– Ты чего? – лишь смог выдавить из себя он.
– Мне.
– Туда.
– Нельзя.
Твердый, уверенный и до боли холодный тон, казалось, никак не мог принадлежать маленькой девочке. Затяжная пауза, между каждым её словом, добавляла странности всей ситуации. А слово «туда» вообще было произнесено с нажимом, со странным потусторонним акцентом.
Длинные волосы Кэрри при этом приподнялись, будто наэлектризованные, и Михаэль позже никак не мог вспомнить, был ли в коридоре сквозняк, так легко игравший с локонами.
Мгновением позже, девочка оправила своё платье, и, как ни в чём не бывало, отправилась обратно, вверх по лестнице. Михаэлю потребовалось некоторое время, чтобы окончательно прийти в себя, и лишь после этого он тоже поднялся наверх. Упорные поиски девочки не увенчались успехом и Михаэль, злясь на себя, выбрался на улицу.
Ночь уже полновластно вступила в свои права. Большинство факелов, горевших тут и там, погасили. То ли из экономии (Майер вспомнил, что шериф говорил о банкротстве барона), то ли все мероприятия на улице завершились. Поэтому, основное освещение давала «надкушенная» луна, да и ту, частенько прикрывали набежавшие облака. Тем не менее, к собственному удивлению журналист наткнулся на Кэрри буквально за первым поворотом. Та, присев на корточки, гладила маленькую дворняжку. При виде её, у Михаэля отчетливо появилось желание схватить девчонку, потрясти, а лучше сразу придушить. Откуда взялась такая злость, он объяснить не смог, но, много позже, сильно жалел, что сдержал себя. Вместо этого, Майер пару раз сделал глубокий вдох, досчитал до десяти и спокойной, уверенной, как он надеялся, походкой подошел к девочке.
– Кто убил детей из приюта? – вопрос Михаэль задать спокойно, лишь в конце голос немного дрогнул.
Кэрри продолжала играть с собачкой, словно и не слышала вопроса.
Журналист терпеливо ждал, однако на пятой минуте, самообладание начало давать трещину. Слишком много всего успело произойти за один вечер и нервы показали, что они далеко не железные. Повезло, что девочка, наконец, встала на ноги, и, махнув рукой, повела парня за собой.
Идти оказалось недалеко. Кэрри завела парня в какой-то тупик, к счастью, освещенный одним факелом. В центре находился колодец, закрытый сверху досками, явно не использующийся. А вокруг под стенами скопился разный ненужный в хозяйстве хлам. Кэрри встала возле одной из стен и указала пальчиком на собачку, которая тоже прибежала сюда следом за всеми.
– Что?! – чуть не переходя на крик, спросил Михаэль, так и не поняв действий ребенка.
Рука девочки опустилась, а сама она медленно повернула голову к немцу и посмотрела на него, как на умалишенного:
– Ты уже забыл свой вопрос?
– Прекрати говорить загадками! – повысил голос журналист. – Сколько можно? Ведешь себя как ненормальная. То приходишь, то исчезаешь посреди разговора. У меня уже мысли путаются. И да, я не помню, чего я спрашивал про этого пса…
И тут только до Михаэля дошло, он отчетливо вспомнил свой последний вопрос, и даже машинально повторил его вслух.
– Кто убил детей из приюта?
Кэрри подняла руку, указывая на пса. Стоит добавить, что рядом с ним теперь находилось еще две собаки. Одна такого же размера, а вторая втрое больше. А также старый облезлый кот и ворон.
– Ты считаешь, что это очень смешно? Да? Обдурила взрослого человека. Вот здорово, правда? И я ведь тебе почти поверил. Но всему есть предел.
Кэрри не опуская указательного пальца, упрямо смотрела на Михаэля.
– Я сейчас должен поверить тебе, что зверские убийства трех невинных детей совершил вот этот песик???
Кэрри ничего не ответила, но даже не пошевелилась. По всему, было, похоже, что именно так она и считает. Михаэль зарычал, хватаясь обеими руками за волосы.
– Так! Хватит, – заявил вслух он. – Берем себя в руки и идем отдыхать. Бал в самом разгаре, а я, дурак, слушаю бредни девочки-оракула.
Если бы за немцем кто-то следил, то сейчас бы с уверенностью решил, что с головой у парня не всё в порядке, раз он сам с собою общается.
Плюнув в сердцах, журналист развернулся и пошел в сторону замка, где сейчас были танцы, вкусная еда, выпивка, весёлые люди, яркие огни…
Сделать успел лишь несколько шагов, когда его нагло взяли за руку, потянув на себя. И как девчонка успела его догнать? Одной рукой держа парня за кисть, Кэрри протягивала на ладони второй какой-то предмет. Присмотревшись, Майер рассмотрел на ладони обыкновенный монокль.
– Что это? – скорее сам себя спросил он, понимая, что ответа не дождется.
Девочка лишь выше подняла ладонь, чуть ли не тыкая в лицо журналиста. Тот всё-таки взял монокль, и стал рассматривать его, переворачивая пальцами.
– Ну и зачем мне монокль?
Кэрри, быстро подняла руку, указывая на песика. Сделала она этот жест с внутренней радостью, как показалось парню, однако внешне даже не моргнула.
– Собаке подарить? – с усмешкой проговорил Михаэль.
Но всё-таки поднес стеклышко к правому глазу, и посмотрел на «лучшего друга человека». Монокль почти тут же выпал из рук парня, а сам он в ужасе отшатнулся назад, ничего не понимая. В ту секунду, когда взгляд человека, сквозь стекло монокля, направился на пса, ВМЕСТО пса там появилось чудовище! Конечно, эти животные никогда не отличались чистотой и опрятностью. Облезлые, бродячие, порой больные… Однако, монокль преобразовал их в кого-то другого, намного страшнее.
Немного успокоившись и отдышавшись, Майер поднял с земли монокль, тот, как ни странно не разбился и даже не поцарапался. С большими сомнениями, уже считая себя больным на голову, парень вновь посмотрел сквозь стекло. И опять, вместо пса и других животных, взгляд Михаэля различил монстров. Меньших по размеру собак, монокль преобразовывал в странных существ тёмно-красного цвета, с большой, не пропорциональной к туловищу головой. Но если эти двое немного походили образом на человека, хоть и маленького роста, то двое других животных, сквозь призму стекла выглядели намного абсурднее, и, чего скрывать, страшнее. Большой пёс напоминал соразмерного скорпиона, правда, без хвоста и клешней, но с внушительными зубами в раскрытой пасти. А ворон, был такой же птицей, как и положено всем представителям пернатых. За одним лишь исключением: он был абсолютно без перьев, с облезлой, цвета мертвечины, шершавой кожей, а вместо клюва – два смыкающихся зуба. Стоит отметить, что все монстры, поворачивали головы и смотрели на журналиста сразу, как тот начинал разглядывать их в монокль. Но стоило убрать это приспособление, как животные теряли всякий интерес к человеку и занимались своими делами: чесались, смотрели по сторонам, чистили крылья. То есть монстры чувствовали на себе взгляд человека, глядевшего через стекло. Ошарашенный Михаэль провёл опыт, одновременно рассматривая животных с помощью монокля и вторым глазом. И каждый глаз видел лишь свою «картину».
– Что за чертовщина? – пробормотал Михаэль.
– Нет. – Отозвалась Кэрри, – Не черти это. Бесы.
– Бесы?
Девочка кивнула.
– Так ты тоже видишь этих чудищ?! – Внезапно сообразил Михаэль. Появилась надежда, что он не сошёл с ума.
– Конечно. Поэтому, монокль оставь себе. Подарок тебе… папочка.
Этот день продолжал поражать журналиста, даже, когда плавно перешёл в ночь. Немец к тому же совершенно не обратил внимания на то, как его назвал этот ребенок в стареньком платьице.
– Почему? Почему они… бесы тут? Почему ты их видишь? Как такое возможно? Как их уничтожить? Они опасны? Почему я не вижу их без монокля? – поток вопросов так и вырвался из удивлённого парня. Как ни странно, но девочка начала отвечать.
– Бесы появляются там, где люди прекращают жить праведной жизнью, – будто на уроке проговорила Кэрри. – Убийцы, насильники, воры. Просто жестокие или алчные люди. Злые, плохие, агрессивные – идеальное место для обитания бесов. Я их вижу с рождения. Мой дар…
– Постой, постой. – Попросил Михаэль. – Ты хочешь сказать, что эти черти тут только из-за людей?
– Бесы, – снова уточнила девчонка. – Из-за злых людей. Черти не могут вселяться в живых существ…
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. – Последовал исчерпывающий ответ.
– Бесы могут жить в телах животных? – Михаэль, как истинный журналист хотел разобраться во всей этой неразберихе.
– Да…
– В телах людей?
– Очень редко, – Кэрри присела на старую доску и рассматривала свою обувь. – Человек должен быть очень слаб духовно, либо сам даёт согласие… на сожительство, а бес должен быть сильным. Чтоб овладеть телом человека, бес тоже должен быть большим. Такое подходящее тело есть у демонов.
– Бред! Бред. – Возмутился Михаэль. – Такого просто не может быть!
Однако, прямые доказательства немец видел сквозь волшебное стекло и приходилось с этим считаться. Внезапно, одна мысль посетила голову парня и он поспешно, надев монокль, посмотрел на саму Кэрри. Девочка, сквозь стекло выглядела так же обычно, как и невооруженным глазом, разве что силуэт ребенка был чуточку размыт, словно в дымке. Но журналист не предал этому значение, списав всё на своё переутомление и усталость. Увиденное в какой-то мере и разочаровало и успокоило журналиста. С одной стороны, хорошо, что Кэрри не одержима бесами, а с другой, на подсознательном уровне, Майеру хотелось обвинить девочку во всех происходящих вокруг странностях, тем самым успокоив себя. Пусть и отчасти. Почувствовав на себе взгляд Михаэля, Кэрри подняла голову и улыбнулась в ответ. Журналисту стало неудобно и стыдно за свои мысли и подозрения. Он быстро убрал монокль в карман.
– Значит, – подвел итог Михаэль, – все три погибших ребёнка – жертвы бесов? Но зачем? За что убивать невинных детей?
– Или они тоже злые и жестокие люди? – Михаэль уставился с вопросом на Кэрри.
– Пища. Всем нужно питаться. – Ответ девочка произнесла буднично, спокойно, и вроде как единственно верно, но у журналиста от него мурашки пошли по коже.
– Сколько бесов обитает в городе? – Михаэлю было не столько интересно узнать ответ, сколько захотелось услышать живой голос, пусть даже свой.
– Много. Очень много.
– Как их прогнать?
– Только если люди начнут жить праведно, – после раздумий ответила девочка.
– А если я пристрелю пса из пистолета? Что произойдет?
– Физическая оболочка животного погибнет или же будет «жить» с пулей в теле. Чаще бесы покидают такое неактивное тело, и либо ищут новое, либо атакуют своего убийцу. – Монотонно ответила девочка.
– Бес нападает, лишившись тела животного? – Новые подробности оптимизмом журналиста не заряжали.
– Бывает, – подтвердила девочка. – Однако, лишь сильные демоны могут навредить человеку, находясь в своем истинном облике, либо попытаются захватить его тело.
– Сумасшествие… – вновь схватился за голову Михаэль. – А где тело третьего ребенка?
Рука Кэрри, как-то уже привычно, даже породному, медленно поднялась, и указательным пальцем ткнула в колодец. Михаэль хоть и отчётливо понимал, что ребёнок, если и там, то давно мёртв, но, тем не менее, поспешно рванул к колодцу, скидывая с него старые доски и различный мусор. Дело спорилось, и вскоре, немец по пояс перекинулся через бортик пересохшего колодца. При свете выглянувшей из-за туч луны, Майер сумел разглядеть на дне поломанное человеческое тело. Третий ребенок из «Сиротского дома мадам Джонс», третья жертва неизвестного убийцы оказалась найдена. Отличная получится газетная статья с заголовком «Новый журналист нашел убитого». Однако, никакой радости Михаэль не ощутил. Напротив, на него накатила волна апатии. Он слез с колодца и нисколько не чураясь, уселся на землю, прислонившись спиной к колодцу, а в голове была лишь одна мысль-вопрос: «Что теперь делать?». Краем сознания пришло осознание того, что странной черноволосой девочки уже нет рядом. Опять куда-то исчезла…
Михаэль не знал, как долго пробыл в этой прострации, но точно не больше десяти минут. Очнулся он от громкого оклика и чуть позже услышал шаги. Встрепенувшись, немец поспешно поднялся на ноги, впрочем, пронырливый Джейсон успел разглядеть, что его старший друг сидел на земле.
– Что случилось?! – подросток быстро подбежал к журналисту, обхватывая за пояс, предполагая, что тому нужна поддержка.
– Всё нормально! Всё хорошо. Да стою я, стою. Отпусти.
Джейсон, немного обидевшись, отпустил его и отошел на пару шагов:
– Тебя все потеряли. Дядя сказал, что ты обещал скоро подойти, но пропал. Скоро фейерверк, барон обещал что-то грандиозное.
– У меня здесь тоже… грандиозное.
Михаэль рассказал мальчишке о своей находке и честно признался, что растерялся от этого, ненадолго провалившись в свои мысли. От подобного откровения, Джейсон тут же забыл все обиды и стал давать советы.
– Нам вдвоем из колодца его не вытащить. Да и нельзя. Нужно сначала создать протокол и всякое такое. «Всякое такое» подросток произнес таким тоном, будто сам являлся опытным следователем. Михаэль даже улыбнулся своему сравнению, хорошо хоть Джейсон не заметил, иначе мог бы обидеться уже всерьез.
– Поэтому, я бегу за дядей Чарли, а ты посторожи тут. На всякий случай.
Неунывающий племянник семьи шерифа умчался. Михаэль лишь успел договориться с ним о том, чтобы всем говорить, что тело жертвы они нашли именно вдвоем, вместе. Так ненужных вопросов и подозрений будет меньше. Мальчишка легко согласился на эту просьбу.
Через несколько минут неприметный тупичок с колодцем был заполнен кучей народа. Михаэля чуть не снесли прибежавшие, взволнованные люди. Посыпались вопросы, предположения и даже обвинения, правда, пока лишь в адрес полицейских, не дающих защиту народу, и в сторону охранников замка, допустивших подобный инцидент на своей территории. Вот тут, во всей своей красе, как истинный Шериф, с большой буквы, показал себя Чарли Дуэйн. И куда только делся ленивый расслабленный под влиянием алкоголя человек на отдыхе? Вместо него возник кремень. Железный стержень правопорядка.
Главный полицейский Бринстоуна быстро взял ситуацию в свои руки, призвав всех к спокойствию и тишине. Почти сразу, возле него возникли его помощники, быстро нацепляющие полицейские жетоны поверх своих фраков и средневековых нарядов. Выглядело слегка потешно, однако, никто из присутствующих и не думал смеяться. Михаэль предполагал, что у Чарли всего двое полицейских числится в штате. Точно он, конечно, не знал, но в голове упорно всплывало это число. Сейчас же, помимо самого шерифа, немец разглядел ещё четверых, носящих отличительный знак защитников правопорядка. Один из них сразу оцепил небольшую территорию вокруг колодца веревкой, тем самым отгораживая место преступления от многочисленных зрителей.
Один невысокий, полноватый мужчина в костюме аристократа старых времен, бесцеремонно схватил Джейсона за плечо и развернул к себе.
– Мальчик! Ничего не бойся! – торопливо заговорил он. – Я смогу тебя защитить, поверь мне. Расскажи правду. Что ты видел? Наверное, ты видел, как этот мужчина бросил тело в колодец? Но он заставил тебя соврать? Пугал? Угрожал? Так?
– Не смейте обвинять моих гостей! – возмутился барон Гамфри. – Михаэль, как и все здесь присутствующие, прибыл сюда по моему приглашению и я не позволю, кому-либо их обвинять, пока вина не будет однозначно подтверждена.
Джейсон вырвался из цепких рук мужчины и недовольно проворчал:
– Я уже сказал правду! Меня никто не запугивал. Мы случайно нашли. Я захотел узнать, есть ли вода в старом колодце, а Михаэль решил это выяснить.
– Мистер Фокс, – обратился к толстяку шериф. – Михаэль Майер приехал в наш город совсем недавно, а дети пропали намного раньше. То есть, он не может быть виновником преступлений по умолчанию, – Чарли поднял руку, и повысил голос, останавливая возмущённые реплики нескольких мужчин. – Я связывался с Лондоном, и теперь полностью уверен в Михаэле. В дни пропажи детей, он был в Лондоне, и это смогли подтвердить множество уважаемых людей.