– Это все, вроде, так, но почему же руки и ноги так трясутся? – сказала Вика вслух и дотронулась до двери в избушку.
Дверь со скрипом отворилась, волна сырости изнутри выплеснулась наружу, медленно окутала сначала ноги, потом спину, слегка задержавшись на голове, и укатила в лес.
– И что это было? Меня что, воздух обнюхал? Хорошо, пусть так, мой абсурд пока продолжается, – Вика махнула рукой и переступила порог.
В комнате было темновато, небольшие лучи света, которые пробивались в щели ставен, слегка освещали пространство внутри.
– Уборка – да, именно! Если заняться делом, нервы придут в порядок, и, тем более, похоже, ночевать мне придется сегодня здесь, – громко, медленно проговаривая слова, Вика гуляла по дому. – Надо открыть ставни, а то ничего толком не видно! И найти тряпку, без метлы обойдусь, – улыбнулась Вика. – А я реально глупость сморозила, на метле летать…
С трудом отодвинув щеколды на ставнях, Вика долго разглядывала стекла. Они и в правду были необычные – очень толстые, с мутноватым зеленоватым оттенком, разных размеров.
– Старинные, но похоже на бронебойные. Очень любопытно! В сторону мои дурацкие страхи, я кроме своей лаборатории толком ничего в жизни не видела, а так хоть мир узнаю! – подбодрила она себя.
В углу комнаты был красивый камин, сложенный из больших речных камней, рядом лежали дрова, но их было совсем немного.
Осмотрев получше дом, Вика занялась поиском спичек и тряпки.
Рядом с камином стояла кровать на пнях, в другом углу вплотную друг к другу стояли три массивных сундука.
Возле большого окна расположились круглый резной стол и одна лавка, сбоку – небольшая полка с глиняной и чугунной посудой.
– Что ж, вполне аскетично – и со вкусом, я бы сказала…
Ведро она не нашла, зато нашла деревянную кадушку.
– Надеюсь можно ее использовать, чтобы помыть полы? Ладно, сначала надо найти спички…
Первый сундук открылся легко, почти весь он был наполнен свечами. Сбоку лежал тяжелый чугунный подсвечник, мешок с солью и драгоценная коробка со спичками.
Вика установила подсвечник, зажгла свечи, и комната мгновенно преобразилась.
День прошел очень быстро. Вика ходила на ручей за водой, вымыла полы, убрала клубы паутины, собрала в округе ветки для камина и сумела его затопить. Заодно удалось набрать грибов, из которых получился неплохой суп, который она сварила, установив чугунный котелок на крупные крючки, похожие на треногу в камине. Открыла второй сундук – он был забит старинными книгами. Пыталась прочесть хоть страницу, но текст не поддавался расшифровке так же, как не поддавался попыткам открыть себя третий литой сундук, без видимой крышки. Осмотрев со всех сторон все возможные варианты найти ее, Вика села на пол возле него и разглядывала едва проступающий рисунок на боковой стенке.
– Что, не получается? – услышала она за спиной уже знакомый сиплый голос.
Вика резко развернулась, и, не удержав равновесие, завалилась на бок.
«Даже мышь, через эту скрипучую дверь не проскочит незамеченной, а я не услышала, как она зашла», – подумала Вика, понимая, что мандраж в руках и ногах возвращается.
– Я тебе не мышь, – ухмыльнулась женщина. В руках она держала двух убитых крупных зайцев, прошлась по комнате и бросила их возле камина на пол. Выбрав глиняную чашку побольше, налила из чугунка суп и уселась за стол.
Вика боялась проронить хоть слово.
– Знатная грибовница, – улыбнулась женщина и, с аппетитом подскребывая ложкой, посмотрела на Вику.
– Спасибо, – искренне смутилась Вика и уселась на сундук.
– Ну, ты это, в зеркало посмотрись – и откроешь свой сундук, – продолжила женщина.
– Но здесь нет зеркала… – Вика еще раз внимательно стала осматривать стены дома.
– И разве это мой сундук? Простите, что я открыла эти два, я искала спички.
– Твой, твой, пока ты здесь, – зевнула женщина и пошла к кровати. – А зеркала есть везде, – уже тише сказала она, укутываясь в одеяло.
– А мне где лечь спать? – смелее спросила Вика.
– А, что? Сундуки чем тебе не кровать, – поправляя подушку, женщина удивленно посмотрела на Вику и, махнув рукой, отвернулась к стенке.
