Пожалуй, единственный товар, который отсутствовал в этом магазине, были автомобили.
За этим товаром желающих отправляли к Ивану Гавриловичу Иванову, автомеханику и начальнику гаража. Иван Гаврилович знал о машинах все – или почти все, и к его советам все прислушивались. Тем более, что купленную машину на техобслуживание привозили к Иванову, поскольку это было самое квалифицированное обслуживание и по фирменным технологиям.
Женя несколько раз бывала у Ивана Гавриловича в гараже.
В этом гараже стояли машины жителей города, и кроме частных машин других машин там не было. Когда там побывала Женя гараж уже стал достаточно комфортабельным, а по рассказам сначала он был открытым, огороженным металлической сеткой.
Теперь боксы были закрытыми, а при входе находилась мастерская Ивана Гавриловича – прекрасно оборудованная, с двумя подъемниками и несколькими помощниками.
В помощниках у Ивана Гавриловича были бывшие выпускники лесной школы-интерната. Трое из них окончили ПТУ, один – техникум, а была еще девушка, которая по умению обращаться с моторами не имела себе равных.
Но сам Иван Гаврилович был очень немногословен, и все, что Женя узнала, она узнавала от других. От Свиридова она узнала о жене Ивана Гавриловича, очень способной чертежнице, работавшей со Свиридовым давно, и о их четырех детях – трех мальчиках и одной девочке.
Эти дети были очень дружны и достаточно непоседливы, и с этой рыжей четверкой никто не рисковал связываться – их дружный отпор был всегда успешным.
Мать их, Надежда Петровна, много времени уделяла детям, и с разрешения Свиридова почти всегда работала неполный день. Но зато ее чертежи можно было демонстрировать на выставках – таким высоким было качество. А вот нововведений Надежда Петровна не признавала – от карандашной кальки до АвтоКада, и чертила по старинке, карандашом на ватмане.
В гараже было много импортных машин, но как показалось Жене разнообразием фирм они не блистали. И это было так на самом деле – оказывается, Свиридов попросил Ивана Гавриловича порекомендовать наиболее надежные фирмы, автомобили которых обладают наибольшей надежностью и долговечностью. И Иван Гаврилович назвал Свиридову эти фирмы – немецкие и японские. И большинство машин в гараже были из этих стран, и их обслуживали здесь же, в мастерской, где висели фирменные флажки нескольких именитых фирм.
Как сказала Жене единственная девушка, Иван Гаврилович плохо разбирался в новых приборах и электронике, но зато у него был удивительный слух – он диагностировал каждый двигатель без приборов. Но тем не менее все приборы в мастерской были, и молодежь успешно ими пользовалась.
Женя спросила, а есть ли тут машина самого Свиридова?
Ей показали две машины – скромную вазовскую «восьмерку» Гриши и серебристый крепенький угловатый внедорожник «Гелендваген» фирмы Мерседес Бенц Тони Свиридовой.
В соседнем боксе стоял близнец – «Гелендваген» Маргариты Антиповой, только он был черного цвета.
И еще мотоцикл – прекрасно сохранившийся ДКВ выпуска довоенных 30-х годов, на котором иногда ездил сам Свиридов.
– А когда ему бывает нужна престижная легковая машина, то Анатолий Иванович просит у своих друзей – у Виктора Скворцова, у Карена Варданяна, у Полины Ерлыкиной …
Машин в гараже было сравнительно немного – часть боксов пустовали.
Местным жителям было некуда особенно ездить, а в Москву проще и быстрее было добраться на автобусе. Но с появлением дачных участков число машин стало увеличиваться – покупали машины для поездок на свой участок, но обычно приобретали машины подержанные, подешевле.
И тут советы Ивана Гавриловича были бесценны – он определял состояние любой машины быстро и безошибочно …
ЭТО – МОЙ ГОРОД
Торговых точек в городе было много.
Продовольственные магазинчики были почти во всех жилых домах, а в первых, старых корпусах их было даже по два – по три. А вот ассортимент во всех торговых точках был совершенно одинаков.
Как и атмосфера благожелательности и доброты – все продавцы и все покупатели были близко знакомы.
И еще – все жители города пользовались пластиковыми карточками, а наличные деньги были не в чести. Пожалуй, только на рынке все покупали за наличные, а потом многие из продавцов с рынка шли в сбербанк и клали деньги на личный счет своей пластиковой карточки.
У Жени с мужем тоже были такие карточки, на них перечисляли их заработную плату. Пользуясь карточками они приобретали большинство нужных им товаров, а при необходимости можно было снять деньги с карточки в наличной форме в любом отделении сбербанка.
О городе в дневнике Жени Кульченковой было много интересного, и она часто пользовалась этими записями при подготовке своих публикаций.
«Это – мой город!» – и этот вывод Женя подтверждала каждый день в своих статьях …
ЭКСКУРСИИ
Отдельная тетрадка была посвящена таким культурным мероприятиям, как поездки в различные города – в Санкт-Петербург, Киев, Новгород, Волгоград, Иркутск, Пермь, Владивосток …
Женя описывала поездки на теплоходах по Волге, по Мариинской системе, на Валаам …
Их было много, таких поездок, длительных и коротких, но поскольку Женя побывала не на всех из них, то некоторые только упоминались, а описания других занимали несколько номеров газеты подряд.
В этих случаях газету под привычным названием «Наша газета» прямо таки вылавливали в киосках, а нередко допечатывали дополнительный тираж.
Еще бы – в путевых заметках Женя рассказывала так много нового и интересного про все города, где останавливался теплоход, про все экскурсии, и много всего неформального от рынка до особенностей быта.
Редакции газеты пришлось «попотеть», и теперь некоторые номера газеты кроме рисунков Гриши Свиридова были снабжены цветными иллюстрациями.
Изредка в газете появлялся литературный уголок – информация о новых книгах, появившихся в магазине, аннотации к этим книгам, отзывы прочитавших.
Удалось Жене организовать и уголок моды – редко, всего раз в месяц, на страницах газеты появлялся обзор современных мод с рисунками. И хотя этот материал не был подписан, но все догадывались об авторстве Тони Свиридовой и были уверены в авторстве художника.
А поездки в Москву на всевозможные выставки, на модные спектакли!
Женя удивлялась тому, что удавалось доставать билеты в такие недоступные места.
Конечно, некоторые театры приезжали сюда и устраивали представления на сцене Дома культуры, но приезжали те, чьи представления не были связаны с габаритными и сложными декорациями …
Отзывы по поводу отпусков, проведенных на побережье Черного моря вблизи Сочи тоже появлялись в газете, хотя чаще такие материалы были посвящены отдыху детей где-нибудь в Геленджике или Анапе …
Евгения Кульченкова стала ведущим корреспондентом газеты, и практически не было номера без ее материала.
Даже из родовой палаты она умудрилась сделать интересный материал …
ВИЗИТ К ЗНАКОМЫМ
ДОКЛАД НАЧШТАБА
– Дементий Кузьмич, Свиридов беспокоит. Помнишь такого?
– Здравствуй, Анатолий Иванович. Такого забудешь …
– Собираюсь в гости к тебе. Как, примешь?
– Так с тобой одни хлопоты и неприятности! Или ты их чувствуешь? Давай, приезжай, Женя о тебе скучает, да и я, грешным делом, тоже.
Через несколько дней Евгения Павловна, зайдя в штаб, поинтересовалась – где обещанный ей Свиридов?
– Вот докладывают. Запросил посадку спецрейс вне всяких расписаний. Если спецрейс – то это только Свиридов.
Вечером у Белоглазовых за столом угощали дорогого гостя – офицеры, прилетевшие с ним, обосновались у знакомых в роте, а полковник-ракетчик упросился отдохнуть.
