Анвен знала, что способна справиться с испытаниями, но в Брайнморе ее ждут нуждающиеся в ней люди. Мелун, вырастивший ее, как родную дочь, постепенно теряет зрение, поэтому забота о птицах ложится на ее плечи. Сокольничего, вероятно, уже наказали за потерю ястреба. А хрупкой, нежной Алиеноре требуется защита от собственного отца, лорда Уриена Брайнмора, и его кипучей ненависти.
Не в силах справиться с чувством тревоги, Анвен принялась сминать подол роскошного зеленого платья, в которое ее облачили. Она не привыкла к бездействию и богатым одеждам и оттого еще сильнее злилась на человека, ответственного за ее пленение. Целыми днями она только и делала, что наблюдала за Тигом, так что его рослая фигура, черные волосы и движения стали ей столь же знакомы, как и полет ястреба.
Он обучал своих людей приемам рукопашного боя на площадке перед воротами замка. Мужчины кругом обступили Тига и рыжеволосого парня, которые, пригибаясь к земле, выставляли перед собой сжатые в кулаки руки. Невзирая на холодный тяжелый туман, они были обнажены по пояс.
Анвен сосредоточила внимание на Тиге. Он мог похвастаться широкими плечами и грудью, а также мускулистыми руками и ногами. Девушка не могла не признать, что лорд Гвалчду наделен невероятной силой и первобытной красотой. Точно хищная птица, приметившая добычу, он не сводил глаз с противника, движения его были плавными, выпады – стремительными, удары – точными. Забывшись, Анвен любовалась игрой его мышц, следя за тем, как Тиг, обхватив одной рукой за шею, валит противника на землю. Всякий раз, поборов очередного воина, Тиг скалил зубы в подобии улыбки, от которой у Анвен перехватило дыхание.
Это случалось с ней довольно часто. Лорд Гвалчду вызывал у Анвен противоречивые чувства. Ненависть к Предателю странным образом уживалась в ней с… восхищением.
Анвен признавала, что Тиг является не только неоспоримым лидером в своих владениях, но и кем-то вроде наставника. Изо дня в день солдаты и слуги приходили к нему за советом. Он никогда не оставлял своих людей без внимания – выслушивал, давал советы, разрешал споры. Авторитет его был непререкаем, а потому ссоры, вражда, судебные тяжбы в этих краях были редкостью. Анвен начало казаться, что все вокруг подчиняются лорду Гвалчду из уважения и восхищения.
То, что Анвен узнала о Тиге, шло вразрез с ее прошлыми сведениями. Да, он суров, взгляд его черных глаз внушает страх, некоторые слуги при его приближении даже осеняют себя крестом, точно отгоняя нечистую силу, но при этом он справедлив, благороден и, судя по всему, у него вовсе не каменное сердце. По ночам он держал ее за руку, не позволяя утонуть в лихорадочном бреду. Теперь в глазах Анвен Тиг из Гвалчду был не только Предателем, хотя и эта сторона его натуры никуда не девалась.
Она знала, к чему привело его объединение с англичанами против Брайнмора, да и саму ее он сейчас удерживает пленницей. Уже одно это делает его недостойным ее доверия.
Скрип двери заставил Анвен очнуться от размышлений. В спальню вошли Грета и Эдит с полными ведрами воды, следом за ними слуги внесли большое корыто и еще ведра.
– Добрая сестра решила, что вам не помешает искупаться. – Эдит поставила ведра возле корыта.
У Анвен имелись дела поважнее омовения тела, но искушение понежиться в горячей воде было слишком сильным.
– Благодарю вас. Не сердитесь на сестру Ффайон за то, что у вас прибавилось хлопот, мне и правда не помешает искупаться.
– Ничуточки я на нее не гневаюсь! – Эдит помогла Грете наполнить корыто водой. – А серчаю я на то, что она указывает, кому и когда мыться. – Эдит всплеснула руками. – Иди-ка сюда, милая, я помогу одежки твои снять.
Анвен, не знавшая материнской ласки, послушно нагнулась, позволив Эдит стянуть с себя платье и размотать повязку. После чего сделала то, о чем давно мечтала. Подошла к корыту и, перегнувшись через край, принялась пристально изучать свое отражение в поверхности воды. Как и ожидала, Анвен увидела совершенную незнакомку – исхудавшую, с выпирающими скулами и потускневшими волосами. При виде левой стороны своего лица девушка ахнула.
