– Извините, Владимир Васильевич! Наверное, у вас ещё перерыв, но мне хотелось проверить качество работы наших людей. Вы довольны ремонтом?
Автоматически Гурский взглянул на часы и подумал, что ему было бы значительно приятнее, если бы его разбудила Виктория.
– Спасибо, Людмила! – сказал он. – Мне всё понравилось, не беспокойтесь. А то, что вы меня разбудили – это хорошо, мне срочно к Виктории Ивановне зайти нужно… – и он проводил мастера РСУ до выхода. Люся удалилась с недовольной миной.
Вернувшись в кабинет и пользуясь оставшимся временем, Гурский просмотрел несколько статей в Интернете по излечению от заикания, но толком ничего не понял. После обеда он вызвал Колобова и попросил его рассказать про те десять заинтересовавших его нераскрытых дел. Николай Николаевич внешне не показывал, что расстроен несостоявшимся повышением, он кратко, но понятно доложил по интересующим капитана делам, а заодно добавил, что утренняя сводка была им тщательно проверена, необходимости принимать к кому-нибудь административное взыскание не имеет смысла.
– Спасибо! – поблагодарил Гурский Колобова. – И всё-таки, Николай Николаевич, не было ли в прошлых делах – хоть в одном – моментов, показавшихся вам чересчур невероятных с человеческой точки зрения? Вы здесь работаете долго и могли бы что-то заметить необычное. Кстати, хочу вас заверить, что ваша работа, на мой взгляд, заслуживает очень высокой оценки, знайте – но это только между нами – я в этом городе не задержусь, у меня совершенно другие планы.
Колобов как-то повеселел, приосанился. И откровенно заявил:
– У нас, Владимир Васильевич, как вы наверняка знаете из печати, вообще всякая чертовщина творится. Все эти аномальные зоны, как я считаю, выдумки местных фантазёров, которые не хотят отставать от американских. У них там якобы в 1947 году тарелка пришельцев о землю брякнулась, а затем пошло и поехало. Весь мир подхватил! За этим стоят хорошие деньги, потому что любой капиталистический рассказчик и слова не скажет бесплатно, а за гонорар – такое наплетёт! Да и понятно: за приличные бабки можно десятилетиями не работать, а только сочинять! И занимаются этим те, кто от работы отлынивает, бездельники всякие. И у нас в Пермском крае таких достаточно, даже, возможно, их здесь скопилось больше, чем в других странах мира, давно Америку обогнали! Нет бы в производительности труда, так они в болтовне пустопорожней обогнали… А если вернуться к тем нераскрытым делам, прямо скажу, Владимир Васильевич, все они шиты белыми нитками. Сами посудите, как можно было раскрыть прошлогоднее преступление, в результате которого исчезли три мужика с дачи, они там собрались на выходные шашлыков поесть на природе, водки набрали. Кстати, как это ни удивительно, но водка осталась цела! И в тот день очевидцы наблюдали огромный красный шар, зависший над дачным посёлком, отчего все пришли к мысли, что эту троицу пришельцы забрали с собой. А на кой ляд пришельцам эти пьянчужки понадобились? Кровь проспиртована, работники никакие – сам уточнял на предприятии, в деле справка подшита.
– Вот как вы считаете? – растерялся капитан. – А если их тоже закопали? – вспомнил он разборки соседей и продвинутую старушку из старого отчёта.
– Исключено! – твердо заявил Колобов. – С них взять нечего, голытьба! Кого там закапывать? Хотя, конечно, земли свободной у нас много… Тут можно и другое предположить: поехали мужики на заработки в неспокойные страны, где человеку, хоть немного умеющему держать в руках оружие, приличные деньги дают. На Украину, например… А что? Это предположение мы не прорабатывали. Если вы не возражаете, то завтра возьму Лысенко, и мы с ним по домам пройдём, навестим жён, родственников, может, что-нибудь в этом смысле наклюнется.
– Не возражаю, Николай Николаевич, – разрешил Гурский, у которого мнение старшего лейтенанта насчёт аномальных явлений разрушило некоторые стереотипы.
Посидев немного в одиночестве и обдумав сказанное Колобовым, Гурский вызвал Лыскову.
– Виктория Ивановна! – начал он. – Мой заместитель – старший лейтенант Колобов – почему-то категорически не верит в существование аномальных зон в здешних краях. Вы не можете что-нибудь пояснить по этому вопросу? Ведь везде же чёрным по белому написано…
– По-озвольте, Владимир Васильевич, пре-ервать вас! – твёрдо заявила Лыскова. – Колобов – весьма странная ли-ичность. У меня, и даже у Яицкого с Лысенко, иногда во-озникает подозрение, что Николай Николаевич игра-ает на руку пришельцам, отво-одит нам, так сказать, глаза. Может, он ими к нам в Упра-авление нарочно заслан, как вы думаете?
Гурский испытал нечто вроде шока, как в тот день, когда увидел, что в небе моментально исчезла облачная тарелка.
– Так вы считаете, что Колобов – сам пришелец? – в изумлении спросил он. – Да разве такое возможно?
– У нас в Перми всё во-озможно! – подтвердила Виктория, затем как бы ненароком спросила: – Ну, хорошо, ста-арлей ста-арлеем, а как насчет про-огулки по берегу вечером? На ужин больше приходить не со-оглашаетесь, так хо-оть погуляем вечерком. Я по-остараюсь молчать по-обольше, чтобы вам кайфовее было. Кстати, родители ве-елели привет передать…
– За привет спасибо, им тоже передайте. И вправду – давайте по бережку пройдёмся сегодня, что-то у меня от ваших дел голова кругом идёт. Вы сегодняшний номер местной газеты не анализировали? Нет там чего-нибудь этакого?
Лыскова вынула из папки, с которой всегда ходила по Управлению, свежую газету и протянула Гурскому:
– Опять кра-асный шар над дачами летал вчера в по-олночь. Как они успели материал в пе-ечать сдать, удивляюсь!
Гурский немного испугался:
– А никто не исчез? Как в том незавершённом деле?
– По-ока неизвестно, – сообщила Виктория, – такое выясняется зна-ачительно позже, когда людей ро-одственники искать начинают. Так я пошла к себе?
– Да, вы пока мне не нужны. Время прогулки с восьми до девяти вас устроит?
– В во-осемь заеду за вами к го-остинице, – сказала Лыскова и вышла.
Из двери гостиницы Гурский выскочил ровно в двадцать ноль-ноль. Но «двенашка» прибыла, видимо, значительно раньше, потому что Лыскова нервно прохаживалась около неё и поглядывала на часы, установленные на фасаде гостиницы.
– Разве я опоздал? – удивился капитан.
– Вовсе нет, мне не со-овсем комфортно по другому по-оводу, – заявила Вика, присаживаясь на водительское сидение.
Гурский забрался с другой стороны и уточнил:
– Это по какому же?
– Странно, что вы не обра-ащаете внимания! Посмотрите на окна го-остиницы…
Выглянув из машины, Гурский заметил, что почти во всех окнах трёхэтажного здания на них глазели по две, а то и по три пары любопытных глаз.
– Вот так всегда, – пояснила Вика, – где то-олько ни появлюсь, всегда та-аращатся. Они там – за окнами – нездешние и не знают, что я си-ильно заикаюсь! Самой про-отивно…
Капитану стало неловко, как будто он лично был виноват в недостатке речи подчинённой. Для разрядки ситуации он решил сделать девушке комплимент:
– Виктория, давно хотел сказать, что вы значительно красивее многих звёзд Голливуда. А на взгляды из окон внимание просто не обращайте, берегите нервы.
– А кого из звёзд Го-олливуда вы знаете? – заинтересовалась Лыскова.
– Да не очень многих, – растерялся капитан. – Точнее, я их не знаю, только в кинофильмах видел. Ванессу Паради, например. Или Робин Райт. Джоли часто в главных ролях снимается…
Лыскова покачала головой:
– Не со-овсем удачные примеры вы-ыбрали, Владимир Ва-асильевич! Ро-обин Райт несчастна, потому что её бро-осил с двумя детьми Шон Пен. Хорошо, что хоть Шарлиз Терон да-ала отлуп этому любителю зна-аменитых женщин. А Ва-анессу оставил Джонни Депп, и то-оже с парой детишек, не хо-отела бы я оказаться на её месте. Про Анжелину Джоли и го-оворить не хо-очется: пятый десяток пошёл, детей усыновила и ро-одила целую кучу, общественной ра-аботы набрала уйму и ра-азъезжает по Африке по-остоянно, с Бредом Питом связалась и ни ему жизни не дает, ни у са-амой времени нет, не говорю уже о её бо-орьбе со всякими бо-олезнями, из-за которых прихо-одится то грудь отрезать, то еще что-то. Как ва-ам такая жизнь? – пытливо посмотрела Вика на капитана.
