– Моя политическая карьера висит на волоске, мама.
Маркиза подняла хрупкую руку и в задумчивости провела ею по лбу.
– Я сожалею, Джеймс.
Маркизу вдруг стало стыдно. Зачем он расстраивает мать? Сегодня он сам не свой и знает, кого в этом надо винить. Новую служанку!
– В данный момент я скорее мешаю, нежели помогаю членам нашей партии вести политическую борьбу. Поэтому соратники попросили меня удалиться в родовое поместье, отдохнуть, проветриться и вернуться тогда, когда сплетни вокруг моего имени утихнут.
– Это несправедливо. Ты ни в чем не виноват. Дядя Невилл был отпетым негодяем. Твой отец выгнал его из дома, узнав, что он погубил несчастную девушку.
Лит был мальчиком, когда его дядя изнасиловал горничную.
– Да, возможно, я не несу ответственности за преступления дяди Невилла, но за Софи я в ответе.
– Софи, по крайней мере, счастлива!
Голос матери звучал невесело, в нем сквозило раздражение. Поступок Софи нанес огромный урон карьере брата, и маркиза признавала это. Она была амбициозной женщиной. В свое время будущая мать Лита вышла замуж за маркиза, надеясь, что когда-нибудь он сделает политическую карьеру и станет премьер-министром. Но когда мужу перевалило за сорок, с ним произошел несчастный случай, полученные травмы подорвали его здоровье. Планы маркизы потерпели крах. И тогда она возложила все свои надежды на старшего сына, двадцатилетнего Джеймса. И он их оправдал. В течение следующих двенадцати лет Джеймс упорно воплощал в жизнь мечты матери.
Его горячо любимый отец скончался четыре года назад. Слава богу, он не видел, как закатилась карьера его сына. Джеймс остался у разбитого корыта. От этой мысли его охватила ярость, и на скулах заходили желваки.
– Твое изгнание – это не самое страшное, – заметила маркиза.
Она стоически восприняла дурные известия.
– Ты так думаешь? – мрачно спросил Лит.
Подойдя к туалетному столику, он взял статуэтку пастушки из мейсенского фарфора и рассеянно повертел ее в руках.
– Я буду чаще видеть тебя.
Лит вздохнул и поставил хрупкую фигурку на место.
– Ты права. К тому же мои арендаторы будут рады, что я вернулся.
– Землевладельца никто не заменит.
– Это так. Но я не мог разорваться, трудно одновременно заниматься политикой в Лондоне и управлять поместьем.
– Конечно, это невозможно, – легко согласилась леди Лит. – Но пришло время подумать о семье, выбрать невесту.
Вздрогнув от неожиданности, Джеймс едва не перевернул шаткий туалетный столик, уставленный статуэтками и флаконами.
– Что?
Взгляд матери был спокоен и терпелив.
– Не притворяйся, что ты услышал нечто из ряда вон выходящее, Джеймс. Тебе нужен наследник. Более того, тебе надо обзавестись влиятельной родней, союзниками. События последних месяцев должны были научить тебя простой истине: в политике нельзя оставаться на плаву без мощной поддержки.
– Кто захочет связать свою жизнь со мной? Боюсь, у меня навеки испорчена репутация.
– Не говори глупости, ты маркиз Лит. Здравомыслящие люди знают, что ты непременно вернешься в политику, обретя еще большую силу и влияние.
– А мои личные предпочтения будут учитываться при выборе невесты? – попытался пошутить маркиз, но его мать даже не улыбнулась.
– Ты не влюбленный пастушок из сельской пасторали, Джеймс, ты не можешь пойти на поводу у своих чувств и жениться на той, что пленит твое сердце. Фэрбродеры всегда женились по расчету.
– Но ты любила моего отца.
Выражение лица леди Лит смягчилось.
– Да, я любила. Но даже если бы я не любила его, то все равно вышла бы за него замуж.
Литу с трудом удалось скрыть удивление и… разочарование. Он всегда думал, что его родители поженились потому, что были родственными душами. Но оказывается, они заключили брак по той же причине, по какой женились все аристократы.
– Я хочу, чтобы я и моя жена придерживались одних взглядов на жизнь, – заявил маркиз.
