– Пропавший шоколад не может оказаться результатом ошибки в подсчетах? – спросил Лем.
– Нет! – Категорично заявила провизор, изогнув изящные брови. На её форменной рубашке было вышито имя – Каринэ Норбелуни. – Мы проверяем весь склад, и только потом приступаем к ревизии содержимого сейфа. Пустая полка как–то сразу привлекла внимание. Насторожила. Проверка журналов подтвердила наши опасения. Коробка шоколада пропала в промежутке времени в шесть суток.
– Я нисколечко не сомневаюсь в нашем коллективе! Никто из нас не посмел бы так поступить. – Произнесла Инна, стараясь вложить всю свою уверенность в слова и голос.
– Ради шутки? – Предположил Инспектор.
– Какие шутки?! – Старшая медсестра Петрова вытянулась от возмущения и уставилась в негодовании на Лема. – Это медицинский корпус. Здесь никто не шутит.
– Расскажите мне, кто имеет доступ к складу и сейфу?
– Весь персонал. Коды замка известны каждому. Система безопасности меняет шифр каждые четыре месяца.
– Может кто–то из персонала проболтался? Случайно в разговоре с посторонним человеком упомянул код замка?
– Как вы себе это представляете, Инспектор? – Снова возмутилась Петрова.
– Каким образом происходит смена шифра? – Продолжал спрашивать Инспектор, не обращая внимание на эмоции старшей медсестры.
– Начальник безопасности по закрытой сети совершает рассылку. В назначенный день происходит смена пароля. – Ответила Каринэ.
– А рассылка?
– Они самоудаляются из сообщений.
– Их можно восстановить. А можно скопировать, перенести и, в конце концов, отправить кому–нибудь сообщением.
– На что вы опять намекаете, Инспектор? – Эмоциональная старшая медсестра достигла высшей степени своего возмущения. Она сложила руки на груди и приняла оборонительную позу. Надменный взгляд её излучал жгучую злость и ледяной испуг, округлые щеки пылали пурпурным заревом, ноздри вздрагивали от частого дыхания.
– Человек, дорогая Инна, допускает ошибки, намеренно или нет. Преступник ими воспользовался. Чтобы понять, кем и каким образом было совершено преступление, мне нужно знать какие вы совершаете ошибки.
Оскорбленные женщины неохотно дали свое согласие на проверку личных аккаунтов и памяти персональных браслетов.
"Они всего лишь напуганы произошедшим, – размышлял Лем. – Невиновный человек всегда сильно переживает в ходе расследования."
Инспектор сделал запрос начальнику охраны Тэльману на проверку закрытой сети медкорпуса и личных «ай–ди» каждого из сотрудников. Результат может оказаться отрицательным. Тогда сотрудники действительно окажутся невиновными. И это будет означать, что преступник пришел со стороны. Человек, который прекрасно владеет программированием.
«Программирование… хм…» Инспектор ощутил близость какой–то истины, такой простой и очевидной, что она его немного смутила и даже слегка испугала. «Впрочем, не стоит спешить» сказал себе Лем.
Ещё следовало бы опросить пациентов, которые проходили лечение в корпусе за последние шесть дней. Надо получить список у старшей медсестры… Инспектор поморщился, при воспоминании об излишне эмоциональной особе, с которой трудно вести конструктивную беседу.
Пересилив собственное нежелание, Лем все же обратился за помощью к Инне Петровой. Он отыскал её у стойки регистрации и озвучил свою просьбу.
– Много людей, – отметил Инспектор, просматривая список из девяти имен.
– Я добавила к списку разовые обращения. Есть ещё те, кто до сих пор находится на госпитализации.
Госпитализация… Увлекшись работой, Инспектор совсем забыл, что где–то здесь находиться очаровательная спортсменка, потерпевшая неудачу в своем первом соревновании. Он хотел спросить о состоянии Эллы, но боялся вызвать к себе ненужный интерес эмоциональной особы.
– Не думаю, что они имеют отношение к пропаже. – Помедлив, ответил Инспектор. – Вы без моей помощи можете в этом убедиться, обыскав палаты с больными.
