Татьяна Ивлева
Дежавю. Антология
© Коллектив авторов, 2018
© Т. Ивлева, составление, 2018
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2018
© Издательство «Каяла» (Киев), 2018
* * *
Магия дежавю
Слово «дежавю» пришло в русский язык из французского – Dйjа Vu – и переводится как «уже виденное». Во французском языке оно обозначено двумя словами, в русском же утвердилось слитное написание. По одной версии – приписывается Наполеону, по другой – французскому философу и психологу Эмилю Буараку (Emile Boirac, 1851–1917). Последний ввёл это понятие в научный мир психологии. С тех пор оно стало настойчиво проникать не только в мировую медицинскую и научную терминологию, но также в интеллектуальные и творческие сферы – в мир литературы и искусства. Ответу на вопрос: «Что такое дежавю?» посвящены книги, статьи, научные исследования. Великий швейцарский психолог и философ Карл Густав Юнг был убежден в том, что живет параллельной жизнью и отчасти пребывает в XVIII веке, о чём он написал в книге «Воспоминания. Сновидения. Размышления». В этом труде Юнг делится с читателями своими воспоминаниями, объективно анализируя собственный жизненный и творческий путь. Случаи дежавю описывали Джек Лондон, Конан Дойл, Клиффорд Саймак («Заповедник гоблинов»), Марсель Пруст («В поисках утраченного времени»). В сонете № 123 (перевод С. Маршака) Шекспир восклицает:
Уже в XIX веке дежавю не раз упоминается в литературных произведениях Диккенса, Шатобриана, Бодлера. Оно напоминает сновидение, которое, как только мы просыпаемся, ускользает, оставляя лишь смутные воспоминания. Как в волшебной прозе Габриеля Гарсия Маркеса («Глаза голубой собаки»):
«Она пристально смотрела на меня, а я все не мог понять, где прежде видел эту девушку. Ее влажный тревожный взгляд заблестел в неровном свете керосиновой лампы, и я вспомнил – мне каждую ночь снится эта комната и лампа, и каждую ночь я встречаю здесь девушку с тревожными глазами. Да-да, именно ее я вижу каждый раз, переступая зыбкую грань сновидений, грань яви и сна. Я отыскал сигареты и закурил, откинувшись на спинку стула и балансируя на его задних ножках, – терпкий кисловатый дым заструился кольцами. Мы молчали. Я – покачиваясь на стуле, она – грея тонкие белые пальцы над стеклянным колпаком лампы. Тени дрожали на ее веках. Мне показалось, я должен что-то сказать, и я произнес наугад: “Глаза голубой собаки”, – и она отозвалась печально: “Да. Теперь мы никогда этого не забудем”».
К этой магнетической теме неоднократно обращался и кинематограф: «Дежавю» (2006). Режиссер Тони Скотт. (В ролях Дензел Вашингтон и Вэл Килмер). Содержание: агент ФБР открывает, что ощущение дежавю – ценный инструмент в поиске преступников. «День сурка» (1993). Режиссер Гарольд Рамис. (В ролях: Энди Макдауэлл, Билл Мюррей.) Ставшая культовой история о том, как журналист вынужден бесконечно проживать один и тот же день. Просыпаясь, он попадает в один и тот же день, с удивлением обнаруживая, что ничего не меняется ни в комнате, ни в пейзаже за окном. И каким бы образом он ни пытался изменить ситуацию, этот день повторялся снова и снова. На сюжетах переживания героями ситуаций дежавю построены почти все фильмы Андрея Тарковского, например, «Солярис» (по одноимённому роману Станислава Лема). Герои фильма, находясь на борту научно-исследовательской космической станции, встречают двойников тех людей, которым в прошлом они причинили боль или страдание, и заново переживают знакомую ситуацию, пытаясь исправить свои ошибки.
