– Пожалею? Ее?
– Да, ведь это в самом деле грустно, Сонси. Бетси вечно хлопочет, ей непременно нужно верховодить, вдобавок она замужем за бедным старым Уилфом – едва ли его можно назвать преуспевающим риелтором, верно? А дети вырастают и покидают дом, женятся…
– Да, но она возвращает их, Кейт! Посмотри на Анну. Снова дома, с мамочкой. А прошло всего-то полтора года! – Сонси хмуро взглянула на вилку, которую держала в руке, и принялась без всякой надобности тереть ее полотенцем. – Ты не знаешь, какая она ужасная, даже не представляешь себе. Она не хотела, чтобы Анна вышла замуж за Дэмиена, и была против, чтобы Крис женился на мне.
– Сонси, это же глупо… – машинально начала Кейт, но, подняв глаза от посуды, вдруг осеклась.
Сонси дрожала. Ее хорошенькое личико с детской челкой пылало, а в больших синих глазах блестели слезы.
– Сонси, ты ведь не думаешь, будто и вправду есть опасность, что Крис…
– Ты же видела его там, в гостиной, Кейт. Ты видела, как он…
– О да, да, но это был всего лишь мелкий…
– Конечно, пустяк, Кейт. Я знаю. Наверное, тебе это кажется нелепым. Но Бетси пугает меня и смущает. Она будто говорит Крису: «Смотри, ей здесь не место. Эта женщина недостаточно хороша для тебя. Она глупая, неотесанная, да и не нашего круга».
Кейт стало совестно. В сущности, она неплохо относилась к малышке Сонси, но ее всегда занимал вопрос: почему Крис, такой важный и самодовольный в последнее время, выбрал эту наивную беспомощную женщину, которая без мужа и шагу ступить не может?
– Ох, Сонси, я уверена: даже будь это правдой, Крис не обращает… – Кейт всплеснула рукой в мокрой резиновой перчатке и порывисто сжала ладонь Сонси, обдав ее водой и мыльной пеной, но тотчас же отдернула руку. – Ой, извини.
– В том-то и дело, Кейт, что Крис все замечает, – ты это видела. Стоит им встретиться, и все меняется к худшему. А потом, когда мы снова остаемся вдвоем, проходит целая вечность, прежде чем мне удается привести его в чувство. Она все портит. А теперь… я просто не знаю, что делать.
По щекам Сонси покатились слезы, и она вытерла их полотенцем.
– Сонси, я попрошу Джереми поговорить с Крисом и узнать…
– Нет-нет, пожалуйста! Мне не следовало ничего говорить, напрасно я это сделала, – запричитала Сонси и расплакалась. – О, пожалуйста! Крис так рассердится… Я этого не вынесу! Правда не нужно, ради бога…
– Ладно, ладно. Не волнуйся, я ничего никому не скажу.
Кейт обняла Сонси за плечи, уже не обращая внимания на мокрые руки и подумала: «Боже, это ужасно!» Кейт чувствовала, как дрожит Сонси, и в ней вспыхнула злость на самодовольного Криса. Для чего ему вздумалось приручить эту девочку, а затем безжалостно оттолкнуть и глумиться над ее беспомощностью?
– Крису следовало быть умнее… – начала было она, но Сонси ее оборвала:
– Нет-нет, Крис не виноват. Это я. Я одна во всем виновата. Если бы не его мать… Если бы только она оставила нас в покое! Она теперь днюет и ночует у нас… Даже когда я на ночном дежурстве, Бетси приезжает и убирает в доме… О, как бы я хотела, чтобы она куда-нибудь уехала. Хоть бы она умерла!
Они смотрели друг на друга, стоя возле раковины, полной остывающей воды. Ветер налетал на яблони, оконная рама жалобно поскрипывала.
Дверь приоткрылась, и показалась голова Джереми.
– Помощь нужна? Или, может, заварить чаю? – С любопытством разглядывая женщин, Джереми вошел в кухню и закрыл за собой дверь.
Кейт перевела взгляд на Сонси: ее нежное личико казалось бледным пятном, лишенным всякого выражения, – опустила глаза и молча принялась вытирать посуду.
– Что случилось с нашей милашкой? – шепнул Джереми, когда они с Кейт пытались бесшумно раздеться в темноте и не задеть ненароком раскладушку Зои, – девочка крепко спала, свернувшись в спальном мешке, словно розовая гусеница в своем коконе. – Она плакалась тебе в жилетку, верно?
– Сонси очень расстроена, бедняжка…
– Чушь! Ты что, рехнулась или совсем размякла? Эта маленькая дурочка… Ох, черт!