Ффайон оказалась права: левый висок пересекал уродливый неровный шрам, стянутый вереницей аккуратных стежков. Анвен осторожно дотронулась до кожи кончиками пальцев – напоминание о том злосчастном дне останется с ней навсегда… Подавив желание расплакаться, девушка села в корыто так поспешно, что часть воды перелилась через край. Ее тут же окутали ароматы лаванды и шалфея, и она с наслаждением положила голову на край корыта.
Эдит поспешила к ней.
– Нельзя тебе сейчас отдыхать. А ну как уснешь, а грязь-то смыть и забудешь? Помоги мне, Грета, приподними ее немного. Мне нужно волосы ей помыть, да так, чтобы рану не задеть.
Насладиться ванной Анвен не удалось. Прикосновение к голове вызывало боль, а затем Эдит принялась так энергично растирать ей спину и руки, что девушке оставалось мечтать лишь о том, чтобы экзекуция поскорее закончилась.
Окатив Анвен с головы до ног теплой водой, Эдит, просияв, воскликнула:
– Ну, теперь-то ты истинный ангелочек!
Девушка поморщилась.
– Благодарю вас. Если только представить, что ангел оступился и, падая, ударился головой.
– Дай ране время, – ответила Эдит.
Грета похлопала Эдит по руке, прежде чем та успела вылить в корыто еще ведро воды.
– Ах да, – спохватилась та. – Горячей воды оказалось больше, чем нужно, хватит еще на одно корыто. Ежели хочешь, можешь понежиться в чистой водичке.
Женщины быстро заменили воду в корыте, подтерли пол тряпками и, прихватив лишнюю посуду, поспешили из комнаты.
– Мы скоро вернемся, дитя, – предупредила Эдит, едва поспевая за тянущей ее прочь из комнаты Гретой. – Не перетруждай себя, а то исцеление затянется.
– Пальцем не пошевелю, – с улыбкой заверила Анвен.
Зная, что Эдит с Гретой не заставят себя долго ждать, Анвен даже глаз не открыла, когда услышала скрип двери.
– Говорить можешь?
Тиг замер в нескольких шагах от корыта. Он пришел сюда прямиком с арены. Его широкий голый торс был испещрен шрамами и синяками, по животу к поясу штанов вниз сбегала дорожка черных волос. Кожа его лоснилась от пота, на руках виднелись свежие ссадины и порезы. Он возвышался над ней в позе завоевателя, скрестив руки на груди и расставив ноги.
Вдохнув запах пота и разгоряченного мужского тела, Анвен почувствовала, как быстрее забилось сердце. Взгляд черных глаз Тига пронзил ее насквозь, а затем медленно спустился ниже… к грудям, виднеющимся над поверхностью воды.
Ахнув, Анвен поспешно встала и, отвернувшись, схватила холщовое полотенце. Движение далось ей с трудом. Покачнувшись, она оперлась рукой о край корыта, чтобы удержаться на ногах, и завернулась в полотно. Тиг не предложил помочь, вообще не двинулся с места, но она отчетливо слышала, как он резко втянул в себя воздух.
На смену головокружению пришел гнев. День за днем Тиг являлся к ней, когда она была слишком слаба и не могла защитить себя, а теперь и вовсе сделал своей пленницей. Кроме того, он не проявил никого почтения к ее стыдливости.
– Да, я могу говорить и спрашиваю: у вас что, глаз нет? – позабыв об осторожности, воскликнула Анвен. – Разве можно врываться в комнату к девице без приглашения? Уходите! – Распаляясь сильнее, Анвен указала бы на дверь, если бы не придерживала обеими руками ткань на груди.
Тиг нахмурился:
– Ты приказываешь мне уйти?
– Да, и немедленно. То, что вы делаете, возмутительно и… бесчестно.
– Бесчестно? – Лорд окинул комнату взглядом. – Ты спишь в моей постели, ешь мою еду, носишь одежду, которую я тебе дал, и при этом говоришь, что я бесчестен?
– Хотите услышать от меня благодарность за гостеприимство? Не дождетесь! Не забывайте, вы принесли меня сюда, воспользовавшись моей беспомощностью, и теперь удерживаете против воли!
Ему следовало уйти. Немедленно. Чем дольше Тиг смотрел на нее, тем сильнее распалялся его гнев и его… желание.
– Говоришь, что я воспользовался тобой? – Он склонил голову набок. – На мой взгляд, это ты пользуешься мною.
