– Я люблю Вас, Александр Леонидович! – донесся до него шепот жены.
Он оставался спокойным, словно не замечая ее умоляющего взгляда, затуманенного слезами, словно не слышал ее шепота. Мужчина был равнодушен. Мысли его занимало только одно – как он теперь будет разговаривать с сыном, что скажет мальчику, как отныне будет смотреть в его глаза? Его беспокоило только отношение ребенка, только Алеша. Лагардов слишком сильно любил сына, возможно, больше жизни…
– Если я не задушил Вас, это не значит, что что-то питаю к Вам. – Уверенно сказал он.
– Но, Александр Леонидович, – женщина терялась, желая убедить его в обратном, – умоляю вас…
– Анастасия Николаевна, вы останетесь моей женой на время и только формально, – перебил ее статский советник, – пока я не придумаю, как нам быть дальше. Понятно?
Каждое слово мужа резало ее душу на мелкие кусочки. Она осознавала, что впредь не будет прежней семьи, все теперь было разрушено. Отныне Александр Леонидович больше никогда не будет верным супругом… никогда. Но при этом, где-то в глубине сердца женщина ликовала: пусть даже формально, пусть даже на время, но она останется его женой. Только вот могла ли тогда предположить, что после этого Лагардов не откажется от заманчивой идеи близости с ее сестрой? На данный момент ее это не особо беспокоило. Она была готова стерпеть все, только бы иметь возможность каждое утро просыпаться в объятиях, не смотря ни на что, любимого супруга. Александр Леонидович немного повернулся, провел рукой по ее спине, поцеловал в макушку и мрачно прошептал: «Только на время, и только формально!»
Глава 6. Откровение
Ночью в поместье Усуровых спали все, кроме Анны Николаевны. Она лежала в постели, прожигая уставшим взглядом окно, за которым виднелась полная луна. Бледный луч ночного светила падал на ее бледное лицо, словно благословляя все мысли этой случайной жертвы страсти, страдающей бессонницей. Девушка даже не замечала, как сама желала погрузиться в сон, которому препятствовал навязчивый образ желанного мужчины. Больше всего она хотела, чтобы время остановилось, потом повернулось вспять, и у нее появилась возможность пережить этот день заново. Ее безумным желание было вновь прикоснуться к Лагардову, вновь почувствовать его горячее дыхание на своей шее, вновь вдохнуть одурманивающий аромат его одеколона. Анна жила этими прошедшими мгновениями, мечтала их вернуть, не думая о будущем. Вот она, ошибка все людей – привычка жить прошлым, с придыханием вспоминать о том, что уже никогда не повторится, забывая о новом дне, которому суждено будет наступить.
Забывая обо всем, красавица все думала о статском советнике, о его жестах, словах. Его сдержанность, подавляющая пылающее в глазах заметное желание, была непонятна ей. Что останавливало Александра Леонидовича там, в министерстве? Только лишь мысль об оставшемся дома сыне? Она не верила в это, нет, было что-то еще. Он зачем-то тянул время, выжидал какого-то момента, тем самым сводя ее с ума. Анна начинала догадываться, то была игра, которая не была придумана графом, а изобретена еще за сотни лет до них. То был самый надежный способ управлять человеком – исполнять его прихоти понемногу, рисковать ради него, ожидая ответного риска, отравлять душу маленькими каплями страсти, и называть все это простым словом «любовь».
Вот – что делал Лагардов. Он играл с ней, притворяясь удивленным и растерянным, на самом деле с интересом наблюдал за ее реакцией. И она не разочаровала его. Желая разврата, девушка была готова пойти на все, сделать все, что только было угодно душе статского советника. Анна даже не подозревала, что отныне она не управляла собой, все ее мысли, желания, мечты, страхи, волнения – над всем властвовал Александр Леонидович. Задумавшись, она не заметила, как провалилась в сон.
А дальше был только холод, пронизывающий до костей, и тревожное ощущение чего-то ужасного рядом. Прохладный ветер коснулся ее спины, и тут же тьма вокруг расступилась, подобно густому туману. Впереди Анна увидела высокое старое зеркало, обрамленное темным деревом с резными узорами. Приблизившись к нему, она увидела свое отражение: голову ее венчала диадема, сверкающая бриллиантами, и тонкая, прозрачная фата, под ней рыжие волосы были собраны в достаточно простой прическе, огненные вьющиеся локоны спадали с открытых плеч, шею украшало алмазное ожерелье. Казалось, все выглядело идеально, не считая забрызганного кровью белоснежного платья со светло-бежевым корсетом. Страх проказой медленно разнесся по венам, дрожь сковала тело, и сердце застучало сильнее, будто собралось выпрыгнуть из груди. Крик, который так отчаянно вырывался из ее горла, замер и не смог потревожить царившего вокруг покоя.
Не понимая, зачем, девушка решила пройти вперед, вглубь черного тумана. Анна то и дело оглядывалась по сторонам, чувствуя чье-то присутствие рядом. Справа, вдалеке она заметила высокое скрючившееся от старости дерево, на котором не было ни одного листка: ни желтого, ни зеленого. Уродливые ветки его казались слишком неестественными, загнутыми, а на одной из них красавица заметила свисающую вниз веревку и силуэт человека, болтающегося в петли при малейшем дуновении ветра. На миг она подумала, что человек тот был жив, так как резко дернулась его левая рука. Слева от девушки виднелся густой лес, в глубине которого заметно пылал костер. Благодаря его отблеску можно было заметить пляску жутких теней вокруг, карнавал злых духов, созданный присутствием мрачных призраков с хвостами, копытами и рогами.