– Нет, ты представляешь, этот Эсиг заявил, что якобы у него оперение лучше, черное, словно ночь! А у меня, как у черного болота – мутное и противное! Представляешь?!
– Да, да, у тебя великое горе, только сейчас ты мне мешаешь, – сказал Атлахт и кивком указал на меня. – У нас новый ученик.
– Оооо! – ворон обернулся и уселся на плече Атлахта. – Так я думал, набор давно закончился, он-то че, как белая ворона?
– Ситуация другая. Сейчас будем разбираться, – сказал Атлахт и подошел ко мне. Он сел рядом за соседнюю парту и спросил:
– Тебя-то как звать будем?
Тишина. Нет, честно, думал, что я ему это так сразу скажу?
– Еще один, – закатив глаза, ворон вспорхнул с плеча Атлахта на стол, – Почему в эту академию принимают одних идиотов?
– Будь добр, Сиг, – улыбнулся Атлахт, – Заткнись.
Я молчал, с подозрением осматривая этого человека. Только через несколько минут я сказал:
– Мое имя – Ахилл. Но кто вы?
– Я же уже сказал. Атлахт Церизи, учитель истории талантов академии Инзениум. А это мой тотем, ворон Сиг.
– Не смей путать с Эсиг! – пригрозил Сиг.
– Расположение академии Инзениум раньше было в Сандарне, но так как там давно уже неспокойно, мы расположились в другом месте. Мы помогаем скрываться талантам и обучаем их здесь. Здесь они могут защищаться благодаря своему таланту, перенося его в физическую форму.
– Как это? – удивленно спросил я.
– Поступишь – узнаешь, – отрывисто ответил Атлахт. – Времени у нас мало, сон, знаешь ли, недолговечен, особенно такой, чтобы ты утром его не забыл. Так что не перебивай. Так вот… мы хотим тебе предложить место в нашей академии.
Мне еще никогда не предлагали учиться во сне. Мне вообще во сне ничего не предлагали.
– Ээээ, – ответил я, намекая, что мне все так же нифига не понятно.
– Мы приглашаем тебя учиться здесь. Мы знаем твою ситуацию. Тебя отправляют в Сандарн, – на этих словах холод пробежался по коже. – Здесь ты будешь под защитой.
На секунду наступила тишина.
– Подождите, вы…
– Так, стоп, – Атлахт посмотрел на часы, – Время вышло. Но ты не переживай. В следующую ночь мы снова встретимся. И, пожалуйста, пораньше ложись, мне тоже спать хочется. До встречи!
И на этих словах учитель истории талантов развернулся и пошел прочь.
– Подождите, подождите, пожалуйста! – я не мог это так просто оставить. Нет, серьезно. Что за бред? – Вы издеваетесь? – единственное, что я вычерпнул из своей каши в голове.
– Нет.
– Это шутка?
– Нет, – то же самое.
– Розыгрыш?
– Нет.
– Да что тогда это? – терял терпение я.
– Самый безопасный способ пригласить тебя здесь учиться, – улыбнулся Атлахт, совершенно не раздраженный моими гневными вопросами.
– Вы понимаете, что в это сложно поверить?
– Ты не веришь самому себе?
– Я не сумасшедший.
– Сумасшедшие всегда верят только себе. В этом-то и заключается их нормальность.
– Сумасшедшие не нормальные!
– Ну как сказать… на самом деле тут очень прозрачная граница.
Кажется, я знал, кто тут сумасшедший.
– Почему я должен вам верить?
– А почему нет?
– У меня нет оснований верить вам.
– А у меня нет оснований лгать тебе.
– Ложь, – да, я не хотел сдаваться.
– Ложь? – удивился тот.
– Как я могу вам доверять, если не знаю, кто вы. Черный делец?
– Ммм, хорошая аргументация.
Он меня доканывал.
– Навееерное… – протянул Атлахт, – потому что у тебя нет выбора.
– То есть?
– В Сандарн отправляют на смерть. Ну, обычно.
Откуда он это знал?
– А дельцы мне смерть не предлагают?
– Я тебе ее не предлагаю. Наоборот, могу помочь ее избежать.
– Почему же мне так повезло?
– А ты против?
– Хватит отвечать вопросом на вопрос! – повысил я голос. Что обычно не в моей манере.
Нет, не так нужно было добавиться ответов. Вежливость, вежливость, Ахилл. Только так можно получить информацию.
– Все же вы должны меня понять. То, что сейчас происходит, не естественно. Это…
– Непонятно, – кивнул головой Атлахт. – Но тебе придется это принять.
– Чего вы хотите?
– Все, что хотел на сегодня, я уже сказал. Знаешь, слишком много информации давать тоже вредно.
– Но нельзя оставлять меня в таком состоянии!
– Тогда не оставайся в нем.
Блеск. Лучший совет, который я получал когда-либо. Атлахт повернулся и пошел к выходу.
– А если я не соглашусь? – крикнул вслед.
– Сомневаюсь. Ты хочешь в Сандарн?
А кто-то хорошо меня знал.
– Хорошо, а как я попаду в вашу академию? Это… это невозможно! Я под охраной! Как вы выведите меня из моего города?
Я увидел, как Атлахт открыл дверь и тут же развернулся.
– Очень просто, друг мой, – произнес он и улыбнулся. – Ты сам сбежишь оттуда.
5 глава. Побег
Честно готов признаться вам, что я – исключительно ленивый человек. Среднесуточная норма сна человека – восемь часов, я же зачастую готов проспать пятнадцать, а то и больше. Поэтому бедной бабуле приходилось постоянно будить меня, так как даже будильник здесь бессилен. Вчера мы легли совсем рано, поэтому сегодня и рано проснулся. В редкие моменты я мог встретить рассвет, поэтому сейчас тихо сижу и жду, когда весь горизонт окрасится в розовато-желтый цвет— именно в это время Сергей и бабуля завтракают. По пути из комнаты на кухню находу натягиваю теплый свитер на голову. Дело идет к осени, постепенно холодает, так что из свитера я практически не вылезаю. От кухни идет аромат черного чая и тихий разговор между сыном и матерью.
– Что делать будем? – спрашивает Сергей, отхлебывая из чашки. – Можно попросить моих друзей выкрасть его при перевозке в Сандарн, но что делать с чипом?
– Нам нужен хирург, желательно в отставке, и уже отвоевавший на войне, – задумчиво произносит Нифилия Дмитриевна, – такой человек знает про чипы и как их вынимать без вреда самому хозяину.
– Но где мы его найдем? – протягивает Сережа пустую чашку.
– В этом-то и дело, – хмуро говорит бабуля и наливает чая из чайника.
Воспользовавшись паузой, я захожу на кухню. Сидящие взглянули на меня.
– Опань-ки, уже проснулся! – всплескивает руками Нифилия Дмитриевна. – Чой так рано-то, а?
– Спать не хотелось, – отвечаю я и сажусь на свободный стул. – Нальешь чаю?
– Конечно, – бабуля, поспешив, встает, берет с полки пустую чашку.
Сергей крутит в руках кружку с уже остывшим чаем и задумчиво глядит на потертую поверхность стола. Я тоже смотрю, но не на вполне интересные узоры на скатерти, а на Сергея. Поделюсь с вами своим наблюдением, что люди во время еды чаще смотрят в разные стороны, но только не на своих соседей по столу. Это бывает не всегда, но часто. Так же и Сергей. А у меня порой так происходило из-за приступов застенчивости (я их так называю). Хоть люди и зовут меня «в меру наглым».
Бабуля наливает мне и Сергею свежего чая. Внезапно раздается звонок. С опаской мы все глядим на дверь. У меня все холодеет изнутри, так как я знаю, что если кто-то из полиции нагрянет сюда, больше я уже не смогу попасть к Нифилии Дмитриевне. В этот момент рука Сергея зависает в воздухе вместе с кружкой. Секунда – и горячая коричневая жидкость проливается на бежевые брюки Сережи и окрашивает их в темный цвет. Понадобилась еще секунда, чтобы услышать…
– ААААААААААААА!!! МАМААА! ТВОЮ Ж ДИВИЗИЮ! ААААААААААА!!!
С перепугу мы все бросаемся к кричащему Сереже: Нифилия Дмитриевна с ковшиком воды, а я – с полотенцем, лежавшим под рукой. Не успели мы к нему подойти, как в дверь врывается сам инспектор Шамид с пистолетом и криком:
– Всем ни с места! Руки за голову!
Дважды перепугавшись и отпрянув от Сергея, мы поднимаем руки вверх над головой так быстро, что невольно ударяем ковшиком бедного Сережу. Раздается третий крик:
– АААААААААА!!!
А затем резко наступает тишина. Остается лишь звук расплескивающейся воды, стонущего Сергея и странно дышащих от перепуганас. В эту минуту я думаю, что умру именно здесь. Но потом мы все успокаиваемся, берем себя в руки и оглядываемся вокруг. На удивление, первой очнулась Нифилия Дмитриевна:
– Д-добро пожаловать.
Что сказать. Истинная хозяйка. Даже неприглашенных с заиканием, но поприветствуем. Инспектор Шамид смущается, но отвечает:
– Это… кхм… Мне очень жаль. Я услышал крик и подумал, что могло что-то случиться. Ну знаете… воры, убийцы, мало ли всякого сброда… вот.
– Ааа, ну да, да – кивает головой хозяйка квартиры, трепетно прижимая к себе известный ковшик.
Снова тишина. Я говорил, что ее очень люблю? Проблема в том, что всегда находятся люди, которые ее нарушают.
– Я-то пришел с одним делом, – инспектор немного мнется, но с присущей уверенностью продолжает дальше: – Стало известно, что один талант сбежал из дома, – Шамид окидывает меня внимательным взглядом, – и остановился здесь.
Все присутствующие в комнате смотрят на меня. Я делаю то, что делал всегда в таких ситуациях:
– Заметьте, сбежал во время вашего дежурства, – да, я тоже бываю наглым.
– Неужели, – даже слышно, как скрипят зубы инспектора. Бррр. – Но, к сожалению, я должен вернуть тебя обратно домой.
Этого я никак не хочу. Это совсем не входило в мои планы. Совершенно.
Нужно что-то делать.
– Инспектор, неужели эта женщина заставила вас гоняться за мной по всему городу?
– Конечно же, нет, – хмурится Шамид, – Вчера пришло известие о твоем уходе из школы.
Я чувствую, как кровь приливает к лицу.
Мерзкий марсианин. Слишком быстро.
– Я не уходил, – произношу со злостью.
– Да? Твой директор и вовсе сказал, что ты сбежал, – качает он головой.
Воспоминания о хищной улыбке марсианина вызывает у меня болезненную гримасу. Мерзкий лжец. Он ведь сам меня выгнал. Гримасу замечает Шамид и со вздохом произносит:
– Нам лучше поговорить.
С каждой минутой эта ситуация нравится мне все меньше и меньше. Учитывая, что меня не заставили сразу покинуть этот дом и пока не заперли в домашней «клетке», все считается очень даже неплохо. Однако…
– Хорошо, – соглашаюсь я и указываю на дверь гостиной, – проходите.
У инспектора мои слова вызывают легкую улыбку. Шамид идет сразу, а за ним и я. Когда мы входим в гостиную, Нифилия Дмитриевна и Сергей закрывают дверь и садятся на ближайший диван, расположенный возле боковой стены. Комната небольшая – один большой диван, два кресла, маленький телевизор с вогнутым экраном (когда-то считавшийся невероятно крутым).
Разговор начинается не сразу. Моя нервозность, постоянно нарастающая момента появления Шамида в нашем доме, выражается в быстрых постукиваниях ногой по полу. Инспектор откладывает свою шляпу, удобно садится и, скрестив ладони, словно профессиональный психотерапевт, начинает говорить.
– Ситуация с тобой несколько сложная. Как за инспектором высшего класса, за мной стоят пятьдесят талантов, и нужно следить за безопасностью каждого. Под безопасностью я имею ввиду, – он делает многозначительную паузу, – защиту от дельцов черного рынка. Тех людей, которые хотят использовать вас для выкачки талантов.
– Я знаю, – нетерпеливо говорю, – переходите к делу.
– Ахилл! – возмущенно произносит Нифилия Дмитриевна. Под ее взглядом я невольно смущаюсь и безнадежно вздыхаю. Сдаюсь.
– Поэтому ты должен понимать, что я пытаюсь тебя защитить. Мы не маемся без дела. И без вас, талантов, хватает забот. Убийства, взломы, кражи… Чего я только не видел. Но все-таки. Ваши таланты дорого стоят, и они очень нужны людям. Пойми, – стукнул по столу Шамид, – ты можешь спасти тысячи жизней наших людей, которые сейчас сражаются за наше государство! Это не просто слова. Это реальность! И ты должен это понимать!
Как непросто объяснить взрослым, что наше детство еще не закончилось, что хочется гулять, веселиться. Что нас не интересуют проблемы взрослых. Что мы еще такие эгоисты, пофигисты и совсем далеки от понятия «войны».
– Это долг каждого гражданина Намры! Это нужно понимать с самого рождения!
Долг? Не успел родиться, а уже что-то должен. И этот мир нам действительно нужно спасать? Он уже на грани пропасти. Бездонной пропасти.
– Ты должен использовать свой талант для благих целей. Для спасения тысяч людей…
Как просто взрослым взвалить проблемы на наши плечи…
– Это долг! Долг!
Как просто принимать их проблемы, потому что они – взрослые…
– Ты станешь героем!
Потому что они – умнее…
– Ты спасешь мир!
Потому что они – правы…
– Я понимаю, – отвечаю я, не поднимая головы. – Я поеду в Сандарн. Мне уже некуда деваться.
Инспектор благосклонно улыбается:
– Ты не должен думать, что это ужасно и плохо. Ты должен понимать цену своего решения.
– Да, знаю.
– Однако эту неделю тебе придется просидеть в доме. В СВОЕМ доме, – уточняет Шамид. – Тот, который официально считается твоим. Твои передвижения в академии и вне дома будут фиксироваться. Периодически будет болеть голова из-за чипа, но не беспокойся, это означает, что мы лишь переживаем о тебе.
Какая… забота.
– Через неделю отправляется самолет в Сандарн, к этому времени ты должен быть уже готов.
– Что мне нужно взять?
– Все самое необходимое. В воскресенье мы придем за тобой и проводим. А сейчас иди собирайся, нам нужно идти.
Я остаюсь на месте. Я вообще собирался попить чай…
– Не заставляй нас ждать.
Сразу встаю. Все-таки еще сорок девять талантов, кражи и убийства – за что-то же надо уважать чужое время.
Хорошо, что я вчера не стал распаковывать рюкзак. Все необходимое уже лежало там. Единственное, что я кладу еще – это новая книга Аделины, которую подарил мне Сергей. «Пошел прочь» – истинно ее лучшая серия книг.
Когда я спускаюсь, сквозь приоткрытую дверцу гостиной я слышу разговор:
– Этот ребенок очень дорог мне, знаете. Хоть в нас и нет ни единой капли родной крови, он – мой ребенок. Я воспитала его, любила, дала то, что не дали его родители.
– Как получилось, что вы воспитали его? – спрашивает инспектор.
– Вы знали, что до одиннадцати лет его избивали каждый день? Я никогда не забуду тот момент, когда мы впервые встретились. Я возвращалась с магазина, купила молоко для Сергея, он тогда уже закончил академию. Пошла по короткой дороге, через парк и вижу – кто-то валяется на дороге. Это был он. В легкой рубашке, измятой и порванной, без обуви, с изорванными штанами. Но боже, меня испугало не это. Сколько порезов и синяков. Один глаз совсем расплылся, он не мог его открыть. Эти порезы… его били не то что кулаками – это определенно был нож. Ему было всего семь лет.
После слов Нифилии Дмитриевны наступила долгая пауза. Я тоже помнил этот день. Отца снова отругали на работе, и он вернулся пьяным. Мама получала кайф от героина, поэтому ничего не помнит. Наверное, только ради наркотиков она пошла на целителя. Я сбежал из дома, разбив окно на первом этаже. Отец к этому времени уже успел сломать дверь в комнату, в которой я прятался. Еще секунда, и он схватил бы меня за ногу, но я успел. Я смог. Я сбежал. Уже в парке потерял сознание. А когда проснулся, мне казалось, что я попал в рай. Мне впервые предложили чай. С малиной.
Я не дожидаюсь реакции Шамида, а снова поднимаюсь наверх. Вернуться снова в тот дом, что принес мне столько страданий?
Мне уже не семь лет.
Я могу побороться за свою судьбу.
Я изменю ее.
Возле дома бабули и Сережи растет высокое дерево. Некоторые его ветки сломаны, благодаря одному человеку. Возможно, вы его даже знаете.
Возле входа в здание стоит полицейская машина. Мой велосипед лежит в кустах, куда я его бросил вчера ночью. Обойти эту охрану и сбежать на велосипеде – задача не из легких. Но когда у меня были легкие пути…
Одно из правил безопасности, которые раздавали нам в академии, гласило «Будьте внимательны! Когда переходите дорогу, сначала смотрите налево, а потом направо!». Я в том буклете еще и приписал кое-что от себя. Так как это была заготовка для других копий буклетов, переданных на проверку директору, надпись была прочитана всеми учениками! И она гласила:
«А также смотрите наверх!»
Так вот, друзья мои, это чистая правда. Я на сто процентов уверен, что человек, на которого я падаю с четвертого этажа, этого буклета не читал. Иначе бы точно смотрел наверх.