По спине Анвен пробежал холодок. Взгляд лорда пугал ее. Дикий и необузданный, он скользил по ее мокрым волосам и голым плечам. Тиг сделал шаг, сократив разделяющее их расстояние. Девушка испугалась, что никак не сможет предотвратить его приближение. Она оказалась в ловушке.
– Не переиначивайте мои слова! Вы не вправе упрекать меня. Я признаю, вы вылечили меня, но лишили свободы, даете пищу, но не разрешаете подышать свежим воздухом!
Лорд Гвалчду снова склонил голову набок.
– Невинной прикидываешься? Я тебе не верю. Когда я впервые увидел тебя в лесу, твои волосы не были собраны, как у распутной женщины, а из одежды на тебе была лишь сорочка. Неужто в ваших краях все девицы разгуливают в таком виде? Или ты хотела, чтобы я увидел тебя такой? Чтобы я смотрел и… вожделел тебя? И, да, я смотрел на тебя. Ты добилась своего. – Тиг сделал еще один шаг, почти вплотную приблизившись к корыту. – Потом ты так ослабела, что я счел тебя мертвой, – продолжал он. – Ффайон со служанками врачевали твое тело, а я все продолжал смотреть на тебя. Я смотрел на тебя, Анвен.
Она была не в состоянии ни говорить, ни дышать, и ее гнев медленно переплавлялся в иное чувство. Значит, ей все это не приснилось.
– Так это вы приходили ко мне ночью! – прошептала она чуть слышно.
– Да, я. Это мою руку ты сжимала, когда боль становилась нестерпимой. Потом ты поправилась, и я понял, что больше не могу наблюдать за тобой. Поэтому стал держаться подальше.
Взгляд лорда снова скользнул по ее телу, заставляя жарко покраснеть, несмотря на то что вода в корыте остыла.
– Тебя возмущает, что я не ухожу, даже видя твою наготу. О да, я ее еще как вижу. Даже когда ты прикрываешься, мысленно я все равно представляю тебя обнаженной.
Кровь в жилах Анвен превратилась сначала в лед, затем вскипела жарким пламенем. Кожа ее порозовела и стала покалывать. Предатель сначала утешал ее, потом пленил, а теперь проделывает кое-что похуже. Нечто, влияющее на ее тело куда сильнее, чем гнев.
Сверкая черными глазами, Тиг продолжил:
– Ты прижимаешь руки к груди, думая, что прикрываешь наготу, но на деле лишь подчеркиваешь соблазнительные округлости, которые так и молят о прикосновении. Такие шелковистые и влажные после купания, с капельками влаги, приглашающими жаркие мужские губы слизать их. Мои губы.
От подобных слов у нее не было защиты. Никакой. Гнев Анвен испарился, сменившись чем-то более жарким, текучим. Она способна сбежать из его плена, но как бороться с реакцией собственного тела?
Снова вперившись в нее взглядом, Тиг, казалось, некоторое время боролся с собой, прежде чем спросить грубоватым тоном:
– Не понимаешь, как можешь воспользоваться мной? – Разлитая в его голосе чувственность исчезла, сменившись яростной решимостью. – Именно это я и намерен выяснить. Одевайся и присоединяйся ко мне в Зале. Хочу поговорить с тобой.
Дверь за ним закрылась, но Анвен потребовалось еще несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Она дрожала всем телом и не хотела выяснять, от гнева ли, замешательства или от его пылких слов, поэтому поспешно выбралась из корыта и принялась вытираться.
Она не настолько наивна, чтобы не понимать, что лорд имел в виду. Однако он ее и пальцем не тронул. Наверняка наговорил ей все это, чтобы наказать за то, что велела ему уйти. Решил смутить ее, унизить. Анвен негодовала, но в ее сознании против воли рождались иные образы: его губы, целующие ее груди, его черные волосы, ласкающие кожу.
Своими словами он напрочь лишил ее способности мыслить здраво.
Нужно бежать.
Глава 6
Ураганом ворвавшись в Большой зал, Тиг подошел к двум креслам у малого очага. Ему требовалось утешение и вино, необязательно в такой последовательности.
Он не знал, что Анвен принимает ванну, в противном случае ни за что не вошел бы в комнату, но стоило ему это сделать, как он оказался неспособен уйти.
Он не собирался ни в чем ее обвинять, но злость Анвен и то, как она дрожала перед ним, обезоружили его. Он растерялся, не зная, то ли помочь ей одеться, то ли заключить в объятия и поцеловать. А поцеловать ее ему очень хотелось, в том не могло быть сомнений.
Тиг снова ощутил прилив жара к паху, беспокойно сменил позу, положив ногу на ногу. Хоть Анвен пререкалась с ним, желание отведать ее сочные губы на вкус оставалось необычайно сильным. Точно запретный плод, ее губы привлекли его еще тогда в лесу, а теперь потребность ощутить их вкус жгла Тига огнем.
– Какая муха тебя укусила? – проник в мысли голос Рэйена.
Тиг поднял на брата глаза:
– Как странно видеть тебя в одиночестве.
Ухмыляясь, Рэйен раскинул руки в стороны.
– Что ж поделать, эта мрачная каменная твердыня слишком долго обходилась без меня. Неужто станешь винить девушек в желании искупаться в золотых лучах моего расположения?
– Едва ли Мэри и Энн живут здесь ради твоего расположения, – возразил Тиг.
Скрестив руки на груди, Рэйен покачал головой:
– Ты разгневался вовсе не из-за того, что Мэри и Энн увязались сегодня за мной на арену. И не тебе жаловаться на то, как славно я отделал твоего капитана Питера… впрочем, как и всегда. – Рэйен подозрительно прищурился. – Или доставили очередное послание?
Тиг отрицательно качнул головой.
– Я велел девушке прийти сюда для разговора.
– Опять собираешься мучить Анвен расспросами? – В голосе брата послышались нотки веселости. – А запасные бриджи ты с собой на всякий случай захватил?
– Ей лучше.
Перехватив взгляд проходящего мимо слуги, Тиг потребовал принести еды и вина.
– Значит, ты уже с ней разговаривал? – Рэйен уселся на второй стул и вытянул перед собой ноги.
– Да, – произнес Тиг охрипшим голосом. Он снова видел ее: глаза закрыты, голова откинута на край корыта, над поверхностью воды виднеются полушария грудей. Хоть корыто и было наполнено почти до краев, Тиг различил очертания ее бедер и ног. Как и тогда в лесу, Анвен была обнажена и в то же время прикрыта.
Вот только его собственное желание заявило о себе куда сильнее. Потому что на этот раз Анвен находилась в его спальне и казалась такой доступной, что он, как наяву, почувствовал прикосновение и вкус ее губ, вообразил, как проникает в нее. Но тут Анвен открыла глаза и бросила ему вызов. Ее негодование лишило Тига остатков самообладания, смешав плотское желание с потребностью защищаться. Он наговорил ей массу нелепостей, обвинил в распутстве, она же в отместку отчитала его, как мальчишку, и выставила из собственной комнаты. Это несколько охладило его пыл, однако болезненное напряжение в чреслах не ослабевало.
– А вот, похоже, и объяснение твоей напряженности отыскалось, – заметил Рэйен. – Забавно, каким раздражительным ты становишься в ее присутствии.
– Ничего подобного, – запротестовал Тиг, снова меняя положение. – Просто я не знаю, кто она такая, оттого и веду себя настороженно.
– Ну-ну, Дьявола из Гвалчду настораживает присутствие девчонки. Мне это начинает нравиться. Посижу-ка я с тобой, дождусь, когда она появится.
Держась поближе к стене, Анвен осторожно спускалась по крутым каменным ступеням. После болезни и заточения в покоях лорда лестница показалась ей бесконечной. Затем ей пришлось пересечь несколько огромных пустых залов – все это свидетельствовало о том, что замок Гвалчду больше, чем она думала.
Роскошь Большого зала ошеломила Анвен, хоть и не стала неожиданностью. Она знала, что король Эдуард и валлийский принц Ллевелин посещали Гвалчду и этот Зал превзошел даже их ожидания.
На стенах висели гобелены с изображением сцен охоты, перемежающиеся роскошными красными и зелеными драпировками. Зал освещало не менее сотни свечей, установленных в напольных и настенных светильниках. Украшением Зала и источниками тепла являлись два очага разного размера, расположенные друг напротив друга. Вдоль стен Зала было установлено три ряда длинных столов с не менее длинными скамьями по обеим сторонам. Стол владетеля, поднятый на возвышение, стоял перпендикулярно им. Единственными знаками отличия этого стола являлись стулья с высокими спинками и расшитыми подушками и большой очаг позади.