– С чем же ты прилетел, Анатолий Иванович? Ведь без дела ты бы нас не навестил.
– Не приставай к человеку, Дема! О делах завтра поговорите, а сейчас дай Анатолию отдохнуть. Кушай, кушай, Толечка, не обращай на него внимания.
Утром Свиридов заглянул к Белоглазову.
– Так что у тебя случилось, Дементий Кузьмич? Я вчера почувствовал, что что-то неладно. Рассказывай.
– Я тебя, Анатолий Иванович, давно знаю. А вот в каком качестве ты сейчас ко мне прибыл – не знаю. Уж извини.
– Ты прав, Дементий Кузьмич. На, погляди.
Свиридов протянул Белоглазову небольшую книжечку, напоминающую заграничный паспорт. Белоглазов открыл – первые страницы были пустые. Тогда он открыл книжицу с обратной стороны – там вдоль страницы, как полагается, были фотография и данные о владельце. Но дальше …
Белоглазов долго читал убористый шрифт следующих страниц.
– Да, – сказал он, возвращая документ, – Это будет пожалуй похлеще твоего старого, зеленого документа. И прав президент тебе добавил. Теперь я имею полное право доложить тебе … Сейчас вызову своих. А ты, говорят, ракетчика привез с собой? Зови. И если еще кто-нибудь из твоих нужен – зови.
Через несколько минут в кабинете командующего военным округом кроме хозяина кабинета и генерала Свиридова сидели приехавшие со Свиридовым офицеры, начальник штаба полковник Карадонов и начальник спецчасти полковник Гаврилов.
– Итак, товарищи офицеры. Полномочия у генерала Свиридова по сравнению с прошлыми даже расширились, поэтому Константин Петрович доложи-ка нам обстановку. Не всю, а связанную с бывшей ракетной базой.
– Слушаюсь, товарищ генерал. Эта ракетная база, – Карадонов показал на подробной карте, – была по соглашению со Штатами выведена из числа действующих и снята с боевого дежурства. Воинская часть, обслуживающая базу, должна была передислоцироваться еще в конце прошлого года, но … Все остались на своих местах, но часть снята со всех видов довольствия. Соответственно нам срезали фонды.
– Извините, Константин Петрович, что перебиваю. Кто в управлении отвечает за эту базу?
– Генерал Белореченков. Мы неоднократно обращались в Москву, но нам отвечали, чтобы мы не лезли в чужой огород. Поэтому там, в городке около взорванных пусковых шахт, полный беспредел и анархия. Мы по приказу генерала Белоглазова подкидываем им продовольствие из своих фондов, но не так много, и как они выживают – непонятно. Три дня назад вооруженные люди совершили нападение на окружающих села и забрали там продукты питания. Это были офицеры с данной базы. Поскольку никакой связи с базой нет, туда, на базу, был послан помощник замполита … прошу прощения, привыкли … майор Сенецкий. Он никакой весточки не подал, его рация молчит. Пока наверх мы ничего не сообщали, но сегодня крайний срок и мы будем вынуждены доложить.
– Есть вопросы к полковнику Карадонову? Нет? Я дополню. По нашему сведению персонал базы располагает техническими средствами для дальней радиосвязи. Наша служба слежения засекла два сеанса связи, предположительно с Москвой – ВЧ у них ликвидирована, и другие центральные линии связи – тоже. Со штабом связи нет – телефонная линия нарушена. Вокруг территории базы охрана восстановлена, и проникнуть туда не представляется возможным.
– Что известно о численности воинской части, численности населения в городке, о вооружении?
– Разрешите мне? – это сказал полковник Перепелкин с ракетами на петлицах, прилетевший вместе со Свиридовым.
Его внимательно выслушали.
– Благодарю. Тогда вопрос – что намеревается предпринять командование округом?
– Видишь ли, Анатолий Иванович … Можно, конечно, по их периметру выставить свою охранную цепь, но не приведет ли это к вооруженному столкновению? Думаю, приведет. Как вступить с ними в контакт – пока неясно.