– Это против наших правил. Личные вещи пациентов не подвергаются досмотру. Мы ценим здесь частную жизнь.
– В медкорпусе сейчас чрезвычайное положение, дорогая мисс Петрова. Не время проявлять человечность. Скажите, а больные могут знать, где вы храните лекарства?
– Во–первых, аптекарский склад находиться в зоне, куда пациенты не смогут попасть без специального допуска. А во–вторых, чтобы сориентироваться, где что лежит и найти нужное, потребуется, по меньшей, мере пятнадцать минут. За это время сработает сигнализация. Дверь склада не должна находиться в открытом положении дольше семи минут. Как правило, этого времени персоналу достаточно, чтобы взять то, за чем они пришли.
– Дверь ведь можно закрыть изнутри, и сигнализация тогда не включится.
– Да, но тогда тот, кто внутри не сможет выйти самостоятельно. Это хитрый механический замок.
– Хм… – Инспектор удивленно вскинул брови. – И вы продолжите утверждать, что кража шоколада не может быть совершена кем–то из персонала?
Старшая медсестра обескуражено хлопала глазами. Действительно! Столько мер предосторожности, специфических нюансов, которые могут быть известны только тем, кто здесь трудится, а Инна Петрова, как и прочие работники корпуса, убеждены, что вор пришел извне.
– Очень интересно. – Инспектор мысленно облизнулся предстоящей работе. – Будем искать.
Глава 4
Эльдар глянул на часы. Время приближалось к ужину. Незаметно пролетел ещё один день! Ещё один день, почти такой, как тысячи других таких же. Ах, нет. Ограбление! Головоломка, которая скрасит скуку полицейского на Моисее. Преступление на корабле почти такой же нонсенс, как инопланетяне, посещающие Землю. В книгах, которые Моисей вез с собой, Лем с удовольствием читал о подобных фантазиях землян. И почти всегда в ходе своих рассуждений приходил к мысли, что единственными инопланетянами являются именно они – первые космические жители. Для землян, продолжающих вести свою жизнь в пределах одной планеты Лем был именно тем "зеленым человечком", которого люди страшатся и которому приписывают чрезмерное исследовательское любопытство. "И вовсе мы не зеленые", усмехаясь, подмечал он.
Инспектор направился в участок, ожидая встретить там молодого и всегда полного сил сержанта. В предвкушении сытного ужина Лем думал разместиться в своем удобном кресле, за столом с зеленым сукном, возле камина, пиксельный экран которого имитирует пламя огня, и хорошенько поразмыслить над делом, упорядочить полученные сведенья и выдвинуть первые предположения
– Инспектор Лем! – Окликнул его хорошенький девичий голосок.
В кабинете его ждала великолепная Элла Огава. Она сидела в гостевом кресле, прижимая к груди перевязанную руку. Рядом на стол облокотился костыль. Ногу спортсменки перетягивал эластичный бинт.
Лем, разволновавшись, удивленно вскинул брови, разглядывая мисс Огава. И хотя он быстро вернул своему лицу равнодушное и деловитое выражение, Элла, заметив его замешательство и смущение, улыбнулась этому. Грудь инспектора налилась волнением и сладостным трепетом, когда он взглянул на Эллино нежное личико, на ямочки на щеках, проступившие от улыбки. Но тут же острием вонзился в его сердце стыд за то, что не проведал девушку в медкорпусе, хотя и не давал никаких обещаний.
Взяв себя в руки, Инспектор расположился в кресле напротив.
– Я видел… мне очень жаль. Вы хорошо начали свое выступление.
– О! Не стоит меня утешать. Я знаю, что выиграла бы. Если только… – Девушка замялась. Она прикусила губу и взволнованно посмотрела Эльдару в глаза.
Роскошная! От её взгляда он снова ощутил приятную дрожь внутри себя.
– Если только что? – Спросил Инспектор.
– Тренер мне не поверил. Хотя, я уверена, что права. Инспектор, мне кажется, что мой проигрыш кто–то подстроил.
Лем всматривался в глубины карих глаз. Элла говорила искренне.
– А что говорит тренер?
– Райен считает, что это не возможно. Вроде как он сидел за пультом и следил за всеми показателями. И, конечно же, всё было в норме. Райен убежден, что я просто выдохлась. Но я–то знаю, что смогла бы занять первое место! Я тренировалась. Много!
– А как вы, Элла, объясняете случившееся?
– Я подтягивалась. И хотя ощущала усталость в мышцах, я понимала, что смогу достичь рекорда. А потом что–то произошло. Я не сразу поняла это… Стало очень тяжело. Будто я поднимала два или три своих веса! Даже после самых изнурительных тренировок такого со мной не происходило.
Девушка разволновалась. Её темно–алые губки вытянулись и быстро–быстро сбрасывали с себя слова. Инспектор тяжело вздохнул, не в силах сопротивляться воспламенявшемуся чувству, разгонявшему жгучую кровь по всему телу.
– Меня стало тянуть вниз. – Продолжала Элла. – Я сопротивлялась. Изо всех сил! Это было похоже как если бы кто–то ухватился за ноги и тянул меня вниз. – Она глубоко вздохнула. – Я просто не смогла больше удерживаться и отпустила руки. После, обдумывая свои ощущения, я поняла, инспектор, что в моем боксе резко изменилась сила притяжения.
Лем молчал, слушая частое дыхание мисс Огава, стесняясь взглянуть в её глубокие карие глаза. Наконец, он спросил:
– Это возможно?
– Райен утверждает, что заметил бы, случись сбой в подаче давления. Он убежден, что у меня просто начались судороги из–за перенапряжения.
– А это, конечно же, не так?
– Инспектор, я много тренируюсь. Я знаю, что такое судороги. Я знаю те ощущения, когда мышцы просто начинают отказывать. Этого не было!
Инспектор мельком посмотрел на девушку. Бедняжка хотела доискаться правды. Билась изо всех сил, пытаясь перебороть недоверие к своим словам, призвать ко вниманию и пониманию.
– Я сломала руку. И повредила бедро. Как, по–вашему, инспектор, будь гравитация привычная для спортсмена, это произошло бы?
– А что об этом думают в медкорпусе?
– Они не думают. Они латают человека и отпускают восвояси. – Глаза Эллы заполнились слезой. Она смутилась и отвернулась от Инспектора.
Это всегда неприятно, когда изменяется воздействие силы притяжения. Первые минуты трудно передвигать ногами. С непривычки можно и упасть. Иногда трудно дышать и, кажется, будто захлебываешься. Но чтобы сломать себе что–то… Что же, заключил в уме Инспектор, отчасти Элла права. Могла возникнуть неисправность. И компьютеры это должны были зафиксировать. Человеческий глаз иногда не способен уследить за всем происходящим.
– Я обещаю вам, Элла, что постараюсь во всем разобраться.
Инспектор проводил спортсменку до палубы Тора и отправился на ужин. Сержант был уже в столовой.
– Я занял для вас место, Инспектор! – Ларин радушно указал на стул рядом с собой.
– Как соревнования?
– Несчастных случаев больше не было, если вы об этом. У нас новое дело? – воодушевленно поинтересовался Коля.
– Да, и не одно. Кто–то украл из аптечного склада коробку с шоколадом.
Юношеское лицо сержанта не сумело сдержать удивления. Брови его взлетели до середины лба, а нижняя челюсть немного отвисла. Опомнившись, сержант Ларин прикрыл рот ладонью, однако из глаз удивление никуда не исчезло.
– Это ужасно! – прокомментировал Коля. – Какие наши действия, Инспектор?
Лем рассказал сержанту все, что ему удалось выяснить. Затем он раскрыл голограмму часов и переслал список имен Коле.
– Это тебе занятие на утро. Люди из списка – пациенты медкорпуса за последние шесть дней. Опроси их аккуратно. Не говори о пропаже. Спрашивай о том, чем они занимались, пока находились на стационарном наблюдении, знают ли о складе, бывали ли там. Того, кто занервничает больше всего, отметь в списке. Позже мы его вызовем на допрос.
– Я понял, Инспектор. А второе какое?