Он знал, что должен продолжить род и взять в жены девушку из знатной влиятельной семьи. Лит не жаждал сумасшедших страстей, роковой влюбленности. К своему выбору невесты он подходил прагматично. Но все же Джеймс был прежде всего мужчиной, а потом уже политиком и представителем древнего рода.
На этот раз его мать улыбнулась.
– Конечно, это было бы идеально, – промолвила она. – Что ты думаешь о Марианне Сетон? Она вела себя безупречно, когда Седжмур связался с этой ужасной Торн. Тебя, конечно, могут упрекнуть в том, что ты питаешься объедками со стола Кэмдена Ротермера, но отец Марианны наверняка стал бы нашим преданным другом.
Герцог Седжмур бросил бедную леди Марианну, влюбившись в леди Торн, происходившую из скандально известной семьи. Брак по любви приносил одни неприятности. Так было не только с герцогом Седжмуром, но и с Софи. Тем не менее Литу не хотелось жениться на девушке, к которой он не испытывал никаких чувств. Часть его души противилась этому.
– Мама, я сам выберу невесту, – заявил он.
Тем не менее он представил симпатичную степенную Марианну Сетон в фамильных драгоценностях Фэрбродеров. Сапфиры подошли бы к ее голубым глазам. Впрочем, глупо было бы делать предложение только по этой причине.
– А может быть, тебе следует приглядеться к сестре Десборо? – продолжала леди Лит. – Ваша помолвка примирила бы тебя с ним. Честно говоря, мне так и хочется надрать уши Софи за то, что она обидела такого милого джентльмена.
Холодок пробежал по спине Лита.
– Леди Джейн уже далеко за сорок! Она законченная старая дева!
Маркиза вздохнула.
– Верно, она уже не способна рожать детей.
Леди Лит замолчала, и Джеймс уже надеялся, что этот неприятный разговор закончен. Но не тут-то было.
– Как жаль, что Лидия Ротермер вышла замуж за этого нищего распутника, – снова заговорила мать. – Из нее вышла бы прекрасная хозяйка дома. А ваш брак положил бы конец твоей вражде с Ротермерами.
– Бог совершил ошибку, сотворив тебя женщиной, мама, – сухо произнес маркиз. – Тебе бы стать премьер-министром!
Леди Лит засмеялась, отмахнувшись от слов сына, хотя ей были приятны его слова.
– Я всего лишь слабая женщина, Джеймс.
Он улыбнулся, надеясь, что с перечислением потенциальных невест на сегодня покончено.
– И хитрая, как лиса.
– Ты мне льстишь, дорогой.
Джеймс вдруг увидел в ней прежнюю красавицу, пленившую богатого маркиза, которому все прочили блестящее политическое будущее. Судьба жестоко обошлась с его родителями.
– Вовсе нет.
Лит опустился на стул, стоявший у пылающего камина. Маркиз был крупным мужчиной, и изящная мебель в комнатах матери казалась ему хрупкой и непрочной.
– Прежде чем пойти к алтарю, мне хотелось бы зарекомендовать себя хорошим хозяином, респектабельным землевладельцем.
– Ты всегда был ответственным, надежным и рассудительным человеком. Люди в конце концов одумаются и вспомнят твои заслуги. Я верю, что ты очень скоро вернешься в Лондон.
Маркиз улыбнулся, хотя характеристика, которую дала ему мать, показалась Литу какой-то унылой и скучной.
– Ты неисправимая оптимистка, мама!
– Я верю в тебя.
Маркиза порой раздражала эта безоглядная материнская вера в его силы и способности. Она накладывала на него огромную ответственность за каждый шаг, сделанный в жизни. Он сознавал, что должен выполнить обещания, данные отцу, и не обмануть надежды матери. Неудивительно, что маркиз никогда не пускался во все тяжкие в отличие от некоторых своих более легкомысленных коллег.
И вот теперь перед ним поставили задачу обзавестись семьей. Перспектива была удручающей.
– Я вижу, тебя не тяготит одиночество. Во всяком случае, вопреки моим ожиданиям, ты находишься в прекрасном расположении духа, и это меня радует, – заметил Лит.
– Поначалу мне действительно было одиноко, тоскливо, не буду отрицать.
– Поначалу? И что же изменилось потом?
Леди Лит лукаво улыбнулась.
– Ты хочешь, чтобы я раскрыла свой секрет?
В чем бы ни состоял этот секрет, маркиз готов был приветствовать любые изменения в жизни матери, которые шли на пользу ее здоровью.
– Выкладывай все как на духу, – с улыбкой потребовал он.
Маркиза позвонила в колокольчик. Дверь открылась, и в комнату вошла аккуратно причесанная светловолосая девушка с низко опущенной головой. Она чинно держала руки на поясе.
У маркиза перехватило дыхание. Это была таинственная мисс Трим, которая заинтриговала его сегодня ночью.
Глава 3
– Слушаю вас, миледи.
Девушка сделала реверанс, демонстрируя свое почтение хозяйке дома. В ее поведении не чувствовалось пренебрежения, как несколько часов назад, в библиотеке, и это задело маркиза за живое.
– Нелл, позвольте представить вас моему сыну, – произнесла леди Лит. Симпатия, сквозившая в ее голосе, сильно смутила Джеймса, хотя всего несколько минут назад он готов был благословить любые изменения в жизни матери, которые могли улучшить ее самочувствие. Маркиза повернулась к нему. – Познакомься, Джеймс, это мисс Трим, моя компаньонка.
Девушка замерла у двери. На ней было все то же простое серое платье, и волосы, как и прежде, были гладко зачесаны назад. Она вела себя подчеркнуто скромно. Но в душе маркиза почему-то шевельнулось неприятное чувство. Он не сомневался, что эта девица задумала что-то дурное.
Он не ложился в эту ночь, перебирая в памяти подробности их встречи и разговора. В библиотеке девушка показалась ему очень привлекательной, и вот теперь он убедился, что первое впечатление его не обмануло. При ярком дневном свете Нелл казалась не менее прелестной, чем при тусклом освещении. В ней не было ничего кричащего, вульгарного. Черты ее лица поражали своей чистотой, а губы манили, обещая неземное блаженство.
– Доброе утро, мисс Трим, – ровным голосом поздоровался Лит.
Ее ресницы взметнулись вверх, и он наконец-то разглядел цвет ее глаз. Они были карими с медным оттенком. Глаза Нелл ярко выделялись на фоне белизны матовой кожи и контрастировали со светлыми волосами.
– Добро пожаловать домой, милорд.
– Благодарю вас.
Зачем мисс Трим соврала ему, назвавшись служанкой? И что она делала в его библиотеке в три часа ночи? Какую игру вела эта девица?
– Нелл стала для меня незаменимой.
И снова маркиза неприятно поразило, что в голосе матери слышались тепло и даже любовь.
– Не сомневаюсь, – произнес он.
Лит не смог скрыть иронии, и мать бросила на него удивленный взгляд.
– Она изменила всю мою жизнь, – продолжала леди Лит, как будто отвечая на его невысказанные упреки.
– Вы слишком добры, миледи, – промолвила мисс Трим низким мелодичным голосом, похожим на звук виолончели.
– Ты ничего не писала о мисс Трим в письмах, – заметил Лит.
Учитывая то, что мать писала ему чуть ли не ежедневно, можно было сделать вывод: она умышленно не упоминала о компаньонке.
– Я не была уверена, что ты одобришь мой выбор, – призналась маркиза.
– У тебя были на то все основания. Когда я предлагал тебе кандидаток в компаньонки, ты неизменно отвергала их.
Маркиза поморщилась.
– Ты навязывал мне бедных родственниц, одну скучнее другой. – Она подозвала к себе мисс Трим и взяла ее за руку. – Нелл меня полностью устраивает. После того, как Софи уехала из дома, мне требовалась для общения молодая умная девушка.
Должно быть, сам Джеймс казался матери недостаточно молодым и умным… Мисс Трим бросила на него нервный взгляд из-под густых ресниц. Она, наверное, опасалась, что он сейчас расскажет матери о ее ночных похождениях.
– Возможно, ты права, но мне бы хотелось найти более подходящую кандидатуру на место компаньонки.
Губы Нелл слегка дрогнули. Лицо леди Лит оставалось невозмутимым. Джеймс упрекнул себя за то, что действует как неопытный парламентарий, пытающийся протолкнуть непопулярный закон. Ему следовало действовать хитрее. Возможно, маркизу мешала трезво мыслить и взвешивать свои слова исходившая от мисс Трим скрытая враждебность.
– Нелл полностью устраивает меня, – повторила маркиза. – Она – прекрасная собеседница, ты сам в этом убедишься.
Лит видел, что мисс Трим удалось очаровать его мать, и решил пристально следить за ней. По всей видимости, эта девушка умела манипулировать людьми.
– Если не возражаете, миледи, я удалюсь, чтобы заказать для вас образцы вышивок, – промолвила Нелл, переминаясь в нерешительности с ноги на ногу.
Лит оценил ее предупредительность. Девушка была хорошо воспитана. Она хотела уйти, чтобы оставить мать и сына наедине для обсуждения щепетильной темы.
– Наверное, так действительно будет лучше, Нелл. Я чувствую, что мы с Джеймсом сейчас поссоримся, – сказала леди Лит.
– Нет, останьтесь, – потребовал маркиз. – Я хочу поговорить с вами, мисс Трим.
– Ты хочешь поизмываться над ней? – проворчала мать.
Лит пропустил ее слова мимо ушей.
– Где ты откопала этот образец совершенства? – спросил он маркизу.
– На кухне, милорд, – вместо хозяйки дома ответила мисс Трим. В ее голосе звучал вызов.
– Не задирайте моего сына, Нелл, его нельзя злить, – произнесла леди Лит таким тоном, будто описывала характер капризного малыша. – Джеймс, Нелл была принята в штат прислуги в июле. Я страдала тогда… мигренью, и она стала ухаживать за мной. Очень скоро выяснилось, что умение убирать комнаты и прислуживать за столом – далеко не единственные ее таланты.
У Лита сжалось сердце. Его мать была мужественной женщиной. «Страдать мигренью» в ее лексиконе означало мучиться нестерпимой болью. А он в это время жил в Лондоне и ничего не знал о ее невыносимых страданиях. Лит почувствовал угрызения совести.
Но его вина перед матерью не оправдывала мисс Трим. Теперь он понимал, как служанке удалось втереться в доверие пожилой дамы.
– Маркизе Лит не пристало брать простую служанку в компаньонки, – заметил Джеймс.
– Пристало, если так угодно маркизе, – отрезала мать. – Если я не буду выбирать тех, кто мне должен прислуживать, то перестану быть хозяйкой дома и переселюсь во флигель, во вдовий домик.
Мисс Трим бросила на маркиза многозначительный взгляд, напоминая ему о том, что его мать нездорова и он должен пощадить ее нервы. Но Джеймс и без нее все это знал! В отчаянии он провел рукой по волосам. «Если когда-нибудь женщинам разрешат заседать в парламенте, то этот орган законодательной власти будет обречен!» – с досадой подумал он.
– Мама, это – твой дом. И нет никакой необходимости переезжать во флигель.
– Если это мой дом, то я имею право выбирать слуг, – заявила маркиза.
Мисс Трим подошла к столу, уставленному пузырьками и склянками, и накапала лекарство в стакан с водой.
– Ваша светлость, если вам будет угодно, я вернусь к исполнению обязанностей служанки, – сказала она.
– Здравая мысль, – заметил Лит, прищурившись.
Маркиза с благодарной улыбкой взяла из рук компаньонки хрустальный стакан. Джеймс не мог не заметить задорного блеска в ее глазах. Она не выглядела, как прежде, больной и слабой. Леди Лит заметно поправилась в последнее время. Но доктора все еще запрещали ей волноваться.
– Я не допущу, чтобы ты уволил Нелл только потому, что тебе шлея под хвост попала, – заявила маркиза и, выпив лекарство, вернула стакан мисс Трим.
Лит вздохнул.
– Как жаль, что мы ссоримся в первый же день, – посетовал он.
Взгляд маркизы смягчился, воинственный огонь в ее серых глазах погас.
– Я, наверное, неправильно поступила, не предупредив тебя в письме о новой компаньонке.
«Вряд ли бы это изменило мое мнение о мисс Трим», – подумал маркиз. Хотя, конечно, если бы он был предупрежден, то вел бы себя иначе сегодня ночью в библиотеке, догадавшись, что перед ним новая компаньонка матери.