– Кто там командует? Или командовал?
– Полковник Степаненко – мужик крепкий, своенравный и плохоуправляемый. За что и генерала ему не дали. Он сейчас там заправляет или не он – неизвестно, но скорее всего он. А какие мысли у тебя есть, Анатолий Иванович?
– Многовато там гражданского населения … Есть куда людей вывезти оттуда?
– Нет. Жилье можно подготовить, но их нужно кормить, трудоустраивать. А у нас в городе уже и без них безработица намечается.
– Понятно … Тогда так. Предлагаю собраться в том же составе, – Свиридов взглянул на часы, – в пять часов. Информация к этому времени будет, не скажу, что исчерпывающая, но будет.
– Все свободны. – когда все офицеры вышли Белоглазов спросил Свиридова. – Что задумал? Поделись.
– Я с тобой, Дементий Кузьмич, лучше потом поделюсь. А пока позови шифровальщика и накажи врачу приготовить в четырем часам две ампулы глюкозы и упаковку аскорбиновой кислоты. Хоп?
– Хоп.
– Тогда позвони Евгении Павловне. Я сейчас к ней приеду и лягу отдыхать. Пусть она меня не беспокоит до четырех, а аскорбинку и глюкозу пусть привезут туда, к тебе.
– Что ты задумал? Ладно, потом расскажешь.
– Женечка, я полежу в той комнате. Только ты не беспокой меня до четырех часов, ладно?
– Ложись, ложись, Толя. Отдохни. Я шуметь не буду.
НЕЗРИМЫЙ ВИЗИТ
Перенос виртуальности на точку занял доли секунды, а дальше Свиридов перемещался медленно. Небольшой город со стандартными пятиэтажками, заметенные улицы с прокопанными дорожками – улицы, по которым давно не ездили на автомобилях.
Он нашел штаб, побывал в разных помещениях, нашел Сенецкого, запертого в небольшой комнатенке. Самое главное, для чего Свиридов отправился сюда – выяснить настроение и намерение руководства этим гарнизоном.
В результате наблюдений он установил, что хотя Степаненко в основном сохранил управление частью, но все вопросы решались коллегиально неким советом гарнизона.
И в состав этого гарнизонного совета входили наряду с трезвомыслящими офицерами несколько экстремистки настроенных людей с неустойчивой психикой.
Действительно, они уже провели «экспроприацию» продуктов питания в окружающих населенных пунктов, рассудив, что областное руководство людей голодными не оставит, и планировали еще подобные операции. Для проведения подобных «эксов» был сформирован специальный вооруженный отряд офицеров, которые и раньше со своими подчиненными не особенно церемонились.
А с теми, кого они грабили, они церемонились еще меньше.
В оружии недостатка не было – все оружие, положенное по штату воинской части ракетной базы, находящейся на боевом дежурстве, осталось при ликвидации ракет на руках. Были даже два БТР’а со 100-мм гладкоствольными орудиями, и боеприпасы к ним.
Настроение было воинственное – у части военных, и весьма тревожное и подавленное у вольнонаемных и гражданской части населения. А поскольку многие семьи включали и военных, и гражданских, то общее настроение можно было оценить как подавленное и неустойчивое.
Свиридов не упускал возможности поснимать – видеокамера у него почти все время еле слышно жужжала. Нередко он включал диктофон, не тратя память камеры на изображение.
Особое внимание Свиридов уделил складу боеприпасов и хранению тяжелого вооружения. Охрана была, но не особенно тщательная, но наличие охраны Свиридова не смущало. На всякий случай он «прошелся» по помещениям складов и осмотрел места возможного заложения подрывных зарядов.
Еще раз напоследок «обходя» административные помещения Свиридов набрел на небольшую запертую комнатенку с весьма любопытными бумагами. Из этих машинописных листков становилось ясно, что в части возникло нечто вроде политической партии, ставящей своей целью установление связи с иностранными правозащитными организациями.