Он не забыл, как, наблюдая за Жасмин и ее дочерью, вспоминал свое детство. Он сказал правду. Его мать ради него многим пожертвовала.
Они спускались по ступенькам, когда Ройс озвучил животрепещущий вопрос, который он игнорировал несколько дней.
– Жасмин, вы сожалеете о том, что вы мать-одиночка?
Она резко остановилась. Выражение ее красивого лица стало отстраненным. Ройс понял, что должен был держать свой рот на замке.
Ее слова ударили его, словно пули.
– Не жалела ни дня. – Отвернувшись, Жасмин прибавила: – Если бы не я, у нее вообще бы никого не было.
Жасмин быстро повернула за угол дома, где жил фотограф, работающий на мероприятиях, которые она организовывала, и простонала, увидев, кто сидит в машине, припаркованной у обочины. Она попросила сестру подвезти ее к Доминику, надеясь, что ей не придется объяснять, как прошло ее утро. Она опаздывала уже на пятнадцать минут.