Магическое очарование красивого, загадочного слова и стоящего за ним ясного и одновременно столь многогранного понятия не оставило равнодушными и русских поэтов и писателей, подхвативших традицию. Всё чаще в лексиконе русских современных авторов стало появляться это магическое слово – дежавю – и, соответственно, связанные с ним образы, фантазии и сюжеты, бесспорно, обогатившие все жанры современной русской лирики и прозы. Дежавю – тайное послание души? Дежавю – духовный маяк, мерцающий в океане жизни? Дежавю – сны о прошлом или предсказание будущего? Каждого из нас хоть раз в жизни охватывало внезапное и странное ощущение… Мы знаем наверняка: то, что сейчас происходит, происходит впервые. Но вдруг осознаем, что однажды это уже с нами случалось: мы уже были здесь, говорили с этими же людьми, слышали в ответ те же слова, вдыхали те же запахи, так же падал снег… дождь… лампы свет… Настоящее будто бы встретилось с прошлым…
Римма Запесоцкая:
«В этой квартире было много народу. Я, сидя на диване, наблюдала, как люди из органов проводили обыск, внешне спокойно беседовала с окружающими, а потом вдруг сказала: “Только не говорите об этом моей маме”. Вот такой кафкианский сюжет; и каждый раз после переживания этой абсурдной реальности я просыпалась с ощущением, что ледяной обруч сжимает сердце».
Инна Иохвидович:
«А она смотрела на него и насмотреться не могла, и поверить не могла, что судьба вновь столкнула их. И это уж случайностью быть не могло, вправду – суженого на коне не объедешь».
«Никому не снится то, что его не касается», – сказал
Герман Гессе. И был прав. Тайна феномена дежавю, пожалуй, заключается именно в повторении переживаний, ситуаций, обстоятельств места и времени в рамках текущей нашей жизни и круговорота наших судеб. Таким образом, таинственное и загадочное явление дежавю, вне всяких сомнений, имеет прямое отношение ко всему тому, что происходит с нами в реальности, в каждодневной действительности.
Виталий Амурский:
Бахыт Кенжеев:
Итак, можно сказать, дежавю – это тайные знаки судьбы, которые художники и поэты умеют не только читать, но и расшифровывать в своих произведениях. Иллюстрация обложки данной антологии также подчёркивает возможное предположение: в дизайне обложки использована картина «Судьба» (1900) английского художника-прерафаэлита Джона Уи́льяма Уутерхауса (John William Waterhouse. 1849–1917). Попытка расшифровать и осознать знаки судьбы прослеживается у всех писателей и поэтов, в том числе и у принявших участие в этом сборнике.
Бахыт Кенжеев:
Михаил Анищенко-Шелехметский:
Но всё же, что за феномен это мистическое дежавю —
ошибка человеческого (под)сознания или тайное послание души? Отчего оно так притягивает и будоражит наши умы? Точного ответа никто не может дать – ни психологи, ни художники, ни поэты и писатели.
Сергей Ильин:
Все попытки объяснить это загадочное явление строятся на догадках, наитии, фантазиях.
Одно лишь можно точно сказать – оно никого не оставляет равнодушным, и оно, обращаясь к прошлому, отражает моменты современной действительности.
Мария Савкина:
А может, дежавю – это феномен восприятия? Он возникает как электрический импульс в (под)сознании человека – реакция на новую ситуацию, которая кажется знакомой до мелочей.
Генриетта Ляховицкая:
Борис Марковский:
Леонид Блюмкин:
Глубоко эмоциональное переживание, дежавю, несомненно, даёт простор для размышлений о смысле бытия и поисков ответов на «вечные вопросы». Казалось бы, это просто длящееся несколько секунд состояние, происходящее в самых рядовых ситуациях и затем бесследно исчезающее. Но какими должны быть глубина и смысл явления, чтобы оно так волновало человечество?
Валерий Рыльцов:
Под его волшебным воздействием возникает предвкушение чуда, иллюзия ясновидения, которая позволяет, обманув время, увидеть будущее или снова пережить прошлое. Вот что писал по этому поводу Зигмунд Фрейд: «Мои собственные переживания ощущений “дежавю” я могу объяснить сходным образом – воскрешением бессознательного желания улучшить мое положение».
Михаил Фокс:
Сергей Сутулов-Катеринич:
А спустя несколько секунд все исчезает: прошлое вновь становится известным, настоящее – новым, а будущее, как обычно, неведомым… Марсель Пруст трактовал дежавю – это «сверкающее и неразличимое видение» – как попытку утешения: «Поймай меня на лету, если достанет сил, и попробуй разрешить загадку счастья, которое я предлагаю тебе». Иными словами, дежавю – это напоминание о наших тайных фантазиях, сигнал о том, что мы соприкасаемся с чем-то желанным и одновременно запретным. Дежавю – это яркое переживание, не похожее ни на какое другое. Напоминает волшебство, нечто необычное, происходящее с нами в самых, казалось бы, рядовых условиях. Оно многогранно, непостижимо, интимно и чувственно. И оно дарит нам весь спектр эмоций, чувств и переживаний: удивление, любопытство, тревогу, порой страх и печаль, но чаще даёт надежду – радует, вдохновляет и окрыляет. Мгновения, похожие на сон.
Татьяна Ивлева
25 января 2018 – Эссен
Александр ГОРОДНИЦКИЙ / Москва /
Родился 20 марта 1933 г. в Ленинграде в семье служащих. Пережил блокаду. В 1951 г. окончил с золотой медалью 236 среднюю школу г. Ленинграда (ранее учился в 254 школе). В том же году поступил на геофизический факультет Ленинградского горного института им. Г.В. Плеханова, который окончил в 1957 г. по специальности «геофизика». Основная профессия – геофизик. Поэт Александр Городницкий – автор более 30 книг стихов, песен и мемуарной прозы и нескольких десятков дисков с авторскими песнями. Он член Союза писателей России (1972), Международного пен-клуба (1988), член Союза московских писателей и Международного Союза писателей-маринистов, президент Ассоциации российских бардов, лауреат Царскосельской художественной премии (1998) и национальной общественной премии «Благодарность» (2005), первый лауреат Государственной премии имени Булата Окуджавы (1999). Стихи и песни Александра Городницкого переведены на языки многих народов мира, включены в школьные программы. Его творчеству посвящены многочисленные статьи, кандидатские и докторские диссертации. Именем Александра Городницкого названы малая планета Солнечной системы и горный перевал в Саянах. В 2004 г. снялся в художественном фильме «Экстренное торможение» (реж. А. Борисоглебский, ООО «Русское ТелеВидео»). Автор и ведущий научно-популярных программ на ТВ «Культура» – «Атланты в поисках истины».
«Шестидесятникам теперь за шестьдесят…»
1996«Синдром Хемингуэя»
1996Дон-Кихот
1989Родство по слову
1999Корпово
2001«Фотографии старые блекнут с годами…»
1996«В последний раз обнять друг друга…»
1990Вероника ДОЛИНА / Москва /
Родилась 2 января 1956 года в Москве. Отец – авиаконструктор Аркадий Яковлевич Фишер, мать – врач Людмила Александровна Долина. Окончила французскую спецшколу и музыкальную школу. В 1979 году окончила Московский государственный педагогический институт им. В.И. Ленина, получив профессию учителя французского языка. Некоторое время работала в библиотеке, затем – в редакции специализированного журнала. С 1971 года Долина начала писать песни и исполнять их, аккомпанируя себе на шестиструнной гитаре. В 1986 году у нее выходит первый диск, вскоре – второй (тираж более 1 млн.). В 1987 году она становится членом Комитета московских драматургов. В том же году у нее в Париже выходит первый сборник стихов. В 1989 году фирма «Мелодия» издала компакт-диск Вероники Долиной «Элитарные штучки». На сегодняшний день у Долиной выпущено более 10 сборников стихов, 9 виниловых дисков, более 20 компакт-дисков. В 2005 году ей была присуждена литературная премия «Венец».
Под этим небом
(Cтихи 2015)
«Под этим небом – разве соберешь…»
«Под этим небом – соберу слова…»
«Под этим небом, бархатным, густым…»
«Потихоньку – полегоньку…»
«Так слепо, так ненаблюдательно…»
«Ни довериться помощи…»
«О чем там дети тайно шепчутся…»
Мих. АНИЩЕНКО-ШЕЛЕХМЕТСКИЙ
24 ноября в Самаре от сердечного приступа, в возрасте 63 лет, скончался замечательный русский поэт и прозаик, член Союза писателей России, лауреат им. Николая Островского, Михаил Анищенко. Его имя ставят в одном ряду с именами Сергея Есенина, Николая Рубцова, Юрия Кузнецова… Последний был его «крестным отцом» в литературе. Михаил Анищенко был известен не только своими стихами, собранными в сборники «Оберег», «Поющая половица» и другие, но и как автор романов и биографического исследования о жизни Вильяма Шекспира «Открылась бездна звезд полна». Михаил Всеволодович Анищенко родился в 1950 году в Куйбышеве. Работал фрезеровщиком, слесарем, сантехником, сторожем, журналистом. Окончил Литературный институт имени А.М. Горького. Первая книга стихов «Что за горами» вышла в 1979 году. Затем появились «Не ровен час» (1989), «Ласточкино поле» (1990), «Оберег» (2008) и др. Лауреат Всесоюзной премии им. Николая Островского (1980), премия журнала «НС» (2000), по данным «Биографии. ру». По мнению председателя правления Самарского областного отделения Союза писателей России Александра Громова, уход Михаила Анищенко из жизни – большая потеря для русской литературы, «масштаб которой мы еще не осознали».
Я воду ношу
Офелия
«Не напрасно дорога по свету металась…»
Бегство
Токаревой Анне
Пророк
Песочные часы
«Cлова забываю. И путаю числа…»
«Боже правый! Пропадаю…»
«Вера – не вера, и слава – не слава…»
«Боль запоздалая. Совесть невнятная…»
«В тот день, когда прощальный август…»
Римма ЗАПЕСОЦКАЯ / Лейпциг /
Родилась в городе на Неве, работала социологом, зоопсихологом, в археологических экспедициях, дворником, кочегаром, машинисткой, редактором и библиографом в Библиотеке Академии наук, редактором и корректором в различных издательствах. Ее стихи и проза печатались в ряде журналов, в сборниках и альманахах. Она автор двух стихотворных книг: «Постижение» (1994) и «Мост над пропастью» (2014) и книги прозы «Избранные сны» (2016).
Избранные сны
Третичное море
Я вполне осознаю, что свои сны рассказывать опасно – ведь они могут стать добычей психоаналитиков. И особенно подходит для этого мой подростковый сон про Третичное море. Я и сама могла бы попытаться объяснить его подобным образом, но не стану этого делать. Сон был ярким и красочным, и его эмоциональный фон соответствовал моему пятнадцатилетнему возрасту. Я стояла на пляже, мои босые ноги касались воды, и передо мной было неспокойное море, какого-то странного оранжевого цвета, с зелеными всплесками волн и белой пеной. И такое сильное волнение охватило вдруг меня, в унисон с волнением этого моря, невозможного в известном мне мире, что я внезапно воскликнула: «Третичное море!», и тут же поняла, что это действительно было оно, море из доисторической эпохи. И словно в доказательство откуда-то из глубин этого Третичного моря появилась вдруг гигантская раковина, размером с двухэтажный дом, и со свистом понеслась к берегу, прямо на меня. Я едва успела отскочить, раковина обдала меня брызгами и, как торпеда, рассекая песок, промчалась через весь пляж, а потом резко затормозила и с шипением остановилась. Я стояла между бурлящим пенящимся морем из чужого доисторического мира и этой раковиной, таящей в себе опасность, и не знала, что мне делать. С этим ощущением тревоги я проснулась – и до сих пор помню это сумасшедшее, невозможное, но такое подлинное Третичное море.
Сюжет кафкианской эпохи
Этот сюжет снился мне четыре раза, причем три раза подряд был абсолютный повтор – этакий стоп-кадр черно-белого кино, снятого как будто по рассказу Кафки. Все происходило в полном молчании (если не считать шуршания бумаги), в небольшой, похожей на камеру комнате, залитой ярким электрическим светом. Я неподвижно сидела на койке, покрытой грубым солдатским одеялом, а около квадратного стола, заваленного бумагами, и книжного шкафа рылись в документах и книгах сотрудники органов. Я знала, что они нашли много компромата и сейчас меня заберут. И в душе был лишь ужас от абсурда происходящего. Трижды включался этот кадр и обрывался на том же самом месте. Последний раз, уже в середине 80-х, этот сюжет повторился в цветном и озвученном варианте. Я поднималась по широкой лестнице, потом открывала почтовый ящик, из которого вываливались фотопленки, и вдруг понимала, что за спиной у меня стоят двое. Я со своим эскортом молча заходила в квартиру – незнакомую, огромную, с буфетами красного дерева и множеством фарфоровых фигурок, тяжелой бархатной скатертью с помпонами на большом круглом столе – словно попадала в середину 50-х годов. В этой квартире было много народу. Я, сидя на диване, наблюдала, как люди из органов проводили обыск, внешне спокойно беседовала с окружающими, а потом вдруг сказала: «Только не говорите об этом моей маме». Вот такой кафкианский сюжет; и каждый раз после переживания этой абсурдной реальности я просыпалась с ощущением, что ледяной обруч сжимает сердце. Так во сне проявлялся страх, который я сознательно подавляла, потому что бояться было стыдно. То, что сон этот на протяжении «застойных» лет так назойливо повторялся, было, конечно, неким грозным предупреждением, но вся моя натура сопротивлялась тому, чтобы «сделать выводы».