– Приходила спортсменка Элла Огава. Она считает, что её падение было подстроено.
– Каким это образом?
– Это я завтра постараюсь выяснить.
– Вы ей поверили?
– Нет. Но оснований не верить ей у меня так же нет. Думаю, до полудня я разберусь с этим делом. Как раз тебе хватит времени на опрос.
Глава 5
Утром Инспектор пропустил завтрак, отсыпаясь в барокамере. Очередная бессонная ночь, проведенная в засаде на палубе пилотирования, не принесла никаких результатов. Приведя себя в порядок, Лем отправился к спортивному тренеру. Высокий, с ярко выраженной мускулатурой, самонадеянный и самовлюбленный тренер Райен встретил Инспектора не приветливо.
– Молодая ещё. Я ей говорил – не спеши! Результат всегда можно нагнать перед финалом, когда прочие участники уже выдохлись, а бдительность лидера притупилась. Многие так побеждают. В том числе – Тамара – уже четырехкратная победительница!
Инспектор разглядывал Райена с любопытством и некоторой неприязнью. Природу своей неприязни он не понимал, а потому заставлял себя быть беспристрастным к показаниям тренера. Но то, что зовется ревность, подступало к его сердцу и вытачивало в нем крохотные язвочки.
Они сидели за пультом, в небольшом помещении. Экран перед ними отображал все спортивные боксы. В двух из них в это самое время выполняли свои обязательные упражнения служащие корабельной охраны. Изнуренные приседаниями с тяжелой штангой, подтягиваниями и бегом с утяжелителями их тела истекали потом. Показатели на тренерском мониторе указывали на стабильность гравитационного поля, уровень кислорода и даже сердцебиение тренирующихся.
– Видите – всё в порядке. Как и всегда, – Заметил тренер Райен, проследив за взглядом Инспектора.
– И вы полностью исключаете вероятность неисправности? – Спросил он.
– А кто говорил о неисправности? – Тренер удивленно поглядывал на Инспектора. – Элла твердит, что кто–то подстроил её проигрыш. Но это невозможно.
– Невозможно по какой причине? Технической? Или этической?
Райен долго не отвечал, размышляя о чем–то.
– У нас честный спорт, – наконец заговорил тренер. – Спортсмен много тренируется и побеждает. Техника выполнения упражнения играет ключевую роль на пути к победе. Выполнение тренерских указаний и всё такое… Элла меня не послушала. И проиграла.
– Я вас услышал, Райен. А что если мы проведем диагностику?
– Плановая диагностика всего оборудования производилась перед соревнованиями.
– Это замечательно! А мы проведем внеплановую. Я уверен, вам нечего скрывать. Но если неисправность имела место быть, то лучше бы её устранить в срочном порядке. Чтобы избежать подобных инцидентов в дальнейшем.
Тренер согласился. Через час к ним присоединились техник Андрей Харлан и программист Пит Кармоди из отдела инженерии. Инспектор терпеливо наблюдал за их работой. Райен, отпустив спортсменов и отменив все запланированные занятия, не знал чем себя занять. Безделье делало его нервным.
– Это бессмысленно. – Заявил тренер на втором часу диагностики.
– Вовсе нет. – Спокойно отвечал Инспектор. – Сейчас ребята все проверят и скажут нам, что всё работает по высшему разряду. И мы с вами, Райен, сообщим об этом вашей спортсменке. Разумеется, ей будет неприятно это слышать. Возможно, она бросит спорт. А может, эта неудача подтолкнет её к тому, чтобы всегда и во всем слушаться своего тренера, который дурного не посоветует.
– Скорее второе, – Райен задумчиво слушал Инспектора.
– Так же возможно, что техники обнаружат… – Лем сделал паузу, во время которой обратил внимание, как тренер напрягся от ожидания. – Неисправность. Случай, приведший к травме одного из соревнующихся спортсменов обратит наше внимание на то, что нужно более тщательно подходить к вопросам безопасности на подобных мероприятиях. А Элла будет оправдана. Нет ничего важнее для человека, чем доказать всем, что он говорит правду.