«Сибирские заметки» чиновника и сочинителя Ипполита Канарского в обработке М. Владимирского - Каменский Александр Борисович 2 стр.

Перебирая эти даты

Как уже упоминалось, некоторые сообщения «Сибирских заметок», касающиеся как событий жизни автора, так и упоминаемых в его воспоминаниях людей, намеренно искажены и зашифрованы. Чтобы расшифровать их, следовало в первую очередь попытаться восстановить представленную в рукописи и, как станет ясно из дальнейшего, мнимую хронологию жизни автора, взяв за точку отсчета первую упомянутую им точную дату – 11 января 1811 г., когда он «был отправлен из Петербурга в Иркутск». До этого, по его уверению, он «более года», т.е. по крайней мере в течение всего 1810 г., а скорее всего с конца 1809 г., находился на службе при некоем «генерале Л». Перед этим еще три с половиной года, опять же по его уверению, т.е. примерно с 1806 г. до середины или второй половины 1809 г. он служил в губернии «В», куда отправился со вновь назначенным туда губернатором.

В 1806 г. в Российской империи было шесть губерний, название которых начиналось на букву «В», – Вологодская, Владимирская, Вятская, Витебская, Виленская и Волынская. Поскольку Канарский утверждает, что ехал к месту службы через Москву, то по крайней мере Виленскую губернию можно из этого списка сразу исключить. В тексте, однако, находим относящееся к губернии «В» замечание автора, что «в суровых нравах жителей кажется живо изображена суровость севера», что можно трактовать как указание на Вологодскую или Вятскую губернию. Другое косвенное свидетельство – упоминание в рукописи населенного пункта Зверинец, на подъезде к которому автор якобы нашел на дороге хлеб, в чем усмотрел доброе предзнаменование. Деревня с таким названием находилась в Вологодском уезде Вологодской губернии20. В пользу того, что Канарский имеет в виду именно Вологодскую губернию, как кажется, говорит и то, что как раз в рассматриваемое время в ней сменился гражданский губернатор: в адрес-календаре на 1806 г. губернатором назван еще А.А. Гаряинов, а за 1807 г. – тайный советник Карл Иванович фон Линеман (1748–1818). Известно, что назначен на эту должность он был в марте 1806 г. (скорее, это дата вступления в должность) и оставался на ней до октября 1809 г., что также вполне согласуется с версией хронологии, представленной в публикуемой рукописи21. Однако сразу же обратим внимание на то, что Канарский утверждает, будто губернатор, при котором он находился, покинул губернию «В», получив звание сенатора, но имени Линемана в списках сенаторов мы не находим, а значит, и все сказанное выше также выглядит сомнительным22.

Если принять во внимание расстояние от Петербурга до Вологды и то, что, по сообщению рукописи, Канарский прибыл в «В» «в самый день Пасхи»23, а до отъезда из Петербурга он некоторое время якобы жил у вновь назначенного губернатора, то очевидно, что свое новое назначение Канарский, если довериться навязываемой им читателю хронологии, получил не ранее второй половины 1805 г. До этого, по его уверению, он приехал в Петербург из Москвы вместе со своим мнимым благодетелем неким «гофмаршалом К», жил с ним во «дворце», а после того как «К» был отправлен в отставку, переселился в дом некоего «светлейшего З». Произошло это, как он утверждает, накануне Нового года, т.е., надо полагать, в конце 1804 г. Сколько точно автор до этого прожил в царском дворце в Петербурге, определить невозможно, но он упоминает, что через три месяца после прибытия в столицу получил известие об увольнении со своей должности в Сенате в Москве. Таким образом, получается, что он покинул Москву и приехал в Петербург в 1804 г.

Повествование о своих злоключениях на государственной службе автор «Сибирских заметок» предваряет описанием свой влюбленности в некую девицу «R», упоминая при этом, что в это время ему было 18 лет. Если поверить в то, что речь идет о событиях 1803–1804 гг., то, следовательно, он родился в 1785 или 1786 г. Правда, затем, рассказывая о своих страданиях в Сибири, Канарский патетически восклицает: «О! Как вы, мои дорогие, мало знаете свет, искаженный злобою! А я в 24 года жизни узнал его настолько, сколько надо было по смерти». Если первое упоминание возраста точно, то 24 года ему должно было исполниться уже в 1810 г., а в 1813, к которому относится это восклицание, он был уже старше. Это можно было бы счесть за ненамеренную неточность, либо за намек на то, что он познал жизнь еще до приезда в Сибирь, если бы все эти даты имели хоть какое-нибудь отношение к действительности. Обратим, однако, внимание на обращение «мои дорогие». Может быть, далее нам удастся хотя бы предположить, к кому оно адресовано.

Загадка «R», «В», «К», «З» и «Л»

В первой части записок, описывающих его жизнь до приезда в Сибирь, Канарский не называет ни одного конкретного имени, за исключением музыканта Дица, обозначая всех остальных персонажей заглавными литерами. Список этих лиц начинается с «вдовы R», в дочь которой, как уже упоминалось, влюбился юный мемуарист. Поскольку это единственная фамилия, обозначенная в рукописи латинской литерой, можно предположить, что речь идет о какой-то нерусской семье. Однако идентифицировать ее, так же, как и друга этой семьи князя «В» (Вяземский? Волконский?), авторов рекомендательных писем к иркутскому губернатору «Л», «Р» и еще одного «Л», как и госпожу «И» из второй части записок, помогавшую родственникам Канарского во время войны 1812 г., как кажется, не представляется возможным. Несколько больше шансов – у попыток идентифицировать «гофмаршала К», «светлейшего З» и «генерала Л», который одновременно мог быть и автором одного из рекомендательных писем.

Адрес-календари за соответствующий период времени называют единственным гофмаршалом двора Александра I С.С. Ланского, причем он занимал эту должность и после 1804 г. Единственным же придворным, вышедшим в это время отставку, был обер-шталмейстер двора граф Николай Александрович Зубов (1763–1805), старший брат последнего фаворита Екатерины II Платона Зубова и, согласно легенде, тот самый, кто 11 марта 1801 г. ударом табакеркой в висок убил императора Павла I. Фамилия Н.А. Зубова значится в адрес-календаре на 1804 г., но уже отсутствует в адрес-календаре на 1805 г., причем в августе 1805 г. Н.А. Зубов умер, хотя автор «Сибирских заметок» об этом не упоминает и, видимо, не случайно. Однако, если эта идентификация верна и Канарский намекает именно на Н.А. Зубова, то «светлейший З», к которому автор записок якобы переехал вместе с «гофмаршалом К» после отставки последнего, – это сам светлейший князь Платон Александрович Зубов (1767–1822), как раз в 1804 г. вернувшийся в Петербург. На тот момент он был единственным в России носителем подобного титула, и переезд к нему получившего отставку старшего брата «гофмаршала К» вроде бы подтверждает идентичность последнего. Правда, во всех биографиях Н.А. Зубова утверждается, что после отставки он проживал в своем московском имении, где и умер, но похоронен был в Троице-Сергиевой пустыни под Петербургом. Но это уже подробности, которые Канарский мог проигнорировать.

Однако если наши рассуждения верны, то возникает вопрос: почему Канарский превратил обер-шталмейстера Н.А. Зубова в «гофмаршала К», изменив, таким образом, и его чин24, и фамилию, а П.А. Зубова обозначил реальным титулом и начальной буквой его действительной фамилии? Точный ответ на этот вопрос дать невозможно, и остается лишь предположить, что, как станет ясно из дальнейшего, эти сведения играли для автора «Сибирских заметок» второстепенную роль и к особой точности он, скорее всего, не стремился.

Ключом к идентификации «генерала Л», как кажется, служит упоминание Канарским, что его начальник занимался изданием некоего журнала. В 1809–1810 гг., когда, по утверждению нашего мемуариста, он был погружен в занятия журналом, в Петербурге выходило только три журнала25, из которых лишь один издавался генералом и не кем иным, как Алексеем Андреевичем Аракчеевым, основателем и издателем «Артиллерийского журнала». Таким образом, по версии, которую Канарский предлагает читателю, он был сотрудником Аракчеева, а тот, в свою очередь, одним из тех двух «Л», кто написал одно из рекомендательных писем к иркутскому губернатору.

Итак, вроде бы, картина прояснилась: до 1804 г. Канарский, согласно его утверждению, служил в московских сенатских учреждениях, в 1804–1805 гг. он находился в Петербурге, ожидая нового назначения, обещанного ему высокопоставленным придворным, в 1806–1809 гг. – на службе в Вологодской губернии, в 1810 г. – при А.А. Аракчееве, а в 1811 г. началась его служба в Иркутске.

«Все врут календари»!

Произведя все эти расчеты, естественно было сверить полученные данные с данными адрес-календарей. Однако выяснилось, что последние эту информацию не только не подтверждают, но категорически опровергают! Так, в адрес-календарях на 1807–1810 гг., т.е. в период, предшествовавший назначению в Иркутск, мы обнаруживаем нашего героя совсем не там, где можно было бы ожидать, а среди служащих Императорской Академии художеств: «при исправл. письм. дел губ. секр. Ипполит Канарский»26. Среди же чиновников Вологодской губернии Канарский, напротив, не значится!

Некоторым утешением служит то, что адрес-календари позволяют реконструировать некоторые вехи жизненного пути Канарского и после описываемых в его «Заметках» событий. С 1813 г., когда он покинул Иркутск, его имя исчезает с их страниц почти на 10 лет и вновь появляется в 1823 г.: с этого времени Ипполит Иванович, уже в чине надворного советника и с орденом Св. Владимира 4-й степени на груди, оказывается правителем канцелярии Комиссии о сооружении в Москве Храма во имя Христа Спасителя27. Служба эта продолжалась до 1827 г., когда Комиссия была упразднена, и именно тогда, если верить публикации Щукина, он написал свои «Сибирские заметки».

Часть вторая, содержащая сведения о подлинной жизни Ипполита Канарского, чиновника и сочинителя

Известные генеалогические справочники не содержат родословной благородного рода Канарских, хотя в XIX в. отдельные представители этой фамилии (по-видимому, польского происхождения) были занесены в родословные книги некоторых губерний. Не упоминается эта фамилия и в именных указателях к хранящемуся в РГАДА фонду Герольдмейстерской конторы, где аккумулировались сведения обо всех служащих дворянах Российской империи. Сведения об Ипполите Канарском обнаружились, однако, в изданных в 2010 г. О.Н. Наумовым ранее не публиковавшихся родословных росписях московского дворянства, составленных Л.М. Савеловым. Из них выясняется, что по просьбе нашего героя в 1840 г. он был записан в III часть родословной книги Московской губернии: «I поколение. 1. Ипполит Иван., из об.-оф. детей, р. 1782, студ. Мск. унив., в служ. с 1802, отст. колл. сов. 1840, орд. св. Влад. 4 1822. Ж. Елизавета Абрам. II поколение. 2/1. Александр Ипполит., р. 20 окт. 1828. 3/1. Леонид Ипполит., р. 23 июня 1832»28.

Итак, во-первых, выясняется, что автор «Сибирских заметок» родился в 1782 г., т.е. по меньшей мере на три года раньше, чем можно предполагать по их тексту. Во-вторых, он учился в Московском университете, что некоторым образом объясняет его склонность к литературному творчеству. В-третьих, Канарский отнюдь не был дворянином по рождению. Однако, вступив в службу в 1802 г. он уже в 1805 г. имел чин губернского секретаря, т.е. XII класса. Во время службы в Сибири, т.е. к 1811 г., он был уже коллежским асессором (VIII класс), в 1822 г. был награжден орденом и в 1823 г. был надворным советником (VII класс), а вышел в отставку коллежским советником (VI класс). Также наш мемуарист был женат и имел двух сыновей.

Раз Канарский с семейством были занесены в родословную книгу, значит, его послужной список должен находиться в материалах Департамента Герольдии, хранящихся в Российском государственном историческом архиве. И действительно, такой список там был обнаружен29. На нем значится, что это копия с оригинала 1826 г., выданная из Комиссии по построению Храма Христа Спасителя. В списке значится:

Помимо этого, в деле имеются еще три важные записи: