек на корабле. Моя речь хоть и слегка успокоила его, но не развеяла все опасения. – Какое у тебя дело? – все так же уважительно спросил он.
– Я ищу ярла Йорвена, – ответил я, выбрав имя хозяина того самого поместья, к которому мы подъезжали вместе с Беортсигом.
– Йорвена?
– Он служит ярлу Зигурду, – пояснил я.
– А разве он с ним? – спросил Иванн.
Его, кажется, совсем не удивило то, что я ищу одного из людей Зигурда так далеко от его владений. Это стало для меня первым подтверждением того, что Зигурд неподалеку. Значит, он покинул свои земли и перебрался в земли Эорика, где у него нет никаких дел, кроме как помешать подписанию договора.
– Так мне сообщили, – беззаботно произнес я.
– Тогда он на том берегу, – сказал Иванн, и вдруг на его лице отразилось сомнение. – Господин? – Теперь его голос звучал настороженно. – Позволь задать тебе вопрос.
– Позволяю, – напыщенно сказал я.
– Ты хочешь навредить Йорвену, господин?
Я расхохотался.
– Я хочу оказать ему услугу, – заявил я, развернулся и сорвал капюшон с головы Сигунн. – Она убежала от него, – пояснил я, – а ярл Хэстен считает, что он не прочь заполучить ее назад.
Глаза Иванна расширились. Сигунн, белокожая, хрупкая, была самой настоящей красавицей, а еще ей удалось изобразить страх, пока люди Иванна разглядывали ее.
– Любой захотел бы вернуть ее, – пробормотал Иванн.
– Йорвен наверняка накажет эту сучку, – с наигранной беспечностью продолжал я, – но может, он сначала даст тебе попользоваться ею? – Я снова накинул капюшон и скрыл лицо Сигунн от внимательных взглядов. – Ты служишь ярлу Зигурду? – уточнил я.
– Мы служим королю Эорику, – ответил тот.