«Ладно, поняла, доброй ночи», – подумала Вика.
– Доброй, отдыхай, у меня сегодня был такой спокойный день… – услышала она в ответ.
Вика побоялась шуметь, хотя очень хотелось найти в доме зеркало, свернулась калачиком на жестких сундуках и мгновенно уснула.
Утром Вика проснулась от настойчивого стука в окно. Комната была пуста, женщина ушла с рассветом. Через мутное стекло невозможно было разглядеть кто стучит, и она вышла на улицу.
– И что тебе надо? – спросила Вика довольно крупную птицу, которая продолжала стучать клювом в стекло. Та, заметив девушку, прекратила и защебетала, быстро кивая головой.
– Хорошо, – кивнула ей в ответ Вика. – Но прости, я не понимаю, что ты говоришь…
Птица взмахнула крыльями, сделала круг над избушкой и села рядом с Викой.
– Все равно не понимаю, сорри… – разглядывая птицу, сказала Вика.
Та в ответ сильно клюнула Вику в ногу и улетела.
– Ну да, диалог не удался, но больно же! – крикнула ей вслед Вика, потирая лодыжку.
Вода в ручье была ледяная, но Вика, не обращая внимания на холод, умывалась и думала, как открыть сундук и где же в доме зеркало.
– Еще зайцы эти… Надо их как-то приготовить, наверное, просто пожарить, – думала она. – Да, я тут уже скоро совсем освоюсь, интересно, надолго она в отпуске?
Осмотрев внимательно еще раз весь дом, зеркало она так и не нашла, поэтому занялась приготовлением еды. Потом, выбрав книгу в толстом старом кожаном переплете, попыталась ее почитать. Света в доме было мало, и она вышла на улицу. Только раскрыла книгу, как вновь появилась птица и сильно клюнула ее в руку – так, что книга упала.
– Ничего не читай! – услышала она пронзительный свист в голове.
– Хорошо, не буду! Так бы сразу и сказала… – подняв руки вверх, Вика пыталась найти взглядом птицу, но та исчезла.
– Свист на голос знакомый похож, – мелькнула у нее мысль. – Ладно, похоже, мне показалось… – но книгу все же закрыла.
Покрутившись еще раз возле последнего сундука, Вика уселась на него, поджав ноги и облокотившись на стену.
– Может, ножом подковырнуть? Знать бы еще где, он полностью литой… – думала она.
Вдруг спина почувствовала ненавязчивый холодок. Вика резко отпрянула от бревен на стене и стала внимательно их разглядывать.
– Бревна как бревна, но что-то не так… – погладив их рукой, она не смогла нащупать стык. – Стекло! Это зеркало! Вот замаскировалось, надо же!
Осторожно ощупав его рукой, она прикинула его размеры, но отражения не было видно.
– И как мне открыть сундук? Женщина сказала: «Посмотрись в зеркало», ну, смотрю, только это зеркало не хочет отражать ничего… Как? Может его просто помыть? – и Вика помчалась на ручей за водой.
– Да, все гениальное просто… – шептала Вика, медленно промывая зеркало водой. Она уже видела себя в отражении и шепотом разговаривала с зеркалом.
– Как же ты так спряталось в бревна? Это просто невероятно – впитать в себя окружение…
Зеркало было из толстого стекла, как и окна. Оно постепенно становилось чистым и внимательно изучало Вику, пока та поправляла волосы и заглядывала себе в глаза.
– Сейчас еще свежей воды принесу, – подмигнула она зеркалу и слезла с сундука. Уже дойдя до двери, медленно обернулась назад. – Точно, не показалось!
На сундуке проявилась слегка приоткрытая крышка… Вика медленно поставила кадушку на пол.
– Бинго! – улыбнулась Вика, еле сдерживая любопытство, принесла чистой воды и вымыла до блеска зеркало.
В сундуке лежало длинное старинное платье черного цвета из грубой ткани. Вика достала его и внимательно разглядывала. Два элемента на нем совершенно отличались друг от друга.
Большой, воротник, тоже черный, был из другой, нежно-воздушной ткани с шикарной ручной вышивкой. И толстая сеть из кожи животных, смешанная с шерстью, покрывала все платье до подола.
«Оригинально, – подумала Вика, – но сеть мне кажется лишней».