Гурский был ошеломлён кучей новых неизвестных ему сведений об упомянутых им актрисах и не знал, как ответить. К тому же выслушать такую длинную тираду от заикающейся, хотя и красивой девушки походило на пытку. Поэтому ограничился нервным замечанием:
– Виктория Ивановна! Вы же мне обещали днем, что на прогулке будете мало разговаривать!
– Извините! Я счи-итала, что мало будем разго-оваривать, когда до-оберёмся до до-орожки у реки и выйдем по-огулять…
Гурский молчал, не зная, как смягчить своё замечание. Виктория добавила, подумав:
– Если бы вы зна-али, как непро-осто встречать мно-ожество зна-акомых и незна-акомых людей, которые по со-овету других пы-ытаются найти ме-еня только для того, что-обы разглядеть по-олучше! В наше Упра-авление по несколько де-есятков мужчин прихо-одит без при-ичины, чтобы по ошибке в мой ка-абинет заглянуть! Иногда хо-очется уво-олиться и сидеть в одиночестве дома…
Лыскова остановила машину, они вышли и пошли по узкой посыпанной гранитным щебнем тропинке вдоль речки Сылва, притока Камы. Здесь оказалось хорошее место для тихой прогулки, и народу почти не было. Может быть, из-за позднего времени и напряжённого рабочего дня у граждан города.
– Знаете, Владимир Васильевич! – тихо, очень стараясь не заикаться, сказала Виктория. – Я решила сменить фа-амилию, закон не запрещает.
– И на какую же? – полюбопытствовал Гурский.
– На Любимову.
– Это, как у знаменитого режиссёра?
– Точно. Всё равно она ему теперь не нужна…
– Почему не нужна?
– Он умер не-едавно. Почему вы там в Мо-оскве ничего не знаете? – улыбнувшись своей очаровательной улыбкой спросила Вика. И добавила:
– Буду Викто-орией Любимовой. Нравится?
– Мне и Лыскова нравится… Как только замуж выйдите, то и смените фамилию, – рассеянно сказал капитан. – Мне сейчас про красный шар думается. Обычно ведь в Молебской аномальной зоне фиолетовые шары появлялись, а про красные никто не писал.
– Были и кра-асные, – подтвердила Вика, – всякие были. А в пе-ечати действительно только фиолетовые упо-оминали. Владимир Васильевич! Вы сейчас сказали, что всё равно я сменю фамилию… А на ка-акую лучше сменить?
Капитан подумал и сказал первое, что пришло в голову:
– Например, на Гурскую!
Лицо девушки вновь расцвело улыбкой, и она произнесла:
– Виктория Гурская! То-оже звучит неплохо. Так вы мне предло-ожение делаете?
– Виктория! Нам пора возвращаться, – замял ответ Гурский и потянул её за руку к машине. Лыскова молча повиновалась и больше не разговаривала до самой гостиницы, только слова «До завтра!» у неё хватило сил произнести при расставании.
В номере гостиницы Гурский, используя ноутбук, перерыл свой архив аномальных явлений. Вновь перелистал сайты, касающиеся Пермского края. Затем позвонил дежурному в Управление и уточнил, нет ли новостей с тех самых дач, которые накрыл красный шар.
– Спите спокойно, Владимир Васильевич! – ответил дежурный. – Обычно вечером и ночью у нас жмуриков не находят, если только к утру объявятся! Не волнуйтесь вы так…
Капитан спал совсем плохо. Ему снились кошмарные сны: то внезапно исчезнувшие полотна из коллекции дома Лысковых, то красные шары, заполонившие всё небо над Берёзками, то красавица Вика, у которой без внешней причины стал усиливаться эффект заикания, а строгий подполковник Чечёткин запретил держать в органах МВД людей с неразборчивой речью. В пять утра Гурский вскочил с постели и больше не спал. Особенно он расстроился из-за приснившегося Чечёткина. И как нарочно подполковник позвонил по мобильнику перед самым выходом на работу:
– Как там у вас дела, молодой человек? – спросил он. – Опять, я слышал, красные шары появились?
– Есть такое дело! – доложил капитан. – Но происшествий, связанных с ними, пока не зарегистрировано.
– Ну-ну! – недовольно произнесло начальство и прервало разговор. Гурский ещё во время своего представления понял, что Чечёткину он не понравился, поэтому и на сегодняшнее «Ну-ну» он особого внимания не обратил и быстро устремился из гостиницы.
В первую очередь он вызвал своего боевого зама Колобова вместе с лейтенантом Лысенко и попросил доложить о дополнительном расследовании старого дела об исчезновении троих мужчин с дачи. Оба явились одновременно, причём в руках у Колобова находилась пухлая папка, заведённая по этому делу первоначально. Оба выглядели несколько растерянными.
– Владимир Васильевич! Разрешите доложить, что пропавшие нашлись! – чуть ли не выкрикнул свежую новость Николай Николаевич. У капитана чуть глаза на лоб не выскочили.
– Те, которые с дачи? – на всякий случай уточнил он.
– Так точно! – отчеканил Лысенко.
Гурский попросил:
– А теперь медленно и подробнее. И присядьте, пожалуйста.
– Спасибо, Сусекин-то нас никогда не сажал, по стойке «смирно» ему всё докладывали. Подробнее расскажет лейтенант, – заявил Колобов, когда они расположились за столом, – он смотался с утра до дачного посёлка и там всех обнаружил.
– А зачем вам понадобилось с утра к дачам податься? – заинтересовался капитан.
– Так ведь меня попросила об этом Вика, – не спеша начал Лысенко. – Точно разговор не передам, это нужно сначала сильно заикаться научиться, но если вкратце, то она пришла пораньше и попросила добраться на служебке к дачам, так как вчера там опять красный шар объявился. Сама, говорит, не могу, потому что «Жигуль» сломался, пришлось такси вызывать, только вечером машину налажу, а ты, Серёжа, возьми-ка служебную семёрочку и дуй на ту самую дачу. Чует, мол, её сердце, что там ещё что-то произошло! Приехал я, значит, в посёлок, нашёл дачу, заглянул в окна, а там те самые мужики-алкаши на кроватях дрыхнут! У меня тоже, как и у вас, Владимир Васильевич, глаза чуть из орбит не повылазили… Постучал я в окно, они нехотя проснулись, удивлённо так по сторонам стали озираться, а затем водку искать. Родня-то тот раз все бутылки экспроприировала. Стал я их опрашивать – ничего не помнят! Порадокс времени какой-то получился: у ребят год из жизни исчез!
– И где они сейчас? – спросил Гурский.
– У меня в кабинете, – ответил Колобов, – лейтенант забрал их в машину и ко мне привёз.
– Хорошо, – одобрил Гурский, – вы с ними начинали, сами и заканчивайте. Получается так, Николай Николаевич, что чудеса в Пермском крае ещё встречаются?
– Виноват, ошибочка вышла, – сконфуженно ответил Колобов. – Проштудирую все наши истории из аномальных зон и, глядишь, остальные девять дел раскроем…
На том и порешили. Гурский, оставшись один в кабинете, с удовлетворением потёр руки одна о другую и вышел из кабинета. В коридоре у кабинета Лысковой он остановился, раздумывая, зайти ли сообщить новость, или она уже знает? В этот момент дверь открылась и из кабинета, пятясь, вышли двое молодых мужчин в форме МЧС. Следом прозвучал отрывком кусочек громкой фразы:
– …ме-ешаете ра-аботать!
Гурский спросил у посетителей, что за нужда привела их в кабинет младшего лейтенанта. Увидев капитанские погоны, молодёжь быстро рванула по коридору к выходу. Тогда Гурский всё-таки зашёл к Лысковой и увидел, что она, склонив голову, что-то быстро пишет на листе бумаги.
– Ребята! – сказала она, не поднимая головы, – Если вы не уго-омонитесь, то я вызову на-ачальника Управления ка-апитана Гурского!
Здесь она закончила строчить по бумаге и подняла голову.
– Ой! Вла-адимир Васильевич! Извините, что я ва-ами пугаю пришельцев, на-адоели уже!
– Это и есть воздыхатели?
– Да если бы во-оздыхатели! Ведь ходят-то всё время ра-азные…
Гурскому показалось, что в глазах Вики появились слезы. Тогда он решительно сказал:
– А вы уже знаете, что троих прошлогодних с дачи привезли? Наши: Колобов и Лысенко.
– Да вы что? Вре-еменное смещение на-алицо! Нужно и оста-альные дела копать, так ведь, Вла-адимир Васильевич?