– Так тебе и надо. Осторожнее, разбудишь Зои.
– Черт, как больно. Надо же было так по-дурацки поставить кровать! Хуже места не придумаешь. Тут невозможно…
– Она больше никуда не вставала. А Сонси вовсе не дурочка, просто еще очень молода, а Крис ужасно с ней обращается – при пособничестве и подстрекательстве лучшей на свете матери.
– Эта Бетси – тяжелый случай, я всегда так говорил. Но я никак не возьму в толк, зачем Крис женился на этой Сонси. Она беззлобная, милая и очень хорошенькая, но надо же быть такой дурындой! – Джереми улегся в кровать, и та натужно заскрипела. – Господи, за прошедший год эта лежанка стала еще хуже. Знаешь, я в последний раз согласился приехать сюда. Мало приятного в такой поездке, все это уже изрядно надоело.
– Да, мы совершили ошибку, – отозвалась Кейт, укладываясь рядом с мужем. – У меня мурашки по коже от этого места. Несчастная малышка Сонси… Бетси превратила ее жизнь в настоящий ад. Из-за нее бедняжка стала какой-то дикой.
– Сонси, Бетси… а как насчет Элис? С виду она совершенно сумасшедшая. Только и говорит, что о яблонях. Старуха просто одержима этим садом. И Анна настоящий комок нервов. Она едва не набросилась на меня, когда я спросил, давно ли видела Дэмиена в последний раз.
– Ради бога, Джереми, они всего несколько месяцев как развелись.
– Знаешь, а ведь это Бетси их разлучила. Даже Крис это признает. Он мало общался с Дэмиеном – и что такая красавица, как Анна, могла найти в этом проходимце, вот чего я никогда не пойму, – но говорит, что Бетси насела на Анну и не отставала до тех пор, пока та не рассталась с мужем.
– Это же и Сонси сказала. Но как Бетси удалось…
– О, напряги воображение, милая. Анну не назовешь железной леди, правда? Она всегда, чуть что не так, бежала к мамочке. Да и все они. Посмотри на мальчишку Родни – идет той же дорожкой. А Бетси его поощряет. Заставляет думать, будто с ними скверно обходятся, а затем старательно взращивает в них недовольство и злость, подпитывает их гнев, так сказать. Эта женщина тот еще фрукт.
– Да, кстати, хочешь яблоко? Бетси оставила каждому по одному, как всегда.
– Нет. Смотреть на них не могу. И пожалуйста, ради бога, не грызи свое. Я не вынесу этого хруста.
– Ладно, я все равно не хочу.
Какое-то время они лежали молча.
– Интересно, что обо всем этом думает Уилф? Он такой тихий. Даже тише обычного. А ведь он агент по продаже недвижимости… Не больно-то он похож на риелтора, верно? – подала голос Кейт.
– Да уж. Если верить Крису, торговля у него идет не особенно бойко. Так, перебивается кое-как. Крис упомянул об этом, потому что Бетси снова затеяла ремонт в доме, а он хотел занять у родителей немного денег. Господи, только представь, каково это – быть женатым на Бетси…
Перед тем как провалиться в сон, Кейт вспомнила, что так и не рассказала Джереми о гневной вспышке Сонси возле раковины с мыльной водой. «Может, так даже лучше. Да, не стоит об этом упоминать. Тем более что такое больше не повторится».
Глава 3
Горькая гниль
– Боже, ну и холод! Форменный колотун. – Джереми кое-как натянул джинсы, и в следующий миг шаловливая ледяная ручонка шлепнула его по пояснице. – Ай! Зои, прекрати! Не делай так больше. Это не смешно.
– Ха-ха-ха! Папочка трусишка, – взвизгнула Зои и радостно закружилась по комнате в восторге от того, что ее хитроумный маневр оказался столь успешным.
– Тихо, Зои! Успокойся. Будь взрослой девочкой, пожалуйста, – взмолилась Кейт.
– Ты не надела ботинки, – отметила Зои.
– Да, я останусь в носках до завтрака, потому что потом мы все обуемся в резиновые сапоги и пойдем собирать яблоки.
– Мои сапоги тоже здесь? Их ведь привезли, правда? – заволновалась Зои.
– Конечно, они здесь. И помни, что я тебе говорила о пиявках вчера вечером. Никогда не выходи из дома без резиновых сапог. Ладно?
– Да. Но, мама…
– Что?
– Где сейчас мои сапожки?
– Дорогая, они где-то лежат. Я найду их после завтрака.
У Зои задрожали губы.
– Они нужны мне сейчас.
– Господи, зачем?
– Я хочу в туалет.
– Зои, дорогая, там нет пиявок. Туалет прямо за задней дверью. А пиявки живут…
– Я знаю, но что, если одна все же прячется там? Я не хочу, чтобы она меня укусила. – Карие глаза Зои наполнились слезами.
– О, ради бога! – взвыл Джереми. – Смотри, вот твои сапожки, дорогая. Надевай их, и пойдем поскорее из этого холодильника. Кейт, кажется, у тебя перо застряло в волосах.
В холодном воздухе от их дыхания белыми облачками клубился пар, и они спешно приводили себя в порядок. Впереди их ждал торжественный завтрак в загородном доме.
Все семейство Тендер собралось за большим столом в гостиной. Элис, должно быть позавтракав раньше, сидела в своем кресле у огня, который весело трещал, однако почти не давал тепла.
– Не хлопочите из-за нас, Бетси, – слабо запротестовала Кейт, когда на столе перед ней появилась тарелка с овсяной кашей. – Я сама могу…
– Конечно, Кейти, но я намерена баловать вас сегодня. А начиная с завтрашнего дня каждый сможет сам о себе позаботиться, – отозвалась Бетси. – О, да вы только посмотрите на эту большую девочку! Как ей нравится каша! Разве дома вы не едите овсянку, дорогая?
– Едим, – проговорила Зои, ненадолго оторвавшись от тарелки. – Но не такую вкусную, как эта. Дома обыкновенная каша с комками.
«Вероломная маленькая негодница, – свирепо подумала Кейт и попробовала овсянку. – И правда вкусно».
– О, – довольно рассмеялась Бетси, – мои большие мальчики и большая девочка выросли на овсяной кашке своей мамы. Кейти, нужно ее все время помешивать, чтобы добиться густоты нежного крема, а все обычно ставят кашу на огонь и уходят, вот в чем беда.
– Точно, – поддакнул Крис. – Нет ничего хуже каши с комками. Сонси, понаблюдай, как мама будет готовить овсянку завтра утром, и постарайся перенять секреты мастерства.
Сонси заметно смутилась и покраснела.
– В любом случае эта каша ужасно полнит, – вяло протянула Анна и отодвинула тарелку, не съев и половины. – Вообще-то нам не следует ее есть.
Родни смерил сестру презрительным взглядом.
– Ты и так уже похожа на скелет, Анна, – фыркнул он. – Готов поспорить, у тебя эта самая, как ее… анорек… что-то такое.
– Не дразни сестру, Родни, – мягко пожурила сына Бетси. – Быть стройной – часть ее работы, ты ведь знаешь. Люди с анорексией изнуряют себя голодом.
– У дочери одного из моих приятелей по боулингу была эта самая болезнь, – внезапно произнес Уилф, так что все невольно вздрогнули от неожиданности. – Да-да. В конце концов она умерла. Ее кормили через трубку. Берт говорил, у нее так торчали кости, что, казалось, вот-вот порвут кожу. Это убило его жену. Вскоре после смерти дочери она скончалась. Сердечный приступ. – Уилф вернулся к своей овсянке.
За столом повисла тишина.
– Какая ужасная тема для разговора! – опомнившись, визгливо воскликнула Бетси. – Давайте поторопимся, нас ждет работа. Мы начнем сбор яблок, как всегда, с дальней части сада и будем двигаться в сторону дома. Тетя Элис позаботилась, чтобы траву скосили, так что в этом году у нас не будет неприятностей с пиявками, но помните: если вдруг такое все же случится, у меня всегда под рукой соль и йод…
– Мы знаем, мама! – перебила ее Анна.
– Что ж, это хорошо, но, помнится, в прошлом году… мм… – Бетси нерешительно осеклась. Казалось, в кои-то веки она прикусила язык.
– Да, Дэмиен едва не описался от страха, – грубо хохотнул Родни и скривился от отвращения. – А ведь это была всего лишь маленькая пиявочка.
– Родни! – резко одернула сына взволнованная Бетси.
– Помню, он сидел вон там, на траве, ждал, пока ты придешь с солью и снимешь пиявку. Он был белый от ужаса. Совершенно белый. И все просил не жалеть йода для его крошечной ранки. Я никогда еще не видел, чтобы кто-то так испугался какой-то несчастной пиявки…
– Родни, довольно.
– Знаешь, мама, ты можешь не бояться произносить имя Дэмиена, – холодно заметила Анна. – Он ведь не дьявол, в конце концов. – Она посмотрела на брата, сидевшего напротив с самодовольной ухмылкой. – Дэмиен терпеть не может ползучих скользких тварей, и что с того? Многие их не выносят.
– О да, я уж точно, – торопливо заговорила Кейт, явственно ощущая, как тельце Зои покрывается мурашками.
– Девчонкам это простительно, – снисходительно бросил Родни. – Но мужчины – другое дело. Так ведут себя только гомики и трусы.
– Родни! – вскричала Бетси. – Не забывай, пожалуйста, где ты находишься и кто тебя слушает. – Она выразительно повела глазами в сторону Зои.
Анна с неприязнью задержала взгляд на раскрасневшемся лице брата.
– Ты в жизни не встречал настоящих мужчин. У них есть мозги, и они не похожи на мясистых громил, чему бы вас ни учили в твоей дурацкой школе.
– Родни, – вмешалась Бетси, стремясь предупредить запальчивый ответ сына, – ты уже позавтракал. Быстро одевайся и выходи. Принесешь сумки из гаража. Давай, живо!
Родни скорчил недовольную гримасу, но послушался. Схватив яблоко из большой вазы в центре стола, он направился к задней двери, где его уже дожидались резиновые сапоги и куртка.
– Родни! – раздался окрик Элис. Нахмурившись, она повернулась в его сторону. – Не забудь, дружок, деревья опрысканы. На яблоках в саду может быть яд. Не вздумай их есть. Слышишь?
– Да, тетя Элис, – промямлил Родни, заливаясь краской. Он показал яблоко, взятое из вазы. – А это можно?
– Разумеется! – раздраженно буркнула Элис. – В доме можешь есть любые фрукты. Я их сама собирала. Только я знаю, какие из деревьев опрыскивали, а какие нет. Просто ешь яблоки из большой вазы, и все будет в порядке. А будешь есть с деревьев, тебе придется туго. – Она снова повернулась к огню, посмеиваясь про себя.
Крис и Анна с улыбкой переглянулись, когда Родни исчез за дверью.
– Мама, – горячо зашептала Зои, – мама, что она сказала?
– Тетя Элис сказала, что нельзя есть яблоки с деревьев, потому что они могут быть ядовитыми. Я объясню тебе, когда мы выйдем из дома, – растерянно отозвалась Кейт.
– Да! – громко объявила Бетси. – Пора выдвигаться.
Она надела элегантную бледно-голубую куртку и блестящие черные резиновые сапоги и вышла на улицу. Остальные последовали ее примеру. Туман белым облаком окутывал гараж неподалеку и яблони по другую сторону лужайки. Все сбились в кучу, щурясь на солнце и тяжело дыша на резком холоде.
– Родни приготовил для вас стремянки и выдаст каждому по сумке, – продолжала командовать Бетси. – Мы поставим контейнер между первым и вторым рядом, так что вам не придется каждый раз далеко ходить. О боже, надеюсь, погода наладится.
– Ничего, скоро туман рассеется, – весело пообещал Крис. – Ну, идем, что ли?
– Бетси, на яблоках действительно столько химикатов, что это может быть опасно? – нервно спросила Кейт.
– Кейти… и все, все послушайте! Я думаю, и вправду будет лучше не есть яблоки с деревьев в этом году. Помню, мы всегда подшучивали над тетушкой Элис, когда она говорила…
– Она просто не хочет, чтобы мы ели ее драгоценные яблоки, мама, – усмехнулся Крис. – Ты ведь знаешь. Тетя Элис думает, что мы съедаем больше, чем собираем. В это время года никто не опрыскивает яблони. А если она и впрямь это сделала, кто у нас примет яблоки?
Бетси заметно смутилась:
– Я позвоню на завод и спрошу, как следует поступить. Уверена, у них должна быть какая-то система контроля. А пока давайте просто соберем урожай. Послушай, Крис, я знаю, это прозвучит странно, но на сей раз, возможно, тетя Элис в самом деле опрыскала деревья. В последнее время она очень увлечена этим. В кладовой полным-полно всевозможных бутылок и банок с ядом. Я не хочу, чтобы кто-то отравился. Так что давайте есть яблоки из большой вазы, как сказала тетя Элис, ладно?
Все согласно закивали и разошлись.
– Послушай, Зои, ты ведь помнишь про яблоки, правда? – сказала Кейт, пробираясь вместе с дочерью сквозь высокую ярко-зеленую траву позади дома.
– Да, но это нечестно, – сердито пожаловалась Зои. – Неинтересно, когда нельзя есть яблоки. А на деревьях они лучше, чем в большой вазе.