И взглянув на секунду в зеркало, застыла в шоке. Она смотрела на свое зеркальное отражение, одетое в это платье… Но платье лежало на сундуке.
– По-моему, тебе идет… – сиплый голос за спиной помог Вике очнуться.
– Ну да… – тихо ответила Вика. – Сеть только мне кажется лишней.
– С этой сетью тебя никакое зверье ни учует и не увидит, не то что люди. Так что она не лишняя, – ухмыльнулась женщина. Ты надевай давай и пошли в лес, мне колья подточить надо в яме. И, кстати, забыла сказать. Платок мне свяжи, а то этот старый уже у меня.
Вика удивленно посмотрела на женщину, у которой старый рваный пуховый платок был завязан на поясе и несмело спросила:
– А шерсть? Да я и вязать не умею…
– Уже умеешь. А шерсть, или из чего вы там вяжете, это твоя забота.
– Я не спросила, как вас зовут, – смелее произнесла Вика.
– Ловушка я, так можешь и называть… – засмеялась женщина и уселась за стол.
– Молодец, что зайцев пожарила, ты мне нравишься. Одевайся, пока я перекушу, – добавила она.
– Может, лучше в спортивном костюме в яме лазить? – деловито поинтересовалась Вика.
– Платье надевай, толку от тебя в этом твоем спортивном костюме, ты даже кабана не поднимешь, – скривившись, сказала Ловушка.
– Ну да, логично, как я еще кабана подниму, – улыбнулась Вика, приняв слова Ловушки за шутку.
– Какие шутки? – вдруг разозлилась Ловушка, отложив заячью ногу в сторону. – Ты на себя посмотри, ветром сдуть можно, ничего поднять-то не сможешь. А платье тебе силы выделит в любом количестве, какое потребуется. Это понятно, ученая ты моя?
– Отлично, – удивилась Вика. – Я иногда переживала, что сил маловато…
– Ну вот, можешь теперь не волноваться, медведя, если надо, уложишь легко. Ладно, одевайся и дай мне доесть, не люблю я много говорить. Могла бы сама все прочитать, книги тебе на что?
– Книги… – Вика шагнула в сторону и потерла больную руку, в которую ее клюнула птица.
– Так, вот тебе топор, смотри, он острый, и веревка. Там кабан свежий, домой его отнеси, а колья поправь и подточи топором. Вторая яма возле озера, там дерево упавшее, не ошибешься. Да смотри, сама не провались, я ветки убрала, но все равно смотри под ноги, – дала указания Вике Ловушка. – А я вернусь к ночи, у меня еще много дел.
Вика присела, всматриваясь в яму.
– Ловушка, кабана вижу, но, по-моему, там человек еще! Посмотри!
– Он нам без надобности, отодвинь его в угол.
– Ну как же! Может, похоронить? – Вика в растерянности смотрела на Ловушку.
– Ну, похорони, сердобольная моя, лопата на чердаке есть, вроде. А то и правда, что он мне яму портит, это ему не могила, – злобно оскалилась Ловушка, повернулась, и больше не проронив ни слова, растворилась между деревьями.
Вика долго в растерянности сидела рядом с ямой, иногда кидая в нее сухие травинки. С грустью смотрела на испорченный маникюр, покусывая кончики грязных своих волос, собранных в хвост.
– Я, конечно, понимаю, что моя жизнь за последние дни, скажем так, сильно, до невероятности, изменилась, и я сама в этом виновата… Голову я помою, можно нагреть в чугунке воды… Но как я сейчас должна закопать труп? А-а-а-а! – заплакала Вика и закрыла лицо руками.
Легкая волна теплого воздуха дунула ей в лицо. Вика медленно открыла глаза, боясь пошевелиться. Огромный воротник на платье стал медленно переливаться волнами. Цветы на вышивке на глазах меняли цвет, из черных они менялись на светло-зеленые, потом на лиловые… По спине прокатилась волна успокоения и умиротворения. Хвост на голове распустился, и она почувствовала, как кто-то медленно расчесывает ее волосы…
– Это что еще такое? – прошептала Вика, рассматривая воротник с переливающимися цветами. – Ты что, меня успокаиваешь?
Слегка ощутимым ветром воротник поднялся и промокнул ей слезы на лице.
– Это перебор. Вы что, хотите, чтобы я с ума сошла?
Волны на воротнике слегка замедлили движение, цветы стали голубыми.
– Согласна, – тихо сказала Вика. – Я многого не знаю, может, и стоит почитать вашу библиотеку. Однако спасибо, мне действительно лучше, страх пропал, отчаяние тоже, вроде. Спасибо…
И она аккуратно погладила воротник, поправляя платье.
– Хорошо, будем считать, что я девушка смелая, – громко сказала Вика вслух и, привязав веревку к дереву, закинула другой конец в яму.
Аккуратно спустившись, она проворно связала веревкой кабана, стараясь не смотреть на человека, и быстро вылезла наружу. Легко вытянула его из ямы, уже не очень удивляясь своим новым возможностям, и стала его разглядывать.
Кабан явно провалился в яму недавно, на нем была свежая кровь от удара о кол и еще теплая шерсть, которую Вика тщательно ощупала.
– На платок совсем не хватит, – вздохнула она. – Но с чего-то надо начинать, а то я тут навечно застряну, – и, отвязав веревку от дерева, поволокла кабана в избу.
На чердаке лопата оказалась на виду, и еще Вика заметила в углу веретено с прялкой, бережно укрытое пыльной тканью.
Возвращаться к яме очень не хотелось, но она пошла.
Человек лежал страшно скрючено, обхватив руками кол. Вику всю трясло, но она, стараясь не запаниковать, туго перевязала его веревкой и мгновенно вылезла из ямы.
– Сначала надо выкопать ему могилу, – говорила она сама с собой, – не могу на него смотреть. А потом вытащу и быстро положу, вот, так и сделаю, – успокаивала она себя.
Легче всего ей далось в этот день наточить колья в ямах, сначала в одной, которую она освободила, потом во второй, у озера, которую нашла достаточно быстро… Уже стемнело, и Вика медленно шла к избушке. Усталости она почти не чувствовала, платье помогало, силы действительно пополняли утраченный запас, но было очень тоскливо на душе, и с этим она ничего поделать не могла. Первый раз в жизни ей пришлось хоронить человека, пусть и незнакомого…
Немного поднял настроение воротник. Цветы переливались и ярко освещали путь, как фонарем.
Вика вернулась позже Ловушки. Подойдя к избе, она заметила ее на поляне, где на костре та соорудила большой вертел и жарила кабана.
– Скоро будет готов, – подмигнула она Вике. – Ты опять сегодня молодец, поешь, да ложись.
– Спасибо, – Вика грустно улыбнулась и присела рядом. – Я, наверное, в деревню схожу, – тихо сказала Вика.
– Зачем? – повернулась к ней Ловушка.
– Шерсть – может, что найду.
– А ну да, у них там козы есть, видела. Сходи, можешь одну и привести, молоко не помешает. Иди на север, не заблудишься, платье подскажет, – дала добро Ловушка.
Кабан получился у Ловушки очень вкусный. Ловушка и Вика еще долго сидели на поляне и слушали щебетание птиц…
– Ей нравятся звезды… – подумала Вика, наблюдая за Ловушкой, как та задумчиво смотрела в ночное небо.
– Я спать тогда. Спасибо за ужин, – Вика поднялась с травы и медленно пошла в дом.
Ловушка укуталась поуютнее в старый платок и одобрительно кивнула головой.
Вика переоделась и аккуратно положила платье на сундук, устроившись рядом на других сундуках, опять калачиком. Их жесткость, по сравнению с усталостью, которая нахлынула мгновенно, она уже не чувствовала, очень хотелось спать. Но сундуки вдруг медленно, прямо под ней, приняли форму мягкой кровати с подушками и одеялом.
– Спасибо, – слабо прошептала Вика, улыбнулась и провалилась в сон.
Утром Ловушки уже в избе не было, Вика умылась, переоделась и нашла на чердаке старые ножницы. Вышла на поляну и задумалась, глядя на огромные мохнатые ели вокруг себя…
– И где же здесь ближайшая деревня?
Несколько минут она разглядывала еловую ветку.
– Почему я раньше не чувствовала какие вы красивые? – она медленно погладила шершавый ствол дерева. Легкий ветер слегка поднял в сторону подол платья.
– Похоже, я скоро выучу язык ветра? Я ведь правильно поняла, это было направление?
Но ветер не ответил, только где-то глубоко внутри, робко, будто пытаясь познакомиться с ней, проснулась внутренняя уверенность в своих действиях: