Девять жизней. Двенадцать месяцев - Спирина Валентина 2 стр.

Приближался вечер. Я знала, что вместе с этим чудесным летним днём подходит к концу и моя жизнь… Но у меня не было сожалений, ведь я видела солнце, небо, цветы, деревья. Я пила самый вкусный на свете нектар, летала, помогала цветам и самое главное – я принесла и свою красоту в этот превосходный мир.

Солнце садилось, бабочка опустилась на лист крапивы, сложила крылья и, выдохнув жизнь, уснула…

Лето, детство и бабочки…

Лето моих первых каникул… Я до сих пор помню его цвет, запах и вкус. Оно было наполнено солнечными зайчиками, пёстрыми цветами, смехом, криками петухов на заре, вкусом и запахом земляники, парного молока, сдобных булочек и лаской моей бабули.

В деревне я проводила все свои каникулы, но эти запомнились мне важным жизненным уроком. О нем и расскажу.

В селе у меня были подруги Анюта и Иришка. Мы вместе играли, бегали по окрестным лугам, купались в маленькой речке, делились друг с другом детскими секретами, шалили. Бессменным участником наших забав был и рыжий озорной щенок Бим, питомец Анюты.

В июне мой день рождения. В тот раз в деревню на моё восьмилетие приехал отец. В подарок он привёз большую куклу с небесными глазами и сачки для ловли бабочек. Сачков было три: мне, Ире и Анечке. (Папа знал, мы – неразлучная троица). На следующий день мы с девчонками решили опробовать подарки.

Лето звучало в трелях птиц, стрекотал луг, наш звонкий детский смех и лай Бимки тоже гармонично вплетались в мажорную симфонию природы. Малахитовая трава щекотала коленки, когда мы бежали наперегонки по цветастому полю. Пыльца золотила кожу, а солнечные блики прыгали по нашим волосам и шерсти собаки. Набегавшись и сбросив переполняющий нас восторг, мы притихли. Началась охота за «летающими цветами». Незаметно подкрадывались мы к сидящим на цветках, лимонницам и крапивницам. Легко взмывал сачок и накрывал сеткой хрупкую жертву. Осторожно, чтоб не повредить крылья, мы доставали бабочек и сажали в банки. В тот день «улов» был большой: Ира поймала 7 бабочек, Аня – 9, а у меня их было аж 11.

Когда я показала банку бабушке, она внимательно рассмотрела пленниц и предложила выпустить их на свободу. Но мне было жалко расставаться со своим богатством:

– Нет, пусть живут у меня. Буду их кормить.

Я побежала на кухню за мёдом, набрала полную ложку и опустила её в банку. Одна шустрая бабочка-крапивница воспользовалась моментом и вылетела в комнату. Она несколько раз ударилась о прозрачное окно, а потом укрылась на полке кухонного шкафа. Попытавшись достать её оттуда, я поняла, что не смогу, и бросила эту затею.

Весь вечер наблюдала я за яркими пленницами. Сначала они отчаянно били крыльями, пытаясь выбраться из стеклянной тюрьмы, а потом, выбившись из сил, притихли. Только ползали по дну и стенкам, иногда залезая в мёд, или сидели неподвижно.

Утром, открыв глаза, я первым делом взглянула на свою банку, что поставила у кровати. Мои бабочки исчезли. Из глаз потекли слёзы, а сердце заполнил гнев. Наскоро одевшись, я схватила банку и побежала к бабушке на кухню.

– Это ты?! Это ты их отпустила?! – кричала я, всхлипывая.

– Да, я, – спокойно ответила бабушка.

– Но почему?

– Живое должно жить там, где ему предначертано.

Я со злостью треснула банкой об пол и, не оглядываясь, выбежала из дома.

– Таня…

Бабушка, что-то кричала в след, но я уже не слушала её. Выйдя со двора, пошла к Ире.

Подруга рыдала у себя на крыльце.

– Ира, что случилось? Твоя мама тоже выпустила бабочек?

– Нет, – размазывая слёзы ответила та. – Вот они. Она отодвинулась, и я увидела банку. Разноцветные бабочки были там, но они лежали на дне, сложив крылья, не двигаясь.

– Они умерли! Задохнулись! – ревела Ира.

Тут калитка приоткрылась и в двор вбежал Бим, а за ним протиснулась Анюта, её глаза тоже были красные от слёз, в руках была банка с мёртвыми бабочками.

В то утро мы долго сидели на крыльце, рассматривая тела уже «нелетающих цветов». Потом выплакав стыд, вину и горе, похоронили бабочек под пышным кустом пиона.

Я вернулась домой и сразу направилась к бабушке. «Извини меня», – сказала я, смотря в пол. А когда она раскинула свои руки для объятий, обвила шею бабули и, поцеловав морщинистую щёку, я тихо добавила: «Спасибо, что спасла их». Потом мы вместе нашли беглянку, она так и сидела на верхней полке шкафа. Открыв окно, выпустили красавицу-крапивницу на волю.

С тех пор, я не люблю зоопарки, цирки и другие места, где живое находится не там, где ему быть предначертано.

Лето

Белокурая Зима

Зима. Аляска…

Пришла Весна

Лето – девчонка задорная

Мне – пять…

Не забуду…

Хмельное лето

Август стоит у двери…

Осеннее настроение

«Ронял закат кровавый свет в болотце…»

Танец Осени

Marcus Denight

Сонеты Времён года

Венок Сонетов: Месяцы Года

Сонет Зимы

Средь лоскутков Весны

Вновь слышу Лето. Сонет

Осенний клён. Сонет

Колыбель – Зима

Моя Весна

Хмельное Лето. Сонет

Осеннее…

Валентина Иванова (Спирина)

Октябрь

Шагает март

Весна

Жара

Шоколадом небо…

Идиллия утра

Еще одно утро

Доброго утра

Три тысячи холодных островов

Другая весна

Я твоя женщина

Весенний дождь

Жаркий июль

Новогодняя сказка

Старый охотник Юрашка брел по лесу. Брёл и бубнил себе под нос, кляня всех на свете за свою неудавшуюся жизнь, за неудачную охоту и слишком холодную зиму.

Чёт, ничего не складывалось у него. Первую жену он бросил сам и даже имя её уже забыл, и не знал жива ли она или нет. Вторая жена бросила его и ушла к более молодому и более удачливому охотнику. В доме было холодно, еды не было, последние деньги Юрашка просадил в таверне, с единственным оставшимся другом.

Приближались новогодние праздники, и именно поэтому он встал сегодня пораньше и отправился на охоту. Но и этот день не задался – капканы, ловушки, силки – всё было пусто. Юрашка сел на поваленное дерево. В руках он вертел кусок верёвки и совсем нерадостные мысли кружились в его голове. «Вот и жизнь прошла… И умри я здесь и сейчас, и никто не вспомнит и не заплачет обо мне…»

– Та к черту всё это! – воскликнул Юрашка. Его взгляд был направлен на толстый сук на старом дубе, росший на высоте вытянутой руки… Перекинул через него веревку… Руки охотника, привыкшие вязать узлы для ловушек, теперь вязали свой последний и главный узел в его жизни.

И тут до его слуха донесся звук – Юрашка прислушался – сквозь тишину доносилось то ли тявканье, то ли поскуливание. «Наверно лиса попала в капкан…» подумал Юрашка и, сунув верёвку в карман, двинулся на звук. Тявканье доносилось из под большой ели. Раздвинув тяжёлые ветки, охотник увидел четверых волчат. Маленькие совсем, они жались друг к другу и скулили. «Мать, наверно, на охоту отправилась» – подумал Юрашка.

– Убить вас рука не поднимется… – сказал старый охотник. – А оставлять жалко…

И тут он вспомнил, как пару дней назад через деревню проходили бродячие артисты. И в качестве одного из развлечений предлагали зрителям собачьи бои. Люди охотно шли смотреть на это и даже делали ставки, какой пес победит.

– Возьму я вас, да отнесу в город, к тем артистам. Глядишь, выручу за вас хоть немного и справлю новый год как положено… Достав из-за пазухи мешок, Юрашка принялся ловить волчат. Маленькие щенки огрызались, рычали и даже кусались, но все четверо были пойманы и посажены в плотный мешок. Юрашка закинул мешок за плечи и отправился домой. Шел сильный снег. Крупные хлопья бесшумно ложились на землю, заметая все следы горе-охотника…

Волчица пробиралась через заснеженный лес, по брюхо проваливаясь в снег. Утром она, оставив волчат одних, отправилась на охоту, и вот теперь, зажав в зубах зайца, спешила домой. Уже подходя к старой большой ели, что служила им логовом, её насторожила тишина. Щенки не скулили. Не тявкали. Сердце волчицы замерло на миг в тревоге. Со всех лап она бросилась, раздвигая ветки. Логово было пустым. Волчат не было. Она металась вокруг пустого логова вынюхивая хоть какой-нибудь след. Но глубокий снег жестоко молчал. Волчица металась по лесу, скулила и выла, но зимний лес остался равнодушен к её боли. Лес молчал. Выйдя на опушку леса, уставшая, выбившаяся из сил волчица, упала на краю ущелья. Полная жёлтая луна безмолвно смотрела с небес. И вдруг сквозь эту жуткую тишину раздался вой. То мать оплакивала своих детей.

– Жалкие глупые людишки! Вы подняли руку на моих детей! На беззащитных детей леса, тем самым нарушив негласный мир между людьми и волками! Мы сотни лет мирно жили рядом, не трогая друг друга. Так будьте же вы прокляты, неразумные существа! Пусть весь мужской род этой деревни обратится в зверей взамен моих детей! И да иссякнет род людской!

Волчица выла… выла… выла, извергая проклятия людям… Она охрипла, замёрзла, но ничего не ощущая продолжала выть, взывая к небесам. Тучи на небе становились всё гуще, закрыв луну. И среди туч начал прорисовываться силуэт… волка…

– Да будет так! – Эхом пронеслось над ущельем и мирно спящей деревней.

– Звёздочка, почитай стихи!

– Да, Звездочка, почитай!

– Лучше пусть Таша расскажет какую-нибудь историю!

– Айс, ты чего сидишь, притихла?

На утро в деревне намечалась свадьба и девушки собрались на девичник, а мужчины закатили гулянку в таверне.

– Девчонки, чёт мне не по себе… – произнесла Илли. Вообще, полностью её имя было Иллюзия, но подружки сократили его, оставив только Илли.

– Почему? – спросила Звёздочка, – Ты должна улыбаться, радоваться – завтра твой счастливый день!

– Вы видели волка на скале? Вы слышали, как он воет? Аж мурашки по телу бегут… – произнесла Илли.

– Да уж… Жутко становится… – сказала задумчиво Таша.

– Не к добру это…

– Ой, хватит вам тоску нагонять! – Сказала с улыбкой Айс, но и в её глазах читалось беспокойство.

– И не волк это, а волчица! – сказала звёздочка. – Вот только почему она так воет? В наших краях не убивают волков. Люди и волки живут бок о бок и не трогают друг друга.

Звёздочка встала и стала собираться:

– Пойду я домой, буду ждать своего котика из таверны…

– Эх, напьются они сегодня! – засмеялась Айс.

– Главное, чтобы мой жених про свадьбу не забыл. – улыбаясь проговорила Илли.

Девушки стали собираться по домам. А одинокая волчица по-прежнему пела свою волчью песню…

А в это время в таверне гулянье подходило к концу. Мужчины, пьяные и весёлые собирались домой к своим женам.

– Жду всех завтра! – прокричал жених.

– Будем! Сам не проспи! Вообще не ложись! – неслось со всех сторон. Жених вышел на улицу. Непроглядная темень окружала его, где то вдалеке слышался волчий вой.

– Ну, нашел время выть… – пробормотал жених. Споткнувшись обо что-то в темноте, он упал. Ругая себя – за то, что много выпил, друзей – что не проводили его домой, жених пытался подняться, но странное чувство пронзило его. Он не ощущал своего тела. Мир вокруг него изменился. Он стоял и не видел своих рук, ног. Вернее видел, но всё его тело покрывала густая шерсть. Мужчина хотел закричать, но только сдавленный хрип вырвался из глотки. Завыв, он бросился к тёмному лесу, который звал и манил его.

Утро в деревне началось с криков женщин, лая собак и воя зверей… Звёздочка уснула, так и не дождавшись из таверны своего мужа. А проснувшись, обнаружила дома незнакомого кота. Он сидел на шкафу, шесть дыбом, глаза выпучены, и орал. Дико орал. Именно его крик и разбудил Звездочку.

– Ты откуда взялся? – сонно спросила девушка. Кот продолжал орать. Звездочка встала, протянула руки к коту, и тот вдруг замолчал, и, устроившись на руках Звёздочки начал мурлыкать.

– Чей ты? – удивлению девушки не было предела…

Таша до утра ждала своего суженого, но он так и не появился. И как только за окном забрезжил рассвет, Таша отправилась на его поиски. Двери таверны были настежь раскрыты. Внутри никого не было. Зато улица стала заполняться женщинами. Только женщинами. Не было ни одного мужчины!

– Кто мне объяснит, что за чертовщина тут творится и куда девался мой муж?! – по улице, в шубе на голое тело, неслась Викки, – мы уснули в объятиях друг друга, а проснувшись, я обнаружила в доме медведя! Он спал на полу у кровати. Когда я начала орать, медведь вышиб дверь и убежал в сторону леса! – Викки, казалось, от волнения не замечала холода. Вдруг остановившись на полуслове замолчала, во все глаза разглядывая женщин вокруг себя.

– Чо… Ваших мужиков тоже нет?

– Вик, похоже, что вообще ни одного мужчины нет… – медленно, словно пытаясь осмыслить всю ситуацию, проговорила Айс. Женщины кричали, спорили, плакали. И никто, никто не мог понять, что произошло.

– Пойдемте к Василисе! Она стара как этот мир, и много знает. Может, она хоть что-то объяснит… – произнесла Звёздочка.

– Точно! Пошли к Василисе! – подхватила Викки.

– Пошли. Может, она знает, куда подевался мой жених. Мой Эс… – при упоминании имени на глаза Илли навернулись слезы…

– Вряд ли она вообще знает, что здесь произошло. Мы давно её не видели. Да и жива ли она? – С сомнением в голосе произнесла Айс.

– Жива. Я уверена. – тихим голосом ответила Таша.

– Так чего же мы ждем? Пошли скорее! – и Викки решительным шагом направилась в сторону леса.

– Подождите! Я с вами! – дверь одного дома открылась и на пороге появилась Дай – так звали девушку. Рядом с ней стоял… волк… – не бойтесь. Он со мной. Это… Мой… Кэм…

– Ох, ничего себе! – присвистнула Викки. – и как же ты это узнала?

– Почувствовала. Сердцем. Проснулась, а у кровати лежит огромный волк. Испугалась очень. Но его глаза… Это глаза моего любимого… И столько тоски, столько грусти было в них… Я протянула руку, он не зарычал, не укусил, а начал лизать её… Я не знаю что произошло… Но я уверена, что этот волк – мой Кэм. И я сделаю всё возможное, чтобы вернуть его в прежний облик! – Дай говорила очень тихо, но столько твердости, столько уверенности было в её словах, что никто не захотел спорить с ней.

– Это что же получается? – подала голос Звездочка, – этот кот, что сейчас сидит у меня дома, и есть мой муж?

– И тот ворон, что у меня дома… – Айс буквально задохнулась на полуслове…

– Волк… Ворон… Кот… Девочки, вам еще повезло! – одна из женщин чуть не подпрыгнула от злости, – а у меня… А у меня дома крыс! Чёрный, с белыми пятнами! Нагло спал на подушке рядом со мной! Мой муж – крыс! Крыс… – и женщина вдруг громко заплакала…

– Всё. Хорош тут истерики разводить! Слезами горю не поможешь! – Викки как полководец двигалась во главе группы женщин.

– Ох уж эти мужчины! Чего только не придумают, лишь бы не жениться! – неожиданно засмеялась Илли. И все вдруг подхватили эту шутку, и весёлый смех разнесся над деревней.

Они уже приближались к дому Василисы, когда дверь дома открылась и на пороге появилась высокая крепкая старуха.

– Долго же вы шли, – сказала Василиса, – я вас ждала ещё ночью.

– Так, ты уже всё знаешь? – удивленно спросила Звёздочка, – но откуда?

– Когда волчица начала петь свою песню, я специально пошла в лес, поближе к ней, чтобы всё услышать. – Василиса говорила тихо, размеренно, задумчиво…

– Ты понимаешь, о чём говорят звери? – недоверчиво спросила Айс.

– Дочка, я слишком долго живу на этом свете. И слишком много чего видела. А плач матери – будь то плач волчицы или женщины, потерявшей детей можно понять сразу…

– У волчицы убили детей?! Но кто? Какой идиот решился на это? – Викки растерянно смотрела на старуху.

– Не убили. Забрали. Но они еще живы. Я чувствую это. И волчица за это прокляла нашу деревню. И если ей не вернуть её волчат, то проклятие станет необратимо.

– Но кто их забрал? Где их искать? Столько вопросов… И ни одного ответа… – Дай сидела на скамье, у её ног лежал волк, она гладила его по голове. Дай и Кэм всегда держались как-то обособленно. Но никто и никогда не видел их по отдельности. Маленькая, хрупкая Дай и крупный, могучий Кэм были неразлучны везде. Вот и сейчас. Волк лежал у ног Дай, словно сторожевой пес.

– Вот уж что правда, то правда…

– Настоящей любви не страшны ни годы, ни расстояния, ни условности, ни предрассудки… – глядя на эту пару, проговорила Василиса. – пойду-ка я кое с кем пообщаюсь. Подождите здесь. – Сказала Василиса и вышла из дома.

– Куда это она? – Викки кинулась к окну.

Девушки тоже прильнули к окнам. Василиса стояла посреди двора, что-то бормотала и размахивала руками. В небе над ней кружила стая птиц. Ветер трепал седые волосы старухи, снег тихо ложился на её плечи, но она ничего не замечала вокруг, продолжала бормотать. Голос её креп, становился всё громче и громче: